В чем вина Каца или почему погиб «Пахтакор»
70 историй про величие советского спорта и позоры советской политики
11 августа 1979 года произошла третья авиатрагедия советских времен, связанная со спортивными командами. После гибели хоккейной команды ВВС (1950 год) и женской баскетбольной молодежки (1973 год), разбился футбольный «Пахтакор». Вспоминаем о той трагедии, ее предпосылках и последствиях.
Совсем не ирония судьбы
Мы забежали вперед с захаровским киношедевром «Обыкновенное чудо», а сейчас откатимся назад с рязановской лирической комедией «Иронией судьбы». До сих пор не ясно, почему так и не вернулся в Ашхабад Сергей Покатилов, которому не везло практически во всей его ташкентской карьере. Тем более, что в «Колхозчи» тех лет собралась талантливая молодежь Сергей Казанков, Виктор Никитенко, заматеревшие Бердыев, Данильянц, Уразсахатов, плюс армейский призыв усилил команду форвардом Виктором Грачевым из Донбасса, который должен был служить пограничником в Краснознаменном среднеазиатском пограничном округе, но «Восток — дело тонкое», там зачастую начальство лучше знает, где граница пролегает. И после трех месяцев в учебной части, Грачев снял сапоги и одел бутсы.
При этом оборона действовала просто безобразно — 62 пропущенных, на Спартакиаде 1979-го Туркмения будет разгромлена Таджикистаном со счетом 0:8, переполняя чашу терпения наставника туркменской сборной Валерия Непомнящего. Поэтому, как только в «Колхозчи» появился молодой Виталий Кафанов, он сразу занял место в воротах.
Покатилов, наверняка, исправил бы эту ситуацию, тем более, что в Ташкенте он не нужен, на следующий сезон туда приглашают Олега Чечетина из Ижевска. Покатилов снова второй, и только в 1978-м он выигрывает конкуренцию у Чечетина, а в 1979-м они стояли с Александром Яновским вровень — по девять матчей из 18. Но в самолетах разминулись, Яновский улетел ранее в составе дубля, а Покатилов — с основой...
До сих пор не ясно, как вместо Анатолия Могильного на борту оказался Михаил Ан? Это напоминало бы сюжет «Иронии судьбы», но, как казалось, в 1979 году ситуация с Женей Лукашиным летевшим в Ленинград по билету Павлика невозможна в принципе. Сама пьеса и киносценарий по ней были написаны в конце 60-х, но уже с 1970 года на внутренних авиарейсах были введены правила паспортного контроля. Тут надо пояснить, что в том году поначалу была неудачная попытка угона самолета в июне того года. Участвовали 13 евреев плюс трое славян, которым тоже захотелось на Мертвое море. Попытка не удалась, но затем, увы, состоялся успешный угон, произведенный жителями узбекского Коканда, литовскими отцом и сыном Бразинскас, уже в октябре 1970-го. Как реакция: был введен паспортный контроль, и, если бы его требования исполнялись в надлежащей мере, этнический кореец Ан остался бы жив, поскольку никак не был похож на Могильного, который, кстати, до сих пор находится в здравии.
Будь в те годы строже дисциплина, то Ана просто не посадили бы в самолет по билету Могильного, как и невменяемого персонажа Андрея Мягкова.
Случись судейский скандал годом позже, все дебоширы остались бы живы
Откатим еще назад. Среди лауреатов сезона 1977 года, вернувшего Ташкент в высшую лигу, дебютант «Пахтакора» Юрий Загуменных, вернувшийся в футбол, после травмы. Семь месяцев он провалялся в больнице, пропустив весь 1976 год, в котором значился, как игрок ленинградского «Зенита». Восстановился, но «Зенит» отказался от инвалида, поскольку футболисту реально была присвоена вторая группа инвалидности с назначением пенсии. Загуменных тогда всего лишь 30 лет, и после случайной встречи со своим бывшим тренером Кочетковым, он вернулся в футбол.
В том сезоне первой лиги спартаковцы ничего не могли поделать только с кемеровским «Кузбассом» 0:4 и 1:2 в Москве, которым в первый год тренерской работы руководил Анатолий Хасаншин, защищавший в 1964-1965 годах ворота «Пахтакора», затем игравший в двух колхозных командах «Свердловце», «Ок Алтыне» с Талибджановым, и в Термезе с будущим администратором «Спартака» (1980-2008 годы) Александром Хаджи и Юрием Саркисяном.
Вратарь «Спартака» Александр Прохоров еще раз вспомнил о Ташкенте в контексте своей карьеры. Это сезон 1978-го: «В июле в Ташкент ехать, я уже ноль, бедный родственник... Команда без меня уехала».
Кочетков пригласил в «Пахтакор» и еще одного бывшего подопечного по «Лучу» Юрия Ковальского, но он, после сезона в столице Узбекской ССР, вернётся на Дальний Восток, тем самым, спасая жизнь. Мог бы спасти жизнь даже судейский скандал. В 1978 году, третьего июня, домашний матч «Пахтакора» с ворошиловградской «Зарей» завершился поражением хозяев, и запомнился скандалом. Взбунтовались ташкентцы, не согласные с решением судьи Алексея Балаяна из Баку, который дал знак, что штрафной гости будут разыгрывать по сигналу, а когда гости пробили без сигнала, засчитал гол. Владимир Федоров то ли наступил на ногу судье, то ли ударил соперника в живот, и получил красную карточку с дисквалификацией на десять игр. Константин Баканов получил пять матчей дисквала за желтую. Протокол игры гласит, что Ташкент не забил ни разу, зато его футболисты неоднократно приложились ногами к филейной части арбитра, убегавшего от них в подтрибунку. В конце сезона Балаяна дисквалифицируют на полгода, видимо, для того, чтобы подучил правила. Случись всё это годом позже, все дебоширы остались бы живы...
Не стоило ездить в Америку...
Остановимся, помолчим, подумаем... В феврале 1979 года после предсезонного турне «Динамо» по США главного тренера бело-голубых Александра Севидова снимают с должности. На него поступил донос, что он встречался с эмигрантом Семеном Кацем, с которым познакомился в Киеве, где Севидов тренировал местное «Динамо», а Кац работал автомехаником.
Любопытно, что шестью годами ранее, после поездки в США и Канаду будет уволен главный тренер торпедовец Виктор Маслов. Турне проходило в дни проведения в Москве летней Универсиады-1973, и в качестве некоего «алаверды» американские студенты-спортсмены посетили ЗИЛ. ТВ Америке торпедовцы выступили неплохо (4 победы, по одной ничье и поражению), после чего в первой же игре чемпионата проиграли в Ленинграде «Зениту» 1:3, и Маслова «ушли». На матч со «Спартаком» в следующем туре, который судил Иосиф Самусенков (Мейлахштейн) торпедовцев выводил Валентин Иванов. Мораль: Не ездите, футболисты, в Америку, не к добру это.
На место Севидова в московское «Динамо» пришел Иван Мозер, дядя будущего тренера по фигурному катанию Нины Мозер, той самой «Нин Михалны», которая еще до Этери Тутберидзе превратила состав сборной СССР в филиал своей тренировочной группы. У Мозеров, чьи родители стали советскими после Пакта Молотова-Риббентропа в 1939 году, был еще и румынский родственник, двоюродный брат футболиста Ивана и теннисиста Михаила Мозера, отца Нины Михайловны. Семья Иона Мозера осталась в Румынии, сам Ион последовательно стал гандболистом сборной, затем сбежал в ФРГ, где играл уже за местную сборную под именем Ханс Мозер. Вслед за сбежали жена и сын Ричард.
...Или КГБ не ловило мышей?
Вопрос Ивану Мозеру — что он писал в графе о наличии родственников за рубежом, обязательной при заполнении любой анкеты в СССР. Вопрос к КГБшникам: Вы об этих событиях ничего не знали, или ничего не предпринимали? Если не знали, получается, что плохо работали. Если не предпринимали, то еще хуже.
Что характерно, как только у Леонида Беренштейна бабушка уехала в Израиль, он тут же стал невыездным, хотя это один из лидеров гандбольного ЗИИ из Запорожье. Гебисты всех республик Союза передали друг другу, мол, «бабушка уехала», и всё, Беренштейн мог доехать только до границы страны, не пересекая её..
Узнав, что Мозер возглавил «Динамо», с ними сразу отказалась играть команда из Албании... Шутка, албанцы дважды попадались на пути советских команд в футбольных еврокубках, и снимались с розыгрышей. В Кубке Кубков-1980 отказалась «Влажния Шкодра» и «Динамо» с Мозером прошли дальше, и в Кубке чемпионов-1983 «17 Нентори» не стал играть с киевским «Динамо». Кроме того, ранее олимпийская сборная Албании отказалась играть против нас матчи квалификационного турнира. Наблюдая за бомбардирскими подвигами рубиновского албанца Мирлинда Даку удивляешься, как может изменяться политический дискурс в течение нескольких десятков лет.
1 июля 1979-го произошло два события. Ушел из жизни Всеволод Бобров, который избежал смерти в 1952 году, не попав в самолет хоккейной команды ВВС. Уже после окончания игровой карьеры, Бобров послужил «крестным отцом» для будущего ветерана «Пахтакора» Александра Иванкова (1970-1977 годы в составе). Иванков «служил», играя в футбол в составе Южной группы войск в Венгрии, где его приметил знаменитый форвард. В «Пахтакор» Иванков попал только в 22 года, но вскоре стал игроком основы. В год смерти Боброва 30-летний Иванков стал тренером команды «Наримановец» из колхоза Нариманова. Этот сюжет — ремейк лирической кинокомедии «Большая перемена», поскольку в «Наримановце» главный тренер моложе аж восьмерых подопечных. Из приятного: в магазинах спокойно продается французская тушь «Ланком». Поэтому покидать этот колхоз не хочется, даже заняв 17 место в чемпионате. И на следующий год Иванков омолаживает состав, и «тряхнув стариной», становится играющим тренером. Итог сезона: 11 место, Бобров бы одобрил.
P. S. То, чего на белом свете вообще не может быть. Изучая историю «Пахтакора», в частности, и прошлое спорта, в целом, можно узнать много чего интересного. На шахматной Олимпиаде 1976 года победу одержала сборная США с римско-католическим священником Уильямом Ломбарди в составе. Он известен своими многочисленными победами на молодежном и студенческом уровнях, дважды играл на Олимпиадах самостоятельно, и еще пять раз стартовал с Божьей помощью, будучи рукоположен в сан в июне 1967 года..
Если же без иронии, то Ломбарди играл на первой доске за США, выиграв командный чемпионат мира среди студентов 1960 года, победив при этом будущего чемпиона мира Бориса Спасского. В том же 1960-м покончил жизнь самоубийством Владимир Селиманов, приемный сын Василия Смыслова. Смыслов стал чемпионом мира в 1957 году, когда пасынок Селиманов остался без медалей чемпионата мира среди молодежи проходившего в Канаде, где он проиграл как раз будущему победителю Ломбарди.
«В нас пропал дух авантюризма! Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам», - восклицает пьяный Ипполит Георгиевич, давясь заливной рыбой. Как бы в опровержение этих слов, шахматист Селиманов во время чемпионата мира знакомится с канадской девушкой. Три года они пытались перевести свои отношения в нечто более серьезное, но не сложилось, и Селиманов выбросился из окна.
(Продолжение следует)
