В роли свадебного генерала
Как известно, нынешним летом в период с 5 по 21 августа в бразильском Рио-де-Жанейро состоятся 31-е летние Олимпийские игры. Как и прежде, их неотъемлемой частью станет мужской Олимпийский футбольный турнир, который стартует даже чуть раньше основной программы соревнований – 3 августа. Данное мероприятие, помимо столицы Олимпиады, охватит еще ряд крупных городов – Белу-Оризонти, Бразилиа, Сан-Паулу, Салвадор и Порту-Алегри. Как и прежде, участие в нем примут шестнадцать сборных, разбитых на четыре группы. Собственно, формула розыгрыша трех комплектов олимпийских наград по футболу среди мужчин полностью совпадает с той, что культивировалась ранее в финальных стадиях чемпионатов мира ФИФА, в которых выступали не 32, как сейчас, и не 40, как в скором будущем, а все те же шестнадцать команд.
Как известно, квалифицироваться для участия в таком соревновании куда сложнее, чем для попадания в финальную часть взрослого чемпионата Европы УЕФА или чемпионата мира ФИФА. Наша часть света имеет больше всех квот – четыре (хотя, по мнению всех последних президентов УЕФА, данный показатель для Европы неприемлем и даже унизителен). Но при этом три путевки получают азиаты, столько же – африканцы, чуть больше – южноамериканцы, которых на Олимпиаду собирают окольными путями: через стыковые игры КОНКАКАФ – КОНМЕБОЛ, отдельную олимпийскую квалификацию КОНКАКАФ ... Также от Южной Америки обязательно должен быть победитель чемпионата континента (до 20 лет), его серебряный призер (правда, на сей раз, как, собственно, происходит и всегда, распределение квот варьируется в зависимости от места проведения Олимпиады – Бразилия в ее футбольный турнир попала без «отборок»). Ну, и, наконец, для любителей экзотики есть еще и представитель островных тихоокеанских государств (ныне это Фиджи), который финиширует первым в совершенно неизвестных и мало кому интересных в России Тихоокеанских играх.
Такой вот коктейль…
Звезды мирового футбола, бесспорные и признанные, в этом междусобойчике практически не задействованы. Возрастной ценз, защищающий их от лишнего и внециклового летнего соревнования, сбрасывает в олимпийский котел тех, кто «на подходе», тех, что кое-что уже достигли у себя на родине и за ее пределами, а потому считаются вполне перспективными футболистами.
Давайте, для наглядности, перечислим те турниры, которые являются квалификационными для попадания на Олимпиаду (хотя, в смысле привязанности к конкретной конфедерации, таковые преследуют совсем иные цели). Итак, в Бразилию через пару месяцев съедутся:
- четыре сильнейшие сборные чемпионата Европы 2015 года (до 21 года): Швеция, Португалия, Дания и Германия;
- три лучшие команды чемпионата Африки 2015 года (до 23-х лет): Япония, Корея и Ирак;
- три призера чемпионата Азии 2016 года (до 23-х лет): Алжир, Нигерия и ЮАР;
- загадочные Фиджи с «Тихоокеанского рубежа», как в сети порой иронизируют над Тихоокеанскими играми (там возрастной лимит также очерчен 23 годами)
- южноамериканский коктейль: Бразилия (организатор), Аргентина (победитель чемпионата Южной Америки до 20 лет), Колумбия (результат стыков КОНКАКАФ – КОНМЕБОЛ) и Гондурас с Мексикой (лучшие по итогам олимпийского квалификационного турнира (до 23-х лет) КОНКАКАФ).
При этом непосредственно в период проведения олимпийских матчей в Рио возраст его участников не может превышать 23-х лет, и в то же время в заявку команды-финалистки вы вправе включить еще трех игроков старше указанного лимита…
Право, что за бредовый симбиоз!? И кому, если честно, со спортивной точки зрения, по-настоящему интересны такие соревнования? В планетарном масштабе весьма ограниченному кругу лиц: футбольным болельщикам стран, чьи «не очень старые» команды участвуют в Олимпиаде; самим командам-участницам; соответствующим национальным футбольным федерациям; функционерам МОК, а также тренерам и скаутам, которым выпадает дополнительный шанс просмотреть старых и новых клиентов в течение этого двухнедельного марафона. Хотя, положа руку на сердце, всем понятно, что повзрослевшие таланты и без мытарств на Олимпиаде давно «на крючке», их хорошо знают как по выступлениям за клубы, так и на тех молодежных турнирах для сборных, по итогам которых они и завоевали право поиграть на Олимпиаде. Все…
По рейтингу популярности у спонсоров МОК и оргкомитетов игр, рекламодателей Олимпийский футбольный турнир не входит и в десятку. Телетрансляции с него заинтересованные страны и телекомпании покупают отдельным пакетом, показывая, как правило, в прямом эфире лишь самые пиковые (уровня полуфиналов и финала) встречи. А если ваша сборная в олимпийский междусобойчик не просочилась, то вы, да и то не всегда, как раз и почтите своим вниманием те самые решающие матчи. Групповые «разборки» пройдут мимо вас, разве что результаты встреч постфактум пробежите глазам в интернете. Разве не так? И разве подобное положение вещей характерно только для России? Скажем, в 2012 году, когда олимпийские игры проводились в Лондоне, их открытие в нашей стране посмотрели в общей сложности 14 миллионов россиян, медаленосную для нас художественную гимнастику – 10 миллионов, волейбол (спасибо Алекно и ребятам) – 9 миллионов, легкую атлетику и спортивную гимнастику – по 7 миллионов (по данным аналитического агентства СК). Футбол? Всего лишь несколько миллионов…
Ну, хорошо: футболисты в последний раз радовали нас (да и участвовали в подобных форумах) в далеком 1988 году, когда СССР завершал собственное существование. Как обстоят дела у остальных? Например, в Великобритании, чью олимпийскую футбольную сборную (!) четыре года назад организаторы наскребли по сусекам? Шотландцы и северные ирландцы, равно как и валлийцы попросту отказывались за нее выступать. На некоторых этнических представителей данных стран приходилось элементарно давить, подключая негласно репрессивно-силовой ресурс. Понимаете – для рядового шотландца выступать в футболе под британским флагом – сродни национальной измене. Англичане тогда, как могли, гасили «нездоровые проявления местечкового национализма». Но выходцы из упомянутых «протекторатов» за Union Jack на футбольном поле выкладываться не собирались. После вылета гибридной команды (англичан и валлийцев) в четвертьфинале британцы мигом переключили внимание на более перспективные в медальном плане дисциплины.
Живая зрительская аудитория (та, что приходит на стадионы) олимпийских футбольных матчей в совокупности не велика. Как правило, по ходу группового этапа внушительные арены заполняются на одну треть. Впоследствии, когда играются матчи плей-офф, болельщиков становится больше. Но чтобы на финальной встрече был зафиксирован аншлаг, ее участницей непременно должна быть сборная страны-хозяйки Олимпиады. Иначе, если не подключить местный админресурс типа всемирно известной программы «Зритель», вы в прямом эфире будете лицезреть на трибунах «проплешины». Интересно, а как к таковым в принципе относятся рекламодатели и спонсоры? Если над местом, где мелькает их рекламный медиа-баннер, громоздятся пустые кресла?
Календарь ФИФА, равно как календари формирующих ее конфедераций, пресыщен. Звездам мирового футбола ведь тоже надо отдыхать, находить успокоение в кругу родных и близких. Их вы точно не заставите позабыть о кратковременном отпуске и…например, по окончании чемпионата Европы УЕФА переключиться на подготовку к олимпийским играм. Последние, как правило, по времени совпадают со стартом большинства европейских (и не только) национальных чемпионатов. А есть же еще и коммерческие турниры с участием клубов-грандов – в Америке, Европе, Юго-Восточной Азии и даже Австралии. Это как раз тот случай, когда нереально совместить несовместимое.
Большое сомнение вызывает и спортивно-рейтинговый аспект олимпийских футбольных турниров. В реестре ФИФА и подотчетных «альма-матер» конфедераций соревнование по линии МОК на первых позициях не значится. С детских лет молодые футболисты, готовящиеся стать профессионалами, мечтают о каком угодно чемпионстве, но только не об олимпийском. Олимпиада для футбола – как вирус, который раз в четыре года мешает людям спокойно и целенаправленно готовиться к большому сезону. Ну, и интерес вкупе с материальной отдачей от проведения «смешанного соревнования» не сравнятся с теми доходами, что известные организации получают от Лиги чемпионов УЕФА или Кубка Либертадорес, Кубка Конфедераций ФИФА или клубного чемпионата мира ФИФА, чемпионата Европы УЕФА или чемпионата мира ФИФА. Да даже внутриафриканские или внутриазиатские «разборки» на уровне национальных сборных в указанных регионах вызывают больший ажиотаж, нежели лоскутный Олимпийский турнир по самому популярному в мире виду спорта.
И последнее… Когда по окончании финального матча чемпионата мира 2014 года все в той же Бразилии Лионеля Месси, чья сборная только что уступила в дополнительное время команде Германии, один из представителей аргентинского журналистского корпуса попытался подбодрить – дескать, один раз в своей карьере вы на уровне сборных титул все же выиграли – в 2008-м, в олимпийском Пекине, Лео, человек достаточно простой и честный, ответил более чем откровенно: «Будь у меня такая возможность, ту золотую медаль я обменял бы на нынешнюю – по итогам чемпионата мира, главного футбольного турнира на планете…». Разразился скандал, который в оперативном порядке ювелирно погасил прирожденный дипломат, президент ФИФА Йозеф Блаттер. Недовольному Томасу Баху, действующему президенту МОК, он ответил: «Лео – символ мирового футбола. В данный момент он расстроен. Чемпионат мира – вершина карьеры любого футболиста. Не судите его строго. У него приоритеты профессионального игрока. Олимпиада – это приятное приключение молодости. Мы уважаем МОК, но пусть и МОК уважает ФИФА и его лучших представителей».
Недоразумение замяли. Но вопросы относительно целесообразности (спортивной и коммерческой) проведения мужских олимпийских футбольных турниров (с женскими все ясно: для развития данной разновидности футбола ОИ – это своего рода подспорье) остались. От отсутствия в олимпийской семье футбол, каким мы его знаем и любим, едва ли проиграет. Стоит ли ему и дальше исполнять роль свадебного генерала на чужом празднике, решайте сами.
