9 мин.

Не упасть за финишем

2 k

Некоторые истории совершенно по-другому выглядят на расстоянии – и дело не только в том, что взрослеешь, больше узнаешь, отчетливее понимаешь сложность мира. Просто многие вещи осознаются только в большом масштабе, на дистанции, на протяжении времени – как форма Земли лучше всего видна из космоса, например.

Имя Рулона Гарднера очень сложно забыть, если был свидетелем невероятного. Тогда, когда мне было пятнадцать, оно казалось смешным и нелепым, и неуклюжие (как стало ясно лишь со временем, в школе этого ощущения не было) шутки спортивных комментаторов насчет рыхлости американского борца казались вполне оправданными. Невнятный увалень из страны, где с трудом понимают, что такое греко-римская борьба, каким-то неубедительным, несерьезным способом выиграл у живой легенды Карелина, у вечного предводителя медального плана, стабильного и беспощадного, как солнце или время.

Это было не просто обидно и неправильно – это казалось оскорбительным. Случилась не столько трагедия, сколько недоразумение. Люди, всю жизнь считавшие, что партер – это в театре, на полном серьезе обсуждали судейские козни и ошибки – потому что заговор казался куда более правдоподобной причиной поражения, чем что-либо еще. Карелин не мог проиграть, потому что этого не могло быть никогда.

Тогда мне казались чем-то нормальным ежедневные обсуждения медального зачета, попытки заранее прикинуть, сколько будет побед – медали были чем-то вроде урожая, а садовод, выходя на грядку, обычно довольно уверенно предполагает, сколько клубники соберет на этот раз. Понадобилось время, чтобы понять, что все победы разные, что каждая отдельная история важнее условной таблицы, что иногда золото оборачивается моральным поражением, а четвертое место – триумфом. Обобщая, а тем более складывая, теряешь почти все на свете – это все равно что расщеплять прекрасную, разнообразную в своих проявлениях еду на горсти углеводов, хлопья белка и бруски жиров. Смысл в частностях, в оттенках – если, конечно, не стоит вопрос выживания.

Не то чтобы я много знал тогда о Карелине, кроме того, что он никому никогда не проигрывает и уже десять, что ли, лет не дает противнику набрать хотя бы одно очко. Мой одноклассник, занимавшийся в секции борьбы, с восхищением рассказывал мне про обратный пояс – смертоносный прием, до этого в тяжелом весе никем не использовавшийся, поскольку для него требовалось нечеловеческое усилие. Даже на экране телевизора обратный пояс Карелина выглядел чем-то вроде fatality из компьютерных игр – своеобразной казнью, призванной окончить муки соперника. В принципе, одного этого приема в сочетании с чудовищной мускулатурой и чертами лица альфа-самца было достаточно, чтобы понять о Карелине все, что нужно. Иван Драго из «Рокки-4», с которым Карелина сравнивали американские журналисты, выглядел по сравнению с российским борцом смазливым пареньком из спортзала, годным разве что для рекламы нижнего белья.

Но про Рулона Гарднера, которого те же журналисты неминуемо сравнивали с самим Рокки, я тогда не знал ничего. Не особенно, впрочем, и хотелось – и слова самого Гарднера подтверждали несопоставимость явлений: «Карелин – бог. Он был и останется лучшим борцом. А я просто олимпийским чемпионом. И в историю войду не как Рулон Гарднер, а как победитель Александра Карелина». Очень может быть, что на сиднейских соревнованиях Гарднеру действительно повезло (хотя, чтобы допустить возможность такого везения, ему пришлось трудиться долгие годы) – впрочем, вся его жизнь, кажется, словно бы состоит из сочетания отдельных удач и долгих периодов тяжелого труда.

Он родился в горном поселке Эфтон, штат Вайоминг, знаменитым в основном своей аркой из лосиных рогов (самой большой в мире, что почему-то не удивительно) и вырос на молочной ферме своего отца. Тяжелая работа на ферме – уборка навоза, укладка сена и так далее – в условиях разреженного воздуха Скалистых гор, как считает сам Рулон, закалила его характер и стала причиной его выдающейся физической выносливости. При этом, если Карелин даже родился атлетом (при рождении он весил 6,8 кг) и уже на юношеских фотографиях поражает своей непохожестью на остальных, первобытной мощью бугров мышц и целеустремленностью взгляда, то Рулон был обычным деревенским пухлым парнем, которого в школе дразнили «жирдяем».

Летом он подрабатывал разносчиком пиццы – и, в частности, съедал всю еду, от которой отказывались по тем или иным причинам покупатели: три-четыре пиццы за ночь. В итоге ему понадобилось сбросить 24 кг, чтобы получить спортивную стипендию в колледже Небраски – и проблемы с лишним весом преследуют его до сих пор.

На следующий год после триумфа в Сиднее Гарднер выиграл чемпионат мира – доказав в первую очередь самому себе, что поражение Карелина не было совсем случайностью. Через год он отправился кататься на снегоходе в отдаленном районе Вайоминга и потерпел крушение у берегов застывшей Солт-Ривер. Спасатели добрались до места аварии лишь через 16 часов: ноги пострадали от травм и обморожения так, что один из пальцев на ноге в итоге пришлось ампутировать, и врачи уверенно заявляли, что о борьбе придется забыть. Гарднер, не согласившись с вердиктом, отобрался на Олимпиаду-2004 и завоевал бронзовую медаль, оставив борцовки на ковре после последней схватки в знак завершения карьеры. В том же году он принял участие в матче по правилам ММА против золотого медалиста по дзюдо Ёшиды, к тому времени проведшего в смешанных единоборствах 8 матчей (6-1-1) – и уверенно победил.

За победами последовали очередные испытания. В 2008 году самолет, на котором Гарднер с друзьями летели над каньонами Юты, рухнул в холодные воды озера Пауэлл. Все трое потерпевших, которым пришлось плыть около часа в воде с температурой 7 градусов и ночевать морозной ночью на открытой земле, не получили серьезных повреждений.

К тому времени привычки Гарднера в еде вновь дали себе знать – после того, как он окончательно ушел из спорта, Рулон продолжал неуклонно полнеть. В 2010 году его вес приблизился к 190 кг (при росте в 187 см) – и Гарднер понял, что пора что-то делать. Он решил принять участие в реалити-шоу «The Biggest Loser», главная цель которого – как можно сильнее похудеть. Впрочем, несмотря на то, что за время шоу Рулон сбросил почти 70 кг и вполне даже претендовал на победу, на финальное взвешивание он не явился, покинув проект перед самым концом и объяснив это личными причинами. Возможно, он не хотел носить звание «самого большого неудачника» даже в шутку (в конце концов, в детстве он прямо на уроке прострелил себе живот из самодельного арбалета). Тем не менее, Рулон поблагодарил создателей проекта за то, что они помогли ему вернуть здоровье и жизнь, и почти сразу же возобновил занятия борьбой, всерьез надеясь в 39 лет вернуться обратно на ковер – и, быть может, еще раз принять участие в Олимпиаде.

Что касается Карелина, то у него хватило спортивного достоинства смириться с тем, что заранее срежиссированный триумфальный уход не состоялся. В принципе, у Сан Саныча все по-своему хорошо, нет никаких невзгод, сравнимых с проблемами Гарднера – но дальнейшая его судьба лишний раз напоминает, что спортсмены (по крайней мере, российские) как-то очень старательно отделяют спортивную часть своей жизни (в частности, это самое достоинство) от остального (возможно, потому что спорт все-таки куда проще и понятнее устроен). Да, можно помнить славные моменты Аленичева-футболиста или там Фетисова-хоккеиста (про Алину Кабаеву на всякий случай промолчим), но постоянная необходимость каких-то компромиссов утомляет. Достоинство ведь состоит, в частности, в том, чтобы в нужной ситуации вовремя понять, что не подходишь, не справляешься, не предназначен.

Вообще, Гарднер и Карелин – удивительно хрестоматийные примеры монетизации таланта, чуть ли не карикатурно иллюстрирующие разницу культур. Гарднер написал книгу, принял участие в реалити-шоу и регулярно работает лектором-мотиватором. Карелин стал бессменным депутатом (пусть даже начал тогда, когда это еще не было настолько модно), вошел в высший совет «Единой России», занялся строительным и каким-то еще бизнесом, стал академиком РАЕН, получил степень доктора наук и парочку орденов (все время поражаюсь этому удивительному социальному явлению – кажется, депутатское звание само собой повышает научный авторитет и умножает количество заслуг). Возможно, это сомнительное сравнение, но Гарднер словно бы занимается небольшим собственным предпринимательством, а Карелин сидит на газовой трубе собственного былого успеха, собирая статусную ренту.

Не нужно, конечно, делать поспешных выводов из этих кратких итогов – и тем более обобщать на уровне добра и зла. Кто знает, может, Рулон – далеко не самый приятный парень; не вижу особых поводов его идеализировать и даже подозреваю, что какого-то конкретного, осязаемого добра в своей жизни он сделал куда меньше, чем Карелин с его фондами, школами и детскими турнирами (хотя и в этих вопросах очень важно удержаться от обобщений и суммирований). Я не верю, что произойдет еще одно чудо, и не думаю, что Гарднер (тем более что сам он, даже начав подготовку, до конца года не собирается участвовать в соревнованиях) выиграет Олимпиаду-2012 (и сомневаюсь даже, что отберется на нее). Я понимаю, что со временем от него останется, в самом деле, лишь упоминание, сноска, безликое имя собственное (мало где, наверное, есть столь же много имен собственных, отделенных от носителя, как в спорте – просто подумайте, сколько спортсменов вам знакомы лишь по именам). А имя Карелина будет вызывать определенное благоговение даже тогда, когда забудется окончательно, что такое «Единая Россия». История спорта снисходительна к тому, что происходит за пределами ковра или стадиона.

Но у меня есть собственное мнение по поводу того, кто проиграл в целом, на дистанции длиннее, чем спортивная жизнь, а не в том единственном матче. Матч-то, наверное, все-таки был именно случайностью, пусть и невероятно выразительной – из пятидесяти схваток Карелин мог бы выиграть все сорок девять. И дело тут не в отсутствии патриотизма или в каком-то особом интересе именно к американской культуре (или там во вчерашнем Дне независимости) – я просто люблю живых, настоящих людей, ограниченных и несовершенных, склонных к полноте и к неожиданным удачам, а не поверженных «богов» из «Единой России», растрачивающих заслуженное уважение впустую и прогуливающих практически все заседания парламента ради каких-то собственных более важных дел.

Если пришлось бы выбирать, то я на стороне Рулона – пусть и был против него в самом важном матче его жизни. И то, что в русском языке его имя звучит все-таки довольно нелепо, даже по-своему удачно – полностью отрываться от земли опасно не только в греко-римской борьбе. Тяжелый труд и немного удачи, поражения и трудности, ведущие к неожиданным и разнообразным победам – ну что может быть прекраснее, в конце-то концов.

Рулон Гарднер
logoАлександр Карелин