«Три мушкетера» марокканского тенниса. Часть вторая. Хишам Арази и Карим Алами
Каким было лучшее поколение теннисистов из Марокко, и почему им не нашлось достойной замены.
Пожалуй, достижений одного только Юнеса эль-Айнауи, описанных в первой части рассказа, хватает для того, чтобы прославить марокканский теннис. Однако в начале 1990-х теннисный мир узнал еще двух игроков североафриканской страны - Хишама Арази и Карима Алами. Они оба родились в 1973 году в Касабланке, и это не единственное пересечение в их биографии.
Хишам Арази: бунтарь, который творил волшебство на корте
Хишам Арази родился в Марокко, но через два года его семья переехала во Францию. Отец Мохаммед был теннисным инструктором, поэтому Хишам оказался на корте уже в два года. Позже ради тенниса ему пришлось пожертвовать обучением во французской международной школе, где он не стал заканчивать третий класс.
Мохаммед сыграл важную роль в теннисном становлении сына и фактически был одним из его тренеров до конца карьеры. "Хишам уже вырос и управляет своей жизнью сам. Но он по-прежнему слушает меня, обращается за советами", - отмечал Арази-старший в 2002 году.
В ATP-туре Хишам дебютировал достаточно поздно. Это случилось, когда ему было 20 лет, на турнире в Касабланке, уже после первого матча за сборную в Кубке Дэвиса. Первую победу одержал в 1995-м в Дубае над 26-й ракеткой мира Карелом Новачеком, хотя сам на тот момент находился на 181-й позиции. Спустя год три титула на "Челленджерах" позволили ему ворваться в первую сотню, после чего марокканец закрепился в мировой элите.
Пока эль-Айнауи боролся с травмами, Арази в 1997 году проводил, возможно, лучший сезон в карьере. Трофей в Касабланке стал главным его украшением. "Это была сумасшедшая, феерическая неделя, - вспоминает Хишам. - На стадионе не было свободных мест, и рядом со входом тоже было много людей. Когда я выиграл последнее очко, то послал в небо воздушный поцелуй и почувствовал облегчение.
Я был счастлив, но это было странное ощущение. Теперь я лучше понимаю, что значила эта победа, и оттого рад ей еще больше".
"Тогда я жил не в Марокко, а во Франции, и проводил в разъездах 30-35 недель в году, - добавляет Арази. - Но победа была невероятной. Меня узнавали все, я провел веселую ночь с друзьями. До турнира меня знали тоже, но не рассматривали как фаворита. А после все изменилось, и марокканцы поддерживали меня постоянно. Даже сейчас нас с Юнесом и Каримом помнят и любят".
Но это было лишь начало. Чуть более чем через месяц Арази отдал три гейма Томасу Мустеру и дошел до четвертьфинала в Гамбурге, а на "Ролан Гаррос" обыграл трех игроков, стоявших выше в рейтинге (в том числе Марсело Риоса), прежде чем на той же стадии уступить Серхи Бругере. Через год он вновь прошел в Париже четыре круга и проиграл хозяину кортов Седрику Пиолину в драматичном пятисетовике. А на US Open мог сотворить сенсацию, став первым игроком, победившим действующего чемпиона в первом круге американского "Шлема". Во встрече с Патриком Рафтером марокканец вел 2:0 по сетам и имел двойной брейк-поинт при счете 3:3 в третьей партии, но уступил, позволив тому впоследствии защитить титул. Арази помешал его взрывной характер: в четвертом и пятом сетах он несколько раз активно выражал несогласие со спорными решениями судей, начиная с саркастических аплодисментов и заканчивая бросанием ракеток. Получив предупреждение от арбитра на вышке Норма Криста, он потребовал того уйти с корта, сказав, что "не хочет его видеть". Утратив прежний настрой, Хишам отдал матч практически без борьбы.
Неудивительно, что Арази получил от журналистов прозвище Марокканский Макинрой. Хотя на корте он выделялся не только поведением, но и внешним видом: длинные волосы, бандана и серьга в ухе составляли бунтарский образ. Стиль игры тоже был своеобразным: невысокий и быстрый, Арази не обладал мощной подачей, зато мог удивить каким-нибудь невероятным ударом. Вроде такого:
Поэтому Хишам получил и другое прозвище: Марокканский волшебник. Кстати, легко заметить, что он был представителем самого редкого типа игроков: левша с одноручным бэкхендом. Сейчас в топ-100 рейтинга ATP только два таких теннисиста - Денис Шаповалов и Фелисиано Лопес. Поэтому смотреть на игру Арази, может быть, слегка непривычно, хотя 20-25 лет назад были аналогичные примеры в лице Томаса Мустера, Петра Корды, Грега Руседски и Ги Форже.
Если вернуться к результатам, то стоит вспомнить знаковый для Хишама Арази сезон-2001. В апреле в Монте-Карло он победил Магнуса Нормана, Седрика Пиолина, Тима Хенмэна и Себастьяна Грожана и вышел в крупнейший финал в карьере. К сожалению, "неделя мечты", как ее назвал сам африканец, закончилась предсказуемым поражением от Густаво Куэртена.
А в ноябре, сразу после четвертьфинала в Берси, Арази поднялся на 22-е место и установил собственный рейтинговый рекорд, который уже не сможет превзойти. Следующий год получился далеко не таким успешным. Одним из немногих светлых пятен стала уверенная победа над Роджером Федерером в первом круге "Ролан Гаррос", которой он очень гордится до сих пор.
Может быть, смена имиджа помогла Арази подняться за 2003 год почти на 40 рейтинговых позиций. А на Australian Open-2004 он добрался до четвертьфинала, оформив последнее серьезное достижение в карьере.
В 2007 году Арази официально завершил карьеру, а теперь пятый год руководит турниром в Марракеше. "Быть директором турнира замечательно, - говорит он. - Будучи игроком, ты не видишь всей работы, которую выполняет он вместе со своей командой сотрудников. Теннис - индивидуальный спорт, и, чтобы выйти на высокий уровень, игрок должен быть очень эгоистичным. Ему стоит наслаждаться моментом, так как время идет стремительно. А еще теннисисты имеют возможность путешествовать по всему миру. Поэтому, когда я закончил, то осознал, как же мне повезло".
Карим Алами: теннисист с боксерским телосложением
Карим Алами, как и Хишам Арази, начинал обучаться теннису во Франции. Его отец Омар долгое время сомневался, стоит ли вкладывать огромные средства в спортивное будущее сына. Убедили экс-тренер Янника Ноа Патрис Агенауэр и испанский специалист Луис Бругера (отец Серхи), в 1986 году открывший свою теннисную академию в Барселоне. Они разглядели в марокканце большой талант. Именно в Испании Алами продолжил тренироваться, а уже в 16 лет выиграл чемпионат Марокко и дебютировал на уровне ATP, сыграв благодаря wild card в Касабланке. Кстати, тот турнир был первым и в карьере Юнеса эль-Айнауи.
Параллельно Алами прекрасно выступал на юниорском уровне: в 1991 году он был полуфиналистом "Ролан Гаррос" и финалистом US Open, а также выиграл в Нью-Йорке и на "Уимблдоне" в паре.
Прорыва во взрослом туре пришлось подождать еще три года. В 1994-м, не входя в топ-200, Алами в первом круге турнира в Дохе обыграл первую ракетку мира Пита Сампраса, находившегося на пике формы. А в Касабланке дошел до финала, победив трех игроков, стоявших выше в мировой классификации. Проведя невыдающийся следующий сезон, 1996 год Карим и вовсе начал с девятиматчевой серии из поражений. Прервать ее удалось в Атланте, где африканец уверенно справился с Майклом Чангом, после чего стал первым марокканцем, взявшим титул ATP. За этим трофеем через несколько месяцев последовал второй - в Палермо.
Обладатель боксерского телосложения, Алами имел мощную подачу и хлесткий форхенд. Это могло способствовать его успехам на быстрых покрытиях, но Карим, с детства много тренировавшийся на юге Европы, был ярко выраженным грунтовым специалистом. В Барселоне в 1999-м он вышел в крупнейший финал, где уступил Феликсу Мантилье.
А вот на парижском турнире "Большого шлема" постоянно не везло со жребием: начиная с 1996 года, когда Карим впервые сыграл там в основной сетке, он пять раз подряд вылетал в первом раунде - и первые четыре из этих поражений потерпел от Стефана Эдберга, Алекса Корретхи (дважды) и Тима Хенмэна. Лишь в 2001-м эту стадию удалось преодолеть, но в третьем круге Алами остановил будущий победитель Густаво Куэртен. Тем не менее этот результат стал для Карима лучшим на "Шлемах". После него начался заметный спад, а уже в апреле 2003 года Алами объявил об окончании профессиональных выступлений. Его лучшей позицией в рейтинге осталась 25-я - на три ниже, чем у Арази, и на 11 - нежели у эль-Айнауи.
Алами остался в теннисе, сменив роль: теперь он возглавил сборную Марокко в Кубке Дэвиса, но руководил командой только один год. В дальнейшем Карим обосновался в Катаре, где сначала работал комментатором, а сейчас входит в совет директоров теннисной федерации и руководит турниром ATP 250 в Дохе.
В августе прошлого года в семье Алами произошла трагедия: в автокатастрофе погиб его сын Янис. Если вы смотрели финал US Open-2019, то, возможно, вспомните, что во время церемонии награждения Рафаэль Надаль выразил семье Карима свои соболезнования.
"Я хочу вспомнить об ужасном событии, которое произошло несколько недель назад с Каримом Алами. Он потерял сына. Карим - мой хороший друг, он был прекрасным игроком, и сейчас хочется послать крепкие объятия и пожелать всего наилучшего ему и его семье", - отметил Надаль.
Алами, Надаль и Роджер Федерер в Дохе в 2011 году
***
Нетрудно догадаться, что именно эль-Айнауи, Арази и Алами привели сборную Марокко к ее главным успехам в Кубке Дэвиса. В 2000 году они впервые вывели национальную команду в Мировую группу, где впоследствии провели три сезона. Алами до сих пор остается рекордсменом сборной по общему числу выигранных матчей, а эль-Айнауи - по числу одиночных побед и сыгранных сезонов.
Сейчас сборная Марокко стоит на 61-м месте в мировой классификации, рядом с Данией и Зимбабве.
Упадок марокканского тенниса: 20 лет назад - три игрока в топ-30, сейчас - ни одного в топ-450
Прорыв, который сделали "три мушкетера" на рубеже веков, наталкивает на два вопроса. Во-первых, как в их стране одновременно появилось сразу три игрока, которые превзошли не только всех марокканских, но и в принципе арабских теннисистов? Было ли это случайностью или результатом системного развития тенниса в Марокко? Во-вторых, почему местный теннис теперь переживает такой упадок? Первая ракетка Адам Мундир занимает 467-ю строчку рейтинга: 20 лет назад с таким результатом он был бы лишь четвертым в стране.
Ответ на первый вопрос есть у Юнеса эль-Айнауи: "Мы все пробились независимо друг от друга. Карим Алами был в Касабланке, я - в Рабате, Хишам - в Париже. Так что это в большей или меньшей степени случайность".
Действительно, все трое сами (в том числе при помощи родителей) открыли для себя путь в большой теннис. Образование они получали в других странах - во Франции, США и Испании. Сами же находили немалые средства, необходимые для выступлений в профессиональном туре - в конце 1990-х для этого было необходимо как минимум 100 000 долларов в год, не учитывая зарплат тренерам. Федерация если и помогала, то незначительно, спонсоры тоже приходили не сразу. Отсюда следует и ответ на второй вопрос. Отсутствие поддержки, а также необходимой инфраструктуры и средств приводят к тому, что топ-игроки появляются в Марокко скорее вопреки обстоятельствам.
Эль-Айнауи обращал на это внимание еще в 2003 году: "У нас много детей, которые хотят играть в теннис. Они очень мотивированы благодаря нашим успехам. Есть много теннисных клубов, но марокканская федерация не разработала необходимой системы для подготовки профессионалов. Нет проблем с климатом, заниматься можно круглый год. Однако еще нам требуется больше кортов с разными покрытиями, доступных каждому. А пока теннис в Марокко - спорт для богатых. Если у твоих родителей недостаточно денег, ты не сможешь реализоваться в нем.
Сейчас мы строим публичные корты, и даже при этом есть проблемы с покупкой экипировки. Но надеюсь, что нам удастся это изменить. Даже не обязательно для того, чтобы развивать будущих игроков, а еще и затем, чтобы предоставить детям здоровую альтернативу преступности и наркотикам".
Кстати, Марокко, а именно город Касабланка, подарило миру еще двух прекрасных игроков - экс-четвертую ракетку мира Ги Форже и бронзового призера Олимпиады-2000 Арно ди Паскуале. Впрочем, неудивительно, что во время карьеры с этой страной они связаны уже не были.
Так или иначе, Марокко остается одной из самых теннисных стран Африки: сейчас в ней проводятся турниры ATP и WTA. Поэтому можно предположить, что новые "мушкетеры" там еще появятся.
