Илья Кухарчук – фронтмен «Химок». Пришел к мечте в 30 лет и рассказал, как не вляпался в наркотики и вовремя перестал жечь деньги
Тусил в «Анжи» с Роберто Карлосом, а потом пропал из РПЛ на 10 лет.
«Химкам» на старте сезона тяжко. Долго расставались с Сергеем Юраном и меняли руководство. Новый тренер Дмитрий Гунько в команде всего две недели и пока не работает, а выкручивается: новичка Брайана Идову ставит в центр защиты (меньше чем через сутки после трансфера), а на левый фланг выпускает нападающего Илью Кухарчука.
Когда-то Илья тусил с Роберто Карлосом, Это’О, Жирковым и Буссуфа в керимовском «Анжи», в 2010-м дебютировал там в Премьер-лиге – и не играл в ней следующие десять лет.
После «Анжи» были «Урал» Григория Иванова, «Енисей» Андрея Тихонова и другие закоулки ФНЛ – Кухарчук изъездил ее всю вопреки аэрофобии. А еще Илья в четырех командах поработал с Андреем Талалаевым, не сошелся с Гусом Хиддинком и поддержал Сергея Юрана в недавнем батле против директоров «Химок».
Как Юран верил в РПЛ, игроки видели по глазам. На его тренировки команда не забивала: он по делу поменял тактику
– Когда по-настоящему поверили: «Химки» – в РПЛ?
– Только когда получили свидетельство в рамке. Такие выдают клубам-участникам РПЛ. После полуфинала Кубка гендиректор как раз нам это свидетельство показал.
– Знаю, что игроки «Химок» узнавали новости из медиа. Судя по заголовкам, судьба клуба менялась 15 раз. Как переносили эти метания?
– Может быть, некоторым было психологически тяжело. Но Кубок показал: благодаря тренерскому штабу [Юрана] все абстрагировались от новостей. Себя я настроил: как будет, так будет, переживать смысла нет. Хотя тут [после увольнения Юрана] и правда появились мысли о том, что новый тренер приведет своих игроков, а меня видеть в команде не захочет. Когда идут перемены, не знаешь, чего именно они коснутся.
– В открытом письме вы задавались вопросом, почему убирают Юрана. Выяснили почему?
– Нет. Все-таки мое дело тренироваться и готовиться к сезону, а не думать, почему в клубе происходят те или иные процессы, на которые я не могу повлиять.
Работать с Юраном было приятно, и я рад, что клуб и тренер в итоге обошлись без суда и решили все в кабинете. Пусть и не сразу, но по-доброму.
– Защитник Скворцов называл Юрана мотиватором «Химок»: «Поддерживал искру и ограждал от негатива». Как именно он это делал?
– Слова у Юрана для каждого, может, были одинаковые, но подача для каждого индивидуальная. Например, такая: «Не читайте, что пишут в газетах. Мы команда Премьер-лиги. Уволят меня или нет, неважно. Я сделаю все, чтобы мы были там». И обещание сдержал.
Да и по глазам Юрана видели: все будет хорошо. Мы в него верили. Гендиректор Иванов на сборах тоже говорил, что идем в Премьер-лигу, сам слышал, но что было [с его позицией] дальше, не знаю. А вот Юран за РПЛ был всегда.
– Игроки правда договорились не лезть в тренировки Юрана, а играть, как при Талалаеве?
– Слушать, кивать, а играть иначе? Такого не бывает. Тактика изменилась: с 4-4-2 или 4-2-3-1 – на 5-4-1. Заряженность осталась прежней, но игра стала кардинально другой: при Талалаеве был акцент на прессинг и быстрые выпады, а теперь стали больше контролировать мяч. Схема с пятью защитниками позволяла переводить мяч с фланга на фланг и оперативно разворачивать атаку. В деталях поменялись и тренировки.
Шалимов ставил в «Химках» тики-таку, как в «Барсе» – правда, бесполезную. А Талалаев отчитывал даже при 3:0
– От Скворцова мы уже знаем, что «Химки» Талалаева – такой «Ливерпуль» ФНЛ. Вы кто из «Ливерпуля»?
– Салах, получается! Если серьезно, то я со Скворцом согласен: смотрим на топ-клубы и берем лучшее.
– Вы знакомы с Талалаевым еще по молодежной сборной, «Волге» и «Тамбову». Что он в вас вложил?
– Благодаря ему я стал злее на поле. Сначала на тренировках, а оттуда переносил настрой на игры. Мы не европейцы, которые могут с сигаретой приходить на тренировки (образно говорю), а потом давать результат. У Талалаева давление постоянное.
– Вы правда прятались от Талалаева прямо в перерыве?
– Расскажу, как было. В перерыве матча с «Рубином» я забежал в раздевалку первым потому, что отклеился кинезиотейп. Прибежал ко врачу, ложусь на кушетку: «Давай быстрее клей, времени мало». В раздевалку (она рядом) заходит Талалаев. И сразу: «Куха, Куха! Где ты?» Я, конечно, не отвечаю – поэтому вместо меня прилетело Скворцу.
Мне тоже прилетало, каждую неделю. Талалаев требовательный, импульсивный, эмоции иногда зашкаливают. Приехали с «Химками» во Владивосток, ведем у «Луча» 3:0 – а в перерыве Талалаев начинает всем пихать.
– Как Талалаев повлиял на «Химки» после отставки Шалимова?
– Шалимов – тренер для звезд. Контролировали мяч под 60 процентов времени. Я когда пришел, увидел эту тики-таку, подумал: «Что за «Барселона»? Как они так низко плетутся? Первыми должны быть». Но вскоре убедился: тики-така – в центре поля, а впереди уверенности не было.
Талалаев доказал: мы можем еще и забивать, и побеждать. Летом нас хорошо подготовил тренер по физподготовке Серджио Джовани – он с Талалаевым еще со штаба Скалы в «Спартаке», а я пересекался с ним в «Волге».
Уже в штабе Юрана Серджио присылал нам упражнения на самоизоляции. Надо было приседать со штангой, но ее у меня в Путилково не оказалось. Взял палку от швабры, наполнил две пятилитровые баклахи водой – и приседал. А бегал по лестнице дома – я относился к ограничениям серьезно. Этот бег в любом случае не заменит простого рывка на поле, хоть ты шесть часов дома занимайся – дыхалка была не готова.
– После такого простоя вы за полтайма раскатали в Екатеринбурге «Урал». Как?
– Мы даже не допускали мысли, что вылетим. Вопрос был только в счете на табло. И готовились-то не к одной игре, а сразу к двум. Готовились тоже в изоляции – как дома, только в Кратово. А база там такая шикарная, просто кайф! Никогда еще таких не видел, топ-уровень.
С «Анжи» я жил совсем в другом Кратово. Никаких кондиционеров, номера гораздо проще. А тут перед ЧМ все переделали под Португалию. Бассейн, сауна, тренажерка, классные поля, даже подушки на кроватях удобные. Десять лет назад такого не было.
– Вы верили, что пройдете «Урал». А от финала с «Зенитом» чего ждали?
– Хотели сравнить себя с футболистами ценой 40 млн евро. Понять, можем ли мы составлять конкуренцию топ-клубам РПЛ. Доказали: можем. Причем автобус не ставили.
Из «Зенита» самый топ – Иванович. Я только вышел и решил отыграться в стеночку, мне дали мяч в свободную зону – а я вроде как быстрый футболист, думал, оббегу. Но Бранислав шикарно перекрыл путь к мячу. Пришлось катить назад.
В эпизоде с пенальти очень грамотно сыграл Малком. Только один вопрос в голове: поставили бы такой пенальти в нашу пользу? Если бы кто-то из наших так же подставился, на это отреагировали бы так же, как на падение зенитовца? Мы просили посмотреть ВАР – не знаю, посмотрели ли (ВАР смотрит все эпизоды матча, но не всегда вмешивается в решения главного арбитра – Sports.ru).
Мало того, что пропустили в самом конце, так на последних секундах чуть не отыгрались. От этого еще грустнее. Не у всех такое событие бывает больше раза в жизни. У меня не было ничего похожего. Надеюсь, скоро будет. Последняя игра в РПЛ у меня была жутко давно – до сих пор ее помню: тайм в Нальчике, заменил Стрелкова и сделал дубль.
Представляете, сколько я иду к своей цели?
В детстве на глазах Кухарчука употребляли наркотики – Илью оберегала семья. Юношей он ездил на просмотр в «Локомотив» (и отказался от контракта)
– Давайте о том, как шли. Вы из Костромы. Как сложно было вырваться оттуда?
– Сложно было ребенком, в 13 лет, уехать из дома в интернат «Шинника». Надо было проявлять мужские качества рядом с ребятами постарше. Тяжелое время, дети и подростки не щадят ни тебя, ни себя. Много дрался – до меня докапывались, я отстаивал свою точку зрения, никогда не мог струхнуть.
– В Костроме приходилось?
– Никогда не наезжали: знали, что общаюсь со старшими, а они придут и по-любому нахлобучат. Хотя на районе были разные ситуации. Видел своими глазами, как старшие варят на ложке ⬛⬛⬛⬛⬛⬛. Тогда же наркотики употреблять – это было модно и молодежно. Меня оберегали – знали, что я футболист. Брат очень переживал, чтобы я не пошел по наклонному пути.
Я и сам боялся, чтобы соблазны на меня не повлияли – хорошо, что был только спорт. Помогло все окружение. Мама швея, добрая, а вот папа военный (сейчас полковник в отставке) – в строгости воспитывал, дисциплина в семье всегда была на уровне. Папа меня шестилетнего и отвел в секцию.
– Вы ведь могли бы сейчас играть в «Локомотиве» – ездили туда на просмотр из школы «Шинника». Почему не остались?
– Вообще не понравилось. Был выбор: оставаться в Ярославле и ждать дубля или проявлять себя где-то еще, как советовал агент. Поселили в бодягу (общежитие на сленге), потренировался неделю, после чего ко мне подошли люди: «Подписываем пятилетний контракт. Полгода тренируешься с 90-м годом, после выпуска – в дубль». Я не захотел – и не жалею.
Через неделю-две поехал в «Рубин», и там фантастика. Еще не подписал контракт, а уже тренировался с основой! Это же кайф. Да что тренировки: я как увидел базу, изумился и спросил: «Это здесь я буду жить?» Потрясающе: несколько полей, зал, все, чтобы жить и радоваться.
В «Анжи» ладил с Роберто Карлосом (в шутку тер лысину кулаком) и восхищался Это’О. А еще – пиццей и колой после тренировок
– Из «Рубина» вы попали в «Анжи», где закорешились с Роберто Карлосом. Говорили, что спокойно трогали его за лысину.
– Да вырвали это из контекста. Я потом читал комментарии – и понял, что меня разорвут, если я еще что-то про лысину скажу.
Близко общался я с Нукри Ревишвили, жил вместе с Тодором Тимоновым – говорили, что это я его мату научил. А Роберто Карлос… Знаете, есть такой прикол: подходят, трут кулаком макушку, как бы натирают лысину? Вот я, обычный парень из Костромы, мог так с Роберто Карлосом, по-простому. Он абсолютно нормально к этому относился! Сплошной позитив, как Роналдиньо. Никогда не видел Роберто с кислой миной, удрученным. Кроме случая, когда в него кинули бананом – Роберто и правда остро это переживал.
– У кого кислая мина была?
– Да ни у кого, но Это’О мог иногда проявлять недовольство упражнениями Красножана. Это не капризы, а просто отпор: «Нет, коуч, я этого делать не буду». Тренажерного зала было и правда много – после каждой тренировки. Мне-то по барабану было, главное мяч на поле дайте. А Самюэль и другие звезды собрались и поставили вопрос ребром: или мы, или Красножан.
– Про колу специально для Это’О слышали все. Какие еще его закидоны видели?
– Это’О – суперпрофессионал. Если кто-то приходил на автобус за две минуты до отъезда, Самюэль высказывал ему в жесткой форме. И подзатыльник отвешивал – я видел, как доставалось Карселе-Гонсалесу. При этом страха допустить ошибку, как в детской школе, рядом с ними не возникало.
Что изумило: после первой тренировки на сборе в Дубае в раздевалке нас ждали сырная пицца и кола. Мне так это понравилось: «Ничего себе, прикольно». И так было каждый раз. Они [звезды] говорили, что так надо. Пицца – понятно, а кола – не знаю, может, она в Эмиратах какая-то особенная.
– Александр Трошечкин рассказывал мне, как в «Анжи» угорал Бухаров.
– Давайте я тоже – про «Рубин». Приходит Бухаров ко мне в комнату в девять утра: «Кух, встань». Я офигел: «Ты травишь, Саш? На часы смотрел?» – «Не-не, подойди к окну. Видишь, стоит? Только что купил». Там новая BMW X6, белая. И Бухаров кидает мне ключи от своей старой бэхи, пятерки: «На, покатайся. Все равно без дела». Нашел время понтануться, в общем.
Ключи я брать испугался, конечно. У меня, 18-летнего, машины тогда не было. Купил только в «Шиннике», «Ауди А5» – и езжу до сих пор, однолюб. Езжу аккуратно: в России ужасные дороги. В Костроме не могу проехать к дому и поставить во дворе. А за один сезон в Москве умудряюсь погнуть диски.
– Вы восхищались, как в Махачкале любят футбол. Как это проявлялось?
– При мне футболом там жили, как и борьбой: пели гимн, сидели в проходах и друг на друге, болели за «Анжи» страшно – неважно, с «Амкаром» игра или с кем. А когда ехали на игру со «Спартаком», нас провожал кортеж машин на 50.
Помню, забиваем на последней минуте «Зениту», бежим к трибуне. Я был в повязке на голове – а после общения с болельщиками понимаю, что повязки нет. Кричу в толпу: «Верните!» Мне бросают: «Куха, лови!»
И это до звезд. Потом все стало статусное: огромные плакаты, на домах – граффити, гостиница «Анжи», академия, новый стадион. Как бы ни менялась инфраструктура, люди были верны «Анжи».
Томск – тоже очень футбольный город, я до сих пор на связи с местными фанатами. В Химках не всегда полный стадион, но поддержка – супер. Ну и в Тамбове: будь побольше места на трибунах, заполняли бы.
– Каково это, кстати – играть за «Тамбов» не в Нижнем или Саранске?
– Раздевалки – дно. Я такого не видел никогда. Все очень старое.
Мы с «Анжи» жили у моря, из-за сырости выползали такие длинные противные сороконожки. Видели, может – лазают такие по стенам. Но в Каспийске такие были на стенах базы, а в «Тамбове» – прямо в раздевалке. Возвращаемся после выезда, включаем свет – а они врассыпную. Я побежал к администратору Снеткову: «Викторыч, давай срочно вызывать клининг! Это же жесть!» Вызвали, все почистили, помыли.
Но помыли раздевалку. А не плитку в душе, не туалеты, двери, которые не закрываются. Все осталось.
Больше ни на что в «Тамбове» жаловаться не буду – играть давали, все приемлемо.
В «Анжи» Кухарчук разбрасывался деньгами: зависал в баре на Арбате и заказывал зимой малину. Образумился в «Шиннике» – благодаря отцу
– В «Анжи» вы впервые стали зарабатывать приличные деньги. Ударили в голову?
– У меня не было огромных денег, но для меня зарплата была очень приличная. Отдавал проценты агенту, а то, что оставалось, тратить было, по сути, некуда. Жили в Кратово, квартиру не снимал. На первые деньги купил отцу машину.
Дальше уже пошло-поехало. Молодые, в голове ни бум-бум. Хотелось выпендриться, напокупать шмоток. Деньгами распоряжался глупо. Сейчас бы уже вел себя по-другому.
– Вы часто заседали в «Калина-баре» на Арбате. Ваш обычный заказ?
– Любил взять свежую малину. Такие понты, конечно: чтобы зимой на столе стояли свежие ягоды и фруктовые нарезки. Салат «Цезарь» там был лучший, вкуснее не ел. Еще нравился цыпленок табака, подавался с кускусом.
Выпивать я себе не позволял ни тогда, ни сейчас – очень скептически отношусь к алкоголю. Ходить в «Калину» было престижно – молодой был, считал, что это прикольно.
– Что заставило поменяться?
– Из «Анжи» уехал в «Урал». Посчитал это ступенькой вниз, чтобы потом шагнуть на две вверх. Так после «Урала» бах! – и «Шинник», опять вниз.
Отец стал по башке давать. За то, что трачу деньги непонятно куда. Думал, что так будет все жизнь: «Себя обеспечиваю, машину папе купил, какие-то деньги родителям отправляю – молодец! Могу потратить куда хочу». Опилки в голове были, говорю. Самоуверенность.
В Ярославле я задумался: «Илья, пора брать себя в руки». Ситуацию пытался выправить еще семь лет – то есть, вернуться в Премьер-лигу.
– Из-за чего покинули «Анжи»?
– Получил травму в молодежной сборной и вернулся спустя четыре месяца в совсем другой «Анжи». Хиддинк даже не смотрел на молодежь. Оставил одного Шарифа Мухаммада, других – в аренду. Меня – в «Урал», где я и остался.
Правда, после аренды поехал на сборы с «Анжи» и затянул – очень поздно понял, что в Махачкале ничего не светит, и надо рыпаться. Знал, что в «Урале» уже было 33-34 игрока, но позвонил Иванову, все объяснил. Он меня принял обратно на постоянный контракт: «Все в силе. Приезжай, будешь доказывать».
– Каково было с Ивановым на тренерской скамейке?
– Кому-то – возможно, тяжело. И сумки летели, и жесты – много эмоций. Мне – нормально. Да, он и правда очень импульсивный, но при этом честный. По мне, лучше в глаза говорить, чем лицемерить за спиной. Таких лицемеров в моей карьере было полно – они и сами знают, кто такие по сути.
Когда я только приехал в Екатеринбург, жить нам с девушкой (теперь женой) было негде. Иванов позволил жить в гостинице за счет клуба – я и жил 12 дней, пока искал квартиру.
Кухарчук боится летать – все из-за дикого полета с «Рубином» из Грозного. Занимался с психологом, но не помогло
– Екатеринбург, потом Ярославль, Красноярск, Калининград, Томск – вас помотало по стране, а ведь вы боитесь летать.
– Есть такое. Когда каждые две недели вылет, более-менее привыкаешь. После отпуска страха чуть больше.
Это не панический страх, не фобия – иначе бы я футболом не занимался и в отпуск не ездил. Но если есть вариант поехать на поезде, лучше так, чем на самолете – в Казань, например. А вообще люблю кататься на машине.
– Что за полет поселил в вас страх?
– Лучше бы он случился не в начале карьеры, а хоть немного попозже. Летели с «Рубином» (я играл за молодежку) чартером из Грозного. Прямо на взлете попали в грозовые облака. Ррраз – и нас резко бросило вниз. Никто ничего не понял, только пристегиваться стали. Секунд сорок – снова швыряет.
Уже потом сказали: нас дважды швырнуло вниз на сто метров – мы были в состоянии свободного падения. А тогда мы не знали ничего. У всех ноутбуки влетели в потолок. Пришлось убирать, а Лаша Салуквадзе зачем-то стал натягивать кроссовки. Повисла мертвая тишина, было очень страшно.
Рома Адамов вцепился в подлокотник, на котором уже лежала моя рука – и она дико занемела. Терпел, не мог же я сказать: «Ром, мне больно, отпусти!» Когда все нормализовалась, к нам вышел стюард – тоже бледный – и Адамов на эмоциях ему: «Вы чего творите? У меня дочка!» Прекрасно его понимаю.
Всю оставшуюся дорогу я успокаивал Рому: что-то про статистику стал рассказывать. Другой опытный футболист Сергей Семак сказал: «На моей памяти такое впервые». А Сибайя по прилете в Казань, спустившись с трапа, поцеловал землю.
– Как вы поняли, что боитесь летать?
– Уже на следующем выезде. Как думаете куда? Во Владивосток. Взлетаем, смотрю на ребят – молчат. Все стали ловить себя на мысли: «Блин, хоть бы не повторилось как в прошлый раз». У меня в подкорке это осталось до сих пор.
Я верующий человек, бог мне помогает – я всегда не один. Так вот перед взлетом всегда молюсь. А дальше – отвлекаюсь. Например, включаю игрушки на телефоне. Иначе опять будет колошматить, а это не вариант.
– Когда еще колошматило, как над Грозным?
– Летели с «Томью» из «Москвы» с игры со «Спартаком-2». Садились в Томске, в сильнейший ветер. Больше 16 метров в секунду. Минут 15 просто мотыляло, кто-то кричал, кого-то тошнило. Игрушки не помогали. Потом пилот даже извинился за такую посадку.
– Ходили к психологу или как-то еще пытались избавиться от страха?
– Пытался. Обращался к психологу Алексу Гервашу – сам бывший пилот, избавляет от аэрофобии. В онлайн-сессии он подробно объяснял ее корни и почему бояться не надо.
Но заниматься надо постоянно. Посидишь одно занятие, потом летишь – и думаешь: «О, ништяк, помог психолог. Действует». Но потом забрасываю это дело, и страх возвращается.
Таких, как я, в футбольном мире достаточно, мой страх – не новье. В «Анжи» вот полкоманды боялось летать – например, Роберто Карлос.
В «Томи» меняли стратегию по ходу сезона, как в «Химках» – по решению губернатора. Кухарчук покупал бутсы на «Авито»
– У вас возникали мысли: никогда РПЛ уже не будет, я в ФНЛ до конца?
– Перед сном иногда мог подумать, что все идет не так. Но потом отгонял. «У меня есть цель всей карьеры – вернуться в РПЛ», – эта мысль четко сидела в голове. Всей душой и сердцем хотел там играть.
– Когда были ближе всего к РПЛ?
– Когда играл в «Волге», приходили конкретные предложения из «Рубина» и «Крыльев Советов». Очень близко было, думал: все, одной ногой я в элите. Меня хотели, но не договорились с гендиректором «Волги» Алешиным.
Спустя много лет – как раз перед «Химками» – высоко шли с «Томью». Тоже радовался: «Ну наконец-то, в этом году поднимусь!» Что не поднимусь, понял зимой – из общения с гендиректором Татьяной Смирновой и интервью губернатора Жвачкина. В РПЛ были заинтересованы все, кроме него – Жвачкин не собирался туда вообще. Мы хотели лично встретиться, а его даже в городе не было.
Напрямую спросил Татьяну Александровну: «Если по спортивному принципу пробиваемся, будем играть в РПЛ?» Ответ: «Как решат сверху».
– Этой зимой у вас были флэшбеки?
– Ну конечно. Вижу новости, что «Химки» меняют стратегию и снимают задачу выйти в РПЛ – и офигеваю: «Блин, да как так?»
– В «Томи» вы покупали бутсы на «Авито». И говорили, что иногда вам платили по 50 тысяч рублей.
– На меня потом накинулись: «А что, 50 тысяч для тебя не деньги?» Людям же не объяснишь, что у меня квартира стоила 30 тысяч. А бутсы – в большом спортивном магазине – 20. И на что жить, реально? Ребята брали в долг, чтобы закрывать ипотеку.
Я до последнего хотел остаться. Долго терпел, но два месяца нам говорили: «Еще две недели, еще неделя. Послезавтра выплатим, завтра». Самолюбие тоже есть, понимали: что-то тут непросто. В итоге мы с Яном Казаевым ушли (Казаев – в «Сочи», сейчас он игрок «Балтики» – Sports.ru). Через два дня на карточку капнули все долги.
Кухарчуку грустно от ФНЛ: пробиться туда – испытание, но в самой лиге – беспредел и бардак. Илье до сих пор должны в «Волге»
– Вы винили себя за то, что так надолго застряли в ФНЛ. Почему так вышло?
– Несерьезно относился к тому, что имел. Или от самолюбия страдал: ставили с краю, а хотел играть центрального нападающего. Пешком ходил по полю.
Сейчас отошел от самолюбия. Гордеев в «Анжи» видел меня центральным защитником (говорил: «Ты быстрый, значит, никто от тебя не убежит») – и мне нравилось. Сейчас вот вышел с ЦСКА левым латералем. Не первый раз, и никогда не было так тяжело – противостоял Марио Фернандес, а его я всегда относил к лучшим правым защитникам в мире. Мне хочется забивать, но без разницы, куда поставят, лишь бы польза была.
Про ФНЛ: не скажу, что это дно нашего футбола. Сколько надо пройти, чтобы попасть хотя бы в ФНЛ? Сколько судеб на этом пути рушится, сколько слез, сколько травм? В каждом городе детей отсеивают сотнями, тысячами. Да вы попробуйте дойти до первой лиги, прежде чем критиковать. Мартусевич, воспитанник ЦСКА, пришел к нам вообще из ПФЛ – и ничего, не теряется в РПЛ.
– Респект. И все-таки сама лига какие чувства вызывает? Почти везде долги, минимум перспектив и вообще смысла существования, даже топ-клуб лиги, «Химки», выходили в РПЛ так, что стыдно.
– Сам много думаю об этих проблемах. Почему команды не вылетают? Или почему не выходят, только если руководитель области этого не хочет? Это беспредел, бардак. Мы стремимся в Европу – а в какой стране это есть? Мы хотим, чтобы сборная России играла на уровне Испании и Италии. Может, начать с себя? Все знают, что творится в ФНЛ и на других уровнях, но никто ничего не делает.
Я знаком с Жекой Савиным – посмотрите, он говорит о правде нашего футбола. Горькой, жесткой, русской просьбе. Я смотрел видео про травмы и здоровье наших футболистов и плакал. Не знаю, что конкретно у парня из «Локомотива», но невнимание к здоровью в целом в нашем футболе есть. Или одно из первых видео Жеки, про парня из Рыбинска. Чтобы он заиграл в футбол, надо было платить, блин, деньги «Спартаку»!
Зацепил выпуск про «Луч». «Алания» существует, но долги-то ребятам не отдали. Да я сам через это проходил. Гендиректор «Волги» Алешин обещал, что все выплатит: «Я вас когда-нибудь обманывал? Все будет отлично». До сих пор висят долги перед игроками «Волги», но глаза закрыли, а Алешин на хорошем счету.
До сих пор должны, за весь сезон. Мы пытались оспорить, даже через прокуратуру. Никакого успеха, бумаги составлены так, что не подкопаться.
Название клуба сменилось, закрывались «Волга», потом «Нижний Новгород», потом «Олимпиец» – а руководители прежние на месте, уже сколько лет. Сейчас в «Нижний Новгород» пришел Игорь Кудряшов – специалист, каких я не встречал. Должен все наладить – если ему позволят.
Футболисты – такой материал, с которым можно делать что угодно. У Эдуарда Суханова (играл в «Волге», сейчас – в «Актобе» – Sports.ru) трое детей – а то, что ты честно заработал, не получал.
– При вас руководство «Волги» отстранило от работы десять игроков основы – за отказ пойти на понижение зарплаты.
– Я только пришел. Через несколько туров ребят отцепляют. Вообще не понял, что происходит: «Что за прикол?» Потом вернули иностранцев вроде Леандро, Саркисова и Парейко. Видимо, боялись, что будет совсем другой суд – не РФС, где есть связи.
Я тогда в суть не лез, просто играл. Но оттуда видимо, проблемы «Волги» и пошли.
***
– Наконец вы в РПЛ. Есть уверенность, что мрак позади? Сейчас о «Химках» говорят как о фарм-клубе «Спартака», и хоть регламент ограничивает аренды, но что будет с составом, все равно не ясно.
– Лично я связываю свое будущее только с «Химками». Я за здоровую конкуренцию, усиление нам необходимо – только не хотелось бы, чтобы было как с «Сочи», ставшим второй командой «Зенита». Лучше, чтобы сохранили как можно больше людей из состава, который выводил «Химки» в Премьер-лигу.
Стартом все расстроены – против «Зенита» у нас получалось качественно обороняться и выбегать в быстрые контратаки, а с ЦСКА было тяжелее. Плюс серьезный всплеск эмоций, настрой сверх меры – может, и это повредило. Сначала пробивались, потом самоизоляция, потом долго готовились к Кубку, а сейчас – Премьер-лига. Я тут уже играл – и все равно накатил небольшой мандраж. Казалось бы, больше двухсот игр за спиной, но это другой уровень и другая ответственность. Сколько лет прошло с тех пор, как я играл тут последний раз? А для кого-то это дебют в РПЛ.
Думаю, вольемся, нормально все будет. «Химки» будут лучше однозначно, я в это верю.
«Химки» меняли решение 15 раз (мы посчитали!), но теперь все же в РПЛ – туда вытащил Юран
Футболист, чьи клубы проваливаются в ПФЛ или исчезают. Как он еще верит в счастье?
Фото: https://www.instagram.com/kuha_44; личный архив Ильи Кухарчука; vk.com/fckhimki_official; fctomtomsk.ru; fc-ural.ru; РПЛ/Денис Тырин/ЦСКА; РИА Новости/Сергей Расулов – мл.
Там разные есть, конечно, но есть и за 20к.