2 мин.

Откровенно. Андре Агасси. Глава 2. Часть 1

37

 

1

МНЕ СЕМЬ ЛЕТ, Я РАЗГОВАРИВАЮ С САМИМ СОБОЙ, потому что мне страшно, и потому что я единственный человек который меня слушает. Я шепчу себе под нос: Брось, Андре, просто сдайся. Положи ракетку и уходи с этого корта, прямо сейчас. Заходи в дом и возьми себе чего-то перекусить. Поиграй с Ритой, Филли, или Тэми. Посиди с мамой, пока она вяжет или складывает паззл. Неплохо же звучит, а? Не рай ли это, Андре? Просто бросить? Никогда больше не играть в теннис снова?

Но я не могу. Дело не только в том, что отец будет гоняться за мной по всему дому с моей ракеткой, но также и в каких-то неизвестных, глубоко спрятанных мышцах, которые не позволят мне сделать это. Я ненавижу теннис, ненавижу всем сердцем, и все же продолжаю играть, продолжаю колотить мяч все утро и весь обед, потому что у меня нет другого выбора. Неважно как сильно я хочу бросить, я не могу. Я умоляю себя остановиться, но продолжаю играть дальше, и эта пропасть, это противоречие между тем, что я хочу делать, и тем, что я делаю на самом деле, кажется стает сутью моей жизни.

На данный момент моя ненависть к теннису сконцентрирована на драконе, машине для выбрасывания мячиков, сконструированной моим огнедышащим отцом. Темный как ночь, стоя на своих резиновых колесах, с надписью PRINCE, сделанной белой краской на боку, дракон, на первый взгляд, выглядит как любая другая машина в одном из деревенских клубов Америки, но на самом деле он живое, дышащее существо прямиком из моих комиксов. У дракона есть разум, воля, черное сердце – и устрашающий голос. Засасывая каждый следующий мячик в себя, дракон выдает серию противнейших звуков. С нарастанием давления в его глотке он начинает скрипеть. С приближением мяча к пасти он визжит. На протяжении пары секунд он издает эти глупые звуки, словно Аугустус Глуп из Willy Wonka & the Chocolate Factory. Но когда дракон берет меня на мушку и мяч вылетает со скорстью 110 миль в час, он сопровождает это чудовищным ревом. Меня передергивает каждый раз.

Мой отец нарочно сделал дракона страшным. Он наделил его более длинной шеей из алюминиевой трубы и узкой алюминиевой головой, которая шатается с каждым выстрелом дракона. Он также установил дракона на основание на несколько футов выше и придвинул его прямо под сетку, поэтому дракон возвышается надо мной. Я мал для своих семи лет. (Я выгляжу меньше, из-за постоянных вздрагиваний и ссутуливания, а также из-за стрижки налысо, которую мне устраивает отец каждые два месяца.) Но, стоя перед драконом, я выгляжу крошечным. Чувствую себя крошечным. И беспомощным.

Мой отец желает, чтобы дракон возвышался надо мной не только из-за моих уважения и внимания, которые он у меня вызывает таким своим видом. Он хочет, чтобы мячики, которые вылетают из пасти дракона, приземлялись у самых моих ног, словно скинутые с самолета. Траектория делает мяч почти невозможным для приема привычным способом: от меня требуется ловить мяч на подъеме, либо он перепрыгнет через меня. Но даже этого недостаточно моему отцу. Бей раньше, кричит он. Бей раньше.

logoАндре Агасси