13 мин.

Танцы на льду: 1978 год - падение, один судейский голос и новые чемпионы мира

62

Не скажу ничего нового. Фигурное катание – субъективный вид спорта. А про танцы на льду, если так сказать -  то ничего не сказать. Здесь победитель не зависит от выигранных секунд, поднятых килограммов и высоких или дальних сантиметров. Здесь у каждого свое мнение, как у простых болельщиков, так и у тренеров и судей. Выражается все это своеобразие в оценках, критерии которых сложны, запутаны, противоречивы и непонятны большинству любителей. Поэтому и в новом веке, как и в прошлом,  большинство оценивает просто – нравится или не нравится, любишь или нет. Правда сейчас хорошая техника немного помогает, а тогда и этого не было.

 

Увлеченность фигурным катанием у меня началась с любви к паре Ирина Моисеева/Андрей Миненков в далеких 70-х. Это как первая любовь, она есть у всех, по разному заканчивается, но в памяти остается навсегда. Уже сейчас, спустя десятилетия, пытаюсь быть объективным для оценки пары – не получается, я просто не замечаю никаких недостатков. Мозг благополучно отключается. А сердцу – не прикажешь.

Был я школьником, катался на фигурных коньках (кстати, коричневые были, вначале велики, потом малы стали), ездил на каток по субботам и воскресеньям. И очень жалел, что чемпионаты Европы и мира проводятся так редко, всего лишь раз в год.

В 1978 году про пару Мо и Ми, так их иногда называли, знал, что они уже двукратные чемпионы мира (в 1975 году, в отсутствие безусловных лидеров - пары Пахомова/Горшков и в 1977 послеолимпийском году, на перепутье). Ирина и Андрей пока для меня были интересными фигуристами и не более того. Замечательная пара, которая прекрасно танцует на льду под лирическую музыку и трогает душу. Я ничего не понимал в оценках и поэтому ждал не столько победы, сколько красивых прокатов. Чемпионат Европы ожидания оправдал. Они еще к тому же и победили с очень замечательной произвольной программой на музыку Бернстайна «Вестсайдская история». И я их полюбил.   И с нетерпением стал ждать чемпионат мира, чтобы еще раз посмотреть хореографический шедевр, и уже был полностью уверен в их победе.

 

Я дождался, и не дождался одновременно… Они проиграли. Всего одним судейским голосом. После досадного и нелепого падения в конце выступления, на самых последних секундах, когда уже все казалось бы должно закончиться полной и безоговорочной победой. На этих соревнованиях спортивный принцип победил – другие сильнейшие (Наталья Линичук и Геннадий Карпоносов) стали первыми. Но…

Горечь проигрыша и ощущение полной катастрофы, и жуткое разочарование, смешанное с обидой – вот что было со мной. Плюс к этому, не мог понять, ну почему это случилось? Что это было – нелепый случай, знак свыше или простое напоминание, что  лед скользкий и все возможно. Они проиграли. Но остались самыми любимыми и все равно непобежденными никем в моем сердце.

Все, я заканчиваю вспоминать. Дальше предлагаю вашему вниманию цитаты из книг главных действующих героев, непосредственных участников тех давних событий, Елены Анатольевны Чайковской «Шесть баллов» и Татьяны Анатольевны Тарасовой «Четыре времени года». 

Итак – первое советское противостояние за лидерство в танцах на льду, в котором было все – любовь, предательство, непонимание, интриги, подводные течения, один судейский голос, разные стили, великие тренеры, два танца, судьба олимпийского золота и самое непредсказуемое – его величество случай или … Придется решать самим.

  

Из книги Елены Анатольевны Чайковской «Шесть баллов»

 

«Обрадовал нас и небольшой, мимолетный разговор Лоуренса Демми с Карпоносовым. Он сказал приблизительно следующее: «Я не очень верил в возможности прогресса вашей пары. Сейчас я могу сказать, что ошибался. Вы танцуете отлично, и у вас есть хороший запас, чтобы развить успех...»

Это была для нас очень важная поддержка. Пусть чисто моральная, но она свидетельствовала о том, что общественное мнение, долго колебавшееся, сделало поворот в нашу сторону. И что теперь мы должны еще и еще прибавить техники и артистизма в новых программах и показать, какие неисчерпаемые возможности по-прежнему существуют в недрах спортивного танца на льду.

Еще задолго до начала нового сезона 1978 года я проанализировала все его компоненты и пришла к выводу, что никогда еще не было такой благоприятной ситуации для штурма главной высоты. В числе трех обязательных танцев, которые должны были показывать на соревнованиях фигуристы, было и танго «Романтика». Это достаточно сложный танец, требующий тонкой и точной техники. В нем есть сложные узлы, разобрать которые очень нелегко непосвященному. И хотя танго в исполнении Милы и Саши было снято на пленку, записано на видеомагнитофон, чтобы новые поколения исполнителей знали, как его надо танцевать, все-таки создатель танго, очевидно, разбирается во всех тонкостях «Романтики» и знает, какие новые возможности таит она в себе.

 

Второе наше преимущество мы нашли в том, что на очередной сезон всем танцорам было задано домашнее сочинение на тему «пасодобль». Этот оригинальный танец был нам по душе. Испанский марш для выхода тореадора и его свиты на арену как нельзя более соответствовал характеру и темпераменту пары в целом, и Гены в частности. А это особенно ценно именно в пасодобле, поскольку партнер здесь играет главную роль, он задает тон, он ведет партнершу, на нее как бы падает багряный отблеск от плаща тореро.

Я не раз ставила испанские танцы и Пахомовой с Горшковым, и Наташе с Геннадием, появились испанские узоры и в программах моих спортивных пар, и даже у одиночника Ковалева. Тему я знала отлично, знала трудности, с которыми сталкиваются постановщики, перенося шаги испанского танца на лед, и владела приемами, с помощью которых эти трудности можно преодолеть. Так что пасодобль должен был закрепить наше преимущество — если такое преимущество будет после обязательных танцев.

 

Ну а произвольный танец должен был стать новой и самой высокой вехой на нашем пути. План его был разработан на самом пороге сезона. В традиционные четыре части «произволки», резко отличающиеся по рисунку, по темпераменту, по набору изобразительных средств, мы хотели вложить все наше сегодняшнее понимание спортивных танцев на льду. И при этом сохранить некую традиционность, строгость, даже, если хотите, внутреннюю интеллигентность танцев, не превращая их в шоу, не управляемое никакими спортивными законами.

Таковы были наши расчеты, наши задумки. И мы осуществили их полностью. Промежуточные поражения не обескураживали нас, а только добавляли, если можно так сказать, холодного азарта.

 

Я не люблю описывать свои танцы. Об этом я писала и говорила не раз. Не буду заниматься я этим и сейчас. Мне только хотелось бы объяснить читателям, почему был избран такой сюжет для произвольного танца, а не какой-нибудь другой. Первая часть танца — танго. Строгое. Без всяких излишеств. Традиционное. Звучное. Заразительное. Танго взято первой частью специально, хотя в подавляющем большинстве случаев танцоры начинают с частей более динамичных, скоростных. Почему все-таки танго? Да потому, что это классический ритм ледовых танцев. И мы хотели показать, что можем в самых строгих рамках найти такой постановочный ход, которого еще никто не знал. Вспомните вступление, первые шаги партнеров друг к другу, дорожки и вращения, где все неожиданно, все как открытие, заставляющее звенеть тела танцоров.

Втянув зрителей (и судей, конечно) в свой танец, Наташа и Гена должны были далее ошеломить всех современным ритмом. На огромной скорости они показывали набор сложнейших шагов, поддержек, вращений, которые символизировали темп современной жизни, современного спорта. Скульптурная остановка в конце второй части рассекает танец на две части. Теперь начинается партия нашей лирической героини. На первом плане Наташа. Наконец она может показать все, чем богата внутренне, показать всю духовную и физическую красоту русской женщины, с ее тонкой музыкальностью и трепетностью чувств. Наташа полностью созрела для этой роли. И когда зрители вместе с партнерами вновь бросаются в плясовую мелодию, в которой звучат и цыганские нотки, и венгерские, и молдавские, они делают это даже с некоторой неохотой. Тем радостней и звучней финал, в котором танец втянул в свой вихрь и каждого танцора, и всех, кто танцевал в этот вечер вместе с ними.

Таково короткое либретто произвольного танца-78. Как оказалось — чемпионского.»

 

Из книги Т.А. Тарасовой «Четыре времени года»

 

«Победа в Японии — последняя их победа на чемпионате мира. Были еще успехи, но уже не столь значительные, и, увы, их было немного, и главное — это победы над собой, и ни для кого, кроме нас троих, они не заметны. Хотя я считаю, что победить себя не менее важно, чем выиграть чемпионское звание. На следующий год, в Канаде, в Оттаве, где проходил очередной чемпионат мира, Моисеева и Миненков проиграли. Проиграли с одной из самых любимых моих программ, построенной на мелодии Леонарда Бернстайна из фильма «Вестсайдская история». Обычно в программах при сменах темпа меняется музыка, а здесь шло одно произведение, которое нельзя было резать. Этот танец оказался для Иры и Андрея очень близким, отвечал их душевному настрою — катались они вдохновенно. Еще до чемпионата мира, на чемпионате Европы во Франции, я поняла, что с подобного рода программой мы несколько поторопились. Мне говорили: «Технически все, конечно, безупречно, но скучно, весь танец под одну мелодию...» Но скучать, судя по реакции зрителей, никому, кроме специалистов, не приходилось. Спустя шесть лет произвольный танец с единым, или, как говорят, сквозным, сюжетом и на единую музыку показали двукратные чемпионы мира англичане Джейн Торвилл и Кристофер Дин — и стали трехкратными. Их программа была принята с восторгом.

 

Да, мы немного опередили время. Но не только это помешало Моисеевой и Миненкову заставить поверить судей в жизненность необычной в те годы программы. Чемпионы мира, как правило, законодатели моды, однако это право получают, как мне кажется, только многолетние лидеры. Чемпионский стаж Иры и Андрея в то время измерялся всего одним годом, вот почему то новое, что предлагали мы, легко находило противников.

  

Впрочем, чемпионат Европы 1978 года ребята выиграли. Но не вызывало сомнений, что на чемпионате мира основными конкурентами Иры и Андрея будут Наташа Линичук и Гена Карпоносов. Ученики Елены Анатольевны Чайковской больше и лучше тренировались, я бы сказала, более целенаправленно. Мои же питомцы, как никогда, подолгу выясняли на льду отношения. К тому же в тот год у Наташи и Гены был отличный, на мой взгляд, лучший за всю их спортивную жизнь произвольный танец и замечательный оригинальный пасодобль — танец, который органически соответствовал характеру этого дуэта.

При исполнении обязательного танца — романтическое танго — Ира споткнулась. И тут же, на этом же шагу, вслед за ней споткнулась и Наташа, но оценки Линичук и Карпоносов получили выше. Такая ситуация не смутила, а раззадорила Моисееву и Миненкова, произвольный танец они прокатали на таком высоком уровне, вложив в него столько экспрессии, что в зале установилась абсолютная тишина. Кроме музыки, можно было услышать, наверное, только, как я дышу. И когда в финальном такте Андрей поднял Иру на руки, я сказала: «Все». Я не сомневалась — победа за нами. Он повторил за мной: «Все!» И тут же споткнулся, уронил партнершу, и они покатились кубарем по льду.

 

Потом Андрюша говорил, что я его сглазила, но, конечно, дело не в одном слове, сказанном вроде бы под руку. Они могли выиграть, но могли и проиграть, что и случилось. В тот год дуэт Моисеева — Миненков не выглядел абсолютно сильнейшим, это был не чемпионский дуэт. Они плохо тренировались накануне решающего старта, тратя время на выяснение, кто у них в паре главный, и совсем перестали меня понимать.

Ира и Андрей всегда занимались очень нервозно, а тут они, почувствовав себя полноправными чемпионами (в 1975 году они знали, что Пахомова и Горшков вернутся на лед), совсем распустились и стали выяснять и оспаривать правильность каждого шага, пропустив в спорах буквально месяцы тренировок. Я разными способами пыталась пресечь разгильдяйство. Наконец, обратилась к родителям, но и вмешательство родителей ни к чему не привело, они словно закусили удила.

Перед отъездом в Канаду я сказала дома, что ехать не хочу, потому что знаю — ребята проиграют. Так готовиться к чемпионату мира нельзя.»

 

И в заключении еще одна цитата Татьяны Анатольевны Тарасовой: «Если же спросить, кого из своих учеников я любила больше всех, нет, кто был дороже всех, — конечно, Ира Моисеева и Андрей Миненков.»

Вот такой 1978 год. Уже история. А сколько еще таких противостояний было после. И сколько еще падений и разбитых надежд. И все сказанное великими тренерами в отношении программ и тренировок как никогда актуально и в наше время.

  

В самом конце – мой любимый показательный номер Ирины и Андрея «Ромео и Джульетта». В первом видео – 1978 год, после проигрыша.

Во втором – любительская съемка 1981 года с чемпионата мира из США, где они проиграли будущим олимпийским чемпионам Джейн Торвилл и Кристоферу Дину.

танцы на льду