Райан Охэнлон. «Чистая прибыль. Революция аналитики в прекрасной игре». Глава 9: Современный менеджер
После Манибола, часть 1 и часть 2
Благодарности
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ: СОВРЕМЕННЫЙ МЕНЕДЖЕР
Это было в 1998 или 1999 году. Джесси Марш не помнит точной даты, но разговор забыть не может.
Выросший в Расине, штат Висконсин, Марш четыре года играл в футбол в Принстонском университете с 1992 по 1995 год. Это был Дикий Запад американского соккера. По всей стране в скором времени произошел взрыв молодежного движения, и любой человек с английским акцентом мог получить работу тренера по выходным. В 1990 году мужская сборная впервые за 40 лет квалифицировалась на чемпионат мира. За два года до этого ФИФА назначила Штаты хозяевами турнира 1994 года, но при этом оговорила условие: вам, ребята, нужно открыть профессиональную лигу. Североамериканская футбольная лига [NASL], в которой играли Йохан Кройфф и Пеле, была расформирована за три года до этого, а пик ее популярности пришелся задолго до этого. В 1993 году Федерация футбола США назначила Major League Soccer единственной лигой первого дивизиона в стране, и MLS провела свой первый сезон в 1996 году.
Марш был выбран командой «ДиСи Юнайтед» в третьем раунде драфта колледжей Высшей лиги футбола. Под руководством Брюса Арены «ДиСи» выиграл два первых чемпионата MLS, но Марш редко играл, начав всего один матч за два первых сезона в качестве игрока. Затем, в 1999 году, лига предоставила городу Чикаго команду расширения, которая получила неудачное название «Файр». «Файр» наняли помощника тренера Боба Брэдли, который был бывшим тренером Марша в колледже, чтобы возглавить команду, и вскоре они обменяли игрока и выбор второго раунда, чтобы приобрести Марша. В дебютном сезоне «Файр» Марш провел 25 матчей, а команда выиграла титул чемпиона MLS. Другими словами, Манибол ранней эры MLS заключался в том, чтобы убедиться, что Джесси Марш находится в вашей раздевалке.
И вот перед вами 20-летний профессиональный спортсмен с дипломом Лиги плюща, заразительной улыбкой и безупречной костной структурой, который выигрывал титул чемпиона в каждом сезоне существования лиги. Он не получал игрового времени и не мог пожаловаться, потому что команда выигрывала и без него, но потом он ушел, начал играть, и его новая команда выиграла все. Это кое-что говорит о нем, не так ли? На рубеже веков в американском профессиональном футболе мало кто знал о победе больше, чем Джесси Марш.
В то время его друг работал в стартапе, который пытался проводить статистический анализ в баскетболе и футболе. «И он сказал мне: «Вот что мы делаем в этом спорте. Мы пытаемся выяснить, можно ли проводить подобную аналитику в вашем виде спорта. Что вы думаете?»» — сказал Марш. «И я ответил: «Наш спорт слишком свободен, в нем слишком много случайных действий, на поле одновременно находится так много игроков, а пространство на поле так велико, что тенденции не так легко отследить по секундам, по моментам, по действиям». Я сказал: «Если вы говорите о стандартах, то, наверное, можно провести анализ и там. Но если говорить о ходе игры и о том, каково это, когда игра идет 11 против 11, то мне очень сложно найти тенденции и статистический анализ»».
Спустя 20 лет, тренируя в Лиге чемпионов против таких, как Гвардиола, Клопп, Месси и Мбаппе, Марш не мог удержаться от смеха по этому поводу. «Я имею в виду, — сказал он, — я понял это совершенно неправильно».
* * * *
Если предыдущие главы еще не убедили вас в том, что подавляющее большинство футбольного мира не знает, что делает, то как насчет этого? Единственный современный клуб, поднявшийся из глубин низших лиг на вершину европейской игры, — это тот, который служит маркетинговым средством для энергетического напитка, изначально созданного для того, чтобы помочь не засыпать водителям грузовиков в Таиланде.
В 1984 году австрийский бизнесмен Дитрих Матешиц основал компанию Red Bull GmbH вместе с Чалео Йювидьей, владельцем тайской фармацевтической компании и создателем Krating Daeng, негазированного энергетического напитка, который обычно продавался рабочим. Матешиц познакомился с этим напитком во время поездки в Таиланд в начале десятилетия, и он, казалось, волшебным образом излечил его от смены часовых поясов. Немного изменив ингредиенты и улучшив бренд, он решил, что это напиток станет хитом среди его коллег-белых воротничков по всей Европе и, возможно, за ее пределами. Он оказался прав: спустя 20 с лишним лет и он, и Йювидья стали мультимиллиардерами, а Red Bull — лидером в индустрии, которая по состоянию на 2021 год оценивалась более чем в $45 млрд.
Red Bull, по сути, создал рынок энергетических напитков и остался на его вершине, бросая свое имя на все, что хоть отдаленно связано с «энергией». Как человек, который хоть раз включал телевизор, вы знаете, что Red Bull якобы «окрыляет». Мерцающая анимация в виде карандашных эскизов говорила вам об этом. Это Red Bull Flugtag — соревнование, созданное компанией, где участники пытаются создать свои собственные летающие машины, большинство из которых тут же срываются с пирса и падают в воду. В 2012 году они уговорили Феликса Баумгартнера выпрыгнуть из воздушного шара с края космоса. И они умудрились ассоциировать себя, спонсируя команды, спортсменов и мероприятия, практически со всеми «экстремальными» видами спорта, которые только существуют. В 2012 году в редком интервью, данном Fast Company, Матешица спросили, что означает Red Bull. Его ответ: «Позвольте мне ответить на этот вопрос в рекламных терминах: Смысл Red Bull в том, что он «окрыляет...», а это значит, что он дает навыки, способности, силу и т. д. для достижения всего, чего вы хотите. Это и приглашение, и просьба быть активным, нацеленным на результат, внимательным и принимать вызовы. Когда вы работаете или учитесь, старайтесь изо всех сил. Когда вы занимаетесь спортом, достигайтесь к своим пределам. Когда вы развлекаетесь или просто отдыхаете, осознавайте это и цените». Даже когда вы расслабляетесь, делайте это с особой тщательностью. Границы между продуктом Red Bull и рекламой Red Bull своего продукта полностью разрушились; даже тот, кто создал компанию, уже не видит разницы.
После того как Red Bull стал синонимом экстремального спорта, следующим шагом было сделать самый популярный в мире вид спорта синонимом Red Bull. Более 60 лет никто за пределами Саксонии не знал, что такое «SSV Макранштадт». На самом деле, многие жители Саксонии, вероятно, даже не слышали о местном футбольном клубе. И почему они должны были? Все в регионе болели за дрезденское «Динамо». С момента своего основания в 1953 году по 1990 год восточногерманский клуб выиграл восемь титулов в первом дивизионе до объединения Германии, а в 1989 году едва не попробовал славу на континенте, выйдя в полуфинал Кубка УЕФА. «Макранштадт», в свою очередь, выступал в низших региональных лигах и никогда не был местом для тех, кто всерьез думал о спортивной карьере, пока в город не пришел Red Bull.
В 2009 году компания Red Bull приобрела лицензию на проведение соревнований для «Макранштадта». Однако немецкие правила запрещают называть команды в честь их спонсора, поэтому они переименовали команду в «Rasenballsport Leipzig» («Rasenballsport» означает «спорт с мячом на газоне» — почти постыдное буквальное название, которое никто не использует и которое, что более важно, можно сократить до «RB») За шесть лет «РБ Лейпциг» поднялся из пятого в первый дивизион. И в свой первый год в Бундеслиге они заняли невероятное второе место. По пути они вызывали гнев болельщиков практически всех команд, мимо которых проходили.
В отличие от лиг Франции, Англии или Испании — все они привлекают инвесторов с огромным состоянием из Ближнего Востока и США — в Германии действует правило 50+1, согласно которому большинство голосов в каждом клубе принадлежит его членам. Поглощение и последующее преобразование «Макранштадта» компанией Red Bull прямо противоречило духу »50+1». Как и в случае с названием команды, «Лейпциг» скорее обходит закон, чем пытается его соблюдать. В большинстве клубов членство в клубе относительно доступно, но в «Лейпциге» оно стоит около €1 тыс. в год, по сравнению с €60, которые стоят членство в «Баварии», одном из самых богатых клубов в мире. Кроме того, РБЛ оставляет за собой право отклонить любую заявку на членство. По состоянию на 2014 год в клубе было всего 11 членов, почти все они работали в корпорации Red Bull. В то же время «Бавария» насчитывает более 200 000 членов. В первом раунде Кубка Германии 2016 года «Лейпциг» сыграл с дрезденским «Динамо». Во время матча один из болельщиков «Дрездена» в знак протеста бросил на поле отрубленную голову быка [Red Bull дословно с англ. — Красный бык, прим.пер.]. Утонченно.
Но помимо спонсорства и отступления от правил, причина, по которой все их ненавидят, заключается в том, что их команды действительно чертовски хороши. В результате странного поворота, который, казалось бы, возможен только в этот момент поздней стадии капитализма, австрийская компания по производству энергетических напитков купила этот ничтожный клуб и превратила его в одну из лучших команд, возможно, лучшей футбольной страны мира. С момента выхода в Бундеслигу «Лейпциг» лишь однажды финишировал ниже третьего места. В 2020 году они дошли до полуфинала Лиги чемпионов и проиграли «Пари Сен-Жермен» со счетом 0:3. Не прибегая к грубым тратам на талантливых игроков, как это делают другие клубы, «Лейпциг» вошел в число 10 или 15 лучших команд мира. Деньги, конечно, не помешали, но это не единственное объяснение. Так почему же энергетический напиток добился такого неожиданного успеха в спорте, который люди все еще пытаются разгадать спустя более века после его возникновения?
Проще говоря, у них есть идентичность. В 2012 году Red Bull нанял человека по имени Ральф Рангник, чтобы тот возглавил футбольный клуб «РБ Лейпциг» и «Ред Булл Зальцбург» — другой клуб, приобретенный корпорацией. В конце концов Рангник, который в конце 2021 года стал временным менеджером «Манчестер Юнайтед», получил должность главы отдела спорта и развития, что означало, что он также контролирует работу двух других клубов Red Bull: «Нью-Йорк Ред Буллз» и «Ред Булл Брагантино» в Бразилии. Рангник впервые заявил о себе на немецкой футбольной сцене, появившись в 1998 году в популярном национальном телешоу Das aktuelle Sportstudio. В то время Рангник работал тренером в «Ульме», небольшом клубе второго дивизиона страны. Он пробыл в программе всего пять минут, но заложил бомбу, направленную в самое сердце немецкого футбола, и ее отголоски ощущаются до сих пор.
Немцы популяризировали использование последнего защитника — запасного защитника, который садился позади трех других защитников, чтобы не дать сопернику ворваться за спину. Эту роль довел до совершенства «Кайзер» Франц Беккенбауэр, единственный немецкий футболист, дважды завоевавший Золотой мяч. В своем коротком выступлении на телевидении Рангник объяснил, почему четверка защитников в линию — два опорника по обе стороны от пары центральных защитников — является более эффективным способом использования пространства. Это было ересью, и его комментарии были отвергнуты как чрезмерно интеллектуализированные праздные мысли человека, который никогда не играл в игру на самом высоком уровне. Игровая карьера Рангника длилась около 10 лет, но он так и не вышел в высшую лигу Европы. Критики насмешливо называли его «профессором футбола».
Несмотря на то, что четверка защитников вскоре станет доминировать в европейском футболе, это была не самая сильная идея Рангника. В эфире Das aktuelle Sportstudio он также поделился своими мыслями о важности прессинга — организованной, активной схемы защиты, которая направлена на то, чтобы отвоевать мяч в верхней части поля путем систематизированного, коллективного прессинга соперника. Это не обязательно было ересью, но это было революционно. Если вы посмотрите игру конца 90-х или начала 2000-х, то заметите, как мяч часто переходит из одной атакующей трети в другую без сопротивления, либо с помощью простых передач вперед, либо с помощью дриблинга полузащитников через гектары пространства. Для Рангника это было огромной неэффективностью. Отказавшись от этих движений, команды могут получить двойное улучшение: они пропускают меньше голов, потому что не подпускают соперника к своим воротам, и забивают чаще, потому что дезорганизуют соперника, отвоевывая мяч ближе к воротам соперника.
В 2006 году Рангник был назначен менеджером клуба третьего дивизиона «Хоффенхайм», прото-«РБ Лейпциг»: вскоре возненавиденный маленький клуб, купленный миллиардером с надеждой на выход в Бундеслигу. В «Хоффенхайме» Рангник наткнулся на исследование, согласно которому голы чаще всего забиваются в течение восьми секунд после того, как мяч отвоеван у соперника. Это была последняя информация, необходимая Рангнику для укрепления его философии. Если большинство голов забивается в переходные моменты, значит, ключ к футболу — овладеть этими моментами и как можно больше их создавать. В результате возникла утонченная разновидность рипианизма: команды, которые набрасывались на соперника в верхней части поля, а затем быстро разыгрывали мяч вперед с помощью маловероятных и высокорезультативных передач. Им было все равно, если они теряли мяч, потому что они умели его возвращать. «Мы готовы играть в рискованные передачи, рискуя, что они пойдут не туда, потому что это открывает возможность для атаки за подбором», — сказал он.
Полностью подчинившись подходу Рангника, «Хоффенхайм» быстро поднялся в Бундеслигу, завоевав пару повышений подряд. Самый известный момент Рангника в «Хоффенхайме» — победа над дортмундской «Боруссией» Юргена Клоппа со счетом 4:1, после которой «Хоффенхайм» занял седьмое место в своем первом сезоне в первой лиге. После матча Клопп сказал: «Именно в такой футбол мы хотим играть однажды».
Много энергии, много голов, всегда двигаться вперед? Неудивительно, что такой посыл мог заинтересовать компанию по производству энергетических напитков, поэтому в 2012 году они наняли Рангника. Манера игры Рангника также использовала все неэффективные возможности рынка футболистов. Постоянная беготня лучше работала с молодыми и, следовательно, более дешевыми игроками. В этой системе также преобладала физическая сила и скоростной интеллект, которые, возможно, было немного легче обнаружить, чем тонкое техническое мастерство или принятие решений в узких зонах, которые определяли великие команды «Барселоны». Кроме того, команды Red Bull уделяли первостепенное внимание забиванию голов, что, безусловно, не вредило трансферной стоимости их игроков. Рангниковская манера игры требует коллективного стремления к победам и тактической слаженности, защищающей от контратак, но в то же время она поощряет отдельных игроков к эффектным действиям: убойным пасам вразрез, опасным дриблингам, агрессивным подкатам и перехватам. Все это делало молодых игроков «Ред Булла» привлекательными для других клубов.
По сути, Рангник навязал философию, которая позволила «Лейпцигу» и другим клубам под маркой «Ред Булл» выигрывать много матчей и использовать трансферный рынок. «Лейпциг» тратил $20 млн. на одного игрока всего 10 раз, и четыре из них были куплены у «Ред Булл Зальцбург». (Как происходят эти трансферы — как две команды с одним владельцем определяют справедливую стоимость трансфера — одна из величайших загадок современного футбола) Если говорить об этом, то 100-м самым дорогим трансфером в истории Премьер-лиги стал переход Майкла Эссьена из «Лиона» в «Челси» за $41,8 млн., и случилось это в 2005 году.
Конечно, это очень помогает, если вас финансирует миллиардная корпорация. Может быть, «Лейпциг» и не превосходит своих нынешних соперников по таланту, но во время своего восхождения по низшим лигам он, безусловно, делал это. Большинство других клубов также не могут похвастаться наличием глобальной сети клубов, которая помогает увеличить охват организации скаутингом и является своего рода испытательным полигоном и школой для талантов. Игроки будут часто переходить из одной команды «Ред Булл» в другую, что ограничивает неопределенность, присущую обычному трансферу. Но люди, с которыми я общался в организации «Ред Булл», и даже сторонние наблюдатели, работавшие с «Ред Булл», все указывают на то, что главной движущей силой успеха клуба является личность, направленная сверху вниз. Так скаутам и аналитикам будет проще понять, на что обращать внимание. Даже если мы не разгадали код лучшего способа играть в футбол, «Ред Булл» нашел довольно эффективный способ игры, и поэтому есть конкретные статистические показатели в игре команды, на которые они могут обратить внимание, чтобы убедиться, что они не сбились с пути. В постоянно расширяющемся море данных они лучше представляют, что искать. То же самое касается приобретения игроков: поскольку команда отдает предпочтение молодым игрокам с физически крепким здоровьем, это позволяет ей автоматически сократить круг игроков и сосредоточить свое внимание на гораздо меньшей группе игроков. Аналитики, работающие на небольшие клубы, часто рассказывают о том, как им кажется, что они нашли алмаз в недрах Африки или Восточной Европы, а потом выясняется, что его уже поглотила сеть «Ред Булл».
А еще есть тренер. Команды «Ред Булл» будут играть в стиле «Ред Булл», независимо от того, кто стоит у руля. «Стиль игры должен быть очень узнаваемым — настолько, чтобы даже в неудачный день вы могли узнать, в какой футбол хочет играть команда», — сказал Рангник. Это означает, что команда теоретически не будет менять свою стратегию построения команды в зависимости от желаний менеджера, что предотвращает ситуацию, подобную «Тоттенхэму», когда менеджер и игроки вообще не соответствуют друг другу. Для большинства клубов наем не того тренера может стать катастрофой, которая не только обойдется клубу в кругленькую сумму, но и отбросит организацию на несколько лет назад, поскольку не только состав, но и тренерский штаб придется заново подстраивать под философию и желания стоящего у руля человека. В «Ред Булл», даже если меняется тренер, почти все остальное остается на своих местах.
Оказывается, сеть клубов может служить чем-то вроде докторской диссертации по прогрессивному, проактивному футбольному менеджменту. В начале сезона 2021/22 бывшие тренеры клубов «Ред Булл» руководили всеми четырьмя клубами Бундеслиги, которые участвовали в Лиге чемпионов сезоном ранее, а еще три ученика «Ред Булл» тренировали другие команды Бундеслиги. А еще один получал зарплату в клубе Премьер-лиги. Все они испытали на себе влияние методов «Ред Булл», но никто из них не воплотил в себе этику организации более чисто, чем человек, который в конце концов вышел на бровку в Лейпциге.
* * * *
Джесси Марш не знал, что когда-нибудь зайдет так далеко. По крайней мере, он точно не мог себе представить, что будет тренировать в Лиге чемпионов против с Неймаром клуб, принадлежащий энергетическому напитку. Но во время учебы в Принстоне он понял, что однажды из него может получиться достойный тренер.
«Впервые я задумался о том, чтобы стать тренером, еще в колледже, — говорит он. — Одна из вещей, которой нет у профессионалов и которая есть у университета, — это естественное развитие лидерства в команде. Когда ты на первом курсе, ты ничего не знаешь. Ты совсем зеленый. А когда ты становишься старшекурсником, ты становишься боссом. Этот четырехлетний цикл способствует развитию лидерства. Конечно, ты учишься у своих тренеров, но еще больше ты учишься у игроков, которые старше тебя. И когда ты еще первокурсник, ты представляешь себе старшекурсника как человека, который полностью контролирует свою учебу, занятия спортом, социальную сферу. У них есть четыре года, чтобы побывать в университетском городке и узнать, как там все устроено и что происходит. И к тому времени, когда я стал старшекурсником, я уже полностью контролировал команду. Часто бывали дни, когда у Боба Брэдли что-то происходило, и я почти тренировал команду. В тот момент я понял, что тренерская деятельность может меня заинтересовать. Но в то время мои мысли были полностью заняты тем, чтобы стать профессиональным игроком».
После пяти в основном успешных сезонов в MLS у Марша появился шанс перейти в одну из европейских команд. «Я решил не соглашаться, остаться в MLS и подписать очень дерьмовый контракт», — смеется он. Пока он играл за «Файр», он прошел тренерские курсы, организованные ФА США, работал с местными молодежными командами и был добровольным помощником в Северо-Западном. Хотя он продолжал играть в MLS еще девять сезонов, его внимание уже начало смещаться в другую сторону.
«Я всегда был хорошим лидером, как игрок, — сказал он. — Это было моей самой сильной стороной: общение на поле, правильный менталитет, давление на парней, понимание того, как завести группу. Я знал, что мне придется немного изменить это как тренеру, потому что это не совсем то же самое, когда ты внутри команды, но в последние годы своей карьеры игрока я чувствовал, что мой потенциал как тренера будет намного выше моего потенциала как игрока. Означало ли это, что я когда-нибудь буду тренировать в Европе, в Лиге чемпионов и тому подобных вещах? Не знаю, было ли это когда-нибудь в поле моего зрения, но я твердо решил, что смогу стать хорошим тренером и добиться большего, чем мне удалось достичь в качестве игрока».
Его связь с Бобом Брэдли снова оказалась плодотворной: в 2006 году его бывший тренер в колледже и на профессиональном уровне был назначен главным тренером мужской сборной США. Четыре года спустя, в начале 2010 года, за пару месяцев до начала чемпионата мира, Марш завершил игровую карьеру, чтобы занять должность помощника Брэдли. За полтора года работы в сборной США Марш объехал всю Европу, чтобы проведать членов команды, профессионально играющих за рубежом. «Я много путешествовал, изучая игроков, команды, много встречался с президентами клубов, тренерами, — сказал он. — Я получил представление о том, как здесь все устроено и какие стили игры используют разные тренеры».
Все это происходило в то время, когда «Барселона» Пепа Гвардиолы заново определяла, что значит быть доминирующей футбольной командой: монополизировала владение мячом до невиданных ранее масштабов и выигрывала более 75% своих матчей. В 2010/11 годах его команда владела мячом на 72% — самый высокий показатель среди всех лиг Большой пятерки в базе данных StatsPerform. (Четыре другие команды, которым удалось преодолеть отметку в 70% — «Бавария» с 2013 по 2016 год и «Манчестер Сити» в 2017/18 годах — также играли под руководством Гвардиолы) Однако в игре с США Брэдли подчеркнул, что команда должна быть искусна в переходных моментах, в тот неопределенный момент, когда владение мячом находится на волоске. Несмотря на то, что США не были столь талантливы, как большинство клубных команд крупнейших европейских лиг, Марш все равно чувствовал, что игра на высшем уровне движется к революции, основанной на переходе.
«Игра уходила от барселонского «пас – пас – пас» и переходила на игру в переходах, хороший контрпрессинг и более интенсивную игру, — сказал он. — Я просто чувствую, что спортсмены становятся быстрее и сильнее». «Барселона» была уникальна для той группы игроков, для той страны и того клуба. Что меня сводило с ума в футболе «Барселоны», так это то, что я любил смотреть его, и он был потрясающим, но в футболе был десятилетний период, когда все пытались играть в футбол «Барселоны», и ни у кого не было такого качества игроков, технических способностей и интеллекта на поле, как в Ла Масии (академия «Барселоны») и в «Барселоне». Так что всегда нужно стараться, чтобы стиль игры соответствовал типу игроков, которые у вас есть».
Марш понял это на собственном опыте, когда получил свою первую должность главного тренера, став менеджером новой команды MLS — «Монреаль Импакт». Его хватило на один невыразительный сезон, когда команда заняла седьмое место в Восточной конференции, на два места ниже зоны плей-офф, и пропустила на шесть голов больше, чем забила. Вскоре после окончания сезона «Импакт» объявили, что Марш покинул клуб по «обоюдному согласию». Почему это не сработало? Конечно, не помогло то, что Марш хотел играть в физическую и быструю игру, но тренировал команду, в которой было четыре бывших игрока сборной Италии со средним возрастом 34 года. Однако он признает, что это была лишь часть проблемы. «Отчасти это было связано с тем, что я был молод и не очень понимал, кем именно хочу стать, — сказал он. — Многое было сделано методом проб и ошибок. И во многом это было связано с тем, что в «Монреале» у меня не было того набора игроков, который я хотел, чтобы играть более агрессивно и больше играть в переходах».
После Монреаля он вместе с семьей отправился в «кругосветное путешествие», как он его называет. Он, его жена и трое детей провели полгода в дешевом путешествии по Европе и Азии, посетив за это время 33 страны. Когда они вернулись, Марш провел два года в качестве добровольного помощника в своей альма-матер, где тренер Джим Бардуэлл позволил ему поэкспериментировать с некоторыми идеями, которые он не успел довести до совершенства, работая в «Монреале». «За это время у меня было много собеседований в MLS, где я был вторым парнем, — сказал он. — У меня было много времени, чтобы поразмыслить над тем, что у меня получилось, что не получилось, кем я хочу стать».
В конце концов все встало на свои места, когда он оказался в Нью-Джерси, сидя в комнате с молчаливым немцем, который рассказывал ему об очередном собеседовании, которое, как ему казалось, он провалил.
* * * *
В ноябре 2014 года «Нью-Йорк Ред Буллз» искал нового тренера. В то время покойный Жерар Улье, бывший менеджер «Ливерпуля», возглавлял глобальный футбольный отдел Red Bull. Он приехал в Штаты, чтобы помочь в процессе собеседования, и к нему присоединился Ральф Рангник, который формально все еще оставался спортивным директором двух европейских клубов «Ред Булл». Рангник был довольно известен в Германии, но это было еще до того, как «Ред Булл» начал стабильно попадать в Лигу чемпионов, и до того, как ведущие команды мира так явно переняли их идеи. Он бродил по территории «Ред Булл», не произнося ни слова. Люди были напуганы. И Марш, которого привлекли в качестве потенциального кандидата на пост менеджера, тоже.
«Первые 45 минут Ральф молчал, — сказал он. — Все думали, что он не говорит по-английски». Через 45 минут после того, как я поговорил с Жераром Улье, он начал говорить со мной по-английски, и так продолжалось в течение часа. Я описал это как «спор», а он — как «футбольный разговор на высоком уровне» Я думал, что ни за что не получу эту работу, но в итоге он сыграл важную роль в решении нанять меня в Нью-Йорке, а затем привезти в Европу». Он добавил: «Когда я получил эту работу, все говорили: «Как же ты будешь общаться с Ральфом, ведь он не говорит по-английски?» Ральф на самом деле два года учился в Англии, он очень умный человек и прекрасно говорит по-английски. Но он не хотел общаться с людьми, а просто наблюдал издалека. Так же он поступил и со мной во время собеседования — пока не понял, что ему нравится то, что я говорю».
Для Марша собеседование было не просто препятствием, которое нужно было преодолеть, чтобы вернуться к тренерской работе. Этот разговор прояснил многие идеи, которые он вынашивал, пытаясь понять, как, по его мнению, должна проходить игра.
«Впервые я познакомился с тактикой прессинга на высоком уровне благодаря Ральфу Рангнику и футбольном подразделении Red Bull, — сказал Марш. — Когда я с ним познакомился, думаю, ему понравились мои идеи и то, как я мыслю. Я много говорил о защите и о том, чтобы убедиться, что атакующие игроки находятся достаточно близко, чтобы защищаться, и чтобы убедиться, что вы не останавливаетесь. Выигрывайте мячи, затем играйте вперед и в переходах. Это примерно соответствовало тем идеям, которые были у Ральфа, но потом Ральф начал рассказывать мне гораздо больше подробностей обо всем — от тактики прессинга до поведения при прессинге, тактики контрпрессинга и поведения при контрпрессинге, тактики перехода».
За четыре года до этого разговора Марш почувствовал, что начал понимать, куда может двигаться игра. Как и в большинстве других видов спорта, чисто спортивные качества игроков стремительно улучшались благодаря огромному прогрессу как в численности игроков, так и в научном обосновании тренировок и методов восстановления. Он знал, что нужно как-то использовать меняющийся профиль игрока, чтобы создать новый вид доминирования на поле. Но одно дело — иметь представления о переходах, вертикальных передачах и отвоевывании мяча, другое — знать, как реализовать их на футбольном поле. Чтобы прессинг работал, нужны не только атлетичные игроки, готовые бегать, но и основополагающая тактика, которая научит игроков, когда прессинговать, как ориентировать свое тело по отношению к мячу, как позиционировать себя по отношению к партнерам по команде и как создавать хаос с помощью сплоченности. Без такой координации соперник сможет найти легкую передачу открытому партнеру по команде или простой дриблинг в пространстве, и внезапно он окажется у ваших ворот. Марш нуждался в этих знаниях, а Рангник потратил на обдумывание этих конкретных идей больше времени, чем кто-либо другой в мире.
В его первый сезон в «Нью-Йорке» команда выиграла «Щит болельщика» — трофей, вручаемый клубу с лучшим результатом в регулярном чемпионате, а Марш был назван Тренером года. «Менталитет игроков в Нью-Йорке был самым лучшим, — сказал он. — Они были непреклонны и делали все возможное». С тех пор нью-йоркский филиал стал чистейшей дистилляцией подхода Red Bull во всей сети команды. Каждый сезон команда неизменно оказывается в нижней части таблицы лидеров MLS по двум показателям: средний возраст и процент реализации передач. Когда я рассказал об этом человеку, который работает в клубе, он просто сказал: «Не удивлен».
После трех сезонов в «Ред Булл» Марш стал ассистентом Рангника в «Лейпциге». Заняв второе место в своем дебютном сезоне в Бундеслиге, в следующем сезоне они заняли шестое место с мизерной разницей мячей плюс 4. И тогда Рангник решил занять пост менеджера, чтобы помочь исправить ситуацию. С Маршем и Рангником на тренерском посту «Лейпциг» занял третье место и улучшил разницу забитых и пропущенных мячей на 30 голов. Работа завершена, Рангник ушел, а Марш стал менеджером «Ред Булл Зальцбург».
С «Зальцбургом» команды Марша доминировали во внутреннем первенстве, но в этом не было ничего нового. До его прихода они выигрывали титул чемпиона Австрии во всех шести сезонах, и во многом успех своей команды в лиге он объяснял огромным преимуществом в таланте по сравнению с соперниками. Однако при Марше «Зальцбург» вышел в групповой этап Лиги чемпионов 2019 года — впервые для команды с 1994 года. Это была первая проверка методологии Марша против лучших команд мира, и он ее прошел. Хотя «Зальцбург» занял третье место и не вышел из группы, он быстро стал любимой командой нейтральных болельщиков. В своем стартовом матче они обыграли действующих чемпионов Бельгии «Генк» со счетом 6:2. Таким образом, Марш стал первым американцем, которому удалось стать тренером и выиграть матч на групповом этапе Лиги чемпионов. А во второй игре они отправились в Англию, чтобы сразиться с победителями Лиги чемпионов — «Ливерпулем». Проигрывая 0:3 в первом тайме, они отыгрались и сравняли счет в матче 3:3, а затем пропустили поздний гол и проиграли 3:4.
Групповой этап стал дебютным для ряда игроков «Зальцбурга»: Эрлинг Холанд быстро перешел в дортмундскую «Боруссию» и сразу же стал одним из лучших нападающих в мире, а его партнеры по атакующему трио «Зальцбурга» Такуми Минамино и Хван Хи-чан со временем перешли в «Ливерпуль» и «Лейпциг» соответственно. То же самое можно сказать и о Марше. Не только то, как играла его команда, не могло остаться незамеченным — только будущие финалисты, «Бавария» и ПСЖ, забили больше голов, чем «Зальцбург» на групповом этапе, — но и он сам. Казалось, он живет и умирает с каждым ударом. Он пронесся вдоль бровки, чтобы отпраздновать третий гол в матче с «Ливерпулем». А видео, на котором он произносит проникновенную речь в перерыве матча с «Ливерпулем», в итоге стало вирусным. Большая ее часть была на немецком, но иногда он переходил на английский, когда ему нужно было достичь более высокого эмоционального уровня. По-видимому, в немецком языке есть слово для всего, кроме «давайте, мать вашу, с энтузиазмом».
* * * *
Еще в первой главе Люк Борнн утверждал, что большинство управленческих философий — это результат случайной прогулки: на протяжении всей футбольной жизни человека происходит череда событий, и он пытается извлечь какой-то смысл из набора бессмысленных событий. И хотя манера игры Марша явно более утонченная, она все равно зависит от череды маловероятных событий. Сначала он учится в Принстоне, заведении, которое никак нельзя назвать футбольным, но так получилось, что его тренирует, пожалуй, самый острый тактический ум в Америке и будущий тренер национальной сборной Боб Брэдли. Затем Боб Брэдли переходит в «ДиСи Юнайтед», который тренирует другой будущий менеджер сборной США Брюс Арена, а затем клуб забирает его бывшего игрока. Затем Брэдли назначают менеджером первой команды расширения MLS, и он берет с собой Марша. А когда Марш завершит карьеру, Брэдли тут же назначит его помощником в сборной США. И вот после пары лет в глуши Марш получает отказ от нескольких клубов MLS и попадает в офис Red Bull, где знакомится с Ральфом Рангником, который, по сути, дает ему пару очков, проясняющих его видение того, как, по его мнению, нужно играть в футбол. Кроме того, Рангник быстро становится самым влиятельным и могущественным человеком в глобальной сети клубов, принадлежащих компании, производящей энергетические напитки, которая постоянно приобретает игроков, идеально подходящих для того стиля игры, который, в конечном счете, решит выбрать Марш.
Когда я спросил Марша, как, по его мнению, большинство тренеров выбирают свой стиль, он указал на другое совпадение или связь: его личность.
«У меня были тренеры, которые тренировали точно так же, как они играли, и были тренеры, которые тренировали совершенно противоположно тому, как они играли. Что бы я сказал о себе? Как это относится к футболу и какова моя личность: мне нравится забивать голы гораздо больше, чем ассистировать на них. Если мы выигрываем 2:0, я всегда думаю о 3:0 и редко думаю о том, как защитить 2:0 или уберечь счет от 2:1. И когда я начал узнавать все больше и больше об этом стиле игры, он идеально вписался в мою личность и мой менталитет. И теперь я на сто процентов убежден в том, что мой опыт как человека, как игрока и сочетание всех этих вещей — это правильный путь для меня, чтобы тренировать игру, — сказал он, смеясь. — У меня были помощники тренера, которые не были такими агрессивными, как я. Знаете, их характеры немного более оборонительные, или, возможно, они были защитниками, когда играли, и им не всегда комфортно быть такими агрессивными в таком типе футбола. Поэтому он не всегда хорошо подходил. Возможно, такой стиль игры не всегда подходил им, потому что не соответствовал их сущности».
Так получилось, что личность Марша соответствует тому, что Тед Кнутсон назвал «манерой игры с наивысшей ожидаемой ценностью». В истории всех видов спорта тренеры отличались консерватизмом, часто выбирая менее рискованный подход, даже если он в конечном итоге снижал вероятность победы в долгосрочной перспективе: панты, банты, игнорирование 3-очковой линии. Во время второй кампании Марша в Лиге чемпионов «Зальцбург» пропустил 17 мячей на групповых этапах — больше, чем все остальные команды, кроме одной. (Они также финишировали с лучшей разницей ожидаемых голов в группе с «Баварией» и «Атлетико Мадрид», которые в итоге стали чемпионами Германии и Испании, но футбол может быть таким жестоким). После двух сезонов, проведенных в «Зальцбурге», Марш был назначен следующим менеджером «Лейпцига». В первом матче Лиги чемпионов его новый клуб уступил «Манчестер Сити» Пепа Гвардиолы со счетом 3:6. В своем первом матче в чемпионате против девятикратных чемпионов «Баварии» «Лейпциг» проиграл со счетом 1:4. Против двух лучших атакующих команд мира большинство менеджеров, возможно, сбавили бы агрессию, поставили бы больше игроков в оборонительную треть и попытались бы забить с помощью случайных контратак — но только не Марш. Они продолжали давить и гнать мяч вперед, несмотря на потенциальную, затем вероятную, затем абсолютную уверенность в позорном результате.
Другая причина, по которой Марш придерживается своего стиля, заключается в том, что он знает, что это работает. Он видел данные, и цифры подтверждают это.
«Я никогда не встречал тренера и не видел тренера, который использовал бы больше статистики и анализа данных, чем я, — сказал он. — Для меня это невероятно важно. Все, начиная от методов тренировок, нагрузок на тренировках и заканчивая тем, что мы делаем на тренировках, как мы играем, как мы анализируем соперника, как мы анализируем себя, как мы анализируем фазы игры — все это статистика, а затем видеоанализ. Даже здесь, в Германии, я был потрясен тем, как мало тренеров используют реальный анализ данных».
Red Bull обладает одной из самых развитых операций с данными в мировом футболе. Недавно они начали делать то, что когда-то делали американские франшизы и должны делать другие футбольные клубы: нанимать блогеров, которые открывают новые знания об игре. В феврале 2021 года «Нью-Йорк» привлек Сэма Голдберга, бывшего игрока бейсбольной лиги и сотрудника «Чикаго Кабс», который писал для сайта American Soccer Analysis, в качестве аналитика данных. Несколько месяцев спустя «Лейпциг» нанял Тома Уорвилла из The Athletic на ту же роль. «Ред Булл» инвестировал в анализ данных больше, чем почти любой другой клуб в мире.
Осенью 2021 года Марш использовал эти аналитические способности, чтобы вывести свой новый клуб из колеи. При предыдущем руководителе, Юлиане Нагельсманне, «Лейпциг» отошел от прессинга и передачи мяча вперед, сосредоточившись на креативных построениях, которые позволяли ему доминировать во владении мячом. Летом перед началом сезона «Лейпциг» также продал своего капитана Марселя Забитцера («Бавария») и двух центральных защитников — Дайота Упамекано (также в «Баварию») и Ибраиму Конате («Ливерпуль»). Пока команда привыкала к возвращению к своим корням и новому составу, она проиграла три первых матча в Лиге чемпионов и три из четырех первых в Бундеслиге. Им не повезло, что они проиграли так много матчей, но основные показатели тоже были не на высоте. Они создавали хаос. Просто он не приводил к большому количеству голевых моментов.
«Мы были не очень эффективны в переходах, — сказал Марш. — После четырех или пяти игр мы проанализировали, что в нападении у нас было меньше всего передач, чем у любой команды в лиге, и что у команд, которые были наиболее успешны в нападении, было от трех до четырех передач. В среднем у нас было от одной до двух. Поэтому мы изменили ситуацию и сказали игрокам, что, возможно, первый вариант не всегда лучший, но стоит сделать лишний пас в переходе и дать возможность второй волне игроков присоединиться к моменту перехода. И так мы думали, что сможем создать больше конкретных моментов. И [в семи или около того играх] с тех пор мы забили пять мячей в переходах».
Если вы до сих пор были внимательны, то сейчас думаете: «Хорошо, а как же стандартные положения? Этот парень говорит, что использует аналитику больше, чем любой другой тренер, которого он знает? А как насчет голов со штрафных ударов?» Да, у него они тоже есть.
«Когда я учился в Принстоне в перерывах между работой, моим лучшим другом был Митч Хендерсон, тренер по баскетболу, — говорит он. — И он всегда ставил передо мной вопрос о том, что такое стандартные положения в нашем спорте, потому что баскетбол — это почти одно большое стандартное положение. И он задавал мне вопросы обо всем — от последовательности до обманов и вариаций. Сначала я опровергал многое из того, что он говорил, но потом задумался об этом более тщательно и начал применять многие принципы, которые он использует в розыгрышах из-за боковой, пик-н-роллах и тому подобных ситуациях. Теперь это одна из моих задач: мои команды великолепно играют при стандартах. В мой последний год в «Зальцбурге» мы имели «плюс 29» по количеству забитых стандартов. Я учитываю и пенальти, но у нас было плюс 29».
Марш так и не смог разгадать код, как тренировать стандарты, не теряя внимания своих игроков, поэтому он пробует все подряд. «Я не знаю идеального способа их тренировки, — сказал он. — Но моя философия — «не делать все время одно и то же»». Он старается сделать все возможное, чтобы его игроки были в восторге от статичной и, казалось бы, обыденной части игры. «Я имею в виду, я делал такие вещи, как давал команде домашнее задание придумать конкретный угловой или штрафной удар, или вбрасывание мяча», — сказал он. Его команды также отслеживают данные по каждому моменту, когда мяч находится вне игры — угловые, вбрасывания, удары от ворот, штрафные удары, — чтобы понять, достигают ли они того, чего хотят добиться в эти моменты.
Зачем заботиться о данных, если большинство тренеров все равно их не знают? «Речь всегда идет о решениях, — сказал он. — Вы используете все, что вам доступно, с вашими игроками, в той лиге, в которой вы играете, в той культуре, в которой вы живете, чтобы дать вашим игрокам решения, которые имеют смысл и помогают им быть успешными на поле».
После неудач в Монреале, скитаний по миру и отказов от работы за работой он достиг вершины, став тренером одной из лучших команд мира в одной из лучших лиг мира. Более того, он наконец-то понял, кем именно он является как тренер. «Я считаю, что я очень хорош в борьбе за мяч, я считаю, что я хорош во владении мячом — это определенно не самая сильная моя сторона — и я считаю, что я очень хорош при стандартах. И мои команды играют так же. Вы можете увидеть это. Мои команды — именно такие».
* * * *
Есть такая поговорка на идиш: «Человек планирует, а Бог располагает» [Man plans, God laughs]. Это также название альбома Public Enemy. Хотя это и не было бы столь же удачным названием альбома, мы могли бы изменить его и сказать: «Человек планирует, футбол случается». Йохан Кройфф, конечно же, по-своему трактовал ту же идею: «toeval is logisch» — или «совпадение логично» Даже если у вас есть самая совершенная организация в мировом футболе и самый совершенный менеджер, сформированный этой организацией, нет никакой гарантии, что все получится. И оно не получается. Марш был уволен из «РБ Лейпциг» менее чем в середине своего первого сезона в клубе.
Оказывается, даже футбол «Ред Булл» не застрахован от институциональной дисфункции. Рангник покинул Red Bull в 2020 году и стал руководителем отдела спорта и развития в российском клубе «Локомотив», а в ноябре 2021 года был принят на работу в «Манчестер Юнайтед» в качестве временного менеджера. Спортивный директор «Лейпцига» Маркус Крёше также покинул клуб летом 2021 года, чтобы занять аналогичную должность в «Айнтрахте» из Франкфурта, и ему не нашлось замены. На протяжении всего времени пребывания Марша в Лейпциге команда работала без спортивного директора, который следил бы за краткосрочным и долгосрочным состоянием команды.
И это связано со второй частью истории. При предыдущем руководителе, Юлиане Нагельсманне, «РБ Лейпциг» отошел от основных идей «Ред Булл» — прессинга и вертикального паса. Они по-прежнему прессинговали, но их уровень прессинга значительно снизился за оба сезона работы Нагельсманна в клубе. Они также замедлили игру с мячом и разрушали оборону с помощью сложных позиционных ротаций, а не безжалостного роения и рискованных передач. Они сделали акцент на той части игры — владении мячом, которая, по признанию Марша, не является его сильной стороной.
И хотя казалось, что Марш был идеальным тренером для «Лейпцига» — чистейший «Ред Булл» для лучшей коллекции талантов «Ред Булл», — ему пришлось пойти и сказать группе игроков, которые перестали бегать так много, как раньше, что, мол, пора снова начать бегать.
«Мы хотели вернуться к основной философии, классическому футболу РБ, но команда никогда не была на 100% уверена в его игровых планах», — сказал Оливер Минцлафф, генеральный директор «Лейпцига» и глава футбольного департамента Red Bull, после того как клуб расстался с Маршем. «В каждой игре были небольшие моменты, когда мы инстинктивно делали все не так, как хотел тренер», — сказал вратарь Петер Гулачи в интервью The Athletic. Редко какой клуб открыто признает, что тренер не виноват.
«Ред Булл» сделал именно то, чего должна была избежать концепция «Ред Булл»: наняла тренера, который не соответствовал своим игрокам, и купила игроков, которые не соответствовали своему тренеру. Ранее, в ноябре 2021 года, казалось, что команда Марша перевернула ход событий после доминирующей, несмотря на счет, победы 2:1 над занимающей второе место дортмундской «Боруссией», но после двухнедельного перерыва на отборочный турнир чемпионата мира «Лейпциг» проиграл «Хоффенхайму» 0:2, и все могло быть гораздо хуже. Несмотря на вакцинацию, Марш получил положительный результат на КОВИД-19, и ему пришлось пройти двухнедельный карантин. Первый матч без него команда выиграла со счетом 5:0 у бельгийского клуба «Брюгге» в Лиге чемпионов, после чего потерпела еще два поражения в Бундеслиге. Когда команда заняла 11-е место, Маршу сообщили, что он освобожден от своих обязанностей на время карантина. Что за мир.
Несмотря на отсутствие результатов, на момент увольнения Марша «Лейпциг» занимал шестое место по разнице забитых и пропущенных мячей и третье место по ожидаемому разнице забитых и пропущенных мячей. Он был не так хорош, как в последние сезоны, но и не так плох, как казалось. Может быть, все наладилось бы при некотором терпении, может быть, все всегда было обречено из-за диссонанса, а может быть, это было всего 14 игр — слишком маленькая выборка для каких-либо широких выводов в спорте, который мы еще далеко не изучили. Несмотря на новое пятно в резюме, Марш был принят на работу в клуб Премьер-лиги «Лидс Юнайтед» в феврале 2022 года. Как ни странно, он может подойти туда лучше, чем флагманский клуб «Ред Булл», где Марш сменил аргентинца Марсело Бьелсу, южноамериканского первосвященника высокой прессы. В свой первый неполный сезон в Англии Марш наблюдал за улучшением практически всех мыслимых показателей — очков, голов и xG — команда едва избежала вылета, выиграв последний матч сезона и заняв 17-е место.
Издалека и от людей, с которыми я общался в игре, мне казалось, что Германия с ее прогрессивной структурой лиг и национальной федерацией, которая полностью пересмотрела свой подход к развитию талантов после одного неудачного турнира на Евро-2004, будет более восприимчива к такому нестандартному мыслителю, как Марш, чем богатая деньгами и традициями футбольная культура Англии. Он также постарался выучить немецкий — несмотря на то, что английский был универсальным языком для довольно интернационального состава — и часто говорил на нем на пресс-конференциях. «Я очень благодарен за то, что вложил в команду столько сил, потому что она помогла мне не только в качестве футбольного тренера «РБ Лейпциг» или «Ред Булл Зальцбург», — сказал он. — Это помогло мне получить богатый опыт пребывания в Австрии и Германии».
Однако он глубоко вздохнул, прежде чем сказать мне, что моя теория может быть верна лишь отчасти.
«Немецкая культура — это культура соблюдения правил. Это лучший способ описать ее. Клубы существуют таким образом, что очень ясно, в чем их сущность, и это очень просто для болельщиков, для тренеров, для клуба, для игроков. Это часто называют «оставаться в своей полосе». Немцы любят оставаться в своей полосе, — сказал он и сделал паузу. — Я вообще не люблю оставаться в своей полосе».
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где переводы книг о футболе, спорте и не только!
