Егор Крецан: «Факт завершенного марафона жители Нью-Йорка не забывают включать в свои резюме»

5 ноября в Нью-Йорке состоится самый массовый марафон в мире. Одним из 53 000 участников станет житель Петербурга Егор Крецан, и это будет его дебют на дистанции 42,2 км. В прошлом году Егор наблюдал за Нью-Йоркским марафоном как журналист и описал свои впечатления в блоге.

Затем он несколько месяцев стажировался в Нью-Йоркском клубе шоссейных бегунов (New York Road Runners), который организовывает не только этот марафон, но и другие значимые соревнования. Вернувшись домой, Егор поделился американскими впечатлениями с triit.ru.

— Егор, как вы оказались в NYRR?

— Я учился в Колумбийском университете на магистерской программе Sports management, часть которой — обязательная стажировка. В отличие от России, где на практику тебя, насколько я слышал, часто чуть ли не за руку ведут, в Америке искать место нужно самому безо всякой поддержки. Поскольку в своей жизни я работал везде, кроме бега — в футболе, биатлоне, хоккее с мячом — на беговой клуб поначалу специально не смотрел. Единственное соприкосновение с этой темой — Нью-Йоркский марафон, но я ходил на него просто как журналист. Мыслей о том, что я могу работать в NYRR, у меня не возникало, даже несмотря на то что марафон меня очень удивил. Я не думал, что это может быть настолько масштабно. Когда ты видишь, что в течение нескольких часов люди финишируют и финишируют, а два миллиона человек выходят на улицы и поддерживают спортсменов, это производит мощное впечатление.

Рабочее место. Photo: Личный архив Егора

Когда я искал место для стажировки, в первую очередь рассматривал командные виды спорта. Думал довольно наивно, что раз я пришел из футбола, мне сразу скажут: «Тебя-то мы и ждали». Но примерно в 20 случаях из 20 этого не произошло. Два месяца, которые я выделил себе на поиск, завершились ничем. В середине этого процесса я на всякий случай закинул письмо и в NYRR. Когда я уже начал думать о том, что мне ничего не светит и стажировку придется перенести, они ответили: «Что делаешь?» — «Жду вашего звонка, конечно». Договорились буквально за пару дней, и я к присоединился к департаменту «Медиа, PR и профессиональные спортсмены». Наша небольшая группа из 10 человек занималась внешними коммуникациями и привлечением профессионалов для забегов — тех ребят, которые побеждают и получают за это деньги.

— Как происходит процесс привлечения элиты?

— Я к нему имел наименьшее отношение. Наш департамент делился на три подгруппы, непосредственно с условным Кипсангом и компанией общались другие ребята. Я занимался внешними коммуникациями, поэтому о том, как договариваются с элитой, слышал только на общих собраниях. Человек, который возглавляет это направление, работает там много лет, всех лучших профессионалов знает лично. Когда принималось решение, кого позвать, он связывался либо с самим спортсменом, либо с его агентом, либо с клубом, за который тот выступает. В кабинете нашего начальника была стена, на которой можно рисовать. На ней столбиками были написаны все предстоящие большие гонки и список элиты, которая должна к ним присоединиться. С этой точки зрения Нью-Йоркский марафон начинают планировать чуть ли не за год.

— Чем занимались лично вы?

— Я работал в классическом американском офисе, огромном open space, где все сидят и смотрят друг другу в затылки. Жизнь стажера в США хоть и отличается от «принеси-подай», но разных сложностей все равно хватало. У меня было некоторое количество рутинных обязанностей — обновление сайта, ответы на письма, аккредитация журналистов. Периодически возникали разовые задания, от которых голова болела чуть сильнее. Самый страшный ночной кошмар случился в марте, когда мы готовили Нью-Йоркский полумарафон. Я работал с группой, обеспечивавшей телетрансляцию на большом канале. За неделю до мероприятия комментаторам дают так называемый broadcast guide — толстый справочник, в котором можно найти ответ на любой вопрос о любом участнике гонки и о ней самой. Моей работой как раз и было собирать этот «маленький Яндекс». Когда я распечатал две его копии, это была пачка листов А4 высотой сантиметров 70. Сама печать заняла пару часов. К счастью, такую задачу я выполнял один раз. Когда же мне показали broadcast guide Нью-Йоркского марафона, я понял, что еще легко отделался.

Broadcast guide. Photo: Личный архив Егора

Главной моей проблемой, видимо, оказалось то, что я не был готов думать по-американски и мне не всегда было просто понять то, что очевидно для других. Я просил, чтобы мне давали какие-то челленджи, чтобы я больше писал, поскольку не очень хорошо это делал, чтобы больше общался с людьми. Однажды перед какой-то гонкой меня посадили обзванивать журналистов в разных провинциях. Поскольку большинство спортсменов не живет в больших городах, руководитель дал задание: «Надо, чтобы про них вышло 10 материалов в местных газетах. Делай, что хочешь». Сначала нужно было собрать информацию о спортсменах, понять, чем они могут быть интересны местным журналистам, и сделать соответствующее предложение: «Алло, Вайоминг? У вас тут девочка побежит через два дня большую Нью-Йоркскую гонку. Не хотите о ней написать заметку?». Я немного переживал, что просто не смогу понять чей-то акцент, но в итоге где-то что-то вышло, а один раз я умудрился запитчить текст в Huffington Post, просто написав письмо редактору. Это был удачный день.

— Расскажите о работе на самих забегах.

— На Нью-Йоркском полумарафоне я отвечал за транспорт для прессы. Когда бежит элита — и мужская, и женская — перед спортсменами едут пикапчики, в которых сидят фотографы. Если есть места, к ним присоединяются тренеры. Моей задачей было всех правильно распределить, а потом проконтролировать процесс. Мне самому досталось место в первом ряду, поэтому я смотрел полумарафон, сидя в 10 метрах перед ребятами, которые пробегают 21 км за 60 минут.

Нью-Йоркский полумарафон. Лидирующая группа. Photo: Личный архив Егора

За мной расположились, кажется, японские тренеры и гнали вперед своих парней. Это было довольно круто. Трасса проходила через Таймс-сквер. Обычно это очень людное место. Гонка дала возможность увидеть его с ракурса, который недоступен больше никогда.

— Что-нибудь вас удивило?

— Главное впечатление — насколько же они быстрые! Я думал, будем ехать со скоростью кареты, но оказалось ровно наоборот. Они невероятно мощные. Люди, которые только что потратили столько сил, от финишной черты спокойно идут давать интервью и обниматься. Это какой-то запредельный уровень физиологии.

Нью-Йоркский полумарафон. Лидирующая группа. Photo: Личный архив Егора

Помните видео, когда обычным людям на беговой дорожке выставили темп, в котором Кипчоге бежал 2 часа на проекте Breaking2? Самый крепкий выдержал секунд 40. А на полумарафоне я наблюдал за лучшими спортсменами в течение часа, и таких роботов там было несколько. У меня сложилось впечатление, что они погружаются в транс — настолько все на автомате, быстро и эффективно. Понять, как это делается, я не могу. Но марафонцы крутые. При этом все очень приятные люди. Я общался с топовыми бегунами на разных мероприятиях, они простые и очень открытые.

— В том числе и африканские звезды?

— В основном — местные, потому что практически все амбассадоры NYRR — американцы. Иностранцы тоже приходили, но с ними говорили больше о соревнованиях, чем о жизни. Однажды удалось перекинуться парой слов с Татьяной Макфадден — спортсменкой-колясочницей, которая 5 раз выигрывала Нью-Йоркский марафон и 7 раз — Паралимпийские игры. Она родом из Питера, мы это с ней успели обсудить, но русский она уже не помнит.

Татьяна Макфадден. Photo: rsport.ria.ru

— Как устроен New York Road Runners? Сколько в нем работает людей?

— Мне сложно говорить о конкретных цифрах, но понятно, что организация очень большая, и они довольно долго к этому шли. Началось все в 1958-м с Теда Корбитта, в 1970-е стартовала знаменитая история Фреда Лебоу. Сейчас эта организация отвечает за поддержку и развитие всей беговой культуры в Нью-Йорке. Это не только профессиональные забеги, но и любые инициативы, связанные с пропагандой бега, с поддержкой детей, благотворительными проектами. Не возьмусь перечислить все департаменты, какие есть, но в офисе работает человек 200-300, если не больше. С учетом волонтеров, которые привлекаются на соревнования, это десятки тысяч людей. Если говорить о соревнованиях, понятно, что есть Нью-Йоркский марафон — самая статусная гонка, известная даже больше, чем сам NYRR — но есть еще 50 других стартов. При желании бегать с ними можно чуть ли не каждую неделю. Многие из этих забегов тоже очень востребованы. Сам я участвовал в полумарафоне Фреда Лебоу по Центральному парку и Бруклинском полумарафоне — самом массовом полумарафоне Америки. В этом году его бежали 28-29 тысяч человек, а слоты были распроданы за 26 минут. Люди не успели за кофе сходить, как уже все закончилось.

Millrose Games — традиционный американский старт в закрытых помещениях. Photo: Личный архив Егора

Есть куча небольших гонок, посвященных каким-то организациям, событиям. В Центральном парке проходят Японский забег, Французский забег, которые делаются совместно с консульствами и представителями бизнеса этих стран. Есть ЛГБТ-забег, слоты на который распродали быстрее, чем на Бруклинский полумарафон, поскольку все, что связано с этой темой, в США важно и получает большой отклик. Есть разнообразные программы, не связанные с соревнованиями, но в которых жители Нью-Йорка могут принять участие. Например, очень крутая штука — Running Center, расположенный у Центрального парка и созданный NYRR совместно с техническим партнером New Balance. Кроме магазина, в нем есть бесплатные раздевалки, где можно переодеться, оставить вещи, затем побегать в парке и вернуться к своим делам. Здесь можно записаться в бесплатную беговую группу, бесплатно подобрать кроссовки на основе сканирования стопы. Есть детские программы и программы для пожилых людей. Есть встречи со знаменитыми спортсменами. То есть это не прямая продажа услуги, а увеличение лояльности. NYRR — это гораздо больше, чем один марафон, и работают они очень круто. Несмотря на то что организация некоммерческая, с доходами у них все нормально, и партнерам они интересны. Бегуны — премиальная аудитория для брендов.

— Почему вы решили пробежать Бруклинский полумарафон? Просто из интереса?

— Все, кто работает в NYRR, в той или иной степени бегуны. Есть даже отдельный день — четверг — когда в офис можно прийти в спортивной одежде, а вечером или в обед побегать. Махнуть пятерку вместо бизнес-ланча — нормальная практика. Меня стали подначивать: «Давай, давай». Я подумал, почему бы и нет, тем более что опыт одной гонки, полумарафона Фреда Либоу в Центральном парке, к тому времени у меня уже был. Стал выбирать. Забег на милю или 10 км показался недостаточным вызовом. Остановился на Бруклинском полумарафоне, а коллеги посодействовали с получением слота. Было очень здорово, хотя и не так легко, просто потому что я не очень опытный бегун.

— Как вы зарегистрировались на Нью-Йоркский марафон?

— У каждого сотрудника NYRR есть право приобрести два слота по минимальному тарифу для себя или для друзей. Сами они обычно не бегут, потому что в этот день работают. Но бывают и исключения. Один из двух президентов NYRR пробегает марафон, а потом возвращается к своим служебным обязанностям. Что касается меня, просто звезды удачно сошлись — появилась возможность. К тому же, зная процесс изнутри, я понимал, что второго шанса скорее всего не будет, поэтому почему бы не попробовать?

— На какой результат рассчитываете?

— Поскольку это мой первый марафон, главное, конечно, просто добежать. Если получится выбежать из 4:20, будет повод отпраздновать событие в два раза сильнее.

— Количество участников и зрителей — это главное ваше впечатление от прошлогоднего Нью-Йоркского марафона?

— Я смотрел его глазами журналиста, собиравшегося написать историю. Сначала у меня был план поехать на старт, потусоваться там. Но когда я понял масштабы бедствия — подъем в 5 утра, паром, 2 часа езды без гарантии, что ты попадешь туда, куда хочешь, — я решил погулять в Центральном парке и посмотреть, что происходит на финише. Понятно, что всего на ограниченном куске земли ты не увидишь. Но это все равно круто. Я жил рядом с парком, видел, что в нем постоянно что-то происходит, но настолько крупных мероприятий там не было за весь год ни разу. Главное визуальное впечатление — с определенного момента постоянно финиширующие люди. Потом им дают согревающие накидки, и они все идут по огромной широкой улице. Это похоже на какое-то восстание зомби. Тысячи людей в одинаковых синих плащиках и так — до горизонта! Было даже немного неудобно, что такой накидки нет у меня.

Нью-Йоркский марафон. Зона финиша. Photo: Личный архив Егора

Понятно, что это супермассовое событие. Когда я узнал, какие смыслы в нем заложены, оно стало еще более интересным. Практически на каждой миле трассы есть какие-то традиции, соблюдающиеся много лет. Оркестры, которые приходят из года в год, люди с плакатами. Плакаты — это отдельная тема. Их много даже на небольших гонках и они, как правило, очень забавные, нередко с цитатами из сериалов — Breaking Bad, например. Когда я бежал по Бруклину, в какой-то момент просто смеяться начал. Люди охотно делятся своими эмоциями и это здорово мотивирует — ты бежишь еще быстрее и с большим удовольствием. Сейчас я посмотрю на Нью-Йоркский марафон как участник и, наверное, вообще обалдею от того, насколько все классно сделано.

— Как вы готовитесь к марафону?

— Занимаюсь с I Love Running в группе, которая готовится к марафону в Валенсии. Я присоединился довольно поздно, поэтому тренер Оксана Зброжек чудес не обещает, но мне они и не нужны. Важно увидеть все своими глазами и добежать, не останавливаясь. Это уже будет здорово. Ну и привезти домой медальку, они там замечательные. В моей коллекции есть, например, медали за победу в чемпионате России по футболу и за третье место в чемпионате России по хоккею с мячом. Их завоевывали команды, в которых я работал. Так вот медаль, которую получает любой финишер даже Бруклинского полумарафона, как по мне, выглядит не хуже и весит побольше.

Тренировка с группой NIke Running. Photo: Личный архив Егора

Несколько недель назад я прочитал книжку Мураками «О чем я говорю, когда говорю о беге». В ней он прибедняется, мол, я так себе спортсмен, который в день пробегает всего 10 км. При этом у него в год по марафону, была и ультра — 100 км по Японии. Он описывает свои эмоции на сотне — и они похожи на то, что я, по его шкале, видимо, не спортсмен совсем, чувствую даже на простой вроде бы половинке, особенно на последних километрах.

Бег на длинные дистанции, мне кажется, требует не только много времени для тренировок, но и умения не сдаться, пока ты не дойдешь до состояния, когда наконец-то начнешь получать удовольствие от процесса. Поэтому завершенный марафон — это то, чем, как мне кажется, вполне можно по-тихому гордиться. Я был в офисах разных высокопоставленных людей, вице-президентов клубов и лиг. У многих на стенах висят эти медали. Факт завершенного марафона жители Нью-Йорка не забывают включать в свои резюме. Потому что это история, которая людей с определенной стороны характеризует.