Александр Китов: интервью к 75-летию новокузнецкого хоккея
Александр Сергеевич Китов в новокузнецком хоккейном клубе был востребован на многих должностях. Завершив карьеру нападающего, стал тренером в детской школе. Затем был спортивным директором «Металлурга», ассистентом главного тренера, главным тренером второй команды, молодежной, с которой завоевал бронзу МХЛ, основного состава. Являлся генеральным директором «Металлурга». О своей профессиональной карьере заслуженный тренер России рассказал в интервью.
- Александр Сергеевич, в каком возрасте вы начали заниматься хоккеем?
- В 9 лет меня отец привел в новокузнецкую школу хоккея. Это был 1975 год. Прекрасно помню, что в то время завучем школы была Лариса Александровна Казаченко, которая в этой должности в школе «Металлург» отработала более 30 лет. Хоккей я выбрал сам. Постоянно смотрели по телевизору трансляции матчей, в то время у меня была любимая команда – «Крылья Советов» из Москвы. Вот, наверное, отца и допек своим интересом к хоккею, раз он меня привел в эту секцию (улыбается).
- Помните свою первую тренировку на льду?
- Сейчас, конечно, сложно передать те ощущения, которые были на первой тренировке. Когда пришел в хоккейную школу я не умел кататься, даже не стоял на коньках. Первый тренер – Анатолий Михайлович Окишев. Он вел набор, в группе – много ребят. Тогда еще работал открытый стадион «Металлург», Дворец спорта начал функционировать позже. Мне естественно было неудобно, что я не умею кататься на коньках. Но где-то в течение года Анатолий Михайлович сумел привить необходимые навыки.
Тогда коньки из такого материала были, что у нас сейчас ботинки жестче носят. Выхожу – и падаю. Катиться в них невозможно было. В лучшем случае вдоль борта ходил только. Мы из дома тогда приносили газеты, чтобы засунуть их в коньки, чтобы облегчить наши мучения на льду. Чтобы нога держала.
Помню, как-то нашу раздевалку во дворце обворовали. Мы там все плакали. Тогда желтые шлема выдали, как у «Металлурга». И это была главная пропажа. Но шлема тогда нашли.
- Сейчас при желании можно приобрести различную хоккейную экипировку, главное были бы деньги. А как с этим вопросом обстояли дела раньше?
- В то время у нас были коньки «полуканадки». Выходили из положения еще и таким образом: отрезали от валенок определенную часть, вставляли в коньки так называемые «подпяточники». Клюшки в магазинах продавались, но они были непригодны для профессионального занятия хоккеем. Доставались какие-то клюшки от взрослых хоккеистов, мы их клеили, заливали эпоксидной смолой, наматывали побольше ленты и вот так играли.
- Из известных в будущем хоккеистов с вами кто-то занимался в детско-юношеской команде «Металлург»?
- Когда я пришел в хоккейную секцию, тренировались вместе с Вадимом Морозовым, царствие ему небесное. Он постарше меня, но тогда была общая группа хоккеистов 1967-68 годов рождения. Вадик постоянно являлся лидером не только в хоккее, а в любой игре. Здоровье и физические кондиции ему позволяли. Играть умел во все – и в волейбол, и в баскетбол. Потом, уже будучи в команде мастеров, мы с Вадимом в поездках жили в одном гостиничном номере. Это был прекрасный парень, отзывчивый, в любой ситуации готовый оказать помощь.
- С номером 23 у всех в Новокузнецке до сих пор ассоциируется фамилия только одного хоккеиста – Морозова.
- Этот игровой номер Вадим выбрал еще давно, когда мы уже были более-менее взрослые. Тогда стали передавать майки из молодежной и главной команд города. Сейчас уже сложно точно сказать, почему он сделал именно так, но Морозов сразу себе выбрал номер 23 и постоянно играл именно под ним.
- Некоторые хоккеисты сейчас любят выбирать игровой номер, связанный с двумя последними цифрами своего года рождения. У вас тогда в детском хоккее что-то подобное было?
- Нет. Тогда ведь во всем советском хоккее самым высоким номером был 30-й. Другие номера, выше этой цифры, в обращении применять запрещалось. Так что выбор имелся не сильно уж и богатый.
- Лично вы когда поняли, что хоккей становится в жизни уже чем-то большим, а не просто увлечением?
- В 1985 году тренер Владимир Андреевич Голев, работавший в Новокузнецке, впервые пригласил меня на сборы с первой командой «Металлурга». Наверное, тогда я и понял, что чего-то добился и нужно продолжать работать дальше.
А до этого, когда сделали молодежную команду «Металлург» 1967-68 года, меня в нее позвал Владимир Ефимов. А там «банда» нормальная была. Такие там талантища были! Где малая арена сейчас, раньше открытая коробка была, мы там катались. И была поездка в Ангарск. Ефимов мне тогда сказал, мы тебя пока не берем. Но кто-то из состава выпал и я поехал. А потом Сергей Григорьевич Перфильев во мне что-то увидел. И уже вскоре меня Голев взял на сборы в главную команду. А Голев – настоящий мужик. Как-то увиделись в Череповце зимой. Он выходит на улицу, в галстуке, без шапки – мне холодно было в одежде, а ему хоть бы что! Просто красавец!
- Дворец спорта открылся 1 октября 1984 года. Вам было 16 лет. Помните то время?
- Конечно! Я был фанатом хоккея. Вместо перил тогда еще наваренные трубы были. Оставшиеся с того стадиона. А кресел еще не было. Я обычно смотрел из того сектора из-под табло. На трибунах все битком было. Стояли все. Впритык.
- А пока Дворец не открыли, на «Алюминщик» ходили?
- Там все родное было! Туда чтобы ехать, надо было нормально утеплиться: валенки, тулуп. Кто взрослый – дополнительно на трибуне согревался. Бутылки скатывались бывало. А иногда и сам народ к бортику (улыбается). Народу много было и на «Алюминщике». Эту атмосферу – не передать словами.
- Вы всегда играли на позиции нападающего?
- Да. Когда призвали в армию, в новосибирский СКА, в интересах команды некоторое время играл с краю. Потом, в челябинском «Тракторе», тоже были моменты, когда Геннадий Федорович Цыгуров ставил в состав и как центрального, и как крайнего нападающего.
- Какое впечатление у вас осталось от работы с главным представителем известной хоккейной династии Цыгуровых?
- Это был очень требовательный человек. Но требовал все по делу. Лишнего никогда не говорил, дисциплина – прежде всего. Нагрузки – очень серьезные. После тренировок с Геннадием Федоровичем, в «Металлурге» потом года два, можно сказать, отдыхал, выполняя предложенный объем работы (улыбается).
- В годы вашей молодости получается, когда приходило время службы в армии, спортсмену отправление в расположение воинской части легально можно было заменить выступлением в соревнованиях за специальный Спортивный Клуб Армии?
- Да, альтернатива была такая – либо сапоги надевать, либо коньки. В Новосибирске был замечательный тренер Игорь Анатольевич Ромишевский, двукратный олимпийский чемпион. Попал к нему. Не ожидал, что смогу пробиться в местный СКА, хотя верил в это. В команде был большой выбор ребят, конкуренция высочайшая, но меня оставили. И в СКА я провел в итоге замечательные полтора года.
- Но еще до СКА вы дебютировали в «Металлурге». И когда начинали играть, то застали в составе Сергея Лантратова и Александра Корниченко.
- Я никогда не забуду свою первую игру: меня Владимир Голев поставил в звено с Лантратовым и Корниченко. Но играл я с фланга. Корниченко был в центре. Для меня это просто вау! Я тогда на разминке летал как Гретцки наверное (смеется). Для меня эти два человека были глыбы от хоккея! Они мне тогда на разминке сказали: «Молодой, ты угомонись маленько. Мы за тобой не успеваем» (смеется). Просто великолепные и интересные люди были!
Тогда клюшки «Союз» были. Заходит Корниченко в раздевалку. Там стоит пачка этих клюшек одинаковых. Тогда никакого спецзаказа не было. Он брал клюшку, сверху обмотал, смолой перышко помазал – и все. И он этой клюшкой, при мне было, со вбрасывания 2-3 гола забил. Заходит в раздевалку второй Петрович – Лантратов. И тоже начинает клюшку под себя делать. Тогда загибы для клюшек, которые фабричные, делали под себя. Специальное помещение было для таких работ, где сейчас заливочная машина на арене Короленко. Сухое горючее тогда сложно было достать. Но его использовали. Поджигаешь его, или скомканную бумагу – разогрел перо, и ногой его загибаешь. У каждого свои рубаночки были. И вот берешь и делаешь сам себе «спецзаказ».
В «Металлурге» я тогда недолго побыл. Отправили в Прокопьевск играть. У нас тройка была с Михаилом Сигаревым и Сашкой Вороновым. Я тогда штук 20 забил. Мы своей тройкой за «Шахтер» нормально шустрили. Мы столько назабивали тройкой, что тренер Виктор Лаухин в шоке был!
Я тогда на игры в Прокопьевск из Новокузнецка ездил. Родители получали рублей 120-150, а я получал 2500 в 16 лет. Потом, когда в армию уезжал, в новосибирский СКА, Лаухин мне и сказал: «Ну все, сейчас туда уедешь и на посту с автоматом будешь стоять». И мне тогда эти слова так в душу запали, что я был настроен доказать, что и дальше буду играть в хоккей. Вот в итоге потом за «Трактор» в Высшей лиге СССР дебютировал.
- Желания остаться в Новосибирске и продолжить в этом городе свою карьеру не было?
- Предлагали остаться в звании прапорщика. Но я принял предложение Челябинска и поехал в «Трактор», где отыграл сезон, после чего вернулся в родной Новокузнецк.
- Получается, в «Тракторе» вы успели провести один из последних в истории чемпионатов Высшей лиги.
- Да, это был сезон 1989/90. Поиграл в одной тройке вместе с Анатолием Чистяковым и Сергеем Хрущевым. Хрущев играл в центре, а мы по краям. Конечно же запомнился матч с ЦСКА. Хотя на тот момент первая пятерка москвичей почти в полном составе уже уехала в Северную Америку, остался только Касатонов. Но тогда в ЦСКА уже играла тройка Хомутов – Быков – Каменский, а пара защитников Константинов – Касатонов. И нашу пятерку поставили играть против них. Было, конечно, очень сложно. Это действительно великие мастера. А в четвертом составе у ЦСКА тогда играла такая тройка нападения как Федоров – Буре – Могильный. Мне в том матче чаще всего приходилось играть против Андрея Хомутова.
- Вернувшись в Новокузнецк, вы выступали в «Металлурге» в том сезон, когда наша команда выиграла чемпионат первой лиги СССР?
- Да, главным тренером тогда был Александр Владимирович Заикин. Конкуренция в турнире – сумасшедшая. В чемпионате играло много хоккеистов, которые не подошли командам Высшей лиги. Это очень опытные ребята, поигравшие ранее как в Высшей лиге, так и даже за сборную страны. Но у нас в «Металлурге» тоже была достаточно хорошая команда и опытный тренер, который сумел поставить игру. По именам сложился хороший состав, взять тех же Морозова, Зуева, Юрьева, Кицына, вратарь у нас был замечательный – Дмитрий Курошин.
Тогда были такие времена, что нужно было быть не только главным тренером, но и уметь решать вопросы для команды, хоккеистов – пробивать какие-то темы. Дружить с администрацией, подтягивать спонсоров, находить через друзей тех, кто может помочь клубу. Александр Владимирович Заикин умел находить общий язык. Все делал для «Металлурга». Большой человек для Новокузнецка и важный.
- И затем «Металлург» попал в сильнейшую хоккейную лигу России.
- Из этого этапа карьеры наиболее памятным стал матч против ЦСКА в Москве. Когда мы впервые в истории нашего хоккея сумели победить ЦСКА, да еще и на выезде. У армейцев был достаточно амбициозный коллектив, в воротах играл Николай Хабибулин, но мы их победили 2:0, а мне удалось забить один из голов.
Тогда меня и Вадима Морозова приглашали играть в Омск, Тюмень. Зарплату там предлагали прям больше, чем в «Металлурге». Александр Заикин лично к нам домой приезжал, договариваться, чтобы остались. И вот, садились мы так на кухне дома, и разговаривали.
А после Заикина главным тренером был Николай Мышагин. О покойниках говорить нельзя плохо, но прежде чем что-то сломать, надо что-то сделать.
- В 90-е годы большие зарплаты в «Металлурге» были?
- Какой там. Доходило до того, что 4-5 месяцев зарплату не платили. Было страшно. Криминал миновал, но в то время многие выживали. Это сейчас вот, можно на выходной пойти в том ресторане посидеть, в другом. А тогда такого не было. Нужно было выжить. Кто как мог, тот так и выкручивался. Сейчас сходить в ресторан – обыденная вещь, а тогда это был просто крутяк.
- Профессиональную карьеру вы закончили достаточно рано, вам ведь не было и 30 лет?
- На тот момент мне было 29 лет. Так получилось. В Новокузнецк приехал новый главный тренер «Металлурга», с которым мы маленько не нашли общий язык. Куда-то уезжать из города уже не хотелось и потому я решил закончить карьеру.
- И что это был за тренер?
- Сергей Алексеевич Николаев.
- Но получается, что потом вместе с Сергеем Николаевым вы все-таки поработали вместе в «Металлурге». Уже как тренер и спортивный директор.
- Сеич – это просто настоящий мужик. Человек, который постоянно был «в маске». В плане того, что на кого-то ругался, рычал. Все же об этом вспоминают, так? А я хочу сказать, что это был совсем другой человек. Потом, когда мы уже вместе работали в «Металлурге», Сергей Алексеевич приходил ко мне домой, с дочкой моей «нянчился». Мы были с ним в хороших отношениях. Хоть он меня и отчислил из «Металлурга» как игрока.
Когда он меня убирал из «Металлурга» как игрока, пришел к Сеичу и говорю: «Вы меня увольняете, но у меня же подписанный контракт на предстоящий сезон». Контракт подписал тогда Сергей Петрович Лантратов. А Николаев мне отвечает: «Контракт подписанный говоришь? Да можешь засунуть себе его в одно место!» И все.
Но потом жизнь сложилась так, что я сам Сергея Алексеевича пригласил на пост главного тренера «Металлурга», в 2006 году. Сергей Дмитриевич Мартин, глава Новокузнецка, дал мне на это добро. Только сказал, что мне надо быть и помощником у Николаева в тренерском штабе, и спортивным директором. Одновременно. Я спрашиваю: «Как вы себе это представляете? Я в коньках буду выходить со льда, идти в кабинет, снимать их, заходить в тренерскую и говорить: «Сеич, ты что творишь?» (смеется).
В общем, еще раз, про Николаева могу сказать только одно: это был настоящий мужик! Но во второй его приход в «Металлург» немного подломило его то, что привез с собой помощников – Андрея Скабелку, Павла Костичкина, которые его посидели. А увольнять всех в итоге пришлось мне. Руководство клуба принимало решение, а мне потом всех приходилось увольнять. Такая была работа – сообщать людям о «непопулярных» решениях. После этого в «Металлург» я пригласил Бориса Петровича Михайлова.
С Николаевым после мы миллион раз созванивались. Когда Сеич уходил из жизни, его там ни дочка не признавала, ни семья. Он им все отдал. Сам жил на даче. Да и дачей это сложно назвать. Ни отопления, ничего. Радовался тому, что пацаны создавали ему какие-то условия – то одно привезут, то другое. Мы с ним всегда на связи были. Великолепный мужик! А вот эта его «тирания» – это все напускное было.
Почему к Сеичу играть пацаны ехали? Не за «долЯры» – как Николаев говорил. Доляры – это понятно, но ты попробуй хоккеиста замани из Москвы играть в Новокузнецк? Ехали к Николаеву. Потому что он был справедливый человек. Настоящий русский мужик.
Как-то ехали на автобусе из Новосибирска, с товарищеского матча. Зима. Поставили сериал «Ликвидация». Едем, смотрим. В Новокузнецк заехали. По маршруту всех развозим. Мы с Сеичем жили в одном дворе. Он мне говорит: «Давай до конца досмотрим». И вот мы еще часа 4 во дворе сидели, смотрели кино. Прекрасный фильм.
- Есть интересная история, когда Сергей Алексеевич поехал в Междуреченск смотреть на игру в составе фарм-клуба «Металлурга» Евгения Лапина, а в итоге присмотрел для новокузнецкой команды защитника местной команды «Вымпел».
- Мы вместе ездили на этот матч в Междуреченск. Во вторую команду тогда командировали нападающего Лапина и еще кого-то из ребят. Хотели посмотреть, как они выглядят сейчас, а Сеичу вдруг приглянулся 33-летний защитник «Вымпела» Сергей Шардаков. Оперативно порешали все вопросы, но, к сожалению, этот хоккеист в будущем не сумел заиграть в «Металлурге».
- Когда Шардаков узнал, что его для «Металлурга» заприметил сам Сергей Николаев, то пребывал, наверное, в шоке?
- Да там не только Шардаков был в шоке, наверное, но и Виктор Лаухин, возглавлявший «Вымпел», да и вообще весь город Междуреченск.
- Что самое главное вам запомнилось от Сергея Алексеевича?
- Высказывание, что «в хоккей играют настоящие мужчины». Есть у этого высказывания и продолжение, но в печатном варианте лучше обойдемся без него. Сергей Алексеевич Николаев – это был настоящий мужик, настоящий фанат хоккея. Когда он уже закончил свою карьеру в Новокузнецке, как я сказал, мы с ним продолжали очень часто общаться по телефону. Созванивались минимум раз в неделю. Я советовался с Сергеем Алексеевичем по определенным профессиональным вопросам. Когда мы были на матчах в Ярославле, он всегда приходил посмотреть игру, поздороваться. Это был очень хороший человек.
- Как вам Мартин дал добро на приглашение Николаева? Сергей Дмитриевич и Сергей Алексеевич с 2000 года вроде как не в ладах были.
- Я принес список тренеров. Русских, нерусских. Кто свободен. За кого платить не надо. Фамилий 25 там было. Принес на рассмотрение. И Сергей Дмитриевич сказал, что приглашаем Сеича.
- То есть Мартин сам утвердил кандидатуру Николаева?
- Ну а кто? Не я сам же (улыбается). Моя задача была рассказать о преимуществах и недостатках кандидатов. И Сергей Дмитриевич: «Приглашай Николаева». Я отвечаю: «Так вы же его выгоняли». Мартин говорит: «Так это я раньше выгонял».
При Николаеве у «Металлурга» в первый его заход был результат. Серею Дмитриевичу сейчас был нужен результат. И Сергей Мартин, когда это касалось интереса города и команды, мог переступить через себя в каких-то моментах. Очень интересный человек. Был за хоккей, и в целом за Новокузнецк.
- Серей Николаев говорил вам о том, за что его уволили из «Металлурга» по ходу сезона 1999/2000, в котором команда в итоге завоевала бронзу?
- Он доверился Роману Хайретдинову.
- После второго прихода Николаева, на посту главного тренера Сергея Алексеевича в 2007 году сменил Борис Михайлов.
- Да. И одним из условий перехода в Новокузнецк у Бориса Петровича было то, чтобы я стал одним из его помощников. Михайлов – это легенда советского хоккея, популярнейшая личность. Хоккеист с большой буквы.
- В «Металлурге» поиграл и сын Бориса Петровича – Егор, которого сам Михайлов-старший иногда на пресс-конференциях подвергал критике хлеще, чем остальных игроков команды.
- Борис Петрович и в тренировочном, и в игровом процессах к Егору относился очень строго. Даже, наверное, строже, чем к другим ребятам. Егор всегда к нему обращался только по имени-отчеству, никакого «папы» там не было. Это два настоящих профессионала, что Борис Петрович, что Егор Борисович. Мы ездили по разным городам вместе с «Металлургом», но в любом городе, куда бы не прибыли, уже в аэропорту Бориса Петровича начинали узнавать и просили сфотографироваться. Представляете, какой уровень «узнаваемости» продолжал оставаться у Бориса Михайлова? Одно – когда ты всю жизнь прожил в одном городе – и все тебя знают, а тут то же самое, но в масштабах всей страны или даже мира.
- Борис Михайлов легко согласился возглавить «Металлург»?
- Было несколько условий с его стороны. Самое первое, что он не поедет на «живое место». Борис Петрович сказал, что пока Сеич не уедет, он в Новокузнецк не прилетит. Оба тренера были в прекрасных отношениях, и Борис Петрович сказал, что не станет подсиживать человека.
- Когда вы работали в «Металлурге» спортивным директором, в команде появились первые хоккеисты из Северной Америки.
- Да, был вратарь Скотт Лэнгкоу, он у нас поиграл где-то полсезона. И был нападающий Джастин Тейлор. Но он уже в третьем матче получил тяжелую травму и пришлось с ним расстаться. А так по игровым качествам он нас устраивал.
- Лэнгкоу тогда перешел из чемпионата Швейцарии, имел опыт выступления в НХЛ, где в свое время был задрафтован во 2 раунде, а как вы нашли Тэйлора, игравшего в Северной Америке?
- Была проведена большая селекционная работа. Съездить в Северную Америку для изучения рынка хоккеистов – очень дорого. Так что основывались на общении с агентами, специалистами, теми, кто видел его в деле, разговаривали с тренером его местной команды. Так у нас и появился Тэйлор, до перехода в «Металлург» игравший в АХЛ.
- В «Металлурге» потом уже под вашим руководством играл финн Марко Анттила. Его из Новокузнецка даже играть за фарм в «Ариаду» отправляли. А он потом капитаном сборной Финляндии был.
- А вратарь Нико Ховинен? Я его взял бесплатно, а потом продал в «Адмирал» за миллионы. А Анттила – там какая самая большая проблема была? Я ничего не хочу сказать про Германа Титова, но получалось так, что не было контакта, а общались мы через Титова. Считаю, что для «Металлурга» это был прекрасный и великолепный игрок, но здесь ему чего-то не хватило. Может партнеров не тех подобрали. Но потом он отлично играл за сборную Финляндии, был чемпионом мира. Анттила к нам приехал играть за смешные деньги по сравнению с некоторыми нашими русскими игроками в команде. Но Марко просто не понимал, что от него здесь требуется. А я английским языком не владел. Он привык у себя делать много черновой работы, а здесь требовалось другое.
- Герман Титов потом вас сменил на посту главного тренера «Металлурга».
- Я же сам его сюда привез. Хотел другого человека изначально брать, а тот человек мне порекомендовал Германа. Пообщались, но, как говорится, «гладко стелит». Мне нужен был человек со знанием языка. Я сделал выбор. И ошибся.
- В свое время вы ведь стали первым хоккеистом из Новокузнецка, побывавшим на сборах за океаном?
- Не знаю, первым или нет, но это было начало 90-ых. Я побывал в тренировочном лагере клуба НХЛ «Бостон Брюинз». Но закрепиться в системе тогда не удалось и я вернулся в Новокузнецк, поучаствовав в Северной Америке, как сейчас это называется, в тренинг-кэмпе для новичков. После возвращения вскоре был вариант поехать в команду «Детройт Вайперз», но, к сожалению, случились некоторые проволочки с документами и вместо меня взяли другого хоккеиста.
- В тренинг-кэмпе «Бостона» с вами еще был кто-то из россиян?
- Сергей Бердников, Константин Шафранов, Андрей Соколов, Владимир Антипин, Ринат Хасанов. Шафранов, кстати, остался в Северной Америке. Когда уже достаточно много лет назад виделись с Константином в Новосибирске, рассказывал, что на тот момент живет в Чикаго, работает детским тренером.
- Затем в Северной Америке вы побывали еще несколько раз, но уже в качестве одного из тренеров молодежной сборной России, которую возглавлял Владимир Плющев.
- Сначала ездили на товарищеские матчи в США, жили на олимпийской базе в Лейк-Плэсиде; затем был выезд в Канаду на суперсерию Subway; и далее был молодежный чемпионат мира в Канаде. На чемпионате мира 2010 в группе мы заняли 2 место, при 3 победах потерпев 1 поражение. В ¼ финала играли со Швейцарией и тут, все-таки, сказалась недооценка соперника. По именам была хорошая команда, но где-то не достучались до ребят, что нужно выйти и отпахать до последней минуты. Вели 2:1 и за 33 секунды до окончания 3 периода соперник отыгрался, а затем забил решающий гол в овертайме. В составе сборной играли такие хоккеисты как Владимир Тарасенко, Евгений Кузнецов, Максим Кицын, Иван Телегин, Дмитрий Орлов.
- После молодежного чемпионата мира Владимир Плющев в интервью говорил о Никите Филатове. Что он был недостоин статуса капитана национальной команды. Филатов, получается, виноват?
- Да это Анатолича вина была. Я ему говорил, что не надо брать этого хоккеиста на чемпионат.
На чемпионате питание для команды откровенно было не очень, и Филатов себе в номер заказывал какие-то «суперблюда», когда остальные кушали то, что давали в отеле. Я сказал главному тренеру, что это ненормально. Он обещал с Филатовым поговорить. Тут же как: или мы все вместе, или не вместе. Но весь разлад в команде с этого и пошел. Не взяли бы Никиту тогда – был бы другой коллектив.
- В «Металлурге» вы поработали не только спортивным директором и помощником главного тренера, но и были главным тренером. Причем под вашим руководством команда, еще до организации КХЛ, играла в плей-офф.
- Да, весной 2006 года в 1/8 финала мы играли против Магнитогорска. Который затем дошел до полуфинальной стадии. У нас подобралась очень неплохая команда. Уступив в первом матче на выезде 0:4, на следующий день в Магнитогорске мы вели со счетом 2:1. Но на последних минутах получаем «ненужное» удаление, про которое до сих пор не могу сказать, чем оно было обосновано. Придуманное удаление привело к тому, что Магнитка сравняла счет за 6 секунд до сирены. Дальше овертайм, потом серия буллитов, которую мы проиграли. Победный буллит у соперника реализовал Евгений Малкин. В итоге 2:3. Дома с Магниткой в третьем матче повели 1:0, после двух периодов был счет 2:2, но все-таки уступили 2:3.
Еще запомнился матч регулярного чемпионата с ЦСКА в Москве. Тогда кто выигрывал, тот практически обеспечивал себе выход в плей-офф. Мы победили 6:1, за армейцев играл еще Сергей Мозякин. А в «Металлурге» был нападающий Алексей Крутов. На матче присутствовали его родители, в том числе ныне покойный Владимир Крутов, двукратный олимпийский чемпион. Мало кто верил в успех Новокузнецка, но мы победили, забросив 4 шайбы в течение 6 с половиной минут.
- Ваша тренерская карьера началась в основном составе «Металлурга» с сезона 2005/06. И при этом вы еще занимались и формированием состава, являясь спортивным директором.
- С сезона 2005/06 директором «Металлурга» был Игорь Покатилов. И Сергей Дмитриевич Мартин вызывает меня «на ковер». Это когда разговор проходит тет-а-тет. Без секретарш, без никого. И Сергей Дмитриевич мне начинает мощно выписывать, что я там такой-то растокой-то. А я отвечаю: «Так этот вопрос директор клуба лично контролирует, не я». Я спортивный директор, но контрактов игроков у меня даже не было, они были у Покатилова в сейфе. Мартин говорит: «Почему у него? Почему в его сейфе?» Я говорю: «Так мне откуда знать, вы же его назначили. У меня даже сейфа нет. С него и спрашивайте». Я после встречи доезжаю от администрации города до Дворца спорта, а у меня в кабинете уже сейф стоит (улыбается). Так как с контрактами хоккеистов вдруг почему-то тогда начал заниматься Покатилов, я в итоге столько хоккеистов упустил, вот честно! Мы тогда могли сидеть на работе до 2-3 часов ночи. Там пока по факсу отправишь – а игрока уже нет.
Была история. Я у Андрея Пятанова еще помощником был в «Металлурге». А Игорь Покатилов всегда ходил с папочкой. Играем дома. Судья зажигает отложенный штраф у соперника. Вратарь наш бежит на полевого меняться. А я на скамейке с краю стоял, слева, а там еще калитка была, чтобы на трибуну подниматься. И вот с трибуны с папочкой в руках на скамейку прибегает Игорь Анатольевич и начинает мне говорить: «Вы что совсем? У вас куда вратарь убежал?» Стоишь и не знаешь: то ли плакать, то ли смеяться. И вот такой человек тобой руководит.
Игорь Покатилов, после – Валерий Рожихин, тоже работавший директором «Металлурга», всегда удивлялись, что ко мне в тренерскую после игры приходили Борис Михайлов, Владимир Крикунов, Петр Воробьев, другие известные тренеры. Каждый спрашивал: «Ты что, и этого тренера знаешь, и этого?» Как-то мы с Валерием Ивановичем Рожихиным поспорили, что сегодня дома обыграем «Динамо». И мы обыграли в овертайме. Кто проигрывал – тот отрезал ножницами и «съедал» свой галстук. Картина была, примерно, как про Саакашвили.
А должность генерального директора в «Металлурге» в то время превратилась как в ссылку. Тот же Валерий Рожихин работал в администрации Новокузнецка, возглавлял комитет ЖКХ, трубами занимался. И его ставят руководителем хоккейного клуба. Когда я был спортивным директором клуба, нам надо было провести ремонт ледовой площадки. Сказали жестко экономить. Игроков не покупали. Только продавали. Так или иначе, но 150 миллионов мы собрали на это дело. А когда начали считать, то денег не хватало. А кто-то уже на новых машинах ездил. Сидели тогда, и подрядчик, кто делал ледовую площадку, через переводчика говорит, что все равно потом где-то побежит. Вот и сейчас Дворец строили, строили. А что в итоге?
- На домашние матчи «Металлурга» сейчас ходите?
- Нет. А кого я там буду смотреть? Где местные воспитанники? Больно за клуб в этом плане. А в школе что за тренеры работают? Где они играли? Чему они могут научить, если я их в свое время не смог научить? А смотреть мне хватает в интернете, вот «Динамо-Алтай», к примеру. В интернете смотрю матчи команды под руководством Дмитрия Пархоменко. Воспитанника прокопьевского хоккея.
А есть еще один прокопчанин – Сергей Зиновьев. Под руководством которого «Металлург» исключили из КХЛ. Как говорил в свое время Олег Гросс: «Есть нация новокузнечане, а есть нация прокопчане». Из прокопчан я хорошо отношусь к Диме Пархоменко.
В 2017 году, когда «Кузнецкие Медведи» играли в ¼ финала плей-офф МХЛ, никто же не верил, что мы Казань пройдем. Особенно после того, как счет в серии до 3 побед 0:2 был. Перед этим буквально с поста директора школы хоккея «Металлург» уволили Сергея Красильникова. Я что тогда, что сейчас считаю, что Сергей Иванович – это большой специалист. Мы много с ним общались. Было время, когда я тренировал вторую команду, и приходил к нему на консультацию. Спросил у Сергея Олеговича: «За что?» Он сказал, что такое решение. Вот так вот у них, у «прокопьевских». Приходит Сергей Зиновьев на нашу домашнюю игру в плей-офф. Я знаю, что по мне принято такое же решение. А мы взяли – и выиграли! Народ в раздевалке плясал тогда, коньки не снимая! Никто в нас не верил. Подошел Сергей Олегович, сказал: «Я вас поздравляю». И ушел. Не заходя в раздевалку. А мы после этого и следующие два матча выиграли, и в полуфинал вышли.
Играем с «Красной Армией» в Москве. Встречаемся там с Сергеем Николаевичем Кузнецовым. Он мне говорит, что принял решение о смене генерального директора в «Металлурге». Отвечаю: «Понятно. Но я тут причем?» Потом приезжаю в Новокузнецк, а мне говорят, что я буду исполняющим обязанности генерального директора «Металлурга». Говорю: «А что я плохого вам сделал?» (смеется). Я – тренер, на должность директора никогда не претендовал, у меня даже в мыслях такого не было! А потом как: приходит секретарь, говорит, что вот, мне положено то, другое – а мне этого и не надо. Потом пришел на эту должность Евгений Маршалко. Мне говорят: «Научи!» А чему я его научу, если я – тренер? (улыбается).
- После того, как вы ушли из «Металлурга» в 2020 году, круг общения поменялся?
- Конечно. Кто-то из тех людей, с кем раньше работал, стали «великими». Даже на Новый год не позвонят и не поздравят. Как и отец одного из хоккеистов. Который, когда сын играл в «Медведях», и ему надо было, он всегда был в районе тренерской. А потом – все. Забыл. Я не жалуюсь. Вы спросили – я ответил. Просто в итоге так оно все и проверяется: кто друг, а кто – так.
- В «Кузнецких Медведях» у вас играл Антон Рубан, сейчас он выступает в чемпионате Турции, а тогда признанный MVP сезона МХЛ. Чего ему не хватило, чтобы заиграть на взрослом уровне?
- Меня. Не совру. Вспомните, кем был Антон Рубан до Новокузнецка? А потом, когда в Москве подведение итогов сезона МХЛ было, где он бомбардир и все такое, я ему сказал: «Антош, ты главное голову не теряй». А он за стол с другими людьми сел. И таких историй много было.
- Сергей Бобровский же при вас начал играть за вторую команду «Металлурга».
- А конкуренция там нормальная была. Там вратарь 1984 года был Иван Базылеев. С 86-го года – Латышев и Полошков. А я Сергея поставил играть, когда он там на 4 года младше был образно. А потом, когда Сергей Дмитриевич Мартин прогнал всех из первой команды, получилось так, что у меня вратарь был один – Бобровский. Как-то игра закончилась, время прошло, я захожу в раздевалку, а Сергей все еще сидит в коньках, переживает, «что не смог». Разговаривал с ним, уговаривал где-то. Он когда в команду пришел, зарплата была 3000 рублей. Я ему поднял. До 15 тысяч. Евро. Но самое главное – не деньги. А возможность играть. «Играй, расти». Поддерживал его как мог.
А вот история про Диму Орлова. Команду его по году Владимир Ефимов тренировал. И приходит отец Димы, говорит, что сына то в защиту ставят, то в нападение – никакой стабильности. Я говорю: а давай мы его в сборную отправим, там посмотрят. И прям при отце звоню Плющеву: «У нас тут пацан есть интересный, только мы разобраться не можем – он защитник или нападающий» (смеется). Проходит время, я, если честно, уже подзабыл о разговоре. Звонит Плющев: «Сань, извини, про твоего пацана упустил. Сейчас не смогу на сбор взять, давай на следующий. Так он у тебя кто все-таки: защитник или нападающий?» Говорю: «Давай как защитника». И вот, следующий сбор, прошел буквально день или два, звонит Плющев: «Вот это ты мне таланта подогнал! С меня – простава!» Не в обиду никому будет сказано, но у Димы тогда с весом история была. Я Владимиру, отцу его, говорю: «Вы себя маленько в порядок приведите». Пришел в «Металлург» Сеич. Говорю: возьми пацана на сборы. Николаев его берет и ставит в пару с Максом Галановым. Сергей Алексеевич говорит: «Ты где такого мальчика взял?» Я говорю: «Да я-то тут причем, это родители его все». Сеич, конечно, тогда доволен был. Что такого защитника получил, за которого никому ничего платить не надо.
Мне ничего ни от кого не нужно, я ни на что не претендую, но кто-то из хоккеистов мог бы, к примеру, кепку хоть что ли привезти. Повторюсь: когда я был в команде, некоторые отцы хоккеистов проходу не давали. А сейчас звонят те, у кого, скажем так, «карьера не задалась» как хотелось бы. Летом вот ребята звонили, приходили. А у кого карьера удалась – они все, в другом измерении. Не нужен я им больше получается (улыбается).
- Вы же у Ивана Телегина были одним из первых тренеров.
- Мне тогда сказали: «Куда ты прешься, там родители хоккеистов тебя сожрут». У Ивана бабушка и дедушка были под 2 метра ростом, мать с отцом. Телегин жил на Ильинке в девятиэтажке на 9 этаже. Я ему тогда сказал, что когда домой идешь, по лесенкам не поднимайся, а забегай, или запрыгивай. Иван хорошо развивался, в физическом развитии он пацанов в команде года на 2 опережал. Ездили в лагерь, воспитывал их там. Нагрузки были. Но и вместе с ними на дискотеку ходил, хотя им лет по 8-9 было. Все равно мальчишкам отвлечься надо было. А родители в лагерь к пацанам как приезжали: к кому-то, скажем, чуть ли не каждый день, а к кому-то не ездили. И я предложи сделать «общак». Мы же команда? Назначили одну из мам старшей и вот так жили. Потом родительский комитет появился. Стали покупать в команде, кому что нужно.
- Что пожелаете новокузнецкому хоккею в год его 75-летия?
- Чтобы хоккей в Новокузнецке еще как минимум столько же лет не просто существовал, а процветал! Здоровья всем болельщикам и всем ребятам, которые сейчас играют и защищают честь «Металлурга»! Всем здоровья!
