6 мин.

Александр Привалов: «Хрущев налил шампанское и сказал: «Если враг полезет через границу, бейте его прямо в лоб»

225

Первый олимпийский призер СССР в биатлоне Александр Привалов рассказывает официальному журналу IBU несколько интересных баек и вспоминает, каким был популярный зимний вид 50 лет назад.

– Я пришел в биатлон в 1958 году, когда мне было 25 лет: дали команду – «под ружье». До этого я серьезно занимался лыжными гонками, был чемпионом Москвы в составе «Динамо». А тут дали винтовку, но не специальную, а трехлинейку, и я сразу начал готовиться к соревнованиям. И на первом же старте неожиданно занял второе место, сделал всего два промаха. Меня сразу включили в сборную. Уже в 1959 году я впервые принял участие в чемпионате мира, который проходил в Италии.

Мне страшно не повезло. Одно дело у меня проблемы с оружием были – пристреливался, мучился: то влево, то вправо выстрелы уходили, подгоняли винтовку, но это все мелочи. В общем, дали мне пятый стартовый номер, а перед гонкой ночью прошел дождь, лыжню там никто не укатывал, я шел и по колено проваливался в снег. Вот такие были соревнования. Те, кто был сзади – Володя Меланьин, Дима Соколов – заняли первое и второе места. Я стрелял как они, но по ходу проиграл полдня.

- Вы тогда впервые выехали за рубеж?

– Да, и это был очень интересно – все эти рекламные щиты и прочий антураж, которого не было в СССР. Но мы себя вели нормально, не как дикари. Общались с народом. На соревнованиях тогда был посол СССР в Италии Козырев, и он перед награждением Володю и Диму минут десять держал, что они опоздали. Они спрашивают: что же вы делаете? Он говорит: победителей должны уважать. Я это запомнил.

- А уже через год вы поехали на свои первые Олимпийские игры…

– Первые не только для меня – для всех биатлонистов. Именно в 1960 году в Скво-Вэлли биатлон был впервые представлен на Играх. Помню, там была потрясающая атмосфера, все были вместе. Разыгрывалась одна медаль – в индивидуальной гонке. Представляете, какова была цена ошибки? Раз промахнешься, и все!

Кстати, на эту Олимпиаду я еле попал. Отборочные были в Бакуриани, у меня давление стало зашкаливать. Доктор говорит: «Привалова не пускать!» Но соревнования отборочные, и я их выиграл. Как меня было не пустить? Такой хорошей спортивной формы, как на Играх-1960, у меня никогда не было. Я там просто без устали бегал. Мне очень понравилась трасса – широкая, хорошая, много снега. Стрельба была сложная. В те времена правила отличались от современных – три рубежа лежа с расстояния 250, 200, 150 метров, и последний – стоя.

Причем все огневые рубежи были в разных местах. Я по ходу был настолько силен, что снимал лыжи, чтобы не мешали при стрельбе. Но подвела меня тогда психология. Перед стойкой тренеры еще не понимали, кричали: «Саша, все в завале, вся надежда только на тебя!». Это повлияло или нет, не знаю. Опыта не было – два выстрела попал, а три мимо. В итоге – только бронза. А если бы хотя бы три попал, то стал бы чемпионом. Вот так не повезло.

- На Играх-64 в Инсбруке на результат тоже повлияла психология?

– Нет, там уже другое было. В 1964-м я был лидером. До гонки пошел на тренировку. А дистанция в Инсбруке, точнее в Зеефельде, где проходили соревнования по биатлону, очень сложная. Когда финишировал, то почувствовал сильную усталость. Обычно такое состояние бывает на первом снегу, когда только вкатываешься и приходишь еле живой. Я не придал этому значения, а утром не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. А гонка-то уже на следующий день!

Говорю тренеру: я не могу бежать, снимите меня с гонки. Он отвечает: заявку уже подали, беги, как можешь. Я побежал. Не чувствовал ни скорости, ни бега, просто шел и шел. На рубеж пришел, два выстрела попал, и меня тут заколотило. Винтовка просто ходила из стороны в сторону, сложно было ее удержать. Каждый выстрел выцеливал очень долго, хотя обычно я на рубеж прибегал, быстро отстреливался и дальше. Тут финишировал, и мне говорят: серебряная медаль. Я, честно говоря, даже обалдел – что в таком состоянии смог занять второе место. Володя Меланьин отстрелял тоже без штрафа и выиграл золото. Он намного меня опередил.

После этих Олимпийских игр нас принимали в правительстве, и Хрущев нас персонально к себе пригласил. Налили шампанское, он говорит: «Вы молодцы, ребята! Очень здорово стреляли, метко. Если какой-то враг полезет через нашу границу, бейте его прямо в лоб!». Запомнил на всю жизнь.

- В 1966-м вы возглавили сборную СССР...

– Да, летом закончил ГЦОЛИФК, и меня пригласил Михаил Михайлович Балашов, начальник управления зимних видов спорта. Предложил мне стать тренером сборной. Мой близкий друг, журналист Токарев, который написал книгу про биатлон, говорил мне, что у меня все идет по плану на Олимпийских играх – бронза, серебро, значит следующее будет золото. И вот мне предлагают быть тренером. Я говорю, что сразу не могу дать согласие. Мне дали три дня на размышления. Я много думал, так как хотелось выступать – возраст позволял, мне было всего 33 года. Плюс опыт уже был, в Союзе много выигрывал. Но подумал-подумал и согласился.

Когда я был спортсменом, меня все время задевало, что у нас, биатлонистов, не было самостоятельности. Мы все время тренировались с лыжниками – куда они, туда и мы. Нам нужна была собственная программа, и я начал работать в этом направлении. Но первое, что я сделал – создал домашнюю обстановку в коллективе. Купил в команду магнитофон «Весна». Вроде бы мелочь, а на самом деле из таких мелочей и складывается уют. Так мы постепенно и обживались. Жили мы очень дружно, особых проблем не было. Хотя, конечно, каждый спортсмен имел свой характер, но находили общий язык.

Психология в первую очередь зависит от старшего тренера. Я по себе прекрасно помню, как перед стартом в голову лезут разные мысли. Мы отвлекали ребят, переводили все в шутку. Это самое главное – нет лишних мыслей. Есть много других приемов – решать задачи или просто гулять. Был у нас в команде даже колдун или экстрасенс, который мог снять боль. Но максимум, что можно сделать – это настроить до первого огневого рубежа, а потом спортсмен уже должен справляться сам.

Перед огневым рубежом ты обязательно должен подумать, что и как должен сделать. Мысленно отработать всю технику – как зайти на рубеж, как снять оружие, как изготовиться, как выцеливать. Если спортсмен думает об этом, то уже не думает о соревнованиях. Почему у нас, допустим, первый промах или последний – только психология.

Так всегда было. И когда я выступал, и сейчас – когда биатлон совсем другой.

Автор: Татьяна Папова, специально для журнала Biathlonworld

Текст и фото были опубликован в весеннем номере официального журнала IBU

logoАлександр Привалов