«Вам, господин Ласкер, я могу сказать только три слова – шах и мат!» Борьба претендента за доской и вне её
1893 год. Лидер немецких шахмат, один из лучших игроков мира Зигберт Тарраш получает довольно неожиданную телеграмму от журналиста Леопольда Хоффера, редактора авторитетнейшего журнала «Chess Monthly». Хоффер извещает его о намерении Эмануила Ласкера сыграть матч с доктором Таррашем и о своей готовности выступить посредником на переговорах. Самолюбие маэстро уязвлено. Вызов молодого, едва-едва заявившего о себе шахматиста выглядит несусветной наглостью. Шанс доказать своё превосходство у Ласкера был. Только что закончился сильный турнир в Дрездене, собравший всех лучших игроков Германии. Закончился убедительной победой Тарраша, а Ласкер в нём вообще не играл, предпочтя более выгодное в финансовом плане турне по Северной Америке! Хоффер ждёт ответа, и ответ этот будет корректным и недвусмысленным. С холодной вежливостью Тарраш предлагает молодому нахалу выиграть сначала хоть что-то серьёзное, а потом уже тревожить уважаемых людей. В конце концов, мы не в берлинском кафе, где любители с утра до ночи играют бесконечные партии при ставке в пару марок. Ещё недавно среди них был и Ласкер, а Тарраш в это время блистал на турнирах в Бреславле, Манчестере, Лейпциге.
Зигберт Тарраш
Пару лет назад на связь с ним даже выходили представители знаменитого Гаванского клуба, обещавшие организовать матч со Стейницем. Звучало заманчиво, но смущало долгое путешествие в Гавану, да и матч наверняка затянется… А на кого бросить клинику, пациентов? Опять же шахматные доходы смехотворны, оставлять ради них основную работу не только жалко, но и опасно. В Гавану тогда поехал Чигорин. Вот с русским сыграть можно. Это самый достойный оппонент, не считая Стейница. Но до Стейница руки ещё дойдут, а пока, используя собственный отпуск, Зигберт Тарраш едет в Петербург, где в сумасшедшей борьбе сводит матч с Михаилом Чигориным вничью – 9:9 при 4-х ничьих. Отличный результат. Пресса уверена – качество игры и накал борьбы в столице России были достойны любого чемпионского матча. Ну что же, завоевание титула – лишь вопрос свободного времени. Как только оно появится, всё придёт само собой.
Матч Тарраша и Чигорина в Санкт-Петербурге 1893 год
И тут, как гром среди ясного неба, приходит сообщение из-за океана. Ласкер выполнил пожелание Тарраша, просившего выиграть что-нибудь серьёзное. Он стал Чемпионом мира и потерял к доктору всякий интерес. Эх, вернуться бы сейчас на год назад, когда Хоффер прислал эту телеграмму… Теперь же поединка надо добиваться самому, да ещё и расталкивать других желающих. Опять же острая нехватка времени. Загруженный медицинской практикой, Тарраш пропускает турнир в Петербурге, где Стейниц завоёвывает право на матч-реванш. Всё надо начинать с начала… Но силы на это есть. Умение играть, никуда не пропало. Череда турнирных успехов венчается выдающейся победой в Монте-Карло в 1903 году. Увернуться от матча Ласкер теперь не сможет, его же просто освистают! Чемпион сам прекрасно это понимает и соглашение подписано. Матч назначен на 1904-й год, условия опубликованы в печати, под него отведено время в плотном графике претендента, но судьба играет злую шутку. Раньше Тарраш вынужден был пропускать соревнования, потому что лечил других, теперь же лечение нужно самому – катаясь на коньках в рождественский вечер 1903 года, доктор получает тяжёлую травму при падении. Он посетит Ласкера в Берлине с просьбой отложить старт. Чемпион непреклонен – либо игра идёт в установленное время, либо не идёт вообще.
Эмануил Ласкер
Приходится ждать нового шанса. Он вскоре представится. В 1905-м Тарраш выигрывает сильный турнир в бельгийском Остенде, а в конце года уничтожает Фрэнка Маршалла – 8:1. Общественность с радостью готова признать немецкого маэстро претендентом №1, но сам себя он уже признаёт Чемпионом – немыслимое головокружение от успехов… О своём взгляде на распределение ролей в чёрно-белом королевстве доктор говорит на банкете после игры:
«После этого моего нового и крупнейшего достижения у меня нет оснований думать, что в шахматном мире кто бы то ни было должен считаться выше меня. На самом деле гораздо труднее победить молодого Маршалла, чем престарелого Стейница. Я готов на приемлемых условиях сыграть матч с Ласкером, но вызывать его я не намерен; это должен был бы сделать тот, у кого недостаточная репутация и недостаточные успехи. Дело шахматного мира осуществить этот матч. И шахматный мир увидит нашу борьбу. Если он пожелает, то получит матч Ласкер—Тарраш».
Однако, шахматный мир с такой трактовкой не согласен. Правило - «Чемпионом мира является тот, кто выиграл у Чемпиона мира в матче за звание Чемпиона мира» - нигде не прописано, но давно и прочно принято за основу. Если Тарраш не бросает вызов, то это его проблемы. Играть с Ласкером отправляется поверженный им Маршалл. Разгром американца не только укрепляет акции Ласкера, но и параллельно низводит успех Тарраша с выдающегося до просто хорошего. Головокружение от успехов проходит. В который раз уже немолодой, 46-летний претендент начинает добиваться аудиенции у Чемпиона… Переговоры идут в атмосфере взаимных упрёков. Впервые в истории розыгрыш короны может стать внутренним делом одной страны, и впервые в истории соперники на дух не переносят друг друга.
«Мы оба очень разные и, чтобы сказать правду, не любим друг друга» Э. Ласкер
Оба участника будущего матча знакомы давно и список претензий у каждого огромный. Причудливым образом конфронтация замотала в единый клубок и личную неприязнь, и разногласия в теоретических вопросах. Тарраш – активный проповедник идей Стейница. Технику игры он освоил прекрасно и умело применяет метод использования еле заметного позиционного преимущества. Он - мастер стратегического зажима противника. Ласкер, тоже являющийся представителем новой школы, с главным её постулатом о поиске сильнейших ходов, не согласен в принципе:
«Нет хороших или плохих ходов. Есть только хорошие или плохие сигары» Э. Ласкер
Неважно, какая позиция стоит на доске, важно – кто сидит напротив. Надо искать самый неприятный для соперника ход, а вовсе не самый сильный. К 1908-му году окончательно оформился его собственный стиль – не дать сопернику сыграть в свою игру. Сначала выиграть психологически, а затем уже поставить мат. В этом Ласкер намного опередил своё время, став первым шахматным универсалом. Два этих, в корне разных, подхода должны пройти проверку в матче. Где ещё играть двум немцам, при условии, что один из них не может надолго отрываться от медицины? Разумеется, на родине. Главным организатором выступает Германский шахматный союз. Все пункты контракта окончательно согласованы 1 августа 1908 года
До первых 3 побед одного из участников игра идёт в Дюссельдорфе, затем в Мюнхене. Победителем объявляется гроссмейстер, выигравший 8 партий
Призовой фонд 6500 марок. Доля победителя – 4 тысячи.
Надо отдать должное арбитру Отто Розенфельду. Накануне матча он предпринимает попытку примирить соперников и устраивает, вроде бы случайную, встречу в гостинице, в номере Ласкера. Однако, Тарраш, сделав лишь два шага от двери, вежливо кланяется и сухо изрекает: «С вами, господин Ласкер, у меня может быть только один весьма короткий разговор из трех слов – «шах и мат!». Встреча окончена. В следующий раз гроссмейстеры увидятся в день открытия, 17 августа в дюссельдорфском музее «Кунстпаласт». Принимающей стороной учтён опыт Москвы 1896/97 в части комфорта участников. Оба игрока находятся в отдельной комнате, а многочисленные зрители следят за борьбой в большом зале. Уже на старте болельщикам явлены главные козыри оппонентов и каждый может судить об их эффективности.
8-й матч за звание Чемпиона мира по шахматам
На старте Чемпион белыми разыгрывает разменный вариант «испанки», миллион раз объявленный ничейным, и столько же раз реабилитированный. «Конь на краю доски стоит плохо». Это святое правило Зигберта Тарраша уже много лет объясняют детям в шахматных школах. Ласкеру такого никто не объяснял. Его конь в этой партии стоит невыгодно, но в конечном счёте Чемпион уходит в начисто выигранный эндшпиль. На другой день, играя чёрными, Ласкер делает экстравагантный ход 14…Кg4? ведущий к форсированной потере пешки и к целому омуту осложнений. Сделай он такой ход против Маршалла, и беспощадный Фрэнк растерзал бы его, не задумываясь. Но в том и фокус, что против Маршалла в этой же позиции Ласкер сыграл бы более солидно. А вот для Тарраша начались проблемы. Положение на доске объективно лучше, но что бы выиграть, надо проявить энергию, инициативу, принять ряд быстрых и рискованных решений. Но Тарраш, привыкший к другой игре, теряется… Перед ним выбор нескольких лучших ходов, он топчется на месте и… проигрывает партию, при лишней и вдобавок проходной пешке. Дважды уступив на старте, претендент берёт тайм-аут, за время которого успевает прийти в себя. В 3-й партии ему удаётся размочить счёт, но уже в 4-й разрыв восстановлен. Эта партия тоже заслуживает отдельного упоминания, поскольку ярко иллюстрирует позиционный догматизм доктора Тарраша и передовой, никем ещё, кроме автора, не применяемый психологический подход доктора Ласкера. В последний день лета 1908 года, играя по классическим, стейницевским канонам Тарраш теснит соперника, добиваясь серьёзного позиционного перевеса.
8-й матч за звание Чемпиона мира по шахматам. Разбор одной из партий
Чёрные стоят хуже. Чемпион предпринимает рискованную вылазку ладьёй во вражеский лагерь. Манёвры эти выглядят, как вопль отчаяния. Оторвавшуюся от своих ладью, можно атаковать, отрезая ей пути отступления, что Тарраш с успехом и делает, пока не нарывается на комбинацию и не проигрывает. Для претендента всё происходящее – тяжёлый удар. Он делает свои «естественные», «лучшие» ходы, получает отличные, перспективные позиции, а очки набирает Ласкер! «Короткий разговор из трёх слов» ведёт только Чемпион, Тарраш же вынужден ограничиваться только одним – «сдаюсь». Матч переезжает в Мюнхен, в городскую ратушу, где Чемпион сразу же одерживает свою четвёртую победу. Следует первая ничья и тут же новый удар! В этой партии, Ласкер спокойно пошёл на то, что бы три(!) его пешки оказались на одной вертикали. Это абсолютно антипозиционно, Тарраш на такое без слёз смотреть не может. Ещё больнее смотреть на счёт - 5:1. По сути, матч сделан. Но Тарраш в оставшихся встречах сопротивляется отчаянно и изобретательно. 10-я партия – лучшее его достижение в матче, но уже в 11-й претендент не в состоянии отбить атаку.
------------------------------------------------------------------------------------------
Приём окончен, доктор Тарраш. Диагноз вам поставлен, закройте дверь и пригласите следующего по очереди
------------------------------------------------------------------------------------------
В 12-й Тарраш выигрывает в последний раз, успевая на финише матча проиграть в собственноручно изобретённом дебюте, не реализовать лишнюю фигуру в трёхдневной, 119-ходовой битве, и, наконец, на ровном месте зевнуть коня в 16-й партии. 30 сентября матч закончен со счётом 8:3 в пользу Чемпиона. Поприятнее, конечно, чем результат Маршалла, но всё равно разгром. Реакция на результат для Тарраша была, в целом, снисходительная. Большинство болельщиков были уверены, что претендент сыграл гораздо ниже своих возможностей. Это, безусловно, так. Вот только главная причина того, что Зигберт Тарраш сыграл не так, как умеет и любит – 2-й Чемпион мира Эмануил Ласкер. Сыграть в свою силу он в то время не позволял никому, так с чего же делать исключение, пусть даже и для соотечественника? Приём окончен, доктор Тарраш. Диагноз вам поставлен, закройте дверь и пригласите следующего по очереди. Мечты о короне разбиты. Продолжая занятия медициной, Тарраш будет выступать в соревнованиях, правда, без прежнего блеска, но и без особых провалов. Оставит после себя богатейшее наследие, сумев свести правила шахматного поведения, указанные Стейницем, в целый свод суровых законов.
Учебники Зигберта Тарраша актуальны до сих пор
Намного опередив свою эпоху, Зигберт Тарраш будет неоднократно выступать с революционной инициативой введения шахмат в школьную программу, но поддержки не найдёт… В 1927 году он возглавит немецкую команду на самой первой шахматной Олимпиаде. В отсутствии Ласкера дела у сборной не ладились – только шестое место. Примирить двух старых соперников, как ни странно, могла бы политика. Приход к власти в Германии НСДАП не сулил ничего хорошего ни кому из них. Но Эммануил Ласкер, посчитав несложные варианты, навсегда эмигрировал из страны, а Тарраш остался.
Зигберт Тарраш в конце жизни
Уже в апреле 1933 года Германский шахматный Союз призвал клубы быть бдительными при приеме новых членов – представителей «неарийских шахмат». Сразу после этого Зигберт Тарраш был вынужден расстаться с журналом «Schachzeitung», а нюрнбергский клуб, получивший благодаря ему европейскую известность, вычеркнул престарелого доктора из списка своих членов. Не пережив такой неблагодарности, в следующем году Тарраш умер. Но в борьбе за корону он ещё косвенно поучаствует, вновь на претендентской стороне и с тем же результатом... Рвущийся к трону Гарри Каспаров в 1984-м, дважды применит Защиту Тарраша против Анатолия Карпова. И проиграет обе эти партии.
(Н.В. Крогиус «Шахматы игра и жизнь») (с)