Начало эры 1970-х: воспоминания о ЧЕ 1970 года
1970 год принес новые имена и новые успехи нашему фигурному катанию. В тот год ЧЕ проходил в Ленинграде, и интерес к нему был огромный.
Как всегда, на высоте были все наши пары. Ирина Роднина и Алексей Уланов отстояли свой чемпионский титул. Но та их победа не так ярко осталась в моей памяти, как первая в Гармиш-Партенкирхене, больше мне запомнились их показательные танцы.
Ирина Роднина и Алексей Уланов с тренером Станиславом Жуком
Кроме «Калинки», уже ставшей их «визитной карточкой», они подготовили два танца на мелодию русской народной песни «Из-за острова на стрежень» в различной аранжировке, в результате чего эти танцы представали полной противоположностью друг другу: один медленный, раздольный, на плавных дугах, другой – ударный, темповый, зажигательный. Оба они пользовались большим успехом у зрителей.
Ирина Роднина и Алексей Уланов
Настоящую сенсацию произвели серебряные призеры – ленинградцы Людмила Смирнова и Андрей Сурайкин, с ходу завоевав медали и мало в чем уступив чемпионам. Это была удивительная пара! Людмила была очень грациозной фигуристкой, с лебединой шеей и руками балерины. Как они вились у нее в совместном волчке в «Грустном вальсе» Сибелиуса!
Людмила Смирнова и Андрей Сурайкин
Андрей, казалось, дышать боялся на свою партнершу и опускал ее на лед с поддержек бережно, точно хрустальную вазу. Они вообще были парой мягких красок, полутонов и чистых, хрустальной прозрачности, линий. Они создавали программы высочайшего вкуса и для произвольного катания, и для показательных выступлений, среди которых особенной популярностью пользовался танец «Калитка» на мелодию известного романса. Они одни составляли в течение трех лет конкуренцию Родниной и Уланову, а на ЧМ 1971 едва не выиграли у них, лидируя после короткой программы.
Я любила обе эти пары, но небольшое предпочтение отдавала все же Ирине и Алексею. И какое-то особенно теплое чувство питала я к третьему нашему дуэту, дебютантам того ЧЕ, – Галине Карелиной и Георгию Проскурину, ученикам Елены Чайковской.
Галина Карелина и Георгий Проскурин
Очаровательная, очень женственная Галина и чудо-богатырь Георгий были, правда, не всегда стабильны. Но когда они были в ударе, душа у меня пела вместе с ними. У них в том сезоне была интересная программа под музыку Нино Рота из фильма Феллини «Восемь с половиной» и эффектные костюмы – лаконичные бело-сине-красные, очень им идущие.
Они немного не дотянули до медали, допустив ошибки в произвольной программе и уступив паре из ГДР Штайнер-Вальтер. Запомнился их показательный танец «Очи черные», в котором Галина, исполнив поддержку «лассо» и едва опустившись на лед, снова и снова взмывала вверх в сильных руках Георгия. Это была очень эффектная серия поддержек! А в моей памяти эта пара осталась среди самых любимых.
Хайдемария Вальтер-Штайнер и Хайнц-Ульрих Вальтер
Немцы из Берлина Хайдемария Вальтер-Штайнер и Хайнц-Ульрих Вальтер подтвердили свое высокое реноме: начиная с сезона 1967 г. они были в числе очень немногих пар, которые действительно боролись – пусть и за «бронзовую» ступеньку пьедестала – с советскими дуэтами. И на сей раз они продемонстрировали лучшие черты своего стиля – удивительную мягкость скольжения, плавность линий в сочетании со сложными элементами, исполненными четко и красиво.
Анетта Канзи и Аксель Зальцман
На 6-м и 7-м местах расположились две симпатичные пары из ГДР – Анетта Канзи-Аксель Зальцман и Мануэла Гросс-Уве Кагельман. Это были совсем еще юные фигуристы, может быть, еще и поэтому они пользовались моей особой симпатией. Они не боялись включать в свои программы рискованные элементы – выбросы и подкрутки, и делали их вполне качественно.
Хайнц-Ульрих Вальтер, Хайдемария Вальтер-Штайнер, Ирина Роднина, Алексей Уланов, Людмила Смирнова и Андрей Сурайкин после награждения
С ленинградского ЧЕ началось победное шествие танцоров Людмилы Пахомовой и Александра Горшкова. Они подготовили к тому сезону потрясающий, невиданной доселе сложности танец на мелодии Бетховена, Монюшко и Грига в очень интересной современной обработке. До сих пор, когда слушаю 17-ю сонату Бетховена, перед глазами всплывают отдельные па из того их танца. Как много бы я отдала, чтобы вновь его увидеть и насладиться затейливой вязью их движений! Но, к сожалению, видео этого танца мне найти нигде не удалось.
Людмила Пахомова и Александр Горшков
Кстати, сама Людмила Пахомова в своей книге "Монолог после аплодисментов", спустя годы, довольно критично оценивает это их совместное с Чайковской творение, считая, что данный танец, вследствие своей сложности, не давал зрителям передышки. Но у меня совсем не создавалось подобного впечатления. Меня он буквально завораживал, хотелось видеть его снова и снова. Я считаю его одной из вершин творчества этого дуэта.
Людмила Пахомова и Александр Горшков
В качестве показательного танца Людмила и Александр представили, на мой взгляд, истинный шедевр – алябьевского «Соловья» в современной обработке (его исполняли те же пианисты, которые аранжировали мелодии для произвольного танца). Все в нем, начиная от хореографии и заканчивая изумительными костюмами, было образцом высочайшего вкуса, каждый такт музыки находил свое воплощение в движении, и все вместе создавало незабываемую картину. Очень жаль, что и этот танец, по-видимому, не сохранился на видео.
"Соловей" Людмилы Пахомовой и Александра Горшкова
Успех Пахомовой и Горшкова на том чемпионате поддержали совсем юные «тарасята» Татьяна Войтюк и Вячеслав Жигалин, ставшие бронзовыми призерами (надо сказать, что и сама Татьяна Тарасова была тогда чуть старше своих учеников – ей было всего 23 года). Они танцевали задорно, раскованно, даже лихо и буквально светились от этого своего первого, и, к сожалению, единственного успеха. Очень хорош был и их показательный танец на мелодию песни «Чертово колесо» в исполнении Муслима Магомаева.
Татьяна Войтюк и Вячеслав Жигалин с тренером Татьяной Тарасовой
Мне нравился этот дуэт, но Татьяна, начиная со следующего сезона, стала быстро набирать вес, а ее партнер всегда был довольно субтильным, и гармония дуэта нарушилась. Хотя они были в сборной и выступали на ЧЕ и ЧМ еще три года, их результаты шли уже на спад.
Третий наш дуэт – Елена Жаркова и Геннадий Карпоносов – замкнул шестерку сильнейших. Помню, что в их произвольном танце звучали русские мотивы в современной обработке – «Ямщик, не гони лошадей», «Вдоль по улице метелица метет» и др. Я симпатизировала этой паре, хотя некоторые упрекали их (особенно Лену) в недостатке артистизма и излишней сухости. Но мне так не казалось: Лена, как мне думается, просто была достаточно сдержанным по натуре человеком, поэтому в их танце не было столь ярких красок, как, например, в танце Войтюк и Жигалина.
Елена Жаркова и Геннадий Карпоносов
Главными соперниками наших танцоров на европейском уровне в том сезоне стали брат и сестра из ФРГ Анжелика и Эрих Бук. Они завоевали серебряные медали. Эти фигуристы были большими мастерами обязательных танцев, которые они осваивали под руководством английского тренера Бетти Каллауэй. Но вот их произвольные программы мне никогда не нравились: мне было попросту скучно их смотреть в сравнении с танцами наших фигуристов и американцев Швомейер-Сладки.
Анжелика и Эрих Бук
Запомнился только один необычный элемент в их исполнении: вертушка партнерши в волчке под рукой партнера, но этот их «коронный номер» переходил у них в неизменном виде из программы в программу.
Людмила Пахомова и Александр Горшков, Анжелика и Эрих Бук, Татьяна Войтюк и Вячеслав Жигалин на пьедестале почета после награждения
Когда же я несколько лет назад посмотрела документальный фильм «Звезды на льду», я обнаружила, что этот элемент уже в 1965 году исполняли англичане Ивонна Саддик и Роджер Кеннерсон, тренером которых была та же Бетти Каллауэй. Правда, справедливости ради, следует сказать, что у пары Бук-Бук этот элемент выглядел куда более лихо и размашисто.
Ондрей Непела
Соперничество мужчин, к моей радости, закончилось победой Ондрея Непелы из Чехословакии над французом Патриком Пера, хотя оба фигуриста были великолепны. Вот как вспоминает о Патрике Пера моя подруга Ольга Алтухова, с мнением которой я абсолютно согласна: «Даже трудно объяснить, чем он был так хорош. У него был какой-то свой "почерк" на льду: самые обычные движения фигуристов - беговые шаги, переходы - он делал как-то по-своему. Каждое движение было наполнено его темпераментом, его шармом».
Патрик Пера
А третье место занял ученик Ютты Мюллер, Гюнтер Цоллер из ГДР. Это был фигурист атлетического склада, широкоплечий, с мощными высокими прыжками. Нельзя сказать, что он был как-то особенно артистичен, но что-то в его катании привлекало меня, может быть, неудержимый напор и некий ореол мужественности, ну и, несомненно, его обаятельная улыбка.
Гюнтер Цоллер
Симпатизируя этому фигуристу, я ждала от него дальнейших успехов. Но в следующем году он перебежал в ФРГ, что по тому времени считалось страшным грехом с точки зрения восточных немцев, и то ли был отлучен от большого спорта, то ли сам решил закончить свою карьеру, но больше я о нем ничего не слышала. Кстати, в наших СМИ об этом случае не было ни единой строчки.
Но я, обеспокоенная его отсутствием на крупных соревнованиях, задала вопрос о его судьбе своей подруге по переписке из ГДР. И вот она-то, полная возмущения, и написала мне о нем, закончив словами: «Он предатель, и мы должны о нем навсегда забыть». Но, может быть, в поисках лучшей доли он нашел то, что искал. Лишь относительно недавно я узнала, что он стал достаточно известным тренером, среди учеников которого была, в том числе, и Клаудиа Ляйстнер, чемпионка Европы 1989 г.
Что касается Сергея Четверухина, который занял на том чемпионате 4-е место, то если в нем чего-то не хватало, так это, возможно, толики мужественности, изначально присущей мужскому катанию. Сергей был утонченным фигуристом (не скажу "рафинированным" - это определение, пожалуй, придало бы ему некоторый оттенок женственности, чего, на мой взгляд, ему удавалось благополучно избегать).
Сергей Четверухин
У него была поразительная культура движений, что в какой-то мере роднило его с солистами балета (ну чем не Марис Лиепа на льду!), и от него никогда не следовало ожидать номера в стиле "Эй, ухнем!" Это попросту была не его стихия. В общем, на мой вкус, он был хорош таким, каким был.
Что же касается второго Сергея - Волкова, который занял тогда 5-е место, что можно было считать большим успехом, мне всегда было его как-то жаль. Его скольжение поражало своей мягкостью и бесшумностью - никогда нельзя было услышать шороха его коньков, даже если он проезжал совсем близко от камеры. Он умел как-то по-особому раздольно исполнить кораблик. Но у него не было так необходимого спортсмену качества "плюс старт" - редкие соревнования обходились без его падений, причем нередко в произвольной программе он падал не единожды.
Сергей Волков
Бывало, только подумаешь: "Ну, вроде, сегодня ничего катается", как - раз! - и тут же упадет. В "школе" он довольно быстро после своего международного дебюта вышел на приличный уровень и в последние годы своей карьеры был в ней просто блистателен. Но нередко растрачивал добытое в ней преимущество, выступая в произвольной программе.
Ондрей Непела, Патрик Пера и Гюнтер Цоллер после награждения
Запомнились мне в его исполнении два показательных танца - "Сердце на снегу" (популярная в начале 1970-х гг. песня в исполнении Муслима Магомаева) и под красивейшую мелодию из французского фильма "Гром небесный", но уже позже, году в 1974-м. Оба эти танца очень шли ему, и он с успехом демонстрировал их на многих показательных выступлениях.
Соревнования женщин легко выиграла Габи Зейферт, представшая перед зрителями несколько похудевшей и с авангардной по тем временам прической – короткой стрижкой, в которой ощущался некий художественный беспорядок. Она катала все ту же старую произвольную программу, из которой, не желая рисковать, исключила тройной риттбергер, и в том же платье (в ту пору, в отличие от нынешних времен, это не считалось «криминалом», а было, скорее, обычной практикой), а в показательных подготовила несколько танцев с уклоном в лирику. Помню, что один из них был на мелодию песни «Вечерний звон».
Габи Зейферт
Наверное, ей хотелось в чем-то выглядеть по-новому, в том числе, и в костюме: Габи на моей памяти была первой фигуристкой, которая каталась (правда, только в показательных выступлениях) в платье без рукавов, что тогда выглядело очень необычно. Но, как я уже говорила, мне всегда казалось, что лирика - не ее стихия, по своему облику и стилю она была, скорее, валькирией, нежели грацией. Впрочем, наверно, не одна я была такого мнения, поскольку в показательных выступлениях зрители требовали «Казачок», что Габи и исполнила на «бис».
Габи Зейферт у Ростральной колонны во время прогулки по Ленинграду
«Серебро» впервые завоевала австрийка Беатрикс Шуба (естественно, благодаря своей безупречной «школе»), а «бронзу» -венгерка Жужа Алмаши, покорившая зрителей в показательных своим зажигательным «Чардашем».
Беатрикс Шуба
"Чардаш" Жужи Алмаши
Впервые на 4-м месте оказалась итальянка Рита Трапанезе, которая к тому времени стала очень прилично делать «школу», а вот ее произвольное катание оставляло меня равнодушной. Гораздо больше мне нравилась швейцарская фигуристка Шарлотта Вальтер, хотя она оказалась за пределами первой десятки – на 11-м месте. Но она была очень музыкальна и женственна, чем и запомнилась.
Большие симпатии зрителей завоевала 15-летняя ученица Ютты Мюллер Соня Моргенштерн из ГДР, хотя заняла только 9-е место. Вот что вспоминает об этой фигуристке Ольга Алтухова: «Ах, какая милая, милая была девочка! Хорошо помню ее в начале пути: стрижка, кругленькое детское личико... Да в ней всегда оставалось что-то детское, даже когда она стала постарше. Чем-то она мне казалась сродни Еве и Павлу (Романовым – Л.М.) - она тоже излучала тепло! И костюмы-то у нее были особенные - какие-то уютные, "домашние". Помню платье в поперечную полоску, с широкими рукавами - ну просто как будто мама своей девочке связала!
Соня Моргенштерн
И, конечно, это незабываемое платье в горошек и белый бант, который она потеряла на ЧЕ-70, катая даже не показательный номер, а произвольную программу! Весь стадион сидел не дыша - боялись, что она на этот бантик наедет. Но все кончилось благополучно.
Соня Моргенштерн кажется мне фигуристкой, не реализовавшей в полной мере своих возможностей. Не знаю уж, какие были тому причины - может быть, ее характер? Наверняка была мягкой, домашней девочкой - а для большого спорта нужна стойкость».
Помню еще одну воспитанницу Ютты Мюллер – Симону Графе. Эта фигуристка всего один раз, как раз в 1970 году, выступала на ЧЕ и ЧМ и была далеко от призовых мест – 15-я на ЧЕ и 19-я на ЧМ. Правда, она приезжала к нам в Москву на турнир «Московские коньки» в декабре того же 1970 года и заняла там 2-е место вслед за Мариной Титовой. Она была совсем слаба в «школе», но в произвольном катании не опускалась ниже планки, заданной уровнем школы Ютты Мюллер: это было добротное катание в стиле все той же Габи Зейферт – атлетичное, с высокими прыжками и вихревыми вращениями.
По своей комплекции Симона очень напоминала Габи, какой я впервые увидела ее на показательных выступлениях в Москве в 1965 году, и я хорошо запомнила, что на «Московских коньках» она каталась в платье Габи, в котором та исполняла свою произвольную программу на московском ЧЕ.
Кстати, другое платье Габи – голубое с ЧЕ 1968 года надевала как-то Анетт Петч. Помню, когда-то я читала интервью с Пахомовой и Горшковым, где Людмила говорила, что свои костюмы после сезона они передают молодым фигуристам. Но не припомню, чтобы хоть раз видела на ком-то из участников крупных соревнований костюмы Пахомовой и Горшкова. Наверно, их передавали фигуристам, выступавшим на соревнованиях более низкого уровня, которые не транслировало телевидение.
А вот фигуристки из ГДР, по-видимому, не считали зазорным выступить в костюме, который носила их любимица. Может быть, они считали, что он должен принести удачу? Симону Графе я потом нигде больше не видела, из чего заключила, что она покинула спорт, не сумев пробиться в сборную ГДР в сезоне 1971 года, где у ГДР на ЧЕ и ЧМ было всего два места, занятые Соней Моргенштерн и Кристиной Эррат.
Но недавно мне довелось увидеть ее на снимке, где запечатлены Ютта Мюллер и ее бывшие ученики. Симона, на мой взгляд, выглядит великолепно: лучше, чем многие из тех, кто во времена их славной юности давали ей фору.
Габи Зейферт, Беатрикс Шуба и Жужа Алмаши после награждения
Лучшей из советских фигуристок на том ЧЕ была Елена Александрова, занявшая 7-е место. Высокая, стройная Лена очень эффектно смотрелась на льду, обладала хорошими линиями и тяготела к лирике, но ее программам не доставало сложности и стабильности исполнения. Вторая наша фигуристка – 14-летняя Алла Корнева заняла 12-е место и не запомнилась буквально ничем, кроме имени. После этого сезона она как-то незаметно сошла со сцены.
Елена Александрова
А ЧЕ, проходивший во Дворце спорта «Юбилейный», стал тем событием, которое осталось в памяти до сих пор.
Спасибо, Вам !
На чемпионате мира в парном катании запомнился драматический эпизод, произошедший с канадской парой Петри-Макевой. Это было страшное падение с поддержки, после которого оба партнёра некоторое время без движения лежали на льду, но потом продолжили программу. Запомнились брат и сестра Милитано из США. Пара Старбук-Шелли (5 место) была интересна преимущественно потому, что Кеннет Шелли одновременно выступал и в одиночном катании (8 место). Тогда такие случаи ещё бывали. Запомнились американец Джон Петкевич и канадец Толлер Крэнстон (кумир в последующем многих советских болельщиков). У девушек Габи была вне конкуренции, хороша необыкновенно (она единственная среди чемпионов победила единогласным решением всех девяти судей). Не могу не вспомнить и одну из самых выдающихся фигуристок тех лет - Джанет Линн, истинное чудо на льду.
Ещё раз огромное Вам спасибо!
Многим фигуристам посвящались короткие немудреные стишки. Например, вот что написали Анжелике и Эриху Бук:
Так полюбились вы нам вдруг,
Вы так быстры, вы так легки,
Что даже Жук семейство Бук
Мечтает взять в ученики.
В Буков я тогда влюбилась. Это была красивая пара, обладавшая сдержанной грацией.
Пожалуй, больше всего писали о всеобщей любимице Габи. Почти в каждом номере газеты была статья о ней. Помню, что некоторые статьи начинались "и снова о Габи", "разрешите опять о Габи". Мы решили, что корреспондент "Смены" (к сожалению, фамилии не помню) был в Габи влюблен. Она тогда всех ошеломила своим новым обликом. Но не только Габи совершила "революцию" в костюмах. Патрик Пера вышел на показательных выступлениях в расписном балахоне, надетом поверх водолазки (вместо традиционного строгого "верха" фигуристов-мужчин). Наша учительница (дама строгих нравов) сказала: "надо было еще бубенчики подвесить - и совсем скоморох" (тогда все обсуждали фигурное катание).
А еще мы все влюбились в Людмилу Смирнову и Андрея Сурайкина и готовы были смотреть "Калитку" снова и снова. Их считали парой и в жизни - большое интервью, которое они дали "Смене", позволяло сделать такой вывод. Поэтому, когда Уланов и Смирнова решили кататься вместе, мы были в шоке.
Знаю, что многие питерцы (в том числе и наши знакомые) так и не признали Ирину Роднину, не приняли ее стиль катания, оставшись верными своим любимым Белоусовой-Протопопову и Смирновой-Сурайкину. Может быть, этим объясняется прохладное отношение Ирины к Ленинграду - Петербургу...
Отдельное спасибо за слова о Смирновой-Сурайкине: "...Они вообще были парой мягких красок, полутонов и чистых, хрустальной прозрачности, линий...." Сразу в памяти романс "Калитка".
Если можно, расскажите, имеете ли Вы какое-то отношение к литературе, журналистике.
Ваши заметки так хороши, что хочется их собрать в отдельном издании со всеми подборками фотографий.