Хроники одного выезда. «Копенгаген» – «Байер»
Переделанные на три дня вперед дела, походный рюкзак за плечами, любимая музыка в плейере, теплый солнечный вечер уходящего лета и два часа до рейса в Скандинавию – настоящее счастье всегда складывается из нескольких мелочей и одной большой радости.
До сих пор я пребываю в уверенности, что копенгагенский клуб в соперники своей команде я нашаманила сама. Полностью погрязнув в рутине бесконечных дел и работы, за ходом отбора Лиги Чемпионов я практически не следила. И лишь в четверг, накануне жеребьевки раунда плей-офф посмотрела на список возможных соперников, после чего написала в твиттер: «Вот знаете, ставлю десять, что кое-кто поедет играть в Копен как раз тогда, когда я решила на эти даты туда с родителями не ехать». Столь фамильярное обращение к столице Дании объясняется тем, что Копенгаген мне не чужой – там у моей семьи живут родственники с замудренной степенью родства, но от этого не менее любимые и всегда с радостью ожидающие нас в гости. Впрочем, на счет дат я немного лукавила – родители собирались туда буквально на днях и должны были вернуться чуть раньше матчей Лиги Чемпионов. Я в этот раз решила с ними не ехать, предпочтя поберечь деньги, и теперь мрачно предвкушала свой когнитивный диссонанс в случае ехидной улыбки завтрашней жеребьевки.
А ведь особенно смущал тот факт, что именно «Копенгаген» из потенциальных соперников мне нравился больше всех. Ну, может быть, наравне с бельгийским «Стандардом» – «Атлетик», понятное дело, слишком настораживал, чуть в меньшей степени, но тоже не самой радужной перспективной виделся «Лилль», а турецкие фанаты не нравились своей способностью превратить домашний матч любой немецкой команды практически в еще один выезд. Поэтому, плюнув на все, на следующий день в три часа пополудни я искренне надеялась на «Копенгаген». И, прочитав в развернутой бумажке заветные буквы, готова была уже верить в любые чудеса.
Всего половины дня хватило на панику «как-за-одну-неделю-сделать-визу-отпроситься-с-работы-купить-билеты-я-ничего-не-успею», и уже вечером, вдоволь насмешив семью своими внезапно поменявшимися планами, я звонила коллеге, вспомнив, что она недавно предлагала обменяться сменами, освобождая мне как раз нужные дни. А кроме того вспомнила и об акции возврата денег за авиабилеты, на которую попала, оформляя недавно новую банковскую карту. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что благодаря ей билеты туда-обратно мне обошлись всего в 800 рублей. Казалось, весь мир настойчиво подает знаки о том, что ехать надо. Впрочем, я и так уже чувствовала, что не пойму себя, если не воспользуюсь возможностью съездить на выезд, не тратя денег ни на перелет, ни на проживание.
Вечерние вылеты из Москвы на небольшие расстояния – явление редкое, однако в этот раз улетала я в половине десятого и сполна насладилась красотой, которую создавали лучи заходящего солнца, льющиеся в панорамные окна зала ожидания Шереметьево.
До Копенгагена лететь меньше, чем до Германии – два с половиной часа. Впрочем, несмотря на это к концу полета мы все же успели перекинуться парой слов с сидящими рядом попутчиками – двумя бизнесменами, видимо державшими путь на деловую встречу. Узнав о том, что я еду на футбол, они традиционно удивились, хотя надо отдать им должное, три немецких клуба вспомнили. Правда в очень странной последовательности – «Бавария», «Кайзерслаутерн» и «Байер». Ну, какие у кого пристрастия.
Родственники мои живут в ближайшем пригороде Копенгагена – Каструпе, на территории которого, можно сказать, и расположен аэропорт. Поэтому на то, чтобы доехать туда на машине, встретить меня и довести до дома у них уходит не больше 20 минут. Поболтав немного за чаем, мы легли спать – даже я, устав с дороги и не выспавшись накануне, заснула быстро в обнимку с главной достопримечательностью дома нашей датской родни – ориентальных кошек Кеши и Эми.
Все кошки чем-то по-своему притягательны. Восточных ориенталов или сиамов – высоких, худых, длинноногих, длиннохвостых и длинномордых с огромными ушами и флисовой на ощупь шерстью – люди, как правило, считают либо потрясающе красивыми, либо наоборот неимоверно страшными, но всегда сходятся во мнении, что именно они обладают самыми ярко-выраженными характерами. Кеша и Эми, как типичные европейцы, очень вежливы. Именно поэтому считали святым долгом свое обязательное присутствие рядом с гостьей (то есть мной) в любой части дома и в любое время дня. С утра они лениво дремали на кровати, пока я собиралась уходить. Прочитав после завтрака в фейсбуке, что мои немецкие друзья вылетели из Дюссельдорфа два часа назад, я намеревалась приехать в город к тому моменту, когда они заселятся в отель, и пересечься с ними где-нибудь в центре.
Местечко, где располагается частный дом нашей родни, можно назвать практически деревенькой. Тихие и безлюдные улочки, в которых запросто можно заблудиться, если не знаешь дорогу к метро, и маленькие уютные домики с палисадниками.
В пригороде Копенгагена всегда бросается в глаза почти полное отсутствие ограждений, роль которых чаще всего играют живые изгороди. Удивляться не нужно – в Дании (да и во многих странах Европы) не очень принято отгораживаться от мира глухими трехметровыми заборами. Наверное, первая мысль, возникающая у русского человека при взгляде на такую доступность жилого пространства: «А если ограбят?». Скажу честно, я не слишком в курсе статистики преступлений по Скандинавии, но контакты с жителями этих мест, наводят меня на мысли, что эти люди вообще не знают, что где-то в этом мире могут существовать нечестные люди. Пару лет назад мы ездили кататься на горных лыжах в маленький шведский городок и когда бронировали домик в кемпинге, хозяева сообщили, что оплату они принимают только наличными, что ресепшн у них работает очень редко и ключ они оставят нам… в двери домика. А когда мы туда приехали, то поняли, почему они не принимают карточки – вместе с памяткой по пользованию домиком на столе лежал бумажный конверт, а в памятке было сказано, что всю сумму за проживание они просят положить в конверт и при выезде оставить ключ… догадались? Правильно, в двери дома.
По столь же доверительной схеме работает и копенгагенское метро – как и в Германии, здесь нет никаких турникетов, а с контролерами я за свои пять визитов в Данию не сталкивалась ни разу вообще.
Vestamager – район, где находится наш дом, последняя станция самой южной части города. Главным для меня по дороге из центра всегда было не сесть в тот поезд, который идет чуть восточнее – в Lufthavnen, то есть аэропорт.
Но самое чудесное в копенгагенском метро – это автоматические поезда, которые передвигаются самостоятельно, без водителя. Поэтому, сев на самое переднее сиденье, можно любоваться дорогой прямо перед собой.
Поезда, разумеется, практически пустые – Копенгаген, как и большинство городов Европы, не перенаселен. Да во всей Дании, к слову, проживает всего пять с половиной миллионов человек. Можете изумляться, но в одной лишь Москве только по официальным данным живет около пятнадцати миллионов.
На сиденье лежала местная газета «Метро», открытая на спортивном разделе. Сегодняшнюю игру без внимания оставить, разумеется, не могли.
Логичнее всего было ехать до станции Kongens Nytorv. Это самое сердце города, откуда берет начало центральная пешеходная улочка Østergade, переходящая в Amagertorv. На первый взгляд, это не самое уютное место в городе – здесь много кафешек, еще больше бутиков и всегда довольно многолюдно, но при всем этом атмосфера этих улиц всегда меня расслабляла и успокаивала. Возможно, конечно, потому что это были вообще самые первые в моей жизни европейские улицы. Немного позже, когда мы гуляли здесь с немцами, я рассказала им об этом и о том, что мне посчастливилось быть в Копенгагене 8 марта 2012 года. И после короткого недоумения они вспомнили и понимающе кивнули – честно говоря, после 1:7 от «Барселоны» мало что могло привести мне мысли в порядок лучше, чем эти места.
Возле этого фонтана всегда играет на каком-нибудь музыкальном инструменте какой-нибудь уличный музыкант. В этот раз, жмурясь под лучами солнца, хипповатого вида мужчина в ковбойской шляпе ласково выводил пальцами по струнам мелодию и напевал «Wind of change». Старенькая песня Scorpions, написанная через год после падения Берлинской стены и вскоре после распада СССР, косвенно посвящена окончанию холодной войны и воспринимается многими как символ мира между Россией, Германией и вообще между всеми и вся… В свете этого и того, что сейчас в мире все совсем не так радужно и позитивно, эта песня в таком исполнении по-настоящему брала за душу.
В здешних магазинах кока-кола с именами тоже продается. Только с европейскими, само собой.
А загулявшихся по бутикам хозяев у дверей трогательно ждут питомцы.
Знаменитый парк развлечений «Тиволи» – к своему стыду, мне ни разу не довелось там побывать. Оправдание возрастом не прокатит: один из моих датских родственников – десятилетний сводный брат, но почему-то даже с ним мы ни разу за все эти годы туда не выбрались.
Дания, конечно, не слишком футбольная страна, но даже здесь на столбах встречаются местные и не очень местные эмблемы.
Несколько раз прохожие пытались заговорить со мной на немецком и с удивлением оглядывали ветровку с эмблемой «Байера», когда я сообщала, что по-немецки не говорю. А на пешеходном переходе одной из улиц я неожиданно столкнулась с Фрэнки – работником фан-поддержки «Байера», сопровождающим на выездах леверкузенских болельщиков. Он пересекал улицу в обнимку с велосипедом на зеленый свет светофора с одной стороны, я – с другой, и встретились мы на самой середине, несколько обескуражив всех окружающих неожиданными приветствиями. Времени пообщаться середина дороги оставила мало, поэтому, попрощавшись до вечера, мы махнули друг другу и разошлись.
Вообще в Европе для меня всегда словно замедляется время. Легко получается напрочь забыть о привычном бешеном ритме жизни, отключиться от всего, гуляя по улицам, никуда не спеша, дыша заграничным воздухом и буддистски наслаждаясь самим своим существованием. Однако в этот раз моционом я несколько увлеклась, и когда телефон засигналил и сообщил смской, что моя леверкузенская компания уже подъехала на Kongens Nytorv, я неожиданно обнаружила себя уже в совершенно другой части города. Усмехнувшись, написала ответ, что через полчаса буду ждать их у начала Nyhavn.
Эта набережная в Копенгагене как Красная Площадь в Москве – нельзя не посмотреть, если приехал. Туристов здесь тоже всегда в изобилии, но восхитительный вид на канал, корабли и старинные разноцветные домики по обеим сторонам реки не способно испортить ничто.
Здесь я вскоре воссоединилась со своими немецкими друзьями, и быстро подрядив каких-то туристов сфотографировать нас, мы решили прогуляться до второй городской достопримечательности – Русалочки, которая располагалась минутах в двадцати пешком от Nyhavn воль Северного моря.
Пока мы любовались зданием оперного театра на другом берегу залива, внезапно пошел дождь. Скажите, вы видите на последних фотографиях тучи? Вот и я не вижу, но погода в Копенгагене меняется с той же скоростью, что и в Питере. Да и вообще датский климат очень мягок – теплая зима и прохладное лето. Здесь нет необходимости даже в сезонной одежде, а наша родня рассказывала нам, что здесь даже зимой почти не носят шапки. Хотя обязательным атрибутом любого датчанина является шарф, ибо в Копенгагене девяносто дней из ста дует сильный и чаще всего холодный ветер. Мы на собственном опыте ощутили все капризы местной погоды, весь день в зависимости от силы ветра то снимая, то надевая обратно куртки.
Тем не менее, переждав дождь под деревьями ближайшего сквера, мы продолжили путь, заглянув по дороге на красивую площадь.
Все эти красоты располагались уже возле места назначения. Забавно, но первыми словами всех людей, впервые видящих Русалочку, становится: «Ой, а я думал, она больше». Скульптура действительно не очень большая, размером чуть поменьше стандартного человека.
Пока мы фотографировались возле достопримечательности, вновь пошел дождь. Уже с нервным смехом мы вновь спрятались под деверьями и прикинули, куда идти дальше. Общим голосованием был принят план вернуться на поезде в центр, пообедать в пиццерии на первом этаже отеля, где остановились немцы, а затем отправиться к месту общего предматчевого сбора.
Даже притом, что я не раз бывала в Копенгагене, я все же редко когда выбиралась дальше центральных улиц, поэтому роль штурмана исполнял Михаэль – самый старший из нашей компании, в красной куртке и очках. Именно он не расставался с картой города и, руководя нашими передвижениями, довез нас на местном пригородном поезде до центрального вокзала, откуда мы дошли до отеля и пиццерии. Там как раз очень удачно проходила в те часы акция «съешь все, что сможешь» за семьдесят с чем-то крон. Убедив ребят, что им необязательно переводить мне весь застольный разговор, потому что я люблю временами просто слушать их язык, я листала привезенный мне Беном каталог фаншопа «Байера», довольно жмурилась и предвкушала отличный вечер.
Ехать домой, чтобы оставить там карту города, подаренный каталог и еще какую-то бумажную мелочь, оказавшуюся в рюкзаке, мне не особо хотелось, поэтому я воспользовалась предложением немцев оставить все у них в номере. Затем мы забрали с центральной станции еще нескольких знакомых, гулявших где-то самостоятельно, и пришли вместе с ними к барчику, где постепенно собирались все приехавшие болельщики «Байера». Впрочем, решив не вливаться в толпу сразу, мы какое-то время стояли невдалеке, ежились под ветром и болтали. Двое ребят очень по-немецки притащили с собой ящик пива, поэтому скучно никому не было.
Ничего противозаконного мы не делали, однако, увидев приближающегося к нам полисмена, я привычно напряглась, ожидая, что сейчас у всех потребуют документы, запретят распивать спиртные напитки в общественном месте и дай бог, если этим и ограничатся.
Полисмен подошел к нам и с улыбкой сказал:
- Добрый день! А все ваши вон там стоят, знаете? – Он махнул рукой в сторону бара.
- Мы знаем, – отозвался Маттиас. – Мы попозже к ним подойдем.
- А, ну хорошо. Тогда я сейчас принесу вам флайеры, которые мы специально для вас напечатали. Там всякая полезная информация по матчу, про город и так далее. И, пожалуйста, не отделяйтесь от своих – мы немного позже сами отведем всех вас к пригородному поезду, довезем до нужной станции и проводим к стадиону.
Он направился обратно к бару и вскоре принес нам проспекты, напечатанные на немецком, после чего пожелал хорошего вечера и удалился.
- Какая дружелюбная полиция! – восхищенно сказал Бен.
- По-моему, у вас в Германии не хуже, – засмеялась я.
- Ну, эти просто бьют рекорды. А вообще знаешь историю про выезд в Париж? Мне, к счастью, повезло, я поехал туда поездом, но вот многие наши ехали на специально организованных автобусах. Так вот французская полиция непонятно с чего остановила их и удерживала шесть часов, не позволяя никому выйти. Было большое разбирательство по этому поводу.
Да, я в том сезоне слышала ту историю – так и осталось непонятным, что вынудило французских охранников правопорядка вести себя таким странным образом. Впрочем, мне все равно невольно пришли на ум наши «ментовские» сериалы, с которыми я довольно часто сталкиваюсь по работе, а вместе с ними и мысль о том, что если не пожалеть нежную европейскую психику и показать немцам что-то из подобного телевизионного контента, они поймут, что такое действительно недружелюбная полиция.
Через некоторое время мы подошли к бару. Болтая с обнаружившимся там же Фрэнки, многие сокрушались, что до Копенгагена добралось всего три сотни леверкузенцев. Конечно, по меркам немецкой фан-культуры – это ничтожно мало, поэтому я не стала говорить, сколько болельщиков команд гостей обычно приезжает на матчи РФПЛ.
Вскоре полицейские, беседовавшие друг с другом неподалеку, подошли к нам и сказали, что пора ехать на стадион. И едва лишь мы отправились в путь, вся толпа, не откладывая в долгий ящик, начала скандировать речевки «Байера». С удовольствием присоединившись, я сразу почувствовала, что даже триста человек способны создать собой действительно ощутимую армию.
Сопровождающие полицейские по дороге увлеченно беседовали с немцами. Встречавшийся на нашем пути народ улыбался и снимал нас на камеры мобильных телефонов. Явно наслаждаясь всеобщим вниманием, леверкузенцы распевали боевые песни всю дорогу до станции.
Когда я спросила пожилую леди справа (да-да, такая в Европе полиция и отлично справляется со своими обязанностями), нужно ли покупать билет, она с улыбкой сказала: «Нет-нет, не волнуйтесь, все бесплатно». Она же вместе с коллегами, когда подошел поезд, внимательно проверила, не забыли ли никого на перроне.
Проехали мы всего пару станций, а остаток пути шли по тихим улочкам, продолжая петь. В этом районе мы произвели настоящий фурор – народ открывал ставни, высовывался из окон, смеялся и махал нам руками, немцы махали и хлопали местным жителям в ответ. Атмосфера дружелюбия и всеобщего позитива витала в воздухе.
- Знаешь, – сказала я Бену, – каждый раз, когда я пишу в нашем блоге о приездах в Германию или о выездах на матчи, я всегда читаю в комментариях: «Черт, как же фантастически немцы болеют за свои клубы!». Вами, немецкими болельщиками, во всем мире восхищаются, знайте это.
Стадион «Паркен» снаружи особого впечатления не произвел. Вполне обычное здание, зато с совершенно свободным и бездосмотровым проходом на прилегающую территорию. Можно было уже отправиться на трибуны, но до матча оставалось еще больше часа, поэтому наша компания бесцеремонно расселась на газоне напротив входа, греясь на вечернем солнышке, пока остальные фотографировались на фоне стадиона.
Пока мы беседовали с немцем по имени Лукас (справа) о прошедшем Чемпионате Мира, кто-то из ребят сходил в фаншоп «Копенгагена» и, кроме матчевых шарфов, принес оттуда ценный трофей.
Примечательно, кстати, что доступ к входу на гостевую трибуну не перекрывался для болельщиков хозяев – люди в форме «Копенгагена» проходили мимо и обменивались приветствиями с немцами.
А мое беспокойство по поводу бумажной продукции, которая категорически не допускается к проносу на фан-сектора стадионов в России и Украине, оказалось напрасным – проносить можно было буквально все. В Донецке, к примеру, не дали разрешение даже на большую часть баннеров, тогда как здесь, когда мы вошли на трибуну к началу предматчевой разминки, все наши уже от души размахивали флагами.
Болельщики хозяев тоже не отстали в поддержке своих. Это, конечно, был далеко не первый матч Лиги Чемпионов, который я смотрела вживую, но даже при этом и при всех шутках о глубоком смысле текста гимна главного европейского турнира – когда слышишь его, стоя на трибуне среди своих, всегда чувствуешь, как бегут по спине мурашки. Слишком хорошо в эти секунды ощущается в происходящем что-то великое.
Сказать, что первый тайм был веселым – наверное, ничего не сказать. Первый гол, сбросивший напряжение, неожиданный ответный и еще более неожиданный второй, заставивший всех недоумевать, знает ли нынешний состав «Байера» о том, что такое стандартные положения, но скажу честно – я чувствовала, что этот матч мы не проиграем. Ощущение хода игры своей команды у меня за последние годы обострилось – если в процессе матчей с «Брауншвейгом» или «Гамбургом» во втором круге прошлого сезона я прекрасно видела, что тремя очками для нас они не закончатся, то в последнем матче с «Вердером», когда счет был 0:1, и четвертое место таблицы заняли «волки», я чувствовала, что свое мы не упустим. Точно такое же ощущение было и сейчас, поэтому второму и третьему голу я, хоть и бурно радовалась вместе со всем фан-сектором, не особенно удивилась. Впрочем, сложилось ощущение, что остальные леверкузенцы чувствовали то же самое. Даже когда при равном счете хозяева зарядили перекличку между секторами, немцы некоторое время молча слушали их и одобрительно аплодировали.
В перерыве мы смеялись, делая прогнозы на окончательный счет (5:5, 4:7, 10:10?), но увы, голов своего клуба в ближайшие к нам ворота мы не увидели. Впрочем, результатом недовольны мы быть не могли, и после финального свистка, ожидая пока команда подойдет к трибуне, все леверкузенцы с чувством пели: «Wir sind stolz auf unser team!». Игроки хлопали в ответ, поднимая вверх большие пальцы. Кастро с Бенишем перекинули через ограждение свои майки, Кисслинг же, как обычно, подошел к самой трибуне, бросил кому-то майку и обменялся с ближайшими к нему болельщиками рукопожатиями.
Примечательно было видеть, кого из игроков приветствовали активнее – не тех, кто лучше провел матч, а наиболее своих. Хакану Чалханоглу, пока тот давал интервью у бровки, лишь вежливо похлопали – его Леверкузен действительно своим по вполне понятным причинам не считает. А вот Джулио Донати как обычно устроили бурные овации. Юный итальянец, едва придя в команду из молодежки «Интера», был настолько потрясен всегда заполненными трибунами и активной поддержкой болельщиков, что своим восторгами за короткое время влюбил в себя всю Нордкурву «Бай-Арены». Благодаря ему в Леверкузене даже появился мем StärkeBayer, возникший после попыток немцев дословно перевести с итальянского написанное как-то Джулио на своей страничке в фейсбуке «Forza, Bayer». Та история вызвала много веселья и дошла до того, что теперь почти каждый леверкузенец считает священным ритуалом перед матчем написать в своей соцсети: «StärkeBayer!», а в клубном фаншопе даже продаются вот такие шарфы.
Донати проводили аплодисментами, ими же встретили и Карима Беллараби – возвращение молодого игрока из аренды пока что выглядит чуть ли не самым лучшим трансферным ходом клубного руководства за это лето. Ну а затем вся трибуна долго и громко скандировала имя Штефана Кисслинга, дававшего интервью после Чалханоглу. Нападающий улыбался, махал нам и ближе наклонялся к журналисту, потому что за шумом видимо совершенно не слышал задаваемых вопросов.
Когда игроки ушли в раздевалку, личную песенку душевно спели Руди Феллеру, который разговаривал с кем-то у бровки шагах в тридцати от сектора, дождавшись ответного взмаха рукой и улыбки. Своего спортивного директора Леверкузен очень любит и ценит, чувствуя в нем, вероятно, самую сильную опору клуба.
Последним с поля ушел Роджер Шмидт. Пока интервью телеканалу «Скай» давал он, фанаты периодически окликали его и, обращая на себя его внимание, немного несмело хлопали. Чувствуется, что пока болельщикам нравится то, что он делает, и они уже почти готовы начать ему доверять.
Выйдя со стадиона, мы дождались присланного за нами автобуса, доехали на нем до центра города и направились в бар, где провели остаток вечера. Закончили его, впрочем, довольно быстро, ибо немцы, вставшие в этот день на самолет рано утром, уже ощутимо устали. Тем не менее, когда мы расходились, было далеко за полночь, и круглосуточное копенгагенское метро пришлось как нельзя кстати. Тем не менее, для полного счастья я едва не заблудилась в улочках Каструпа, но с третьей попытки все же нашла нужный поворот и добралась до дома.
На следующее утро, собираясь выходить, я получила от немцев смс, что они гуляют по некой «Христиании» и, убедившись, что находится она почти на одноименной станции, направилась туда.
К слову, если в районе Vestamager все станции метро надземные, то в центре они стандартно расположены под землей.
Район Christianshavn хоть и не является номинально туристическим, тоже очень симпатичный.
У одного из мостов неожиданно встретился единомышленник по сборной.
А в один из своих прошлых приездов я забиралась на эту часовенку – открытая лестница ведет под самый купол, откуда открывается красивый вид на город.
Однако сколько не была я в столице Дании, а бывать на территории «Христиании» мне не доводилось ни разу. Эдакая более развитая версия московского Чистопрудного бульвара – место сбора так называемого «альтернативного народа». Фотографировать дальше входа было запрещено, но общий колорит места хорошо передавался с первых же шагов.
Выпив кофе в одном из тамошних открытых кафе, мы в тот день долго гуляли по городу. Без особой цели, просто любуясь улицами, дыша приморским воздухом, беседуя и наслаждаясь хорошей погодой и расслабленным отпускным настроением.
Количеству велосипедов в Дании поражались даже немцы, хотя и у них самих в стране этим транспортным средством охотно пользуются. Тем не менее, Копенгаген явно входит в число самых «велосипедных» городов Европы – здесь на них ездят на работу или учебу с любого возраста, почти в любую погоду и в совершенно любой одежде.
Сфотографировав набережную, я нагнала компанию. Встретившись со мной взглядом, Маттиас улыбнулся мне в ответ и сказал:
- Ты все время улыбаешься.
- Да, у меня просто хорошее настроение.
- На самом деле, это вроде бы нетипично для русских, вас ведь обычно считают такими хмурыми, мрачными.
«Просто жизнь такая» – подумала я. Маттиас продолжил:
- Ты, наверное, вообще такая и дома, в Москве тоже всегда улыбаешься?
- Да что ты, нет, конечно. В Европе просто всегда так… Нельзя не наслаждаться жизнью.
Успели мы и забрести в какой-то ресторан пообедать (с немцами очень хорошо путешествовать как минимум потому что нюх на места, где можно вкусно поесть, в них явно заложен генетически), после чего распрощались до вечера, поскольку мне надо было вернуться домой и хоть немного пообщаться с родственниками, которых я за последние полтора дня видела от силы пару часов.
К слову, интересная в районе Vestamager и архитектура. Очень много здесь бизнес-центров, построенных в совершенно причудливых формах.
А эта зеленая постройка с креативными окнами-балконами – дом престарелых. Когда наши родственники нам об этом сказали, мы решили, что это шутка, но впоследствии выяснилось, что все так и есть.
Такой красивый закат был вечером, когда я ехала обратно в центр и любовалась тем, как все эти здания смотрятся в вечернем ореоле.
Østergade, на которой к вечеру уже почти не было людей, в вечерних огнях смотрелась удивительно уютно.
С немцами мы встретились в баре напротив того, в котором были накануне, и посмотрели как чемпион Дании «Ольборг» играет с кипрским АПОЭЛем в чемпионской квалификации. «Ольборг», кстати, клуб не совсем уж незнакомый любителям Бундеслиги – одним из его известных игроков был Столе Сольбаккен, тренировавший «Копенгаген», в сезоне 2011-12 утопивший в подвале первой Бундеслиги «Кельн», а с 2013-го года вновь вернувшийся в датский столичный клуб.
Матч прошел, по сравнению со вчерашним, очень спокойно, закончившись мирным счетом 1:1, и, прогулявшись по вечерним улочкам, мы распрощались до следующего раза. Всегда грустно расставаться с моей веселой немецкой компанией, которая каждую встречу интересуется, не думаю ли я там еще перебираться в Германию? Для этого должно сойтись много звезд, а пока я думаю лишь о том, что из-за вероятного отсутствия возможности выехать заграницу осенью, я многое отдам, в случае прохода квалификации, за попадание «Байера» в одну группу с «Зенитом» или «ЦСКА».
Да и вообще из Европы всегда тяжело уезжать. Осознание того, что оставляешь здесь мирную и неторопливую жизнь с почти физическим ощущением безопасности, всегда угнетает по дороге в аэропорт. Впрочем, немного поддерживает знание того, что еще обязательно сюда вернешься. И пока наша команда играет на международном уровне и дает тем самым поводы кататься по разным странам и городам, я, заразившись от немцев любовью к путешествиям, с удовольствием буду кататься по этим выездам вместе с ними.
Ведь все-таки Камю был чертовски прав, когда говорил, что «путешествия, как самая великая наука помогают нам вновь обрести себя» (с).
