12 мин.

Главного феномена советского бокса погубил алкоголь: Лемешев взял Олимпиаду-72 с травмированной рукой, а умер в нищете от атрофии мозга

Им восхищался даже Дон Кинг.

Вячеслав Лемешев – самый молодой олимпийский чемпион СССР по боксу. Он не должен был ехать на Олимпиаду-72, но тренеры поверили в 20-летнего нокаутера, и он не подвел: вышел на первый бой с температурой, вырубил 4 из 5 соперников, а в финале – победил с травмированной рукой.

Современники называли Лемешева главным талантом советского бокса, а ученые – феноменом. Его реакция была даром, и он мог даже не тренироваться, оставаясь лучшим. Но Лемешев не выдержал испытание славой: полюбил алкоголь, попал в плохую компанию и загубил талант. Он ушел на пенсию в 27, а в конце карьеры падал в нокауты от перворазрядников.

Вячеслав не нашел себя после спорта: сильно пил, работал на кладбище, а в 44 скончался от атрофии мозга. Вероятной причиной стали травмы, полученные по ходу карьеры: боксер ослеп, стал инвалидом и умер в нищете. Лемешева называли самым одаренным боксером Союза, но в конце жизни он почти не выходил из дома. 

Лемешев был создан для бокса: обладал невероятной реакцией и чутьем нокаутера. В 20 лет он взял золото Олимпиады и стал героем в СССР

Лемешев родился в подмосковном Егорьевске в 1952-м в семье офицера Советской Армии. Оба старших брата занимались боксом, и хотя Слава был худым и неспортивным, они привели его к заслуженному тренеру Льву Сегаловичу. Мальчик не был атлетом, но обладал феноменальной реакцией, и тренер взял его под опеку.

Сегалович исповедовал довоенный контратакующий стиль: перед сильным ударом боксер делал обманные маневры, а затем ловил соперника на встречном движении. И Лемешев идеально подходил тренеру: был высоким и быстрым, а реакция позволяла читать удары. Но главное, у Вячеслава было природное чувство тайминга – он знал, в какой момент ударить, чтобы отключить соперника.

«Физически Слава был не очень сильным, как ни странно это звучит с его репутацией нокаутера. Но бешеное чутье было его козырем. Он бил именно в тот момент, когда соперник меньше всего этого ждал», – объяснял феномен Лемешева 7-кратный чемпион СССР по боксу Виктор Рыбаков.

Сегалович понимал, что в его руки попал самородок: он поставил Славе технику и развил атлетизм. Лемешев не отличался трудолюбием, но все равно был лучшим учеником тренера. С возрастом у боксера сформировался нокаутирующий удар – короткий и хлесткий. По выходным Вячеслава экзаменовал старший брат (он уже был мастером спорта) и держал лапы, чтобы проверить, что тот выучил за неделю.

Лемешев блестяще освоил тактику Сегаловича и много побеждал на юношеском уровне. Боксер выступал в среднем весе и отличался высокой мобильностью: парил вокруг соперника, а после нокаута эффектно разворачивался, зная, что тот уже не встанет. Лемешеву не нужно было сильно бить – достаточно было четко попасть в подбородок, и оппонент валился на настил.

Лемешев обладал настолько высокой реакцией, что поражал даже ученых – они не верили результатам его тестов. Оказалось, что ни один советский боксер не умел так быстро, как Вячеслав, реагировать на раздражители. Тогда Лемешеву было 18, и все понимали, что он – природный феномен.

«Как Слава делал это, я до сих пор не понимаю, хотя он потом не раз применял этот прием. Представляете, правой ударной рукой убирал заднюю руку соперника – ту, что прикрывала подбородок, и мгновенно коротко бил той же правой. Так больше не умел никто», – вспоминал боксер Виктор Рыбаков.

Вячеслав много побеждал по юниорам, а в 20 лет – поехал на Олимпиаду-72 в Мюнхен. На чемпионате СССР того года он не попал даже в число призеров (победителем стал Руфат Рискиев), но тренеры поверили в феномен Лемешева – и нокаутер не подвел.

Турнир начался тяжело: перед первым боем Вячеслав заболел, и у него поднялась температура. Но боксер вышел на ринг и за один раунд уничтожил соперника из Индонезии. Дальше был нокаутирован боец из Турции и сильный немец, с которым Лемешев провозился весь бой, но тоже победил.

В полуфинале Вячеслава ждал главный фаворит турнира – Марвин Джонсон из США. Леворукий боксер ехал за золотой медалью, но несколько раз упал в нокдаун, и во втором раунде рефери остановил избиение. 

Знаменитый промоутер Дон Кинг увидел этот бой в баре и загорелся желанием привезти Лемешева в США:  

«Я сидел в баре со своим другом и смотрел Олимпийские игры в Мюнхене. Я был просто бывшим заключенным, но уже тогда знал, что бокс – это золотая жила. Это бизнес, где нокаут – залог успеха, а худой советский парень вырубил Джонсона. Я спросил у друга: «Кто этот мальчик?», и он назвал имя.

Я пытался отыскать его после Олимпиады. Все ниточки вели в СССР, в этот чертов коммунистический мир. Я ненавидел все что связано с Советским Союзом, но там создавали монстров ринга. Я никогда не забуду нокауты этого парня», – вспоминал Дон Кинг о Вячеславе Лемешеве в интервью журналу The Ring в 2003-м.

Лемешев вышел в финал, но столкнулся с проблемой: в бою с Джонсоном он повредил пястную кость на правой руке и на решающий поединок с 25-летним финном Рейми Виртаненом вышел на обезболивающих. Тем не менее, это не помешало Вячеславу трижды послать соперника в нокдаун уже в первом раунде, после чего бой был остановлен.

Победа над финном – типичная для молодого Лемешева. Советский боксер нокаутировал за счет тайминга, а не силы: он активно двигался и ждал, когда соперник раскроется, чтобы нанести свой короткий, похожий на тычок, удар. Лемешев был королем контратак – в ту пору с ним было тяжело тягаться.

После Олимпиады-72 Лемешев не справился со славой: начал пить и попал в плохую компанию. Он забросил тренировки, и карьера пошла под откос

Олимпийский триумф Лемешев стал праздновать уже в отеле. Но тогда его никто не упрекал: 20-летний чемпион обмывает медаль – это казалось нормальным. Вот как вспоминал ту вечеринку тренер сборной СССР Юрий Радоняк: 

«В Мюнхене вечером после финала я решил зайти в номер к Славе и Борису Кузнецову, который тоже стал чемпионом, и еще раз поздравить их с красивой победой. Слышу: за дверью уже вовсю отмечают успех. На стук никто не ответил, более того, погасили свет. Не стал настаивать – дело понятное: победу грех не обмыть...».

Но после Олимпиады Лемешев не остановился: он стал национальным героем и на полную упивался статусом. Девушки, рестораны, алкоголь – боксер ни в чем себе не отказывал. Его часто приглашали на мероприятия, где каждый предлагал выпить за победу. И вечный праздник затянул Вячеслава – он уже не мог остановиться.

Через 2 месяца после Олимпиады боксер женился, но на свадьбе так быстро напился, что испугал тренера. Лев Сегалович был гостем и поразился тому, как много Лемешев пил.

«На этой свадьбе я впервые увидел, как Слава пьет водку – рюмку за рюмкой. Когда он сделал паузу и вышел из зала, я последовал за ним. Сейчас, думаю, отчитаю по полной программе, поскольку за столом при всех было неудобно.

Смотрю, а он еще и закурил...Подбежал, вырвал из рук сигарету, отругал как следует. Но, видимо, недостаточно. Это уже был не тот мальчик, с которым мы начинали заниматься боксом. Это был олимпийский чемпион...», – вспоминал Сегалович.

Шли месяцы, а Лемешев продолжал жить так, словно еще вчера выиграл Олимпиаду. Тренер сборной СССР Юрий Радоняк возмущался, почему Вячеслав не приходит на тренировки, но когда боксер появлялся, после пары занятий снова исчезал. Лемешев крепко пил и завел новых друзей – они тянули его в рестораны, поджидая прямо у входа в спортзал.

«Почему он пил? Трудно сказать. После победы в Мюнхене Слава был настолько популярен, что с ним по улице нельзя было спокойно пройти. Останавливали на каждом шагу. Просили автографы, бесконечно фотографировались.

Он мог выпить с кем угодно: с дворником, который подметал во дворе его дома, с сапожником, который вдруг узнал его, когда он сдавал ботинки в ремонт... Никому не отказывал. А со временем сложилась тесная компания «друзей», которая поджидала его у выхода из зала тяжелой атлетики ЦСКА, где проходили тренировки боксеров», –  вспоминал коллега Виктор Рыбаков.

Поразительно, но Лемешев продолжал побеждать, даже не тренируясь. Он сильно пил, но стал чемпионом СССР в 1974-м и чемпионом Европы в 1975-м. При этом после Олимпиады у него болела правая рука: Вячеслав не мог бить в полную силу и менял тактику, чтобы больше использовать левую. Лемешев был настолько талантливым, что даже травма и нарушения режима не мешали ему побеждать.

«Естественно, я знал, что нарушать режим Слава продолжал и после свадьбы. Более того, стал пропускать тренировки. Но слишком талантливым он был боксером. Настолько, что я заставлял себя закрывать глаза на эти эпизоды, и спустя год я взял его на чемпионат Европы в Белград. И он там выиграл», – вспоминал тренер сборной Юрий Радоняк.

Алкоголь, нарушения режима и травмированная рука – с каждым годом Лемешев все меньше напоминал боксера, который выиграл Олимпиаду. В 1976-м на встрече СССР – США Лемешев с трудом, но одолел Майкла Спинкса – будущего победителя Олимпиады и чемпиона мира среди профессионалов. Вячеслав пил все больше, но был уверен, что все равно попадет на следующие Олимпийские игры. Но этого не случилось.

Отбор в команду проводился по результатам внутрисоюзных соревнований, а Лемешев всегда выступал на них хуже, чем заграницей. Вячеслав не мог настроиться на соревнования с соотечественниками – после Олимпиады ему не хватало мотивации. И хотя тренеры по-прежнему понимали, что боксер – талант, в него уже не верили.

На поездку в Канаду помимо Лемешева претендовали два боксера: Руфат Рискиев (тот самый, которому предпочли Вячеслава в 1972-м) и Анатолий Климанов. Тренеры решили взять обоих, а Лемешева отцепить – перед поездкой он проиграл Рискиеву (хотя и победил Климанова, который в свою очередь одолел Руфата). Но ставка тренеров не сыграла: Рискиев хоть и взял серебро, выступив лучше всех из советских боксеров, но без шансов проиграл Майклу Спинксу – тому самому, которого побеждал Лемешев. 

Не попав на Олимпиаду, Вячеслав окончательно забросил спорт и ушел в запой. Его пытались вернуть на ринг, но тщетно – боксер не был похож на себя. Лемешеву было всего 27, но с этого момента началось его падение – он никогда больше не вернется на олимп и начнет спиваться.

«Мы теряем самого талантливого и самого несчастного боксера в мире. И ничего не можем с этим поделать...», – вспоминал говорил про Лемешева тренер Юрий Радоняк.

Лемешева отправили в ГДР: он учил солдат боксировать, но улетал в нокауты даже от новичков. Спустя 20 лет боксер умер – от атрофии мозга и в нищете

Через год после ухода друзья помогли Лемешеву отправится в командировку в ГДР, где он стал тренером в группе советских войск. Но такая работа не прельщала олимпийского чемпиона – в Германии он так сильно напивался, что качался пьяным на люстрах немецких ресторанов. 

Лемешеву было только 28, и он чувствовал себя молодым, часто спаррингуя с подчиненными. Но до добра это не доводило – частенько бывшего чемпиона нокаутировали даже перворазрядники. Один из таких боев увидел Александр Васюшкин – чемпион СССР-1969 в полутяжелом весе:

«Однажды на чемпионате Группы советских войск в Германии я секундировал одного солдата в бою с Лемешевым. Вижу огромные глаза, наполненные страхом. Говорю ему: не бойся особенно. Боксируй, как умеешь, а будет плохо, все-таки олимпийский чемпион, я сразу полотенце выброшу. Так что не переживай, давай вперед. Он и побежал. Взял да жахнул Славе так, что тот под канаты упал. На этом бой и закончился».

В ГДР у Лемешева впервые случился обморок –тогда он не обратил на него внимание. Но на родину уже вернулся с букетом болезней: у боксера ухудшилось зрение, отказывали почки и печень. Вскоре прибавились проблемы с сосудами мозга, псориаз и эпилепсия. Врачи поставили страшный диагноз – атрофия головного мозга. Это была прогрессирующая болезнь, которую, вероятно, вызвали пропущенные по ходу карьеры удары и многолетний алкоголизм.

Деньги от боев быстро кончились, и Вячеслав устроился сначала машинистом насосных станций в Наро-Фоминске, а потом могильщиком на Ваганьковском кладбище. За ним ухаживала третья жена Зинаида – она искренне любила и опекала чемпиона. Но с каждым годом Вячеславу становилось все хуже, и процесс было не остановить.  

К 1990-м Лемешев уже стал инвалидом – получил сперва вторую группу, а затем первую. Он страдал от провалов памяти, не мог работать и даже ходить с друзьями на любимую охоту. Вячеслав всегда был компанейским парнем: знал много анекдотов, был хорошим рассказчиком и на равных общался с любым. Поэтому в трудные времена друзья не бросили его и помогали деньгами, ведь пенсии и пособия по инвалидности не хватало на жизнь и лекарства. 

«Меня впервые включили в состав национальной команды, пригласили на сбор. А Слава приехал туда олимпийским чемпионом. Для меня в те времена он был иконой, памятником, если хотите. Я боготворил его, хотя разница в возрасте между нами составляла всего четыре года. Но он оказался удивительно простым и доступным в общении. Прекрасный рассказчик, знаток огромного количества анекдотов. Словом, незримая стена между нами, которую я сам выстроил, отправляясь на сбор, рухнула очень быстро», – вспоминал Вячеслава боксер Виктор Рыбаков.

Лемешеву становилось хуже, а в 1995-м боксера госпитализировали и сделали трепанацию черепа. Вячеслав находился в коме 8 дней, но все-таки выкарабкался. Один из врачей, изучив томографию чемпиона, признался его брату, что никогда не видел, чтобы мозг был так сильно поврежден. 

«Если замучивший Вячеслава псориаз в принципе поддается лечению, то против прогрессирующей атрофии мозга медицина пока бессильна», – признавалась одна из его лечащих врачей.

Она оказалась права: в декабре 1995-го Лемешев снова оказался в больнице, а спустя месяц его не стало. Олимпийский чемпион умер нищим, а перед смертью – ослеп и почти не выходил из квартиры. У Вячеслава было все, чтобы стать легендой, но он быстро взлетел – и так же быстро сгорел. За карьеру он одержал 103 победы при 7 поражениях, оставшись одним из самых ярких, но загубленных талантов советского бокса.

В начале нулевых в Японии прошел легендарный поединок: бойцы нанесли 93 удара за 30 секунд. Сейчас один из них парализован, а второй – едва выбрался из комы

«Я не верю, что этот парнишка мертв». В 2016-м одноклубник Конора избил до смерти соперника: Макгрегор винил себя и даже хотел уйти из боев

Фото: РИА Новости/Юрий Сомов, Ю. Моргулис