Великие спартаковские стеночки
Терентьев примерил ромбик.
Спартаковская эстетика – феномен. Российский и советский футбол дал множество прекрасных команд, в том числе более успешных в еврокубках, но мы не говорим о стеночках ЦСКА, динамовском духе и зенитовской погоде.
«Спартак» не просто побеждал, он делал это особым способом, в особых декорациях и с особым смыслом.
Атакующий стиль превратился в эмблему наравне с ромбиком. Игра в одно касание стала песней молодости и мечтой увидеть это еще раз. Мифический спартаковский дух – требованием к легионерам, которые, возможно, никогда не выучат русский. Даже дождь окрасился в красно-белый символ, добравшись до каждой дворовой коробки нашего детства – из газетных штампов 50-х.
Так «Спартак» стал не командой, а культурным течением.
Терентьев разбирался, как это произошло: почему из силового футбола довоенной эпохи пророс другой стиль – благодаря тренеру, которого все забыли; и как спартаковский футбол стал термином при Бескове и эволюционировал при Романцеве.
Показываем спартаковские стеночки – 10 моментов красоты
Начнем с экскурсии – для тех, кто слабо понимает, о каких стеночках речь.
Так «Спартак» накружил 10 передач против «Андерлехта» в Кубке УЕФА-83/84 – и вывел Сергея Родионова на удар шведкой в дальний угол. Но по сумме двух игр в полуфинал вышли бельгийцы – 4:3.
Федор Черенков пробежал 60 метров – против «Аталанты» в 1/32 Кубка УЕФА-89/90 (2:0), отыгрался в длинную стеночку с Валерием Шмаровым – и закатил в пустые.
Олег Иванов сыграл за «Спартак» всего пару сезонов, но зато забивал с паса главного футбольного человека – Александра Мостового. Победа над чехословацкой «Спартой» (2:0).
А это 20-летний Дмитрий Радченко оформляет дубль на «Сантьяго Бернабеу» против «Реала» – в 1/4 Кубка чемпионов-90/91.
Фирменная стеночка на третьего – в пасмурном Бирмингеме против «Астон Виллы», которая за полтора года до этого матча взяла Кубок европейских чемпионов-81/82 (предшественник Лиги чемпионов). Черенков отдает в центр и набирает скорость на фланге, мяч (не зная, что делать) находит Юрия Гаврилова, а тот в одно касание выкладывает под удар Черенкову. Позже будет дубль самого народного футболиста.
Красота не спасла, наверное, самый сильный «Спартак» в российской истории. Игорь Шалимов пробил выше в полуфинале КЕЧ-90/91 – против будущего победителя «Марселя».
А вот двойная стеночка из того же матча – «Спартак» в итоге проиграл дома 1:3.
Капитан сборной Англии и лидер обороны лондонского «Арсенала» в ЛЧ-00/01 Тони Адамс столкнулся с партнером после изящества от Маркао, Робсона и Егор Титова.
Стеночка и фирменное забегание с элегантным забросом от Титова – против будущего чемпиона ЛЧ-2001 «Баварии». К сожалению, 0:3, после которых тренер победившей команды Отмар Хитцфельд скажет: «Поле было очень плохим, но это мешало именно «Спартаку», техничной и комбинационной команде. Тем более, что им нужна была победа [для борьбы за 1/4 турнира]. Мы же отбивались и рассчитывали на длинный пас. Повезло, что «Спартак» не сравнял счет при 0:1».
Простая и колкая как гвоздь двухходовка против «Спортинга» – и гол Маркао.
Все, что вы сейчас увидели, не просто случайные хайлайты, а часть философии, которая сформировалась благодаря историческим совпадениям.
Довоенный «Спартак» – силовая команда. Фундамент стиля заложил тренер, вылетевший из Высшей лиги
До 1941 года «Спартак» и «Динамо» – две главных команды страны: по три титула за шесть турниров. В лиге доминирует схема «дубль-вэ» (2-3-5), привезенная в СССР сборной Страны Басков. Стилистические отличия клубов минимальны. Возможно, в связи с отсталостью инвентаря.
«Кожаные мячи в дождь набухали и становились очень тяжелыми. Поля были безобразные. А бутсы – я как-то играл в бутсах из 30-х годов – управлять мячом в такой обуви очень тяжело. Поэтому, возможно, довоенный футбол и не был таким эстетичным, как после. Он был скорее боевым, агрессивным и держал в напряжении, – говорит Спортсу” спортивный историк Аксель Вартанян.
По словам главного футбольного журналиста СССР Льва Филатова, «Спартак» тех времен – каноничная команда эпохи, делавшая акцент на мощь и напор: «Команда в довоенные годы отличалась игрой мужественной, волевой, в ней были подобраны люди крепкого сложения, надежные, она могла переиграть противника, а могла и взять его измором, силой, натиском. Я допускаю, что московское «Динамо» игрою было тоньше, ловчее, хитрее, но это не давало превосходства: «Спартак» имел чем ответить, чем уравновесить. Его стихией была самоуверенность сильных людей, знающих, что они свое возьмут, когда захотят».
Временем явления спартаковского стиля, каким мы понимаем его сейчас, Филатов называет конец 40-х. И связано оно с уходом ветеранов и появлением в «Спартаке» сейчас почти забытого тренера Абрама Дангулова.
«Николай Петрович [Старостин], когда мы делали с ним интервью в квартире на Маяковке, говорил, что «Спартак» изначально старался играть в зрелищный футбол. Но очевидцы, с которыми я общался позже, утверждают, что до войны лучшей линией «Спартака» была – оборона. Это авторитетные люди – писатели, историки. По их мнению, в 30-х команда совсем не чуралась силового футбола. И именно при Дангулове впервые появился тот самый спартаковский стиль», – подтверждает мысли Филатова известный журналист Леонид Трахтенберг.
Абрам Христофорович Дангулов – техничный футболист из 30-х, но игравший на локальном уровне даже по меркам тех лет. Большая часть карьеры – в родном Армавире. В 1934-м завершил карьеру и начал тренировать, и за 15 лет до прихода в «Спартак» работал только в маленьких клубах: пятигорское «Динамо», донецкий «Стахановец» (прежнее название «Шахтера») и московские «Крылья Советов». Выделялся Дангулов не результатами, а ярким футболом.
Самым успешным сезоном был чемпионат 1941 года, когда «Стахановец», блуждавший в предыдущие годы на 12-13-х местах Высшей лиги СССР, вдруг поднялся на 5-е. Обыграв две лучшие команды довоенных времен – «Спартак» (3:0) и действующего чемпиона московское «Динамо» (2:0). Но случилась война – и сезон не доиграли.
После войны Дангулов возглавил «Крылья Советов», держался внизу таблицы – при очень скромных ресурсах, а в 1948 вылетел – с разницей мячей 32:60. Сразу после его позвали в «Спартак» – Дангулову было 49 лет.
«Дангулова все равно ценили как специалиста [несмотря на вылет] – раньше же были совещания тренеров. Каждый выступал с докладом, говорил о своих взглядах на футбол, на тактику. Абрам был среди ведущих тренеров того времени – Бориса Аркадьева (ЦДКА), Михаила Якушина («Динамо»), Виктора Маслова, который чуть позже продвинулся на этот уровень (к 49 уже брал медали с «Торпедо», но еще не был чемпионом – в будущем выиграет титулы еще и с «Динамо» Киев)», – рассказывает Вартанян.
Дангулов привел в «Спартак» 23-летнего Никиту Симоняна (которого ранее нашел в Сухуми и раскрывал в «Крыльях»), поднял из дубля 19-летнего Игоря Нетто (даже есть версия, что именно Дангулов убедил будущего капитана выбрать карьеру в футболе, а не в хоккей с шайбой, где Нетто тоже был успешен), вывел на новый уровень 24-летнего форварда Сергея Сальникова (в 1949-м его признали лучшим игроком СССР на своей позиции).
Новый «Спартак» помолодел, потерял в мощи, но прибавил в технике. «И мы, довоенные болельщики, какое-то время повздыхав о команде, где капитаном был Андрей Старостин, приняли этот «Спартак». Я имею в виду образ игры. Ну а то, что было нам особенно дорого – открытость характера, обязанность быть среди первых, – осталось в целости и сохранности, передалось», – писал Филатов в книге «Обо всем по порядку: Репортаж о репортаже».
«Тренер Дангулов был уникальным человеком, – говорил Никита Симонян в книге Игоря Рабинера «Спартаковские исповеди». – Со всеми игроками разговаривал на вы. Матом он на моей памяти выругался ровно один раз, и единственный же раз за всю мою жизнь из раздевалки проигравшей команды раздавался гомерический хохот. У нас была серия неудач – проиграли в Риге, горим в Киеве – 0:2. В перерыве он, увидел фибровый чемодан Олега Тимакова, подошел к нему – и как двинет ногой этот чемодан, что тот под лавку улетел! И говорит: «Да вы, ##### [секс-работницы], наконец будете играть или нет?!» Эта фраза и такое поведение настолько не вязались с личностью Абрама Христофоровича, что мы все дружно… заржали. А потом приехали в Москву – и нас прорвало! Одним шесть забили, другим семь».
«Мой отец жил с Дангуловым на одной улице в Армавире, – рассказывает Вартанян. – Они вместе играли в футбол. Кстати, еще и с Мартыном Мержановым, который позже основал еженедельник «Футбол». После отец оказался в армии, в Кавказском военном округе, а Дангулов поехал в Москву. Когда отец узнал, что Абрам возглавил «Спартак», написал ему письмо – прямо в клуб. Дангулов даже спустя годы ответил очень теплыми словами. Они какое-то время переписывались – больше по праздникам, конечно. Со слов отца знаю, что Дангулов был очень умным и добрым человеком. Хорошо ладил с футболистами, умел найти к ним подход».
Дангулов так и остался в тени. Главные титулы пришли, когда он ассистировал игроку-иконе и тренеру-дебютанту
В 1949-м «Спартак» с Дангуловым стал третьим в чемпионате, а в 1950-м выиграл Кубок – разгромив в полуфинале лучшую команду СССР того времени ЦДКА (4:0), а в финале – «Динамо» (3:0). А еще в 1950-м Никита Симонян забил рекордные на тот момент 34 гола в чемпионате. Результат продержался 35 лет – пока на гол больше не забил Олег Протасов из «Днепра».
Но дальше результаты Дангулова ухудшились, и летом 51-го «Спартак» на полгода возглавил Георгий Глазков – легендарный нападающий довоенной команды. С ним клуб занял шестое место в лиге и вылетел в 1/4 Кубка СССР. В 1952-м Дангулов вернулся, но неожиданно – в роли помощника, а главным стал только закончивший карьеру защитник и капитан «Спартака» Василий Соколов.
«Дангулов был переведен во вторые тренеры, потому что Василий Соколов пользовался бОльшим авторитетом среди игроков, – рассказывает Спортсу” Трахтенберг. – Он был очень хорошим футболистом, недавно закончил карьеру – и был для игроков, если можно так выразиться, своим парнем.
Но, конечно, ему был нужен опытный человек рядом. Соколов – икона: сказать речь в раздевалке, погонять с футболистами на тренировке. Но кто будет основательно тренировать молодых? Соколов понимал, что Дангулов – тот самый человек, который давно в профессии и кто ему нужен».
Историк Аксель Вартанян подтверждает, что именно Дангулов определял игру той команды, даже будучи помощником Соколова:
«Не знаю, по каким соображениям произошло такое распределение ролей. Очевидно, что Дангулов был более опытным и авторитетным специалистом, Соколов только-только закончил играть и учился у Дангулова, который определял игру команды и ее стратегию».
Разделение ролей Соколова и Дангулова можно описать так: первый был генменеджером, который общался с руководством и принимал финальные решения, а второй вел тренировочный процесс.
В августе 1952-го не стало легендарного ЦДКА (пять чемпионств за шесть лет). Министерство спорта СССР расформировало клуб после поражения сборной с армейским костяком на Олимпиаде от Югославии (идеологического врага того времени) – прямо по ходу сезона. После снятия лидера чемпионата первое место забрал «Спартак» Соколова и Дангулова, а в 1953-м – повторил результат. Это были первые победы красно-белых в чемпионате с 1939 года.
В 1954-м – второе место, но оно стоило Соколову поста главного. Николай Старостин в книге «Звезды большого футбола» писал о нем как о достаточно властном и жестком человеке: «В отношениях с футболистами слишком туго закручивал гайки. Но футбол знал досконально».
Соколов после 1954-го поссорился с руководством, потому что его хотели отправить на дополнительную учебу, и ушел из клуба вместе с Дангуловым. Больше как тренер Соколов ничего не выиграл. Дангулов недолго поработал в ереванском «Спартаке» и донецком «Шахтере», где тоже ставил комбинационный футбол. В свои последние годы Дангулов был одним из авторов еженедельника «Футбол».
В 1956-м восемь человек того «Спартака» взяли золото Олимпиады, выйдя в старте на финальный матч.
«Раньше в Москве на Чернышевской улице – неподалеку от Земляного вала – находился магазин общества «Спартак», – вспоминает Трахтенберг. – В нем можно было приобрести сумки с эмблемой, физкультурные принадлежности. И там висели фотографии – не только футболистов, но и боксеров, например.
Помню, висели портреты Тиграна Петросяна, Игоря Нетто, Никиты Симоняна. И была фотография Дангулова. А это не могло быть просто так – отбор фото максимально тщательный».
Как родился термин — спартаковские стеночки и забегания
За следующие 23 года после побед команды Дангулова и Соколова – с 1955-го по 1978-й – «Спартак» выиграл четыре титула. Дважды при Николае Гуляеве (который еще и выиграл Олимпийские игры-56 и Евро-60 как помощник Гавриила Качалина) и дважды при Никите Симоняне (уже как тренере).
К середине 70-х «Спартак» упал в середину таблицы, дважды финишировал на местах ниже десятого, а в 1976-м вылетел из Высшей лиги. Стиль ушел на второй план, но в этот момент в команду пришел Константин Бесков.
«Николай Петрович [Старостин] ради «Спартака» нарушил, возможно, им же написанный закон: что тренером «Спартака» должен быть только спартаковец, – говорит Трахтенберг. – Вплоть до Крутикова так и было. Когда случился вылет в Первую лигу, Андрей Петрович Старостин сказал брату, что при всем уважении к спартаковцам и спартаковским тренерами, именно они опустили клуб на дно. И есть только один человек, кто может вернуть его обратно. Это динамовец Бесков. Он даже сделал акцент на слове динамовец.
Для Николая Петровича это было большим удивлением. Но с мнением брата он считался – и согласился пригласить Бескова с его тяжелейшим характером. Поработав в итоге вместе с 1977-го по 1988 года, выиграв два чемпионства и девять лет подряд попадая в медали».
Бесков собрал тот «Спартак» как пазл – из игроков Первой и Второй лиг, а также из молодых дублеров других московских команд: Юрия Гаврилова, который не пригодился «Динамо», Александра Сорокина из Второй лиги [волжского «Торпедо»], 28-летнего Георгия Ярцева из Костромы, Рината Дасаева – из астраханского «Волгаря», Сергея Шавло, который был тогда дублером в рижской «Даугаве», Олега Романцева – из Красноярска. Спустя год из дубля в основу поднялся Федор Черенков – как символ спартаковского стиля: скромное телосложение, но выдающиеся техника и интеллект.
В первом сезоне после возвращения в Высшую лигу «Спартак» Бескова стал пятым, а на следующий сезон – выиграл золото.
«Словосочетание «спартаковские стеночки и забегания» появилось уже во времена Бескова в «Спартаке» – они не то, что выделялись, а были очень эффективны, – говорит Вартанян. – Валерий Лобановский, например, стеночки запрещал категорически, потому что видел в этом риск потери мяча.
Владимир Веремеев из киевского «Динамо» рассказывал такой случай: он шел по флангу, хотел подать в штрафную, но смотрит – там никого. И замедлил атаку, стал ждать своих. На разборе Лобановский устроил разнос: «Ты получал мяч в нужной точке? – Да. – Ты прошел по флангу? – Да. – Почему ты не подал в штрафную? – Там не было никого из наших. – Ты должен делать то, что тебе велено. Если бы ты сделал подачу, а там никого не было, я бы спросил с других».
Что интересно: при большем количестве титулов киевского «Динамо» Лобановского, в личных встречах чаще побеждал «Спартак» Бескова.
Бесков был антиподом Лобановского. Не имея [такого количества] звезд в составе, как у Киева, играл умно, талантливо и в атаку. В этом плане «Спартак» выделялся среди всех остальных. Знаете, как в 80-х Эдуард Малофеев называл футбол, в который играет его команда, искренним, так и здесь – «Спартак» играл в искренний атакующий футбол. Ему было важно побеждать красиво».
«Бесков запрещал Дасаеву выбивать мяч ногами – кроме свободного удара, конечно, – дополняет Леонид Трахтенберг. – При этом у своих ворот розыгрышей не было, как сейчас. Требовалось закинуть своему. Выстраивалась определенная схема: Дасаев вбрасывает мяч (условно, метров на 20-30) – например, на фланговых защитников Владимира Сочнова или Олега Романцева. Под них должны сразу подстроиться три-четыре партнера. Такие комбинации моделировались в Тарасовке – Дасаев спустя время мог мяч до центрального круга забросить».
Эволюция стиля при Романцеве
В 1989-м «Спартак» возглавил Олег Романцев – и уже по ходу первого сезона появились видимые изменения в игре: больше прессинга, мобильности и физики. По словам журналиста Игоря Рабинера, Романцев хотел совместить динамичность киевского «Динамо» Лобановского и комбинационность «Спартака» Бескова.
«Интересно, что похожие мысли были и у Лобановского, – рассказывает Спортсу” игрок «Спартака» конца 90-х и 2000-х Дмитрий Парфенов. – Мне довелось общаться в сборной [Украины] с игроками киевского «Динамо». Они говорили, что Лобановский [в 90-х] хотел свой стиль совместить со спартаковским. Найти баланс, который, наверное, все тренеры хотят.
Поэтому хотелось бы развеять миф, что мы в «Спартаке» играли только в стеночки и короткий пас. Они применялись, если соперник садился низко, и требовалось расшатывать оборону, искать свободные зоны – через забегания в том числе. Другой вопрос, что в чемпионате России против нас многие садились низким блоком. Кого ты будешь отрезать быстрой передачей вперед, если тебя никто не атакует? Тогда приходилось переключать режим, расшатывать оборону постепенно. У нас никогда не было в составе столба, на которой можно было просто выбить».
Один из витринных матчей нового «Спартака» – против «Арсенала» в ЛЧ-00/01 (4:1) с Пиресом, Юнбергом и Анри. Почти каждая вторая передача вперед, постоянное давление и интенсивность до финального свистка (с одной заменой в концовке). «Спартак» Романцева принято сравнивать с «Барсой» Гвардиолы, но на расстоянии та игра кажется синонимичной другой каталонской сборке – Флика.
«В то время у Романцева было главное требование: прессинг, отбор при потере и быстрые переходы в атаку, – вспоминает Парфенов. – Чтобы отрезать максимальное количество соперников и создать преимущество в атаке. Акцент был на таких переходных фазах. В том «Спартаке» тебя ругали за две-три передачи подряд назад. Неважно, напротив «Реал», «Арсенал» или «Уралан».
Другая важная деталь – частая смена фланга, чтобы получить преимущество в свободной зоне. На самом деле у нас было много диагоналей, а не только стенок и коротких пасов. Зачем стучаться в закрытую дверь, если на другом фланге есть свободный партнер, который примет мяч лицом к воротам? Сравнение с «Барсой» Флика – очень близко».
«Бесков предсказывал, что футбол пойдет по пути Лобановского. В сторону более силового стиля, – говорит Трахтенберг. – Но позже появилась «Барселона» Кройффа, а потом и «Барселона» Гвардиолы. Это был спартаковский футбол. Романцев оставил лучшее от Бескова, но добавил «Спартаку» силы и мощи – за счет тех же Онопко и Никифорова. Команда стала сильнее на втором этаже. Тот «Спартак» выглядел мобильнее, современнее».
«Был один показательный пример: играем со «Спартой» из Чехии, они против нас часто удачно выступали, – рассказывает Парфенов. – Дисциплинированная, очень плотная, вязкая и жесткая команда. Мы с игроками решили: будем отходить к центру поля [и не встречать у чужих ворот]. В перерыве Олег Иванович спросил: «Кто сказал отходить назад? Надо играть в свою игру. Это лучшее, что вы можете. Если начнете обороняться в низком блоке, это будете не вы».
Почему еще важно было быстро играть вперед?
Я понимаю, что в середине у нас Дмитрий Аленичев, Егор Титов, Андрей Тихонов, Валерий Кечинов, Илья Цымбаларь, Виктор Булатов – и что к ним пристальное внимание. Где-то даже персональная опека. Они же не могут каждые две секунды делать ложные открывания, пока ты мнешь мяч. Поэтому моя задача как крайнего защитника вовремя среагировать на рывок и отдать вперед. Если я задержу передачу, им оторвут ногу.
При отборе и единоборствах ты периферическим зрением уже анализировал варианты впереди. Конечно, так было не всегда, иногда и в аут приходилось выбивать, но цель была именно в том, чтобы отбирать мячи и быстро начать атаку».
Чтобы прессинг работал, а команда выдерживала 90 минут сверхинтенсивного футбола в ЛЧ, Романцев преобразовал тренировки. Сделав их короткими, но динамичными.
«Тренировочный процесс был очень интенсивным, – говорит Парфенов. – С четким пониманием, что и зачем делается. Например: при Романцеве тренировка в среднем длилась 50-55 минут. Это именно то время, когда тренер на поле дает указания, упражнения. Минимум пауз. Но на занятия игроки выходили за полчаса – кто разминался, кто участвовал в квадратах. А после тренировки снова шла индивидуальная работа: условно, крайние защитники подавали на нападающих, а те завершали.
То есть занятие выходило под два часа, но чистое время самой тренировки – с Романцевым – 50-55 минут. В высочайшем темпе».
К спартаковским стеночкам вскоре добавились дух и погода
А также термин народная команда.
«Мне кажется, народность «Спартака» больше связана не со стилем, а с атмосферой советской эпохи, – говорит Вартанян. – В сталинские репрессии народ жил в страхе. Повсеместно говорили, что все хорошо и мы идем к победе социализма, но вокруг исчезали люди. Многие верили, что это были враги народа – ну не могут же человека посадить просто так. Это был массовый гипноз.
«Спартак» тогда казался островком демократии и свободы, которых не существовало. Он не принадлежал ни к какой из силовых структур, как «Динамо» и ЦДКА. Спартаковцы дружили с богемой, театралами, выдающимися артистами. Интеллигенция, которая была в загоне, липла к ним. Все это добавлялось к агрессивному и привлекательному футболу, игрокам высокого класса.
Здесь важно добавить, что в 30-40-50-х словосочетание «народная команда» иначе воспринималось – нельзя было отнести это понятие только к «Спартаку». Хотя тот, несомненно, был очень популярен. Но во многих командах того времени ощущалась незримая связь между игроками и трибунами. Я ходил на футбол и болел за людей на поле, как и все. Они были родные, наши. Взять, условно, донецкий «Шахтер» – конечно, футболисты не ходили под землю и не добывали уголь, но это была плоть от плоти донецкая команда. Родная для тех, кто ходил на трибуны. Почти все ребята были местные – из Донецка или Донецкой области.
Спартаковский футбол привлекал и у многих вызывал симпатии, но так играл не только он. Было много прекрасных команд – «Торпедо» со Стрельцовым, киевское «Динамо» Виктора Маслова, ЦДКА времен Бориса Аркадьева, «Динамо» Михаила Якушина и так далее».
«Для меня народность проявилась – в близости к болельщикам, – вспоминает Трахтенберг. – Все команды ездили к стадиону на автобусах от своей базы. «Спартак» же шел пешком на станцию «Тарасовка», по традиции игроки ставили сумки на счастливую скамейку и садились в обычную электричку (никто для них не прицеплял специальный вагон). Ехали вместе с болельщиками. Показательно, что никто команду не тревожил в этот момент. Не подходил с вопросами – было взаимное уважение. А на Ярославском вокзале «Спартак» ждал Михалыч [Сергей Солдатов]. Многолетний водитель «Спартака» [в 60-70-х]. Кстати, еще одна деталь близости той команды к народу – Солдатов и Гиля Хусаинов часто вдвоем ходили за грибами.
На обратном пути, если вы были близки к команде, можно было попроситься постоять в автобусе. В «Лужники» тогда по 100 тысяч ходило, выбраться сложно. «Спартак» помогал, в том числе мне, молодому журналисту».
«Как-то играл с Маслаченко в футбол. Ну, дворовый, – вспоминает обычный болельщик «Спартака» Андрей, которого я встретил на РПЛ в прошлом сезоне. – У меня дача была в Челюскинской, это рядом с Тарасовкой. На базу «Спартака» всех пускали, никаких заборов. Мы с ребятами гоняли мяч на баскетбольной площадке, мимо проходил Маслаченко – с семьей, ребенком в коляске.
«Кто проигрывает? За кого сыграть?» Побегал с нами. Для нас это событие было. Когда мне было 11, тренировал «Спартак» Никита Палыч Симонян. Человечище! Нам, малым пацанам, рассказывал, все объяснял. Такие были времена».
«Тогда база в Тарасовке была открыта, – подтверждает Трахтенберг. – Помню переполненные электрички перед матчами дубля. После можно было остановить любого игрока, пообщаться. Конечно, никого за руку не хватали, все вежливо и интеллигентно. Например, я был при таком разговоре, когда остановили Гену Логофета. «Геш, как завтра сложится игра? В чем козырь «Торпедо»?» – «Будет сложно – это наверняка. А козырь «Торпедо» – Эдуард Стрельцов» – «Ну он уже стоит на поле».
Разговор был уже после выхода Стрельцова из тюрьмы. Но Гена не спорил, просто коротко возразил: «Может быть, он и стоит на поле, но думает за всю команду».
Таких моментов было достаточно много. Симоняна-тренера могли остановить после тренировки, спросить, сыграет ли Анатолий Ильин за дубль [после травмы]. Никита Палыч отвечал: «Весь матч вряд ли, но тайм должен отыграть». Я думаю, подобное было только в «Спартаке». Поэтому его и называли народным».
Другой культовый термин – знаменитая спартаковская погода, о которой знали все пацаны с вашего двора.
«Это словосочетание часто употреблялось уже в 50-е, – говорит Вартанян. – Так получилось, что много игр в такую погоду «Спартак» выиграл. Мне особенно запомнился финал Кубка 50-го – против московского «Динамо». В ноябре играли – ливень, лужи. А «Спартак» разбил «Динамо» в пух и прах – 3:0.
И на эту деталь как-то обратили внимание – по-моему, Юрий Ваньят. Единственный журналист, который освещал все чемпионаты Советского Союза с 1936-го по 1991 год. Но это мое предположение. Потом фраза вошла в журналистскую терминологию, что «Спартак» при дожде играет лучше. Сейчас это забавно звучит, конечно».
У футболистов есть практическое объяснение.
«Дождь – убыстряет игру, движение мяча, – делится мыслями Парфенов. – Раньше, когда поля не так активно поливали, это было важно: одно дело сухая погода, другое – пасмурная, когда можно играть в темповый футбол. Соперник перестает успевать. Поэтому игроки позитивно воспринимали дождь перед матчем. Конечно, между собой это словосочетание – «спартаковская погода» – не произносили. Просто могли сказать: «О, супер, мяч будет быстро ходить».
Так что же такое спартаковский стиль?
Чем глубже уходишь в спартаковскую мифологию, тем больше осознаешь роль личности в истории. И приходишь к мысли – банальной, как утро понедельника, но от этого не менее правдивой: спартаковские стиль и дух – это братья Старостины.
Пусть первые стеночки и забегания появились до их возвращения в «Спартак», но Старостины создали клуб с философией открытости и человечности, которую пронесли сквозь суровые 30-е, доносы, лагеря, войну, десятилетия меняющихся эпох.
Прямиком к Тарасовке, где мальчик из соседнего поселка играл в баскетбол с Маслаченко и слушал тренера Симоняна, где позже Гиля Хусаинов ходил по грибы с Михалычем, где еще позже – при Романцеве – офисные сотрудники клуба поочередно ездили с командой на матчи Лиги чемпионов в Европу.
К академии, где первыми увидели в Федоре Черенкове – Федора Черенкова.
К магазину около Земляного вала, где висела фотография Абрама Дангулова.
Такая человечность, привитая Старостиными, на исторической дистанции не могла не тянуться к красивому футболу. Вот она и дотянулась.
И это братья пригласили в клуб Бескова, несмотря на очевидные противоречия и нелюбовь к динамовцам (в силу связи с силовыми структурами).
Это Николай Петрович уже к концу 80-х искал преемника Бескова – и увидел его в Олеге Романцеве. Старостин вел и оберегал молодого тренера со Второй лиги – как отец пересаживает ребенка с трехколесного велосипеда на двухколесный.
Они вплоть до смерти всегда были рядом – и не давали «Спартаку» стать просто одной из команд, когда-то хорошо игравших в футбол.
Как-то Николай Петрович Старостин сказал: «Спартак» – это не служба, это служение». Наверное, в этом и есть особенность и суть спартаковского стиля.
Топ-10 трансферных саг в 21 веке
Фото: Gettyimages/Tony Marshall – EMPICS / Contributor, Ross Kinnaird / Staff; spartak.com; pfc-cska.com; РИА Новости/Юрий Иванов, Александр Макаров, Дмитрий Донской, Игорь Уткин, Олег Ласточкин, Леонид Доренский, Анатолий Сергеев-Васильев, Юрий Сомов, Сергей Гунеев
Слева направо: Владимир Степанов, по прозвищу Болгар, змс, центрфорвард той команды; Георгий Глазков, по прозвищу Жорж, непревзойдённый пенальтист 33 из 33; Сергей Артемьев, по прозвищу Слон; Александр Михайлов, Пётр Никифоров, Пётр Старостин, Станислав Леута, универсал, с пушечным ударом с обеих ног; Андрей Старостин,змс; Гавриил Путилин, Анатолий Акимов, по прозвищу Человек-угорь, змс; Александр Старостин, по прозвищу Жбан, первый капитан "Спартака".