8 мин.

Гробницы времени

384

Вероятно, многие из вас знакомы с теми Гробницами Времени, что существовали на Гиперионе, и в которых время текло вспять. В новой статье Джонатана Уилсона о развитии современной футбольной тактики вспять бежит не только время, но и, вместе с ним, в обратную сторону начинает разворачиваться знаменитая Пирамида. О том, почему современная «Барселона» похожа на сборную Италии 30-х годов прошлого века, о призраке Витторио Поццо и о Серхио Бускетсе – в нашем очередном материале.

Футбол – игра цельная. Выдвиньте игрока здесь, придется отодвинуть игрока там. Дайте задание одному игроку играть в более атакующем ключе, и вы будете вынуждены дать другому задание играть в более оборонительном. Когда с ростом популярности одиноких форвардов схемы с тремя защитниками устарели в качестве атакующих и сбалансированных формаций (здесь мы не берем в пример формации оборонительные), перед тренерами встала проблема: как объединить атакующих фуллбеков и надежность оборонительных позиций.

С клубами, использующими инсайдов, как «Барселона», все еще сложнее. Для этих клубов, атакующие фуллбеки являются не просто вспомогательным инструментом атаки, но являются основой атакующих действий на флангах, так как фланговые игроки смещаются в центр. Отсутствие Данни Алвеса частично объясняет, почему Месси не столь успешен в сборной, как в клубе. В «Барселоне», когда Месси уходит с правого фланга в центр, Алвес немедленно заполняет собой освобождающееся пространство, и фуллбек соперника просто не может следовать за Месси в центр, и помешать тому использовать более слабую правую ногу. Так что фуллбеки пытаются прикрыть обоих, и у Месси появляется и время, и пространство для использования своей левой ноги.

В то же время, если инсайдов играют на правом фланге - Педро, а на левом – Вилья, они также пытаются смещаться в центр по диагонали, освобождая пространство для набегающих фуллбеков. Традиционно в футболе, если один из фуллбеков уходит в зону сместившегося инсайда, то второй остается сзади, формируя тройку защитников.

«Барселона» же часто позволяет обоим своим фуллбекам принимать участие в атаке. Это очень рискованно, но эта стратегия каталонцам необходима, ведь они очень часто играют против соперников, сидящих очень глубоко в обороне. Таким образом «Барселона» получает возможность легко переводить мяч с одного фланга на другой и растягивать массированную оборону. Однако, они по–прежнему нуждаются в трех защитниках, противостоящих контратакам, так что этим третьим (и довольно эффективным) стал Серхио Бускетс.

Это, конечно, не ново. Многие команды, играющие ромбом в полузащите, делают что–то похожее. В донецком «Шахтере», пока они не стали играть 4–2–3–1, отход Левандовски глубоко в оборонительную линию развязывал руки Рацу и Срна. В «Челси» при Сколари на позицию третьего защитника опускался Джон Оби Микель, да и в «Барселоне» образца 2008–2009 схожую роль играл Яя Туре.

Что же действительно отличает «Барселону» — так это степень вовлечения в оборону «третьего» защитника. Впрочем, почему только «Барселону»? Первый раз с этой тенденцией я столкнулся, когда смотрел товарищеский матч Мексики против Англии перед Чемпионатом Мира. Пытаясь определить схему мексиканцев, сначала я посчитал, что они играют в четыре защитника, потом что в три, потом снова в четыре, потом снова в три, а потом я понял, что они не играют ни в три, и ни в четыре, а постоянно переходят от 4–3–3 к 3–4–3, как они и делали затем уже на Чемпионате.

Рикардо Осорио и Франсиско Родригес играли глубоко как классические центральные защитники, а Рафаэль Маркес играл как старомодный (я бы даже сказал «довоенного образца») центрхав сразу же перед ними. Пауль Агиляр и Карлос Сальсидо играли атакующих фуллбеков, так что защита делилась на две линии – 2–3. Эфраин Хуарес и Херрардо Торрадо играли центральных полузащитников, позади трех атакующих, Джовани дос Сантоса, Гильермо Франко и Карлоса Велы. Наиболее точно описать эту формацию, по существу, можно как 2–3–2–3, или, другими словами, «дубль–вэ», или «методо», с которой Витторио Поццо выиграл для Италии Чемпионаты Мира 1934 и 1938.

По следам Поццо

Поццо впервые познакомился с футболом, обучаясь производству шерсти в Брэдфорде в первой декаде прошлого века. Он исколесил весь Йоркшир и Ланкашир, и везде не упускал случая посмотреть футбол. В конечном счете он стал фанатом «Манчестер Юнайтед», и в особенности линии хавбеков Дакворт–Робертс–Белл («Дакробел»). Все центрхавы, считал он, должны были, как Робертс, уметь отдавать длинные, быстрые передачи на фланг. Сделав свою веру фундаментальной основой игры сборной Италии, будучи назначенным на пост ее тренера в 1924 году, он немедленно вывел из состава команды Фульвио Бернардини, кумира римских трибун, которого считал «подносчиком снарядов», а не «диспетчером».

Поццо питал отвращение к схеме «дубль–эм», разработанной его другом, менеджером «Арсенала» Гербертом Чэпмэном после изменения правила оффсайда в 1925 году. В этой схеме центрхав (в «Арсенале» это был Херби Робертс), был стоппером, накрывавшим центрфорварда соперника. Однако Поццо, безусловно, признавал, что в новой реальности правил у центрхава должны быть оборонительные обязанности.

Для этой роли Поццо нашел отличного игрока – Луизито Монти. В 1930 году на Чемпионате Мира он играл за Аргентину, но, перейдя в 1931 году в «Ювентус», стал одним из «ориунди»– тех южноамериканских футболистов, которые переехали на историческую родину предков, и стали играть за сборную этой страны. Ему было уже 30, когда его подписал «Ювентус», у него был лишний вес, и даже после месяца тренировок он не мог набрать подходящую форму. Но тем не менее, он был мощным игроком, которого прозвали «Doble ancho» («вдвойне широкий») за его способность играть по всему полю.

Монти играл роль «centro mediano» («компромисса») – не такую, как у Чарли Робертса, но и не такую, как у Херби Робертса. Когда мяч был у соперника, он оттягивался назад и прикрывал персонально центрфорварда соперников, а когда мяч оказывался у его команды, он становился основой развития ее атаки. Он не был третьим защитником, нет, он играл традиционного глубоко оттягивающегося центрхава, что позволяло инсайдам получить поддержку от вингбеков. Схема Италии была 2–3–2–3, «дубль–вэ» (W–W). Во все времена она выглядела, как писал Марио Заппа в «La Gazzetta della Sport», «моделью игры, синтезирующей всё лучшее от самых успешных мировых систем», что и было подтверждено тогда успехом сборной Италии.

Дальнее эхо друг друга

Признать, что современный футбол временами в своих схемах схож с тем, что было в тридцатые годы – это не то же самое, что повторять Книгу Екклесиаста, мол «что было - то и будет, и что делалось — то и будет делаться, и нет ничего нового под Солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: смотри, вот, это — новое! – но это было уже в веках, бывших прежде нас!». Нельзя и говорить о том, что тактика циклична в своем развитии, как считают многие.

Скорее нужно признать, что отголоски прошлого временами проявляются в современной тактике, заново изобретенные и по–новому истолкованные. Как и в сборной Мексики, схема «Барселоны» (по крайней мере, когда они используют одного опорника) крайне похожа на схему Поццо в сборной Италии. Те, кто считает, что эти команды используют схемы с тремя защитниками, не согласятся, утверждая, что команда, играя против одинокого форварда, позволяет одному из защитников выдвигаться в полузащиту. Но им можно возразить, что очень небольшое число центральных защитников сможет так играть, так как у них просто не хватит технической подготовки для игры в полузащите, почему же просто в таком случае не выпустить на поле вместо этого защитника полузащитника? Это и делают «Барселона» и сборная Мексики, используя опорника в качестве дополнительного центрального защитника, а не защитника в качестве дополнительного опорника.

Да и стиль футбол очень поменялся. Современный футбол не просто быстрее, чем футбол 30–х годов. «Барселона» без мяча постоянно прессингует, использует тактический прием, который во времена Поццо был еще неизвестен, и был изобретен лишь 25 лет спустя. В первые 20 минут в матче «Барселоны» и «Арсенала» в Лондоне в прошлом сезоне, гости буквально смели с поля канониров, но не техникой, а дисциплиной прессинга.

Инсайды также во времена Поццо не были столь распространены: Гуаита и Орси начинали атаку на флангах, и заканчивали ее там же навесом в штрафную. Анджело Скьявио был классическим центрфорвардом – он не смещался на фланги, не отходил в глубину. Вингбеки, Феррарис и Бертолини, слишком опасались фланговых форвардов соперника, и не стремились слишком уж активно подключаться к атаке и прессинговать соперника.

Тем не менее, преимущества схемы «дубль–вэ» для команды, которая старается подолгу владеть мячом, сохранились и поныне. Схема состоит из взаимосвязанных треугольников игроков, внутри которых созданы идеальные условия для быстрого короткого паса. Бускетса, современного Монти, и отходящего в линию к Пуйолю и Пике, нельзя назвать только оборонительным игроком, он начинает атаку команды из глубины. В матчах против 4–4–2 или 4–2–3–1 роль Бускетса вообще можно назвать «очень глубоко играющий центрфорвард», который диктует ритм игры команды, и чем глубже Бускетс отходит назад, тем больше пространства и времени для развития атак он получает.

Есть и более общая точка зрения, которая нуждается в упоминании. Посмтрите на отчеты матчей семидесятых годов. Вам покажется странным, что большинство составов команд, если принять во внимание амплуа игроков, прекрасно вписываются в схему 2–3–5, которая к тому времени уже давно отмерла. Это были стереотипы журналистов и читателей. Будущие поколения также с удивлением будут рассматривать наши отчеты о матчах, и будут гадать, как это мы считали логичным то, что в команде с тремя защитниками игроков оборонительного плана больше, чем в команде с четырьмя защитниками.

Мы понимаем, что фуллбеки – игроки атакующего плана, не то что центральные защитники, которые играют гораздо глубже в защите. В наших наименованиях схем этого не видно. «Барселоне» вроде как играет 4–1–2–3, или 4–2–3–1, но посмотрите на графики средней позиции игрока на поле в матче, и вы назовете эту схему 2–3–2–3. «Барселона», как и Мексика, играют «дубль–вэ». Но не тот, что изобрел Поццо.