Игорь Левшин: «В Эрлангене я с интернетом намучился»

Он выходил на площадку в матчах бундеслиги всего полтора года назад — в 42-летнем возрасте отработал летучий контракт в "Эрлангене". За вратарскими плечами Игоря Левшина череда сезонов в волгоградском "Каустике", словенском "Целе", немецких "Штральзунде", "Шверине", "Лейпциге", в "Пермских Медведях". Сегодня он тренирует голкиперов московского "Спартака" и сборной России. И, кажется, дает первое большое интервью в этом качестве.

 

— Извините, что так получилось. Но в мои планы точно не входило начинать разговор с обсуждения проигрыша "Спартака" в Питере. Хотя так даже интереснее.

— По сути, в биографии команды это первое испытание, когда ей предстоит сыграть без права на ошибку. Естественно, ребята сейчас напряжены психологически. А наша задача перед московской частью полуфинала — их расслабить, заставить забыть о той неудаче.

— Ну, тренерскому штабу забывать о ней не стоит.

— Это верно. Мы посмотрели игровую статистику. У нас был выше и показатель реализации бросков, и вратарские проценты надежности. Зато соперники совершили пять перехватов, а мы — один или два. У нас семь потерь в атаке, у "Невы" — пять. Вот так, на собственных ошибках и браке, привезли себе проигрыш в мяч.

 

— Как сыграли ваши подопечные — вратари?

— На троечку. Были моменты, в которых их не в чем обвинить, но хватало и неточностей в технике, выборе позиций и передвижениях.

— Вратарской бригаде "Спартака" грозила катастрофой осенняя потеря Николая Сорокина.

— Когда Коля порвал крестообразную связку, мы остались с парой молодых вратарей, небогатых опытом. Руслан Джусупкереев до этого сыграл два или три месяца в Астрахани, а потом его перевели во вторую команду. У Никиты Никулина это вообще первый сезон в Суперлиге.

Не скажу, что стало страшно, но все-таки надежную игру от них надо было получить не завтра, а прямо сейчас. Причем недостатки и недоработки были у каждого свои. То есть и работу им необходимо было предложить не одинаковую. Плюс, конечно, проблемы психологии. Случалось, обсуждали перед матчем особенности соперников. Пытался растолковать, кто и как может бросить, к примеру, в начале игры. Так и происходило, но ребята все равно не реагировали, у них не работал такой важный для вратарей фактор, как вера в свои знания. Моя задача — научить их думать, играть не так тупо, как порой бывает в России: держи свое, а мы поможем. Загонять в рамки я их не хочу. И по сравнению с началом сезона прибавка в мастерстве, по-моему, ощутима.

 

— Мы не вспомнили о приходе в "Спартак" Романа Сураева.

— "Регулярку" мы, пожалуй, отыграли бы и с молодыми вратарями. Но в проекции на плей-офф, конечно, нужен был и опытный голкипер. При этом больших финансовых возможностей для его поисков у нас не было. Но повезло, что возникли проблемы в Уфе. И нам удалось выдернуть оттуда Сураева. С Романом была интересная ситуация. До этого он играл за команды, которые решали задачи повышения в ранге или спасения от вылета. И вот он неплохо провел за "Спартак" пару первых матчей, почитал похвалы в прессе, огляделся, а вокруг Москва. Возможно, стали звонить и нахваливать родные и близкие. Короче, к таким изменениям обстановки тоже надо привыкнуть. Но у парня голова закружилась. А во вратарском деле многое зависит именно от головы. С Сураевым мы тоже работаем. Но до ощутимых результатов ему пахать еще долго, года два.

— Получается, сейчас вы в России шеф по гандбольным вратарям: отвечаете за них и в "Спартаке", и в сборной. Как выглядит ситуация в целом?

— Плохо. Помню, в 2013 году после долгих выступлений в Германии принял приглашение поиграть за "Пермских Медведей". Так вот, на ту пору среди вратарей Суперлиги на видных ролях были семеро иностранцев: украинские, белорусские, молдавские ребята. Конкуренции внутри страны в моем амплуа практически не было. Олег Кулешов в сборной делал ставку на опытных ребят, игравших за рубежом. Мы с Эдуардом Кокшаровым остановились сейчас на схеме, при которой в национальной команде работают два основных вратаря, а третьего, молодого, подтягиваем к ним на перспективу.

— Сейчас эти трое: Олег Грамс, Виктор Киреев и Денис Заболотин?

— Да. Заболотин, конечно, понимает, что его вызовы в сборную — это аванс, ситуация отчасти искусственная, требующая от него только одного — старательной работы. Конечно, держим в поле зрения и других кандидатов.

 

— Возвращение в сборную Грамса — ваша идея?

— И Кокшарова тоже. Знаю Олега давно, вызывались вместе в сборную еще при подготовке в Олимпиаде-2004. С тех пор в отношении к жизни и работе он стал совершенно другим. Европа его перевоспитала. Внимательно слежу за карьерой Грамса во французском "Дюнкерке". Играет он нестабильно. Соотношение неудачных матчей с неплохими и очень хорошими — примерно 40 на 60. Но важно учитывать, в какой лиге он играет и каким мастерам регулярно противостоит.

— Работа с вратарями в клубе и сборной — это не вполне одно и то же?

— Это разные по направленности виды деятельности. В клубе у меня на обучении ребята делающие, можно сказать первые шаги, которым необходимо развитие. В сборной это сложившиеся мастера, в работе ними на первый план выходят аналитика и подержание формы. Соответственно, в клубе я сам решаю, кому какую работу давать. В сборной больше советуюсь с подопечными, как построить занятие, на что сделать упор.

 

— Новации в правилах наверняка повлияли на требования к подготовке вратарей. Им теперь надо много и быстро бегать на замены, уметь попадать в ворота с другого конца площадки.

— Ясно, что эти умения больше отрабатываются в клубах. В сборной на это не хватает времени. Гандбол вообще становится игрой все более атлетичной. Причем вратарь должен быть более разносторонним атлетом, чем полевой игрок. Нужные сильные и быстрые ноги, руки, координация, универсализм.

— То, о чем вы говорите, требует ведь и особой специальной подготовки, с которой...

— ... в российских клубах большая беда. Могу назвать два адреса, где такая подготовка голкиперов более ими менее поставлена: Волгоград и Краснодар. Раньше что-то, пусть и недостаточно, но делалось в Перми. Ну и мы в "Спартаке" стараемся работать современно.

Я знакомился с работой наших спортивных школ. Вратарей там учат с помощью старых упражнений и по отжившим методикам. До сих пор требуют выворачивать носок параллельно линии ворот, постоянно держать поднятыми руки. А современные подходы предполагают естественность всех движений.

Другая наша проблема в том, что на молодежном уровне нет тренеров, специализирующихся на вратарской подготовке. Она требует времени, а его нет. Стоит наставнику отвлечься в ходе тренировки на вратаря, как остановится работа для большей части команды. Вот и занимаются голкиперы, как правило, в общей, группе. В той же Германии подходы принципиально другие. В клубах, где я играл, вратарей первой команды обязывали по два раза в неделю проводить тренировки с юной сменой из групп подготовки.

 

— Тот первый опыт педагогики помогает сейчас?

— У меня диплом выпускника волгоградской олимпийской академии. Но, конечно, главные знания и опыт накопил за время игровой карьеры. Осталось много записей — и видео, и на бумаге. Часто туда заглядываю. За главное правило взял разнообразить занятия, не повторяться. Некоторые упражнения придумываю сам. Когда играл в Лейпциге, много общался с работающим там олимпийским чемпионом Виландом Шмидтом — вратарем, знаменитым еще во времена ГДР.

 

— Кстати, при колоссальном — больше десятка лет — опыте выступлений в Германии вас нечасто и прерывисто приглашали в сборную России.

— Просто моя игровая карьера пришлась на гегемонию в российском гандболе Владимира Максимова. Чтобы был понятен намек, вспомню хотя бы подготовку к афинской Олимпиаде. Тогда было ясно, что номером один на Игры заслуженно едет Андрей Иванович Лавров. А в споре за вторую вакансию перевес изначально был на стороне Алексея Костыгова, который как раз оформил переход из "Каустика" в "Чеховские Медведи". Я понимал, что в Афины не попаду, но заставил себя честно отработать все сборы. Мой бундеслиговский опыт в итоге востребован не был. Кстати, добавлю, что сегодня с колокольни тренера смотрю на ту ситуацию иначе и во многом Максимова понимаю.

 

— В ростере сборной вы прочно оказались уже в "преклонном" возрасте, когда команду принял Олег Кулешов. Затем его сменил Дмитрий Торгованов, того — Эдуард Кокшаров. Это эстафета или чехарда?

— Это иллюстрация утверждения, что тренер — профессия неблагодарная. С тренера требуют результат, он за него в ответе. Решил задачу — работаешь дальше, нет — извини. Когда меняли Кулешова на Торгованова, я Дмитрию не завидовал. Потому что видел, как мы ограничены в выборе игроков по сравнению, скажем, с Германией или странами Скандинавии. Во Франции вообще происходят удивительные вещи. Один тамошний знакомый рассказал об исследованиях специальной научной группы. Она пришла к выводу, что гандбол будет развиваться за счет увеличения скоростей, и поэтому через несколько лет не станет игроков выше 192 сантиметров — более габаритные перестанут поспевать за игрой. Что на это сказать? Поживем — увидим...

 

— Стоило вам завершить карьеру игрока, как почти одновременно последовали приглашения попрактиковаться тренером вратарей и от Василия Филиппова, и от Эдуарда Кокшарова. Завидный спрос.

— Не преувеличивайте. В "Спартак" я вообще шел как играющий вратарь. Попросили на первых порах помочь новой команде. При этом оговаривали, что через полгода возможно переключение на тренерскую деятельность в клубе. Но процесс ускорился из-за того, что играть мне не разрешили медики. С Эдиком Кокшаровым варианты сотрудничества мы обсуждали, но поначалу, знаю, он склонялся к другому выбору. И позвонил только через месяц-полтора: давай подключайся.

 

— Вы доиграли до приличного даже для голкиперов возрастного рубежа в 42 года. Было тяжело?

— Особенно в последние сезоны, в Перми. Немалые нагрузки. На меня всерьез рассчитывали — команда брала медали, ставилась задача бороться за золото. Когда Олег Кулешов первый раз позвал в сборную, я отказался. Понимал ответственность игры за страну, не был уверен, что справлюсь. Потом меня уговорили, стали приглашать как бы на подстраховку. В товарищеских матчах берегли. Но на большие турниры все равно брали — вместе с Грамсом и Вадимом Богдановым.

— Многие наши легионеры окончательно оседали в Германии, поиграв там так долго, как вы. На их фоне решение вернуться в Россию, да еще в Пермь, выглядело необычным и смелым. Переезд дался трудно?

— Не столько мне, сколько семье. Приходилось после тренировок усаживаться за школьные уроки с сыновьями. Система обучения сильно отличалась от немецкой, причем в сторону сложности. Что касается моей игровой адаптации, это было даже интересно. В Германии гандбол намного быстрее в решениях и поступках. Там тебе бросают при малейшем шансе, и надо быть к этому готовым. У нас игра тягучая. Перед броском делают три шага, вылетают, держат паузу. Я успевал сделать два-три движения вместо одного, на которое хватало времени в бундеслиге. Пришлось приспосабливаться, Просчитывать эти нюансы.

 

— Бывали минуты, когда упрекали себя: елки-палки, куда же я попал?

— Нет-нет. О том решении ничуть не жалею. Клуб в Перми тогда правильно развивался. Были работа со зрителями, внимание прессы. Город понравился. Ха, знакомые в Германии, когда узнали, что я отправляюсь в Пермь, осторожно спросили: а это где? Отвечаю: на Урале. Они — через паузу: слушай, а там интернет есть?

К чему я это рассказал? Просто полтора года назад меня на месяц пригласили подменить травмированного вратаря в немецком "Эрлангене". Вот там с интернетом я действительно намучился. А в Перми с ним полный порядок!

— Родом вы из Тирасполя?

— Да. Учился играть у тренера Григория Бродского. Когда оканчивал школу, стали вызывать в юношескую сборную СССР. Там были ребята из России, Беларуси, Украины, Один сбор, другой. На отборочный турнир выезжали. А потом стали возникать и закрываться границы. В Тирасполь пришла война. И родители сказали: тебе надо выбираться отсюда в Россию. Тогдашний тренер "молодежки" Валентин Сычев советовал ехать в Краснодар. Но к тому времени тираспольские тренеры уже связались с Леонидом Карасташевичем и договорились отправить группу ребят к нему в Волгоград. Нас должно было ехать пятеро. Но за три дня до отъезда один парень погиб: попал под обстрел, возвращаясь с отцом с дачи... Короче, отправиться в "Каустик" мне показалось правильнее, чем в Краснодар. Во-первых, не один, а в компании земляков. Во-вторых, знал по сборной отличных волгоградских парней Олега Кулешова и Серегу Погорелова. Жизнь показала, что решение то было правильным. "Каустик" вскоре взял четыре чемпионских титула, громко поиграл в Лиге чемпионов.

 

— Знаете, что у вас есть полный тезка — Игорь Викторович Левшин, популярный модный писатель.

— Да, мне и дети говорили. Находили что-то про него в интернете. Сразу скажу: не родственники. И никто меня с писателем никогда не путал. С творчеством тезки-однофамильца пока не знаком. Но надо исправиться.

Новиков