Почему взгляды фигуристки Меган Дюамель на Россию – варварство
После спортивной карьеры канадка Меган Дюамель выросла, вероятно, в самого эпатажного спикера в фигурном катании.
Карьера у нее прекрасная: два золота ЧМ, золото командных соревнований Олимпиады-2018. Они с Эриком Редфордом стали бы главной парой эпохи, не попади под великолепных Савченко/Массо.
Но речь не о Меган-фигуристке, а о Меган-проповеднице.
Если вы бегло изучите риторику Дюамель, то узнаете в ней человека, борющегося за правду, справедливость, права и свободы. По крайней мере, так это выглядит для самой Меган.
● Самый свежий пример ее атаки на зло. Журналист Филипп Херш опубликовал материал, в котором отметил регресс женского катания из-за отсутствия российских фигуристок.
Дюамель стремительно выключила Херша:
«Мне придется и согласиться, и не согласиться. Уважаю вашу работу, но я думаю, что спорт выигрывает больше, если не допускать к соревнованиям спортсменов, употребляющих допинг и которые подвергались абьюзу во время тренировок. Мне нравится видеть счастливых фигуристов и иллюстрирующие это подиумы. С русскими женщинами такого не было».
● Меган призывала к бойкоту Олимпиады в случае, если туда допустят российских фигуристов. И уточняла: если конфликт на Украине не является поводом для отстранения, то «системная допинг-программа, конечно же, является».
● Меган вдруг разродилась воспоминаниями об Олимпиаде в Сочи в интервью подкасту Skating Lesson.
«Я никогда не ездила тренироваться в Россию, не было интереса или желания. Но я знаю некоторых фигуристов, которые там тренировались и потом вернулись. Они рассказывали, что во время тренировок им давали пить вместо еды какое-то вещество наподобие черной смолы. Они даже не знают, что это было, но я об этом слышала.
Было еще кое-что, что мне всегда казалось забавным, когда я наблюдала это на соревнованиях в течение пары лет после Олимпиады в Сочи. Пара Климова (Ксения Столбова – Федор Климов) в перерыве после 6-минутной разминки, если перед ней была пара фигуристов, шла со своим врачом в раздевалку. В этот момент их врачом был… эм… Шветский (на фото ниже – Sports.ru) – я не знаю, как произнести его имя, возможно, я произношу неправильно.
Я всегда находила это забавным, мы тоже ездили со спортивным врачом, но мы с ним не особо общались – если только у нас действительно были проблем (со здоровьем). Между разминкой и соревнованиями мы ходили гулять с нашим тренером или просто одни.
А кто-то в это время исчезал за закрытыми дверями с врачом. Я всегда находила это немного странным и задавалась вопросом, в чем здесь смысл».
● Интервью американской фигуристки Изабо Левито Sports.ru, наполненное теплыми словами о людях в России, Дюамэль отрецензировала лаконично: «Из этой статьи исходит много тревожных сигналов. Страшно. Изабо кажется такой милой».
● Меган не могла выучить фамилию Козловского, поэтому для описания их пары с Бойковой использовала выражение «Бойкова и ее партнер». Иными словами, находила множество поводов для фехтования с российским фигурнокатательным монстром, заходя с разных сторон в борьбу за нечто более высокое, светлое и вечное (думаю, в этом уверена Дюамель), чем фигурное катание.
В попытке осмыслить эту фиксацию Меган на спортсменах и стране, о которой она ничего не знает, меня не устраивают объяснения, которые летят из России.
Доктор Шветский утверждает, что у Меган обсессивно-компульсивное расстройство, и отсылает нас читать Фрейда; Татьяна Тарасова считает Дюамель «дурой, которая не знает правил фигурного катания», Максим Траньков утверждает, что практически всю карьеру Меган была «открытой русофобкой».
Но, думается, за декларативной принципиальностью Дюамель стоят вещи куда менее безобидные, чем обсессивно-компульсивное расстройство, дурость или русофобия.
Она хочет видеть в фигурном катании счастливых женщин, ради чего призывает не допускать туда несчастные лица российских спортсменов. Она борется с абьюзом, призывая не допускать до соревнований жертв абьюза. Она борется с допингом, призывая не допускать до соревнований тех, кто не имеет ни одной грязной пробы в карьере.
Отстаивая права чистых спортсменов и борясь с дискриминацией, Меган выступает за коллективную ответственность по признаку паспорта. Пытаясь быть разборчивой и объективной, в стереотипизации и гиперболизации Меган и вовсе не видит границ.
Предполагаемые встречи спортсменов с доктором и цвет напитка, похожего на смолу, вызывают у нее тревогу – ведь речь опять же о том, что встречающиеся и пьющие люди имеют определенный паспорт.
Не вызывает сомнений позиция Меган при допущении альтернативных фактов.
Грустные лица канадских, американских или европейских фигуристок не могут быть связаны ни с допингом, ни с абьюзом. Обнаружение допинга за пределами РФ (например, кокаин Лорин Лекавалье в сборной Франции) не указывает на системность и необходимость отстранения людей с похожим паспортом. Встречи с докторами и цвет напитков спортсменов из стран с иной геополитической ориентацией, нежели Россия, не вызывают тревоги.
Думаю, у Меган нет обсессивно-компульсивного расстройства. Она не дура, более того, знает правила фигурного катания. Уверен, она даже не русофобка.
То, что несет Меган, служит решению одной большой проблемы: глубочайшего кризиса идентичности – как личного, так и цивилизационного.
Ведь по сути большая часть ее тезисов, притворяющихся прогрессивными, не более чем маскировка одного нарратива. Представляющего собой карикатурный варварский взгляд западного мегаполисного человека на все, что хотя бы по внешним признакам, стилистически, по интонации, оттенку отличается от раскраса его квартиры.
Для Меган и людей ее взглядов все, что отличается от собственного отражения в зеркале, непонятно. И значит, угрожает их уютному мирку сытого мещанского счастья человека от постмодерна.
Вот почему они маргинализируют чуждые им нации, явления и смыслы, при взаимодействии с которыми у них начинается паника.
Доктор Шветский, смола в бутылке и несчастное лицо российской фигуристки – продолжение сувенирного ряда «ушанка, балалайка, медведь». Этот ряд непременно потребляется на морозе, заливается водкой и ставит целью разрушение европейских и североамериканских демократий.
Такой смелый взгляд Дюамель, при детальном рассмотрении оказывающийся растерянным и бесконечно тревожным, деконструирует собственные миссии и цели, поскольку не проходит элементарный тест на способность к восприятию чужого.
Что методы подготовки спортсменов могут быть разными. Что лицо может быть невеселым. Что спортсмен может не желать участвовать в протестах за взгляды Дюамель ради того, чтобы попасть на 13-ю страницу Guardian. Что кто-то может не превращать свою жизнь в кошмар ради того, чтобы Дюамель насладилась этим отчаянным жестом в уютной квартире.
Взгляд Меган (не только Меган, и не только на Россию, а взгляд как метафора доминирующего мнения) в силу кризиса идентичности не способен удовлетворить собственных же строгих критериев к отсутствию дискриминации, diversity, плюрализму, разности и, в конце концов, свободе.
А потому он, этот взгляд, опускает все непонятное и чуждое ему в лучшем случае до экзотической игрушки, а в худшем переходит в аварийный режим, требуя запретить, отменить, отсоединить, заблокировать, разгромить.
Ему больше неинтересно видеть мир под нестандартным углом. Он больше не хочет открывать новые темы, новые культуры и новых людей. Он больше не генерирует сложность и неоднозначность.
Он так боится прикоснуться к другой форме, потому что не уверен, что не будет облучен. Потому что в конченом счете он не знает, кто он и какой он. И все, что ему остается – идентичность отрицания. «Мы не такие».
Потому что карикатурная, доведенная до абсурда инаковость чужих – единственная мотивация объединиться и определить себя. Кое-что напоминает, но в данном случае речь о Меган Дюамэль.
Именно фетишизация собственной инаковости и непонимание, как взаимодействовать с чужим, скрывается за тем, что выдает себя за последовательность в борьбе с системой; в борьбе за чистый спорт и счастливых женщин.
За это же достается и как бы квазисвоим.
В частности, Дюамель казнит Херша и Левито за легитимацию другой формы, самой идеи российского фигурного катания в мире ISU: потому что в ISU не может быть, с точки зрения Дюамель, стран с неправильной позицией по вопросам, по которым Дюамель с подругами расставила точки над i. На пафосном это именуется «ценности».
Херш, Левито, а также любой человек с иной позицией будет жестоко распят, поскольку открывает форточку в уютную комнату Дюамель и мейнстримного нарратива последних лет.
В великом фильме Микеланджело Антониони «Профессия: Репортер» есть сильный момент, когда герой Джека Николсона берет интервью у лидера повстанцев (которого герой, впрочем, принимает за деревенского знахаря) в вымышленной африканской стране, где идет гражданская война.
Он спрашивает у этого как-бы-шамана, не исчезнет ли шаманское учение с приходом западных идей. Лидер повстанцев отвечает: «Ваши вопросы гораздо больше говорят о вас, чем мои ответы обо мне».
Затем вырывает камеру из рук репортера и разворачивает на него самого.
В этом эпизоде изумительно все, а главное – упрек.
Упрек журналистике, взгляду, мировоззрению «The West and the Rest». Упрек тому, что притворяется объективным оком с более правильной, чистой, а главное дорогой душой. По сути, Антониони действиями этого лидера африканских повстанцев говорит простую вещь: прежде чем смотреть на чужую историю с позиции морального превосходства, убедись, что ты сам не варвар.
Вся эта кампания по исцелению России и российского спорта от неправильных идей и лиц безумна.
Варварство и дремучесть здесь вовсе не в романтической мечте о добре, мире и тотальном благоденствии, а в этом пренебрежительном «нате, переоденьтесь или уходите» жесте, в этой попытке швырнуть Cosmopolitan в Воронеж, лобстер в беженца, пол-литра колы в высыхающий водоем и развесить неоновые вывески по всему Тибету.
Меган Дюамель – не доктор наук, не духовный лидер, не философ, не инженер человеческих душ и даже не Голливуд. Она никто, чтобы назначать вещи хорошими и плохими, справедливыми и несправедливыми, правильными и неправильными. И даже не потому, что мнимый выбор между добром и злом чаще всего прячет в себе манипуляцию, а еще чаще – вилку политической повестки.
А потому, что она просто бывшая фигуристка, чуть титулованнее Столбовой; и не такая титулованная, как Савченко. Она обычный человек, которому влом писать слишком длинную фамилию, распространенную у каких-то там восточно-европейских папуасов.
Я далеко не Антониони, но и Меган далеко не Джек Николсон, но я хочу вырвать камеру из ее рук и заставить ее посмотреть фильм ужасов о самой себе.
Фото: Gettyimages/Derek Leung, Catherine Ivill; Li He/XinHua/; instagram.com/meaganduhamel; The Passenger; РИА Новости/Александр Вильф
Поймете примерный градус
А уж когда они начинают рассуждать о геополитике и глобальных проблемах современности, давать оценку целым нациям, то обычно ретранслируют какую-то одну точку зрения и выдают ее за собственное мнение, как и большинство рядовых обывателей.
И это в равной степени смешно и нелепо, когда Дюамель говорит о русских или Степанова об англосаксах. Уверен, ни одна, ни другая не ответят без подготовки даже на самые элементарные вопросы по истории, культурологии, политологии и т.п.
И всё-таки Дюамель именно русофобка. Причём недалёкая и агрессивная. По поводу неспособности принять чужую культуру Иван прав. Дюамель и по корейским девочкам проходилась в TSL. Тоже скандал был.
Теперь я видел все в жизни, сайт можно закрывать.
Даже в то время, когда она только каталась на нее смотреть было неприятно. Извините, но ассоциация была с каракатицей на льду.
Кривоногая, неженственная, все время что-то тараторила своему партнеру, было ощущение, что он ее едва терпит.
Ну, а уж когда начала нести такой агрессивный бред в эфире…
Надеюсь, что нам когда-нибудь прекратят транслировать ее агрессию. Очень хочется забыть и не вспоминать ее.
У нас тоже никто не пойдёт бить лицо прохожему, узнав, что он из США. Так и там - при личном общении "найс ту мит ю", а потом с той же улыбкой пойдёт и проголосует за конгрессмена, выступающего за увеличение санкций нам и поставок оружия противнику.
Эта особь не стоит того, чтобы разбираться в ее больном мировоззрении.
Можно было обойтись одним словом. Хотя.. его уже использовала Тарасова.
А теперь объедините незнание с агрессией, промытыми мозгами и желанием хайпа. И получится Меган.
Но она по крайней мере кусает чужих. А наши местные дюхамели кушать не могут от успехов наших же Тутберидзе, Загитовой, других. Та же Вайц уже десяток лет атакует мельницы Хрусталя. Комментарии каких-то безвестных дизайнеров, швей-мотористок, оперных певиц и прочих ноунеймов, жабогадюкинги легенд, кринжовые высказывания Жулиных и прочих траньковых... Да просто каменты на спорце почитайте. Вот где печаль.