Экс-теннисистка топ-20 – дочь легенды НБА Джулиуса Ирвинга. Они встретились, когда ей было 27
От редакции: вы находитесь в блоге «Теннисная история», полном деталей из истории тенниса и захватывающих тестов. Поддержите автора комментариями, плюсами и подпиской, чтобы таких материалов было больше.
Полуфинал «Уимблдона» – не главное событие в жизни Александры Стивенсон.
Американка Александра Стивенсон громко и неожиданно ворвалась в мировой теннис на «Уимблдоне»-1999. Тогда 18-летняя девушка из Калифорнии, до этого проигравшая единственный матч в основной сетке турнира «Большого шлема», прошла квалификацию и добралась до полуфинала, попутно обыграв 11-ю сеяную Жюли Алар-Декюжи и 16-летнюю Елену Докич. Линдсей Дэвенпорт не оставила соотечественнице шансов, но Стивенсон все равно вошла в историю, показав лучший результат среди всех квалифаеров на «Шлемах» в Открытой эре.
Однако девять лет спустя в ее жизни случилось куда более важное событие: она встретила своего отца – легендарного баскетболиста Джулиуса Ирвинга. Вообще говоря, они впервые увидели друг друга гораздо раньше, однако ту ситуацию тяжело назвать встречей, так как она была незапланированной и слишком короткой. Но обо всем по порядку.
В 1970-х Ирвинг перешел из АБА в НБА и стал звездой «Филадельфии». В сезоне 1979/80 его команда добралась до финала плей-офф, а сам Джулиус установил личный рекорд по среднему числу очков за матч. Пожалуй, в те времена его карьера в главной баскетбольной лиге мира была на пике. Но почти никто не знал, что 15 декабря 1980 года спортивная журналистка Саманта Стивенсон родила его дочь. На тот момент Ирвинг уже восемь лет жил в браке и имел троих детей, так что ради сохранения семьи и репутации, разумеется, хотел оставить все в секрете (хотя жена знала о его изменах). Он не присутствовал при родах, а дочь получила фамилию матери. Ирвинг не участвовал в воспитании Александры, на первый взгляд их не связывало практически ничего. Разве что среднее имя девочки – Уинфилд – было таким же, как у отца: его специально выбрала Саманта.
Адвокаты сторон составили договор, согласно которому Саманта должна была жить минимум в 200 милях (322 километрах) от Джулиуса, не распространять информацию о рождении дочери и воспитывать ее с помощью небольшого месячного пособия. «Мы полагали, что это было в лучших интересах Александры», – говорил позже Ирвинг.
Однажды воспитатель в детском саду спросил четырехлетнюю Александру, кто ее отец и где он работает. Она не знала, что сказать, и дома спросила об этом маму. Та в ответ показала ей книгу «Легенда о Докторе Джее» (Доктор Джей – прозвище Ирвинга) и объяснила: «Твой отец – замечательный человек, баскетболист. Я – твоя мама, и ты живешь со мной, но знай, что он тоже тебя любит».
Обложка книги «Легенда о Докторе Джее»
Конечно, Александра с детства была обижена на отца за то, что он не занимался ее воспитанием. На вопросы, аналогичные тому, что впервые задал ее воспитатель, она отвечала как угодно, но только не говорила правду. Еще ей не нравилось свое среднее имя, и она захотела его поменять. «Что не так? «Уинфилд» звучит по-президентски», – спросила мама. «Но я не избираюсь в президенты», – возразила дочь.
Когда девочке было восемь лет, она пришла домой с листовкой, в которой говорилось, что недавно завершивший карьеру Джулиус Ирвинг даст краткий мастер-класс в их школе. Мама разрешила Александре пойти, отправив вместе с ней свою подругу Женеву. Женева держала табличку, на которой крупными буквами было написано имя Александры. Ирвинг не был предупрежден и даже не узнал свою дочь, хотя Саманта и присылала ему фотографии. Зато он выделил ее как одного из самых способных детей, и подошел, чтобы дать автограф. Его единственными словами были: «Приятно познакомиться, Александра». На это девочка сказала, что его автограф ей не нужен, и убежала.
«Я понял, что это была моя дочь, и мне было неловко, – вспоминал Ирвинг. – Я прокручивал этот момент в голове сотню раз и думал, могло ли все получиться по-другому. Боль, которую она почувствовала, могла не утихнуть никогда».
Однако та встреча причинила боль и Джулиусу. Он сам был воспитан матерью и лишь дважды видел отца. «Те два случая были не очень классными», – говорит он. Так что теперь, когда на лице дочери отразились эмоции, подобные тем, что он сам испытывал несколько десятков лет назад, на его глазах появились слезы. А жена, которая тоже пришла на мастер-класс, и вовсе потеряла сознание от увиденного.
Александра же в тот день решила, что ее жизнь точно не будет связана с баскетболом. Она не могла его даже смотреть.
Саманта и Александра
Зато Саманта была уверена, что дочь может преуспеть в теннисе, и сразу привела ее к Роберту Лэнсдорпу – тренеру, который вырастил чемпионку двух «Шлемов» Трэйси Остин. Тот отметил, что Александра может стать новой Маргарет Корт. Способностями 10-летней девочки, подававшей со скоростью около 160 километров в час, восхитился и детский тренер Пита Сампраса Пит Фишер, который захотел ею заняться. Только для этого Саманте нужно было еженедельно возить дочь из маленькой Ла-Хольи, где они жили, в Лос-Анджелес, а машины не было. К счастью, помог Ирвинг, купивший им белый многоместный «Вольво».
Этот подарок, возможно, определил будущее Александры. Тренируясь у Фишера, она стала одной из сильнейших юниорок страны. Однажды соперница отказалась играть, побоявшись принимать ее подачу: настолько мощной она была. Со Стивенсон тренировались легенды американского тенниса Бобби Риггс, Эллсуорт Вайнз, Дон Бадж и Сампрас. А когда отец сестер Уильямс предложил Фишеру потренировать своих дочерей, тот ответил, что у него уже есть спортсменка получше.
Прошло еще несколько лет планомерного развития и наступил тот самый «Уимблдон». Любопытный журналист Чарли Брикер еще до турнира узнал факт, который мог стать сенсационным в прессе. Однако ни сама теннисистка, ни ее мать, ни Джулиус Ирвинг не хотели обсуждать эту тему. Так как по ходу турнира популярность Александры стремительно росла, то этого было очень тяжело избежать. Саманте пришлось отвлекать внимание от своей дочери скандальными высказываниями о расизме и гомосексуализме в теннисе. Оказавшись на первых полосах газет, она поняла, что не прогадала. «Кого волновало то, что знал Чарли Брикер? Им были интересны только лесбиянки», – утверждала Стивенсон позже.
Однако перед четвертьфиналом с Докич информация была опубликована в СМИ. И Джулиус Ирвинг ее опроверг. Возможно, он запаниковал, возможно – посчитал, что это будет ложью во благо. Все же через пару дней он признался, и, когда Александра прилетела в Бостон после поражения от Дэвенпорт, ее встречали аплодисментами и криками: «Дочь Доктора Джея!».
Теперь Стивенсон ждала, что отец выйдет на связь. Но он знал о ее недружелюбном настрое и был нерешителен. Может, это был шанс установить отношения с дочерью, но Ирвинг его упустил. «Понятно, он никогда не позвонит», – решила она.
После «Уимблдона» вокруг Александры было много ажиотажа: глава Nike Фил Найт сам подписывал с ней контракт, все ожидали титулов на «Шлемах». Но выступления резко ухудшились. Журналисты постоянно спрашивали об отце, прохожие окликали Стивенсон не иначе как дочь Джулиуса Ирвинга. Она находилась в непрекращающемся стрессе; после поражения в первом круге Australian Open-2000 45 минут плакала в каком-то гараже рядом с кортами. Александра даже корила себя за то, что стала теннисисткой, ведь если бы не мгновенная популярность, никто бы не узнал правду.
Пит Фишер пытался ей помочь, но вскоре лишился возможности быть рядом: неожиданно для Александры его обвинили в растлении малолетних, Пит свою вину признал и получил шестилетний тюремный срок. Еще одной проблемой стало увольнение матери из The New York Times, последовавшее за ее дерзкими интервью с «Уимблдона». Удивительно, что Стивенсон не сломалась под давлением и преодолела трудности. По крайней мере, в теннисе ее дела пошли в гору: к концу 2001 года удалось вернуться в топ-100, а успешные начало и конец следующего сезона (с тремя победами над Каприати, а также выигрышами у Докич и Гантуховой) позволили Александре впервые войти в топ-20 рейтинга WTA.
Благодаря призовым и спонсорским выплатам Стивенсон купила квартиру во Флориде. Но ездить по настоянию матери продолжала на стареньком «Вольво». «Это подарок отца. Как и среднее имя, он связывал ее с ним, – говорит Саманта. – Я сказала ей, что о вещах нужно заботиться, нельзя просто так их выбрасывать. Они – символ ее упорной работы».
Однако с начала 2003 года результаты Александры снова пошли вниз. Причиной стала боль в плече, которая пагубно отразилась на подаче – важнейшем элементе ее игры. Операция не помогла, и к сезону-2006 Стивенсон стала стабильным игроком уровня ITF. В конце года она и вовсе снималась с четырех соревнований подряд из-за травмы. Агент и спонсоры перестали работать с Александрой, а организаторы турниров – давать ей wild card. Денег не хватало не то что на новую квартиру, а даже на снятие номеров в отелях и полноценную экипировку: на грунте приходилось играть в кроссовках для харда, да еще и единственной ракеткой.
В подобных условиях прошли еще два года. Но в октябре 2008-го Александра и Саманта встретили друга Ирвинга гольфиста Джерри Пэйта, который дал его контакт. Они хотели попросить Джулиуса о помощи, так как 35 000 долларов в год, необходимых для выступлений на турнирах, у них не было. Как и надежды на то, что он проявит инициативу первым. «Это был тот самый момент. Я не хотела, чтобы Александра дожила до 30, так и не узнав своего отца, – говорит Саманта. – Первые 18 лет мы держали все в секрете, а следующие девять держались подальше от людей. Достаточно. Она должна была действительно с ним познакомиться».
Ирвинг долго не брал трубку, но все-таки перезвонил. Тогда она впервые в жизни услышала такие простые слова: «Привет, Александра. Это... твой отец».
Произнести эти слова для него было, наверное, тяжелее, чем выиграть НБА. Но разговор завязался. Джулиус спросил Александру о ее карьерных амбициях – она ответила, что все еще хочет стать первой ракеткой, но никто в нее не верит. «И для этого нужны деньги, а у меня их нет. Я ненавижу просить помощи, но мне ничего не остается», – продолжала она.
Ирвинг пообещал обязательно найти спонсоров, и они договорились о встрече. «С нетерпением жду», – произнес отец. «Я тоже. И знаешь, почему? – сказала дочь. – Потому что я девять лет слышала в аэропортах: «Это ребенок Доктора Джея». И теперь я наконец увижу его». Начало разговора было неловким, но последующие 40 минут прошли на одном дыхании.
Они встретились в Хеллоуин в его гольф-клубе и провели вместе весь день. Джулиус испытывал такие эмоции, будто у него снова родился ребенок – эмоции, которые должны были возникнуть 27 лет назад. «Я доверяю тебе и прошу, чтобы ты тоже доверяла мне», – искренне говорил он. А еще он познакомил Александру со своей семьей и пригласил ее и Саманту на завтрашний день рождения сына.
Следующий день они вновь провели вместе, а, прилетев домой, Александра написала письмо:
«Дорогой Джулиус,
Мне будет очень трудно называть тебя папой. Вероятно, тебе придется этому поспособствовать. Но я пишу это письмо с благодарностью за невероятную встречу с тобой и за то, что ты поговорил с мамой.
Александра».
Вскоре Джулиус написал:
«Дорогая Александра,
Я не знаю никого, кто за 27 лет пережил бы столько моментов боли и разочарования, сколько пережила ты. Я понимаю тебя.
С любовью, папа».
Две недели спустя они опять увидели друг друга в Атланте, где Джулиус научил Александру основным элементам баскетбола, а она потренировала его на теннисном корте.
Отношения между ними стали налаживаться.
***
С помощью Джулиуса и старых знакомых Фишера и Лэнсдорпа Стивенсон продолжила идти к своей теннисной цели. К сожалению, значительных успехов достичь не удалось. Александра до сих пор не закончила карьеру, но уже нашла новую профессию: в прошлом году ее пригласили комментировать US Open на ESPN.
А 12 лет назад она нашла своего отца. Он ее – тоже. И, будем надеяться, теперь не потеряет.
Впервые история Александры Стивенсон и Джулиуса Ирвинга была опубликована автором ESPN Томом Френдом.
Ивонн Гулагонг была лучшей в мире, хотя начинала с доской вместо ракетки и в платье из простыней
Лучший теннисист Пакистана исчез 42 года назад. О его судьбе до сих пор ничего не известно
Хеннер Хенкель – «теневой принц» немецкого тенниса. Его жизнь оборвала пуля советского солдата
Подписывайтесь на лучший теннисный инстаграм
Фото: Gettyimages.ru/Gary M. Prior, Stuart Milligan; instagram.com/alexandrastevenson; espn.com/Chris Stanford
Спасибо вам за прочтение и отзыв! Надеюсь, я разъяснил.