Предельные нагрузки молодых питчеров как первопричина операции Томми Джона
На этой неделе питчер «Марлинс» Хосе Фернандес пополнил обширный список игроков, выбывших до конца сезона с травмой локтя бросковой руки. На тему резкого увеличения питчеров, отправившихся на операцию Томми Джона, отреагировали многие спортивные сайты, начиная с Grantland и кончая SportsYahoo!, но я бы хотел предложить вашему вниманию перевод материала Тома Вердуччи, опубликованного на «Спортс Иллюстрейтед» 15 апреля, в котором наиболее активно отстаивается версия, что корень зла стоит искать в системе подготовки и развития молодых питчеров в США, и пусть автор не обязательно прав, эта статья даёт достаточно пищи для размышлений, благодаря большому количеству статистических выкладок.
Локоть Джеймсона Тэйллона не выдержал в прошлом месяце, в возрасте двадцати двух лет и всего лишь после 382 иннингов на профессиональном уровне, каждый из которых с огромной предосторожностью отслеживала команда, предложившая ему контракт на шесть с половиной миллионов долларов сразу же после окончания школы. Эта команда – «Питтсбург Пайрэтс». Тэйллон подавал со скоростью за 90 миль в час уже в десятом классе, а незадолго до выпуска мог достигать отметки в 99 миль в час.
История с локтем Тэйллона стала уже обыденностью. Количество повреждений, получаемых питчерами, будет только расти, и команды МЛБ ничего не могут с этим поделать. А всё потому, что основной ущерб здоровью подающих нанесён ещё до того, как они подписывают свой первый профессиональный контракт. Самая большая угроза питчингу в главных лигах – это американская система оценки юных игроков, которая делает акцент на скорости подач, выездных турнирах и выставочных играх.
«Главную Лигу Бейсбола обвиняют в том, что питчеры получают травмы, - говорит Гленн Флейсиг, директор по научным исследованиям Американского института спортивной медицины (АИСМ), что находится в Бирмингеме, штат Алабама. – Но факт в том, что когда игроки попадают в МЛБ, они уже имеют повреждения в бросковой руке».
Уточнение «американская» в отношении системы оценки и подготовки питчеров необходимо, потому что высокоорганизованный и коммерчески привлекательный институт турниров и выставочных матчей не существует в Латинской Америке. Возьмём для оценки возросшее в этом сезоне количество операций Томми Джона – реконструкции боковой связки локтевого сустава – что стало главной темой бейсбольного сезона. Мэтт Мур из «Рэйс» стал 20-м питчером, который лёг под нож в 2014 году, и из этих двадцати лишь только один игрок (реливер «Детройта» Брюс Рондон из Венесуэлы) является выходцем из Латинской Америки, хотя 24.2% игроков МЛБ составляют латиноамериканцы.
«Питчерам в Латинской Америке позволяют дорасти до их скорости, - говорит директор, отвечающий за международный скаутинг в одной из команд лиги. – Это обычное дело, подписать паренька, который бросает со скоростью 84-85 миль в час, но с течением времени он, как правило, выходит за отметку в 90 миль в час. Один из примеров – Майкл Пинеда. Поэтому скауты ищут игроков с хорошей атлетичной комплекцией, чувствующих страйк-зону и понимающих, как закручивать мяч. А скорость придёт со временем, вместе с тренировками, специальным питанием и прибавкой в физической мощи. Здесь же? Статистика не врёт. Нам следует поискать в мире пример того, как нужно подходить к этому вопросу. Время пришло».
Начиная с июля 2008 года, когда ему было 16 лет, Тэйллон за 13 месяцев принял участие в шести мероприятиях, которые спонсировала «Пёрфект Гейм» - одна из самых известных компаний в США, специализирующихся на демонстрации талантов молодых бейсболистов. Эти турниры проводились летом, осенью и зимой (весной Джеймсон играл за сборную своей школы). Максимальная скорость его подач тщательно фиксировалась: 92, 93, 95, 96, 96 и 97. Каждый питчер из средней школы известен не только по своему имени, но и по максимальной скорости подач, даже если он достиг её один-единственный раз.
В двенадцатом классе Тэйллон смог подать мяч со скоростью 99 миль в час. В июне того года (на дворе был 2010-й) «Пайрэтс» выбрали его под общим вторым номером драфта, между Брайсом Харпером, которого выбрал «Вашингтон» и Мэнни Мачадо, которого взял «Балтимор». На него навесили ярлык проспекта, которого нельзя пропустить, отправив в один ряд с пауэр-питчерами из школ в Техасе, в своё время также выбранными под высокими номерами, такими как Джош Беккетт и Роджер Клеменс.
Сейчас он пополнил ещё один длинный ряд – питчеров, выбранных в первом раунде драфта со средней школы, которые разрывали связки ещё до того, как сыграли первый матч в МЛБ. И этот список едва ли мог существовать не далее, чем пять лет назад.
Вернёмся на секунду в 2002 год. На первом раунде драфта было взято несколько питчеров из средних школ, наиболее известные имена – Зак Грейнке, Коул Хэмэльс и Мэтт Кэин. Никто из них в двенадцатом классе не бросал со скоростью выше 94 миль в час, а в итоге все трое имеют в активе более 1500 иннингов в МЛБ.
В следующих пяти драфтах (2003-2008 годы) команды в первом раунде выбрали 26 питчеров из средних школ. 18 из них имеют общий показатель WAR в карьере ниже 3.0, включая шестерых, кто не провёл ни одного матча на высшем уровне. И только восемь игроков выиграли как минимум три игры в составе команды, которая их выбрала.
Сейчас риск выбора школьников, подающих с высокой скоростью, ещё более вырос, и всё потому, что локтевые связки рвутся с частотой, невиданной прежде. Тэйллон, Кэм Бедросян («Энджелс», 2010), Дилан Банди («Ориолс», 2011), Тэйлор Геррьери («Рэйс», 2011) и Лукас Джолито («Нэйшнлс», 2012) – все они были выбраны в числе первых 30 номеров драфта и уже были вынуждены ложиться на операцию Томми Джона. Точно так же, все они, ещё будучи школьниками, подавали со скоростью 95 миль в час и выше. Цифры наглядно демонстрируют тенденцию. С 2002 по 2009 годы в первом раунде было выбрано 39 питчеров, и пять из них (12.8%) проходили операцию. А с 2010 по 2012 годы из 16 выбранных питчеров операцию прошли снова пять игроков (31.3%).
Эта статистика на самом деле рисует не всю картину. Необходимо учитывать, что питчеры, выбранные в период с 2002 по 2009 годы, играют значительно дольше, чем вторая группа – максимум 375 человеко-лет, в сравнении с максимумом в 74 человеко-года. Принимая во внимание продолжительность карьеры сравниваемых категорий, вероятность разрыва связок у питчеров, выбранных в 2010-2012 годах, в пять раз выше, чем у их коллег, выбранных за восемь предшествующих лет.
Что же происходит? За последние годы питчеры юношеского возраста значительно увеличили интенсивность двух факторов риска, ведущих к травме – скорость и количество подач. И степень риска только увеличивается с развитием модели гастрольных и выставочных турниров.
Во-первых, есть основное понимание того, как работает рука. Существует общепринятое мнение, что питчеры ломаются из-за того, что бросок бейсбольного мяча – это «неестественное движение». Полная чепуха. Самый старый обнаруженный человеческий скелет, возрастом примерно полтора миллиона лет, демонстрирует признаки биомеханической адаптации к бросковым движениям сверху вниз, которые применяет современный Homo sapiens. Человек испокон веков бросал копья, камни и т.п.
Что является «неестественным», так это броски со скоростью 95 миль в час на протяжении десяти месяцев в году (а то и больше) в стрессовых условиях соревнований. Именно здесь питчинг становится более опасным, особенно для тинэйджеров. Бросая чаще и сильнее при нагрузках, требующих максимальных усилий, юные питчеры всё чаще подводят свой организм к пределу, не позволяя ему при этом достаточно отдохнуть. Интенсивность является важным определением, потому что не все броски дают одинаковую нагрузку.
«Часто говорят, что дело в запасе прочности на определённое количество подач, - говорит Флейсиг. – Это не совсем так. Тысяча питчей за месяц очень сильно отличаются от тысячи питчей за два года».
Флейсиг любит приводить наглядный пример, показывающий аналогию того, как связки и сухожилия руки и локтя переносят нагрузки бейсбольных подач. Представьте, что связки – это резиновый жгут, который может выдержать вес в 100 фунтов, прежде чем порвётся. Если к жгуту прицеплять груз, близкий к предельному, скажем 90 фунтов, то на девятый или десятый раз применения такой нагрузки, в жгуте начнут появляться микроразрывы, и он лопнет от стрессовых повреждений.
А теперь подвесьте груз в 50 фунтов на резиновый жгут. Это можно делать 10 раз, 20 раз, 50, сколько угодно – он никогда не лопнет. Это потому, что не образовываются микроразрывы. Таким образом, это интенсивность питчинга влияет на возможные травмы, а не питчинг сам по себе, а американский рынок бейсболистов-любителей продолжает делать всё, чтобы увеличивать интенсивность.
За пять лет с 2008 по 2013 годы, средняя скорость фастбола в профессиональном бейсболе выросла с 90.9 мили в час до 92.0 Она также растёт и на любительском уровне всё по тем же самым причинам: круглогодичные тренировки, специализация, работа с личными тренерами, легальные и нелегальные пищевые добавки, а также вездесущие радарные пушки, замеряющие скорость. С момента появления алюминиевых бит ни один другой элемент бейсбольной экипировки не изменил спорт так, как это сделали радары. Вы можете съездить посмотреть игру гастрольного турнира с участием 10-летних мальчишек, и вы обязательно увидите родителей, которые замеряют скорость подачи своего Джонни с помощью карманных радаров, выглядящих как смартфоны. Даже те родители, которые ничего не знают о бейсболе, понимают, что является самым важным параметром: если их ребёнок может бросить мяч со скоростью 90 миль в час, то за ним начнут охотиться тренеры из колледжей и профессиональные скауты. Целая индустрия выросла на понятии «увеличенной скорости» - в основном, частные тренеры, специализированные академии и различные технические приспособления, рекламируемые разными «магазинами на диване».
Проблема заключается в том, что поиск большей скорости на самом деле работает. Любительский рынок полон ребятишками, бросающими со скоростью свыше 90. Но их организм зачастую не готов переносить нагрузки, которые на него возложены.
«Скорость стала ключевым словом, - считает Флейсиг. – Питчер 2014 года или, скажем 2012-го, отличается от питчера, который пробивался в МЛБ пять лет назад. Тогда, с увеличением выставочных турниров люди беспокоились о том, что делают слишком много питчей. Сейчас же стоит беспокоиться о слишком большом количестве подач на предельной скорости. Это не самое хорошее сочетание».
Исследование АИСМ показало, что питчеры из средних школ, которые могут подавать со скоростью выше 85 миль в час, с большей вероятностью подвергнутся операции до достижения 20-летнего возраста, чем те, чьи подачи не доходят до этой отметки. Риски возрастают экспоненциально, когда юный питчер продолжает подавать, пройдя точку утомления – это знакомая история, когда тренер пытается выиграть выставочный турнир, в котором за один уик-энд играется несколько игр. Исследования демонстрируют, вероятность травмы у питчера, играющего утомлённым, выше в 36 раз.
В одном из самых глубоких исследований юных питчеров, опубликованном в 2011 году и охватывающем период в десять лет, АСМИ отслеживал 481 питчера, в возрасте от 9 до 14 лет. Было обнаружено, что игроки, набравшие 100 и более иннингов в календарном году, в три с половиной раза чаще получали травмы, чем те, кто подавал не так много. Была выпущена рекомендация, что питчер детского возраста не должен превышать норму в 100 иннингов за год и подавать, будучи утомлённым.
Однако, как говорит Флейсиг, «круглогодичный бейсбол», набравший популярность в 1990-е годы, наоборот увеличил объёмы питчинга в условиях соревнований. Самые талантливые подающие – то есть те, кто обычно подаёт с наибольшей скоростью – зачастую выступают за несколько команд по ходу выставочного турнира из сезона в сезон, не учитывая их школьную сборную.
В 1983 году, когда лучшие атлеты занимались несколькими видами спорта, профессиональный скаут по ходу лета отслеживал питчинг Тома Главина, и спросил уроженца Массачусетса, когда он сможет понаблюдать за его игрой снова. «В следующем году, весной, когда начнётся сезон», - ответил Главин, талантливый хоккеист, а затем повесил бейсбольную перчатку на пять месяцев. До того, как он стал профессионалом, Главин не получил ни одного специализированного урока по питчингу, что не помешало ему отыграть 25 сезонов, из них 22 в МЛБ, не получив при этом травму. Этим летом он будет включён в Зал Славы.
Сегодня же, как правило, самые талантливые проспекты играют 10-12 месяцев в году, набирая более 100 иннингов. Что ещё хуже, у меня есть примеры питчеров, которые приезжали в кампусы университетов на выставочные мероприятия посреди зимы. Стараясь впечатлить тренеров своей скоростью, они работали на максимуме возможностей, сразу после перерыва в два месяца, за которые они не подавали ни в тренировочном, ни в соревновательном режимах.
«И затем они оказываются на операционном столе доктора Джеймса Эндрюса, - говорит Флейсиг. – Они попадают на приём 12 января и говорят: «Я был на просмотре, не подавая два месяца, и старался бросать так мощно, как только могу».
Томми Джону было 32 года (и 2000 иннингов в МЛБ за спиной), когда он перенёс операцию, позднее названную его именем. Долгое время разрыв боковой связки локтевого сустава был травмой ветеранов, но сейчас акцент всё сильнее смещается в сторону молодёжи. Все 20 пациентов, перенёсших операцию в этом году, имеют возраст от 21 до 30 лет (девять из них были выбраны в первых пяти раундах драфта).
Ещё более красноречива тенденция с теми, кого оперировал доктор Эндрюс – его пациенты также становятся всё моложе и моложе. К примеру, в 1998 году Эндрюс провёл пять операций на питчерах из школ. Тогда это составило 12% от общего числа выполненных им операций Томми Джона. Всего лишь пять лет спустя он выполнил уже 45 операций на питчерах из данной возрастной категории (26% от общего числа), а в 2010 году каждая третья операция проведена им на игроке из школы.
Выбор на драфте питчера из средней школы всегда был очень рискованной ставкой. Из 26 подающих, выбранных в первом раунде сразу со школьной скамьи в период с 2004 по 2008 годы, 69% не оправдали возложенных ожиданий, а каждый четвёртый игрок вообще не пробился в большие лиги. Сейчас риск стал ещё выше из-за угрозы травмы.
То, что на первый взгляд кажется проблемой Главной Лиги Бейсбола, на самом деле имеет более глубокие корни. В то время как команды МЛБ устанавливают нормы количества выполненных подач за игру и ограничения по сыгранным иннингам, а также нанимают армию тренеров, массажистов, терапевтов и медиков, чтобы поддерживать здоровье своих питчеров, возможно, что они уже опоздали. Система уже добралась до игроков, как раз тогда, когда они были наиболее уязвимы.
Бросать бейсбольный мяч со скоростью выше 95 миль в час – это дар, который может принести стипендию в университете или, в случае с Тэйллоном, миллионы долларов. Но этот дар может стать проклятьем. Ребёнок, который очень сильно бросает мяч, скорее всего, играет за несколько команд в выставочных турнирах, три сезона подряд посещает показательные игры, круглый год занимается со специализированным тренером, не играет в другие спортивные игры и продолжает увеличивать скорость своих подач, несмотря на то, что его организм не может выдерживать такие нагрузки.
Скаут видит необыкновенно одарённого спортсмена – 17-летнего юношу, подающего со скоростью, которой могут позавидовать многие питчеры в МЛБ, и он может начать мечтать. Он видит выбор в первом раунде драфта. Будущего аса ротации. Но он не хочет видеть то, что видят такие люди, как Флейсиг. Картину, что становится всё более и более обыденной: резиновый жгут, который вот-вот порвётся.
