30 октября, 15:45 21 мин.

«Я кайфую от того, что я магаданец». Большое путешествие к пловцу Ивану Кожакину, который оформил нейтральный статус

Автор

Дмитрий Милосердов сгонял в гости в Магадан

ДИСКЛЕЙМЕР: Проект поддерживается газетой «Плавание для всех» (https://plavaniedlyavseh.ru/). Оригинал текста в трех главах на ресурсах газеты, но не поделиться не могу.

ЧАСТЬ 1. О РАБОТЕ ИВАНА: ЧТО, с КЕМ и ГДЕ

В Магадане никогда не было пятидесятиметрового бассейна. Все три мастера спорта международного класса по плаванию в истории региона воспитывались в стенах двадцатипятиметрового бассейна «Когалымский» 1967 года постройки. Сюда мы и приехали. На входе встретил стенд с фотографиями сильнейших пловцов Магаданской области.

— Вот семь наших мастеров спорта, – говорит Иван, – и всех воспитал Сергей Васильевич. Я из них один «международник». До этого, правда, тоже были мастера спорта международного класса – Михаил Михеев и Антон Парфенов – но до победы на чемпионате страны под флагом именно Магадана доплыл только я. – Кто такой Сергей Васильевич? – Сергей Васильевич Кожакин, мой папа. Я его по имени и отчеству называю – еще по детской «спортивной» привычке – но обращаюсь на «ты». Заходим в тренерскую и оказываемся в импровизированном музее местного плавания: кубки, медали, аккредитации. Недалеко от постера «Поздравляем Ивана Кожакина с победой на чемпионате России!» висит плакат «Артем Гальчин – победитель «Веселого дельфина»-2024!». – Успех Артема грандиозен, – замечает мой взгляд Иван. – Главное, чтобы парня не перехвалили. Порой мне приходится выступать в роли кнута, который не дает ему зациклиться на детских победах. Мы знаем истории, когда чемпионы «Веселого дельфина» через несколько лет пропадали с плавательных радаров. Не хочется, чтобы в этот список попал и Артем. Кто-то из специалистов однажды имел неосторожность сказать: «Гальчин выиграл детский чемпионат России». Сам Артем подхватил риторику, что он не иначе, как «чемпион России». Это, на мой взгляд, очень опасная мысль. Необходимо, чтобы юные спортсмены четко и объективно понимали, чего они добились, и двигались дальше, ставя новые цели. Потому как в 13 лет еще мало что знаешь о настоящем плавании.

Тут к нам подошел Сергей Васильевич Кожакин, и моя экскурсия продолжилась. Вдыхая знакомый запах хлорки, вижу уютный кафельный 25-метровый бассейн с шестью бетонными плоскими тумбочками, на которые спортсмен ростом свыше 190 сантиметров (именно такой у Ивана) помещается с трудом. Первая мысль: как тут мог вырасти чемпион России? – Как-то приезжал к нам двухкратный олимпийский чемпион Денис Панкратов. По-моему, чтобы просто познакомиться с регионом, – с улыбкой вспоминает Иван. – Приходит в бассейн, осматривает его и говорит: «С такими условиями выше кандидата в мастера спорта тут не воспитать». – А мы вырастили, и даже больше, – справедливо подмечает Сергей Васильевич. Кожакин-старший уходит готовиться к тренировке самых младших ребят. Растягивает им ограничители на мелкой части бассейна, чтобы не уплывали на глубину и… как мне показалось, чуть ли не на полную включает свой очень звонкий голос. – Это мы с мамой называем «тренерский голос папы». Все думают, что он кричит, но нет. Просто тренировочная необходимость. Иначе дети в чаше бассейна его не услышат, — смеется Иван. – Как думаешь, тяжело совмещать работу с профессионалами твоего уровня и детьми, которые плавать-то толком не умеют? – Спрашиваю у Кожакина-младшего. – Даже не представляю – насколько трудно! И психологически в том числе. Он доводит ребят до званий кандидатов в мастера и мастеров спорта, те уходят, и он снова начинает работать с азов, буквально, учит детей лежать на воде. Чтобы потом весь круг повторился заново. И не чувствует при этом какой-то тренерской ущербности или неудовлетворенности.

Иван достает телефон, открывает «планёр» и изучает свою грядущую тренировку. – Вообще-то мы работаем втроем, – поясняет. – Я, папа и Саша Осипенко, мастер спорта международного класса, чемпион России. Он меня тренирует удаленно, из Москвы. – А вот тут поподробнее, – прошу я. – Изначально тренировался только с отцом. Плавал много объемных тренировок: 30–40 раз по 200 метров были в рамках нормы. Надо сказать, что я поздний «плавательный» ребенок: «кандидата» выполнил после 15 лет, «мастера» – ближе к 18-ти. Результат продолжал расти, но порог мастера спорта международного класса долго перешагнуть не мог. В 2019 году всего-то не хватило двадцати сотых. На какое-то время даже уехал с братом путешествовать по Японии, но быстро вернулся. В 2020-м из-за ковидных ограничений долго не тренировался. Потом пытался вернуть форму при помощи больших тренировочных объемов. Делал по 6 километров в день, но это не помогало. Ну, не чувствовал я воду так, как это было раньше. А мне на тот момент уже стукнуло 23 года. Мотивация начала падать, и я понял, что надо что-то менять в подготовке. В 2021-м наткнулся в социальных сетях на объявление Саши, в котором он приглашал поработать именно взрослых пловцов. Я откликнулся. – Даже не спрашиваю, помогло или нет? Ответ – в твоей биографии. – Да, это был совсем другой подход к тренировкам. Задания строились на интенсивности их выполнения. К тому же на тот период выпал наш с женой медовый месяц, я морально перезагрузился. Результаты, практически, сразу скакнули вверх. – Отец не ревнует, что ты подключил к работе еще одного специалиста? – Нет. Мы сразу все обговорили. Сергей Васильевич тоже понимает, что его знаний на мой уровень подготовки, все же не хватает. И продолжает учиться. Для себя он подмечает определенные нюансы, которые вводит в работе с другими подопечными. – Почему тебя не видно на сборах в центрах подготовки национальной команды, например, на «Озере Круглом» или в Кабардинке? Там же условия не в пример здешним? – Я бы с удовольствием, особенно, зимой в теплую Кабардинку, или для акклиматизации перед чемпионатом России на «Круглое», но логистика для меня тяжелая. Тем более это еще один дополнительный месяц вдали от семьи. Либо надо вывозить на «материк» (магаданцы так называют западную часть России) жену и дочку, что тоже достаточно накладно. Хотя на грядущий год думаем о том, чтобы поехать на сборы. Будет полезно и даже необходимо поработать с другими «сборниками».

За вопросами-ответами подошло время работы самого Ивана. Готовясь, он достает из рюкзака майку, шорты, попутно комментируя: – Ты попал на убийственную тренировку. Сегодня плаваю буквально во всем, что может отягощать: одежда, тормоза, большой парашют… – Интересно, что кубики на тормозах у тебя в цвет магаданского флага, – подмечаю я. – Ага, но это просто совпадение, – улыбаясь, поправляет очки Иван. Пока он плавал на своей любимой пятой дорожке, на тренировку пришла группа во главе с тем самым Артемом Гальчиными. Конечно, пользуюсь возможностью поговорить с ним без тренера и самого Ивана. – Кто строже: Сергей Васильевич или Иван Сергеевич? – провоцирую я парня. – Иван Сергеевич. – И в чем это проявляется? – В разговорах. Он о нас заботится, потому и строгий. Для нас он пример, мы все хотим быть, как он. Гальчин отбывает на свою тренировку – работа в чаше кипит во всю. А Сергей Васильевич подходит к сыну, чтобы засечь отрезки: – 36,3; 32,3, теперь «сотню» не забудь закупаться, – подсказывает он, и отправляется к своей большой бригаде на другую сторону бассейна.

Встаю на бортик рядом с Кожакиным-старшим: – Сергей Васильевич, как давно работаете в этом бассейне? – Да я в нем плавать начинал, – улыбается тренер. – Тогда он совсем свежий был. Когда моя спортивная карьера подошла к концу, я начал тренировать. Всегда к этому тянулся. – Я вот спросил Гальчина – будет ли участвовать в «Юности России»? Не знает. Другие ребята тоже… — У нас дорога очень дорогая. Даже одного человека отправить на соревнования в европейскую часть страны – это, примерно, 100.000 рублей. Чтобы все достойно было – с проживанием, питанием и перелетом, конечно. Процессы по выделению денег тоже небыстрые. Но стараемся вывозить хотя бы два раза в год – на длинную и короткую воду. – Какая у вас квота на чемпионат России? – Здесь мы в третьей группе. От Магадана могут поехать, максимум, 5 человек. Зато на Кубке России – уже во второй, и можем делегировать 15 человек. Но столько не набирается, к сожалению. Спасибо Ване, что практически один обеспечивает нам все очки, чтобы была такая возможность, но, увы, пока полностью ей не пользуемся.

Слышу, как у меня в кармане ожил телефон. Пришло сообщение от призера чемпионата мира, заслуженного мастера спорта Даниила Пахомова, который знает, что я приехал на Дальний Восток. Даниил сейчас развивает плавание на соседнем Сахалине: «Дим, может, поинтересуешься, вдруг Ваня думает о переезде». Иван выходит после занятия, тяжело дыша. Снимает с себя весь инвентарь. Надевает обручальное кольцо и садится на бетонный пьедестал «проверять» социальные сети: – Не так тяжело, как я думал, – попутно комментирует тренировку. – Недавно переболел, поэтому только втягиваюсь в серьезную работу. – Вань, почему ты не переезжаешь? – Буквально в лоб ошарашиваю я. – У тебя тут ни пятидесятиметрового бассейна, ни медицинского оборудования, ни массажа, ни многого нужного другого. Зато – тяжелые восьмичасовые перелеты, постоянные акклиматизации, суровый климат… – Мне нравится быть именно магаданским пловцом, – отвечает Иван, и на его лице всплывает счастливая улыбка. – Я кайфую от того, что я из Магадана. Я просто не хочу из него уезжать. Однажды Виктор Борисович Авдеенко сказал: «Ему повезло, что он из Магадана. В любом другом месте ему бы не дали столько времени». Надо объяснить. Образно говоря – не дали бы столько «терпеливого» времени для выхода на его сегодняшние секунды. Если более конкретно, то не дали бы столько времени на тренировки в воде. Потому что в больших городах и при большом количестве талантливых пловцов, эта самая вода – огромный дефицит и стоит порой баснословных денег.

ЧАСТЬ 2. Мама всегда говорила: «Ванек, твое время настанет, иди рыдай под душ, чтобы никто не видел»

Иван – третий ребенок в семье. Врачи не давали гарантий, что мама и плод выживут при родах. Но семья прошла это труднейшее испытание и часто собирается вместе. На один из таких ужинов меня и пригласили.

Если вдруг окажетесь в Магадане и встретите Ивана Кожакина, который пригласит к себе в автомобиль, тогда на заднем сидение вы увидите: детское кресло, папку с документами, наушники и Библию. – Библия – это столь серьезно для тебя? – поинтересовался я. – Перечитываю её постоянно. – Абсолютно естественно и, соответственно, даже без мало-мальски доли рисовки прозвучал спокойный ответ. – Необязательно от начала до конца. Возвращаюсь к тем страницам и тем местам в тексте, которые нужны моей душе в конкретный момент. – Как давно сблизился с церковью? – С детства, даже пел в хоре. Церковь и вера – очень важная часть нашей семьи. Чтобы ты понимал, мы с женой сначала расписались в ЗАГСе, но для нас это ничего не значило. Через несколько дней была церемония венчания в церкви, после этого смогли называть друг друга «муж» и «жена».

После тренировки, о которой рассказал в первой главе, мы отправились пообедать. Фасад нужного нам здания реставрировался, и в Магадане такое – повсеместно. Под лесами открылся небольшой вход в бургерную. Внутри – ни одного свободного места. Тут появляется администратор заведения, здоровается с Иваном: – У нас ажиотаж, если подождете немного на улице, я к вам выйду и позову первыми. – Без проблем!

Усевшись на деревянную скамейку под сенью уже потерявших листву деревьев и ярким когалымским солнцем, Иван поясняет: – Это Егор, мы с ним знакомы с КВН. – Ты играл в КВН? – Да, в местной команде «Велосипед»! Меня приглашали просто петь, но попав на первый «сбор», сразу поучаствовал в мозговых штурмах – придумывали шутки для музыкального биатлона. Мы играли в Первой Лиге, она следующая по рангу, после двух телевизионных – Премьер-лиги и Высшей лиги. Побывали на играх в Казани и Москве. Удивительно, но даже удавалось совмещать с плавательными тренировками. Сейчас, если так можно выразиться, отошел от кавээновских дел, но по итогу приобрел классных друзей.

Вечером мы отправились в гости к родителям Кожакина-младшего, которые пригласили меня, как только узнали, что приеду в Магадан. Иван вместе с женой Надеждой и дочерью Олей забирают меня из гостиницы. Может заедем за чем-нибудь к чаю? — Интересуюсь по дороге, — С пустыми руками не умею приходить. – Не надо, уже все готово, ждут только нас, — успокаивает Иван. По приезду маленькая Оля сразу отправляется смотреть мультики, а взрослые по очереди присматривают за ней. Помню, что Ваня на одном из этапов Кубка России этого года рассказывал, что хочет сюрпризом отвезти семью летом в Египет. – Надя, как провели отпуск? – спрашиваю супругу Ивана. – Классно, только не очень удалось посмотреть саму страну. Автобусные экскурсии с ребенком даются непросто, поэтому большее количество времени мы провели в отеле.

– Я так понимаю, что муж – любитель делать подобные сюрпризы. – Да, но в этот раз за несколько дней до полета все же признался. – Просто я не знал, что нужно взять с собой из вещей, не смог бы правильно собрать чемодан, – комментирует Иван. – Все-таки мама знает лучше. – Зато была яркая история во время нашего свадебного путешествие, – продолжает Надежда. – Я до последнего не знала, куда мы летим. Если бы Ваня случайно не проговорился, так и была бы в неведении. Уже на пересадке в Москве он выдал: «На Мальдивы еще не открыли регистрацию». Я его спрашиваю: «Куда?». Он попытался что-то придумать, но все было бесполезно, я уже была в восторге. – Да, классный получился отдых, — вспоминает Иван. — Тогда мы жили на побережье. Хотел порадовать жену и забронировал нам знаменитые виллы на воде. Помню, что за эти несколько дней потратил денег в несколько раз больше, чем за весь предыдущий отдых, но оно того стоило.

Мне, Ивану и Сергею Васильевичу одновременно приходят на телефон уведомления с новостями о получении нейтрального статуса российскими пловцами, которые мы сразу же начинаем обсуждать. – Ну вот опять, – с легкой улыбкой произносит Елена Владимировна, обращаясь ко мне. – Никогда не прекращаются разговоры о плавании и спорте: что в бассейне, что дома. Кажется, они готовы болтать об этом вечно. Иван уходит проверить в соседнюю комнате дочь, поэтому спрашиваю его жену: – Надя, какой Ваня в качестве отца? – Очень нежный. Он всегда рядом с дочерью, Оля к нему тянется. Когда Ваня в отъезде, она сильно скучает. Он для нее делает все, практически, безотказно.

Тут же счастливый Иван заходит в комнату с дочерью на плечах. Сергей Васильевич включает телевизор и говорит, что подготовил видео – нескольких заплывов сына. Из того, что увидел и вместе со всеми вновь сопережил. Во-первых, на записях были непрофильные дистанции Ивана — 200 м брасс и 200 м баттерфляй, хотя на данный момент он более известен в брассовом спринте (50 и 100 метров). Во-вторых, оба заплыва были «про характер» — герой этого повествования везде терпел до последнего, а в конце непременно побеждал, хотя, казалось, что вероятность данного события стремится к нулю. Словом, папа знает, что показывать.

– Ваня у нас поздно вырос, – добавляет к увиденному Елена Владимировна. – До 16 лет был ростом всего 169 сантиметров. На тот момент уже все рослые, здоровые, а наш – один такой небольшой. Хотя сейчас и не скажешь (поясню, что нынешний рост Ивана – 196 сантиметров). Он очень близко воспринимал свои поражения. Всегда ему говорила: «Ванек, твое время настанет, иди рыдай под душ, чтобы никто не видел». Вспомнил, что еще до приезда просил Ивана организовать поход в офис федерации плавания Магаданской области, учитывая, что Кожакин-младший ее президент. И вот, сидя за столом, услышал: – Сергей Васильевич, давай, экскурсию в офис федерации проведем для гостя, — в какой-то момент предложил Иван. – Так чего далеко ходить? В соседней комнате наш кабинет и есть, – рассмеялся Кожакин-старший. Бывшая советская кухня в хрущевской панельке переоборудована в импровизированный кабинет с ноутбуком, кипой бумаг. Есть здесь и личная атрибутика, в основном, сугубо плавательной. Рассматриваем Ивановы значки мастера спорта, мастера спорта международного класса. Мне кажется, что понимаю ностальгию его родителей. Кому как ни им заметно, как быстро летят годы. Сергей Васильевич попробовал найти школьные медали сына: – Должны быть где-то тут. – Да, наверное, у Вани дома, – подсказывает Елена Владимировна, и уже мне. – Он у нас школу закончил с золотой медалью, потом в университете бакалавриат и магистратуру с красным дипломом. – Все сам делал или были послабления как спортсмену? – Уточняю у Ивана с легким скепсисом. – Самостоятельно от начала и до конца, – твердо заявляет он. -У меня по русскому языку больше 80 баллов за ЕГЭ, по английскому больше 90. Моему образованию уделялось много внимания и времени. Хотя и в спортклассе учился. К слову, до меня его не собирали очень много лет, поэтому пришлось дважды сходить в пятый класс. Считаю, что это только помогло. Знания окрепли в моей голове.

ГЛАВА 3. О МАГАДАНСКОМ ПЛАВАНИИ И МЕЧТАХ

В Магаданской области типовые бассейны расположены в трех поселках городского типа: Омсукчан, Палатка и Ола. Выбрали ехать в последний по нескольким причинам. Во-первых, ближе к городу, потому что были ограничены по времени. Во-вторых, в Оле, практически, заканчивается «континентальная» дорога. Это один из самых восточных поселков в стране, куда можно доехать на машине. Сей факт «еще до того» поразил меня в самое сердце, так что сомнений в правильности выбора не было.

А пейзаж дорог на Колыме – невероятной первозданной красоты. Минут через двадцать поездки сворачиваем на обочину. Выхожу из машины и понимаю, что мы в одном из самых красивых мест, которые я когда-либо видел. – Это мыс Нюкля, – просвещает Иван. – Его еще называют «Спящий дракон» или «Спящая красавица». Внизу пляж, есть смельчаки, которые купаются в Охотском море со средней летней температурой в 10–12 градусов.

Спустя еще минут пятнадцать – всё не только потрясающе красиво, но и довольно близко, если судить по питерским или московским меркам – приезжаем в бассейн «Волна». Это 25-метровая чаша ФОКа с тремя водными дорожками. Директор бассейна Олег Борисович Каюн сопровождает нас. – Бассейн торжественно открыли в конце 2020 года. Основными инициаторами строительства были губернатор области Сергей Константинович Носов и депутат областной думы и предприниматель Александр Александрович Басанский. – Сколько человек живет в Оле? – Не больше пяти тысяч. – делится статистикой Олег Борисович. Чувствую, что потихоньку начинаю потеть. Градусы в бассейне явно не спортивные. – На данный момент спортивных групп у нас нет, продолжает экскурсию Каюн. – Пребываем в поиске тренера. Раньше брат Ивана, Виктор, тренировал здесь, но потом снова перебрался в город. Кстати, Иван, передавайте ему привет, тепло его вспоминаем. – Да и вообще у вас здесь не холодно, – очень тонко подмечаю я. – Практически, как в джакузи. – Все-таки чуть прохладнее, но близко, – смеется Олег Борисович. – Посетителям нравится. Все-таки «за бортом» у нас холодновато.

На обратном пути, уже в Магадане, не пропустили бассейн с громким названием «Президентский». Точнее – региональный центр спорта «Президентский». История этого водноспортивного сооружения любопытна тем, что планировали его – пятидесятиметровым. Но «полтинника» в области, увы, до сих пор нет. – Изначально, должен был быть полноценный 50-метровый бассейн с восьмью дорожками. Потом проект поменяли. Бассейн стал 25-метровым, но обещали сделать его категории «B», – рассказывает Иван. – В таких бассейнах можно проводить межрегиональные физкультурные и спортивные мероприятия. Но дальше… меньше. В процессе строительства решили, что спортцентр должен быть много функциональным. Добавили залов для видов спорта, поставили современную хоккейную коробку с трибунами. Затем решили вложить деньги еще и в импровизированный аквапарк. Пришлось урезать смету на основной бассейн. В итоге он оказался в категории «С», и с возможностью принимать лишь региональные физкультурные и спортивные мероприятия. – Не обидно? – Конечно, хотелось большего. Хотя чемпионат России по «длинной воде» я выиграл, тренируясь в «четвертаке». Вот и берем максимум от того, что есть. Добавлю, что нам уже закупили всю современную аппаратуру для проведения соревнований. Есть к чему стремиться и что развивать. Здание спортцентра «Президентский» сильно выделяется на фоне традиционной магаданской архитектуры: ультрасовременный дизайн, большие мультимедийные экраны, внутри все новое и свежее. – Будешь теперь тут тренироваться? – Возможно, но в какие-то определенные дни. Родной бассейн пока что привычнее. Говорят, что его могут закрыть на полную реконструкцию. Тогда, конечно, переберусь сюда. Но пока что здесь, как гость. – А тут еще кто-то работает? – Да, молодые пловцы из нашей бригады – так называемой «бригады Кожакиных». Ребята из спорткласса даже сушилку для купальников поставили, чтобы с мокрыми не таскаться.

Уже по пути в аэропорт заехали в поселок Сокол, где зашли в бассейн «Дельфин». Замечу, не типовой. Встретила нас заместитель по спортивной работе спортшколы №5 Ольга Николаевна Добржанская. – Плаванием у нас занимаются порядка ста детей, – начала она свой рассказ. – А в единственной школе в поселке обучаются чуть больше четырехсот человек. И сейчас мы заключили со школой договор, что часть уроков физкультуры проходит в нашем бассейне. Да и вообще он пользуется успехом, как у местных жителей, так и пилотов, и бортпроводников – ведь рядом с аэропортом находимся. И я бы очень удивилась, если бы было как-то иначе…

Завершающий диалог с Кожакиным-младшим. – Вань, в моей голове сложился следующий твой портрет: классный парень и вдобавок пловец-сюрприз. Первая часть пояснения не требует, вторую расшифрую. У чемпиона России нет под рукой химико-биологической лаборатории и, к примеру, соответствующего его статусу и потенциальным возможностям профессионального массажа, да и качественного современного восстановления тоже нет – что уже чудовищный нонсенс в подготовке современных пловцом топового уровня. Ты плаваешь в старом и маленьком бассейне, редко выезжаешь на сборы, не следишь за калориями в своем питании и, по твоим же словам, почти совсем не работаешь в зале и мало уделяешь времени той же растяжке, чего напрочь не понял бы ни один тренер по специальной физической подготовке. И при этом ты – выигрываешь. Уму непостижимо! – Предпочитаю считать, что всё, о чем сейчас ты сказал, это мой золотой запас. Заодно постарайся представить, какие могут у меня быть результаты, когда я всё это внедрю? – Улыбнулся Иван. – Но я-то сейчас не шучу. Я серьезно. Тебе уже 27 лет: семья, заботы. Как думаешь, сможешь отработать еще один олимпийский цикл на таком же высоком уровне, как и в последние несколько лет? – Открою секрет «про взрослость». В душе я по-прежнему юниор, примерно такой же, как Егор Корнев или Мирон Лифинцев. Но если говорить о более или менее крупных международных стартах, у меня в послужном списке только один такой – этап Кубка мира в Казани в 2021 году. Да он вообще – один. Считай, что в этом плане я ничего не испытал и ничего не видел. Прежде всего – себя не испытал. Что касается очередной Олимпиады – в Лос-Анджелесе, конечно, я целюсь туда. Понимаю, что для этого нужно будет сверхмного работать все четыре года. И я готов к этому. И моя семья готова меня поддержать. И, конечно, буду один за другим воплощать в практику свои «скрытие резервы». Понимаешь, очень хочется исполнить давнишнюю мечту. – хотя бы одним глазком посмотреть на Игры изнутри. Но Олимпиада – она ведь не только для меня. В первую очередь, для отца. Я хочу, чтобы его знали как тренера, который воспитал, как минимум, участника Олимпийских игр из Магадана.