7 мин.

Книга про Андрея Кириленко

1 k

Фото: REUTERS/Eric Miller

Автор: Стив Макферсон

Оригинал

Андрей Кириленко любит читать.

После поражения от «Денвера» в начале сезона журналисты отхлынули от его ящика, чтобы с нетерпением встретить Кевина Лава, только что чудесным образом – и в первый раз – вернувшегося после травмы руки. Кириленко же начал активно готовиться к первому длительному выезду команды и упаковывал в свою сумку пачку книжек с кириллицей на обложках. «Что вы читаете?» – спросил я.

«Это по-русски», – ответил он с улыбкой.

Тонкое чувство юмора Кириленко может оказаться полной неожиданностью, если вы видели его лишь на площадке. После непредвиденной победы над «Рокетс» – в том матче Кириленко больше работал в качестве пасующего – один из репортеров потребовал, чтобы он объяснил, как именно эта тактика помогла команде создать открытое пространство для атак.

«Вы пытаетесь выведать все секреты, – заметил он. – Мы добыли победу и теперь должны помалкивать, чтобы показать все это в следующей игре». Когда он до такой степени наслаждается выигрышем, то его глубокие голубые глаза не выглядят такими уж таинственными, а выдающиеся скулы – не такими острыми, как в ярких огнях арены.

Кириленко подчеркивает, что его подход к игре изначально был сбалансирован

Накануне победы над «Рокетс», которая прервала пятиматчевую серию поражений «волков», он сидел в туннеле рядом с раздевалкой. Он не выглядел подавленным неудачами и при этом не вел себя как-то гиперактивно перед следующим матчем. Если бы не тренировочная форма и два с лишним метра роста, плохо сочетающиеся с маленьким черным раскладывающимся стулом, то по его рассуждениям о любви к чтению, вы никогда бы не догадались, что перед вами профессиональный баскетболист.

«Я всегда читаю три-четыре книги в жанре фэнтези, который очень люблю, а еще одну – классическую, – объясняет он. – Вам, может, это не нравится, но это необходимо читать – принимать как лекарства. Так, по крайней мере, вы поймете, что вам нравится, а что нет. И потом сможете оценить. Если же вы не прочитали этого, то как вы это поймете?!».

***

Многие любители баскетбола могут и не понимать игры Кириленко, особенно, если они привыкли оценивать баскетболистов на основе их статистических показателей: количества очков, подборов или блок-шотов. Подход Кириленко к игре не столь разборчив. Он делает на площадке практически все – и хотя нам часто кажется, что мы восхищаемся такой манерой, слишком часто она оказывается недооцененной. Возможно, такой стиль объясняется тем, что его карьера началась не с мечты однажды оказаться на Матче всех звезд, а с одного простого вопроса.

«Когда я был в первом классе – мне было лет шесть или семь – мой первый тренер пришел к нам в школу, выбрал трех высоких ребят и спросил их, хотят ли они играть за его команду. Двое сказали: «Нет». Я ответил: «Ок». Как в Европе – и в отличие от США – спорт в России не связан с учебной системой, он существует отдельно и параллельно. Молодые спортсмены выступают в системе «спортивных школ» до 15 лет, а затем начинают профессиональную карьеру.

«Команда нашей спортивной школы играла хорошо. И я всегда говорил: «Мы все выйдем на следующий уровень и попадаем в профессиональные команды». Но один из парней тогда сказал: «Знаешь что? Скорее всего, это удастся лишь одному из нас». Он был прав. Только один заиграл профессионально».

Многие любители баскетбола могут и не понимать игры Кириленко, особенно, если они привыкли оценивать баскетболистов на основе их статистических показателей

Кажется, что Кириленко говорит так намеренно: ему не совсем удобно признавать, что тем парнем, который заиграл, был он сам. Эта тема вновь всплыла, когда он вспоминает своих бывших одноклубников по спортивной школе. «У остальных парней обычная работа, – говорит он. – То есть я имею в виду не обычная, а другая». Один из них, управляющий фонда в Санкт-Петербурге, все еще играет в баскетбол в любительской лиге. «Он набирает порядка 30 очков за игру», – рассказывает Кириленко, и в его голосе слышится гордость.

***

Кириленко подчеркивает, что его подход к игре изначально был сбалансирован. «На самом деле, я никогда много не забивал. Не думаю, что я такой снайпер, чтобы набирать по 30 очков за матч. В юности мы принимали участие во нескольких турнирах подряд, так что проводили очень много игр. На одном – тебя называют лучшим атакующим игроком, на другом – лучшим защищающимся. И так всегда».

Болельщики «Тимбервулвз» должны ценить это в игре Кириленко. В матче с «Рокетс» он сделал седьмой дабл-дабл в сезоне, набрав 21 очков (8 из 11) и 11 подборов. Против «Кливленда» в декабре он набрал лишь 8 очков, но добавил к ним еще 7 подборов,6 передач, 4 перехвата и 3 блок-шота, приблизившись к заветным «five-by-five» – с 2003-го больше пяти баллов в пяти статистических показателях удавалось набрать лишь пять раз, и три раза это делал сам Кириленко.

Он сам объясняет, что этот баланс возникает сам собой из наблюдений за игрой: «Я вполне понимаю, что идет плохо, и не собираюсь ничего портить. Если я промазал два-три броска подряд, я не буду пытаться снова. Я постараюсь заработать фол, попробую пройти и забить из-под кольца. Так что я выберу правильный вариант. Я брошу только в том случае, если это будет открытый бросок. Рисковать я не буду».

Видеть то, как это происходит в игре – завораживает. Особенно на фоне игроков, которые постоянно ищут возможности для атаки. «В большинстве случаев я бросаю в начале матчей, просто чтобы показать моему опекуну, что, если он не будет меня держать, то я буду атаковать и дальше. Если ты кладешь пару мячей, то он попадает в тяжелейшее положение, ведь ему приходится держать тебя максимально плотно и стараться мешать броску. Так что, если ты забиваешь, то у тебя появляется возможность поднимать его финтом и создавать что-то из этого».

Его показ – воплощение естественной красоты. Возможно, тут дело в его угловатости, но есть в этом что-то характерно конструктивистское, чистое выражение прагматичной игры, которая дает результаты, хотя и не всегда отображается в хайлайтах. Очень часто он прибегает к нему, чтобы поставить в тупик защиту. Но не столько пользуется этим сам, сколько пытается создать удобную ситуацию для партнера.

В хайлайты он тоже попадает, только самое важное в действиях Кириленко – это то, как внимателен он к мелочам: к тому, как выпрыгивает за мячами в защите – низко сидит в стойке и следит за ногами соперника; то, как он предугадывает передачи и устремляется на перехват, а затем ищет свободную зону, чтобы достичь кольца; то, как редко он совершает поспешный бросок. Даже если он не попадает, все его броски оправданы, обоснованы и подкреплены вескими доказательствами.

В некоторых матчах я говорю себе: «Меня называют отличным защитником, но мне стыдно за такие вещи»

Но этот подход не для всех, и он не считает, что так должны все играть. «Думаю, некоторые парни считают, что, если они промахнулись три раза, то нужно продолжать бросать, – говорит Кириленко. – Я играл с Кайлом Корвером. Я видел, как он промахивался три раза подряд, и говорил ему: «Продолжай бросать». Потому что, если пойдет, то ты забьешь пять или шесть подряд. Каждый должен знать свои сильные и слабые стороны».

***

Смотря за тем, как он играет, и разговаривая с ним, вы начинаете понимать, что он считает минусы не просто проблемами, с которыми нужно бороться, но тем, что нужно обходить. Когда он рассуждает о своей репутации отличного защитника, то возражает: «Иногда все получается, и ты отнимаешь мяч, но в некоторых матчах ты можешь выглядеть ужасно в защите. Вы сразу можете это понять. И я могу это понять. В некоторых матчах я говорю себе: «Меня называют отличным защитником, но мне стыдно за такие вещи». И то же самое относится и к атаке. В некоторых матчах ты можешь выдать отличную игру. Даже не в смысле набранных очков, а просто за счет создания постоянной угрозы, за счет активности, агрессии. А в некоторых ты просто бегаешь по краю и смотришь за игрой как зритель».

Кириленко научился принимать матчи такими, какими они получаются. Наблюдая, оценивая, понимая, что необходим баланс между тем, в чем мы хороши, и тем, что нам тяжело дается. Это как текст. Он читает игры, находит себе место и оказывается там. Он держит классическую книгу не просто для показухи – он хочет иметь возможность принять информированное решение, даже если оно и будет отрицательным.

В конце интервью я говорю, что всерьез думаю о том, чтобы выучить русский, так как хотел бы почитать Достоевского в оригинале.

«Вам это особенно не поможет, – улыбается он. – Все равно это отстой».