За семью печатями. Какие тайны хранят подтрибунные помещения
Оригинальный текст: Der Spirit des Spinds, авторы: Mämä Sykora, Silvan Lerch, Silvan Kämpfen в ZWÖLF #74, разрешение на перевод получено. Иллюстрации: Jeana Hadley, разрешение на использование получено.
В дни матчей камеры на стадионах вездесущи. Стоит только игрокам облачиться в клубные цвета, за ними следуют объективы и микрофоны. Благодаря современным технологиям мы узнаём их пробег и точность ударов, благодаря ток-шоу и инстаграмам – их хобби и страсти. И тем не менее остаётся на футбольной карте ещё одно маленькое белое пятно. Неисследованный регион, окутанный мифами и загадками. Пространство, которое профессионалы изо всех сил стараются сохранить таким же закрытым: подтрибунные помещения.
ZWÖLF имел возможность хотя бы на щёлочку приоткрыть дверь в тайную комнату. Мы поговорили с теми, у кого есть или был туда доступ, и теперь готовы поделиться вкусными подробностями. Угощайтесь!
Организация
Значительные различия между стадионами отражаются и в подтрибунных помещениях. «Люцерн» во время домашних игр наслаждается роскошью в виде большого свободного пространства, просторного разминочного зала, джакузи, сауны и комнаты отдыха. Если же спросить швейцарских футболистов о худших в их жизни подтрибунках, почти всегда вспоминают «Брюгглифельд», где крайне тесно. В других странах бывает и хуже. «В Серии Б приходилось бывать в совершенно безумных подтрибунках. В Пьяченце даже для домашней команды туалеты были на улице», – рассказывает Алан Неф, который играл в североитальянском клубе с 2006 по 2008. В целом, раздевалки на старых стадионах даже у больших клубов – не слишком гламурные, но с особым шармом: «В Ливерпуле всё очень жёсткое и грубое, – говорит Неф, – а в Неаполе до реновации всё разваливалось».
Подтрибунки на новых аренах более комфортные. Кроме того, их перестали рассматривать как нечто исключительно функциональное. Одним из первых, кто задумался о потенциале подтрибунных помещений, был тренер Лео Бенхаккер, работавший с 1992-го с «Грассхоппером». Первый раз проходя по катакомбам «Хардтурма», голландец только морщил нос: «Где нет света, нет жизни!» По просьбе тренера стены перекрасили в светлые цвета, а также была создана комната отдыха для команды, где игроки могли выпить чашку кофе. Это вдохновило Фреди Бикеля. Став спортивным директором FCZ, он распорядился, чтобы подтрибунный коридор и раздевалки покрасили в белый. После каждой смены тренера также перекрашивали стены и вешали новые фотографии – традиция, которую Бикель соблюдал и в других местах работы. «Не всем тренерам это нравилось – Люсьен Фавр только в своей неповторимой манере закатил глаза», – усмехается Бикель.
Некоторые тренеры бесконечно верили в силу мотивационных образов. Во времена Кристиана Гросса на стене «Санкт-Якоба» висел постер с головой акулы, призванный демонстрировать, как «Базелю» стоит играть. Но должный эффект это оказывало не на всех. «Хоть голова акулы там висит, хоть цветные фонарики, мне всё равно», – говорит Беньямин Хуггель. «Быть может, я просто невосприимчив. Если бы я был тренером, сейчас я бы определенно задумался о таких вещах».
Что должно быть в раздевалках, должны определять сами игроки, считает Фреди Бикель. Когда он прямо спросил футболистов «Янг Бойз», они в первую очередь захотели стереосистему, чем мощнее, тем лучше. Также бывает, что понять, что вещь необходима, помогает опыт: так как часто игроки пьют недостаточно жидкости, Бикель распорядился установить в раздевалках YB кулеры.
Подготовка
В подтрибунке появляется первая возможность встретиться с соперником. В Суперлиге все друг друга знают, здороваются и перекидываются парой слов. В еврокубках и когда швейцарские игроки играют за границей, всё иначе. Алан Неф вспоминает своё первое посещение «Камп Ноу», куда он в своё время приехал с «Рекреативо»: «Я впервые увидел Лионеля Месси и Андреса Иньесту. Я знал, что они не особо высокие, но когда они стояли прямо передо мной, я подумал: "и против этих коротышек мне играть?" На поле, правда, они нам едва дали мяч потрогать».
С момента, когда игроки попадают в раздевалку, начинается ритуал. Каждый, даже пережив это всё уже сотни раз, неизменно следует собственному распорядку. Кто-то закрывается в физиотерапевтическом кабинете, другие полностью погружены в себя, пока к ним не обратятся ассистенты, пытающиеся настроить игроков и помочь сфокусироваться. Кому-то нужно интенсивно позаниматься растяжкой, а кто-то хочет поупражняться с мячом до игры. «Когда я был молодым игроком, время до начала матча для меня всегда тянулось очень долго», – говорит Бени Хуггель. Он никогда не отличался особым терпением и часто коротал время до начала игры, болтая с физиотерапевтами. «К концу же моей карьеры я стал считать, что времени для подготовки у нас слишком мало», – смеётся Хуггель.
Тем, кто ищет тишины, стоит поискать в подтрибунке другое место. В раздевалке до игры – время подтрибунных диджеев. «Каждый раз, когда я открывал дверь в раздевалку YB, меня чуть с ног не сносило. Громкость и басы просто невероятные! Это, видимо, вопрос поколений», – считает Фреди Бикель. Стереосистема – самая важная вещь в раздевалке. И музыка тоже формирует новые ритуалы: например, если команда дважды подряд выиграла, в раздевалке будут слушать тот же трек, что в прошлый раз. Есть, правда, и команды, в которых такие традиции уступают место индивидуальным: в «Цюрихе», например, в раздевалке тихо. Каждый слушает свою музыку в наушниках.
Религия
О том, что многие игроки черпают силы в вере, говорят не только характерные жесты при выходе на замену или во время празднования гола. Также это заметно в раздевалках – особенно на юге. Алан Неф рассказывает, что, когда он играл в Испании и Италии, было совершенно нормальным, чтобы к игрокам перед матчем приходил священник. «Мы закрывали глаза и читали все вместе "Отче наш", молясь о победе». Для Нефа это было традицией, сплачивавшей команду. Большое значение имеет религия для Рето Циглера, игравшего в Италии в «Ювентусе», «Сассуоло» и «Сампдории». Бывший защитник сборной Швейцарии – набожный католик. На его шкафчике всегда висело изображении Мадонны с младенцем – начиная с Италии, Циглер брал это изображение с собой на каждое новое место работы. «Перед каждым матчем я благодарил её за то, что могу играть в футбол. Выигрываю я или нет – уже не так важно». Сейчас Мадонна Циглера висит в Далласе, у игрока контракт с местным клубом. В США тоже священники посещают игроков перед матчами, причём для гостевой команды это организовывают хозяева. «Бывало, мы молились в отдельной комнате вместе с командой соперника – вот это было достаточно непривычно», – рассказывает Циглер.
В Швейцарии нет каких-либо общекомандных религиозных практик. Большинству это не особо интересно, остальные находят для себя уединённые места. Бывает, игрок-мусульманин разворачивает свой коврик для молитв прямо в душе. Большее значение имеют суеверия. Многие игроки соблюдают одну и ту же последовательность действий перед стартовым свистком, с надевания бутс в правильном порядке и до выхода на поле. Если это не работает, что-то необходимо поменять. На плохой старт в прошлом сезоне «Грассхоппер» отреагировал сменой раздевалки – а потом, проиграв дома ещё дважды, вернул обратно.
Домашнее преимущество
Новые стадионы всё больше похожи друг на друга, а адских условий в подтрибунках, как раньше, уже не встретишь – даже гостевые команды сегодня имеют возможность насладиться комфортом. Однако, позволять сопернику чувствовать себя чересчур уж уютно тоже никому не хочется, и иногда в ход идут психологические трюки. Как, например, в «Норвиче». Клуб Тимма Клозе и Йосипа Дрмича прошлым летом распорядился выкрасить стены в гостевой раздевалке в розовый. Оттенок под названием Deep Pink используют тюрьмы, чтобы понизить уровень тестостерона обитателей. И ведь сработало: ни одна команда не набрала в прошлом сезоне больше очков дома, чем «канарейки», хотя в сезоне до этого в домашней таблице «Норвич» был аж семнадцатым.
На стадионе венского «Рапида», в свою очередь, стены в гостевой части очень тёмные. Для бывшего спортивного директора Фреди Бикеля это перебор: «Не то чтобы в гостевых раздевалках должно быть уютно, но есть определённые границы». На «Летцигрунде», где Бикель имел возможность поучаствовать в оформлении подтрибунных помещений, в гостевых раздевалках нет окон. Раздевалки «Цюриха» и «Грассхоппера» находятся прямо рядом друг с другом, и не раз перед дерби были попытки что-то подслушать о тактике соперника, не говоря уже о стычках. Теперь «гостевая» команда во время дерби пользуется гостевой раздевалкой в противоположном крыле.
Всевозможные ухищрения встречаются часто и во время матчей еврокубков. То в раздевалке вдруг нет света, то в душе вода только холодная. Такие нечестные попытки помещать подготовке соперника практически никогда не наказываются. В других местах полагаются на силу символов: традиционные клубы, такие как «Ювентус», украшают подтрибунный коридор напоминаниями о прошлых успехах, в Ливерпуле игроки перед выходом на поле прикасаются к знаменитой табличке с надписью This is Anfield. В Турции всё куда более устрашающе. «Фенербахче» предупреждает игроков: «Это Кадыкёй, бежать некуда», «Галатасарай» дерзко приветствует: «Добро пожаловать в ад». Рето Циглер, который поиграл на всех этих стадионах, считает, что такие фразы способны повлиять на результат. Игрокам «Фенербахче» прямо перед стартовым свистком напоминают, что в матче нужно полностью выложиться. Для Циглера путь на поле был психологически важнее, чем всё остальное время в подтрибунке. На стадионе в Орландо Циглер недавно столкнулся с новым видом подобных психологических трюков: «Тоннель фиолетовый, и на стороне домашней команды только ободряющие фразы: какой "Орландо" отличный клуб, обязательно выиграем и так далее. Со стороны соперника на стене только надписи о том, что сегодня у них нет шансов».
На стадионах Швейцарии подтрибунные тоннели обычно просто выкрашены в цвета клуба. Нет ни мотивирующей, ни устрашающей символики. Возможно, здесь в действенность подобных вещей не особо верят, а возможно, клубная история швейцарских команд просто не столь впечатляет.
Усреднённый план подтрибунных помещений нового швейцарского стадиона.
Иерархия
«Раньше иерархия в команде отражалась в том, кто где сидит в раздевалке и в автобусе», – рассказывает Алан Неф. «Чем ты ближе сидишь к тренеру, тем ниже ты в командном распорядке». Сейчас эти правила не совсем актуальны. За границей обычно места заранее распределены и часто подписаны, и новичкам приходится самим искать свободное сиденье.
Некоторые ограничения всё же сохранились. Угловые места, где больше пространства, обычно принадлежат вратарям и капитанам. Если команда не может самостоятельно договориться, кто где сидит, приходится вмешиваться спортдиру. Например, когда в клубе появляется новичок-иностранец, его сосед должен, по возможности, говорить на его языке. В «Цюрихе» всех воспитанников собирали в один угол. «Рядом сидели такие игроки как Урс Фишер, Марко Пасколо, Себастьян Жаннере, – вспоминает Неф, – Мы их очень уважали и едва ли смели в раздевалке что-либо трогать».
C увеличением количества и роли молодых игроков разрыв между опытными футболистами и новичками значительно уменьшился. Однако и сейчас у игроков есть свои закреплённые места. «Это логично», считает Бени Хуггель. Игрокам важно соблюдать определённый ритуал перед игрой, и сюда также относится возможность провести подготовку в определённом месте. Это помогло Хуггелю после его возвращения из Франкфурта: так случайно получилось, что ему досталось то же место, что он раньше занимал в «Базеле».
Пранки
Достигнув взрослого возраста, не все профи, однако, соответственно себя ведут. Как минимум, в дни, свободные от игр, стадионная раздевалка подчас похожа на школьную классную комнату. Взаимные подтрунивания и розыгрыши встречаются в том числе в высших лигах. Одноклубники прячут одежду или вырезают дырки на футболках, как рассказывает Рето Циглер. «Когда кто-то заходит в раздевалку "на стиле", срывает аплодисменты». Иногда можно почувствовать неприятный запах, потому что кто-то из коллег запихнул в шкафчик тухлую рыбину.
Больше всего достаётся новичкам. Алан Неф со смехом рассказывает, что бывает, о новеньких в первый день подчёркнуто заботятся и показывают в раздевалке, куда можно сесть. «Парень очень радуется, пока не придёт главная звезда команды – в "Удинезе", например, Антонио ди Натале – и не отругает за то, что занял его место».
Бени Хуггель вспоминает, как они прикалывались в «Базеле» над ганцем Самуэлем Инкумом. Тот хранил все деньги дома в какой-то коробке, так как банкам не доверял. Игроки в раздевалке нарисовали карту сокровищ под названием «Путь к коробке». «Инкуму мы потом сказали, что это общедоступные сведения, все в курсе, где его деньги. Он сначала разозлился, конечно, но потом тоже ржал». Такие истории безобидны, по сравнению с Великобританией, где шутили всегда на грани. Например, как Пол Гаскойн угорал в «Рейнджерз» над молодым Гаттузо, в голове не укладывается: например, нагадил Рино на трусы.
Дурачества совершенно необходимы для нормального функционирования внутренней жизни коллектива, заявляли недавно несколько бывших профи газете Les Temps. Главное не переусердствовать и никого не травить. В противном случае нужно вмешиваться капитану. Людовик Маньен также отметил, что количество подколок несколько уменьшилось. Молодое поколение шуток особо не понимает, считает тренер FCZ.
Подтрибунка, однако, место не только для шуток – здесь происходит множество личностных взаимодействий, здесь заводят друзей. Отношения между сокомандниками проверяются конфликтами. Хуггель однажды поругался с коллегой и неделю с ним не разговаривал. «В крошечной раздевалке "Брюгглифельда" игнорировать друг друга особенно сложно».
В свою очередь, спортивный директор видит, когда в священном пространстве команды что-то не так. В том числе этим в своей работе ежедневно занимается Фреди Бикель. «Нужно общаться с игроками, выяснять, что их беспокоит. Тренер исполняет свои непосредственные обязанности, а спортивный директор – скорее социальный якорь». Также важны физиотерапевты, которые проводят много времени с игроками, и сообщают (без подробностей), когда кого-то что-либо тревожит.
Конфиденциальность
«Раздевалка – священное место для футболистов», – считает Алан Неф. Всё, что там говорится и происходит, не должно покидать её стен. Во времена социальных сетей, однако, сохранять конфиденциальность становится всё сложнее. Тем не менее, в большинстве случаев информационный замок всё же ещё работает. Можно увидеть фотографии пустых раздевалок некоторых стадионов или безобидные селфи после побед, но это, в общем-то, всё. Фреди Бикелю это кажется совершенно логичным: «Многое из того, что происходит – это вещи, которые футболисты хотят оставить при себе. Как, например, когда все на полу валяются, празднуют, и друг другу фотки пересылают». Такие празднования – не для публики, а для себя. То же касается и случаев, когда после обидного поражения кто-то ругается или бросается вещами. Это Бикель тоже понимает: «Когда игроки уходят с поля, нельзя терять самообладание, иногда ещё приходится дать интервью, везде камеры». Эмоции накапливаются – и выплёскиваются, когда наконец попадаешь в своё пространство.
У кого должен быть доступ в раздевалку, Бикель всегда определял вместе с игроками в летних тренировочных лагерях. Кое-что само собой разумеется: рядом с игроками должен быть тренерский персонал, физиотерапевты, в некоторых случаях спортивный директор и президент. Очень важно, чтобы время от времени с командой никого не было, считает Бени Хуггель. «Можно сравнить с опенспейсом в офисе, где все друг с другом разговаривают, а шеф сидит в отдельном кабинете».
Некоторые клубы пытались использовать интерес болельщиков к этой окутанной тайной зоне для маркетинга. В MLS стримили видео и интервью из раздевалок после игр. В Швейцарии тоже были попытки – «Грассхоппер» в 2012 выводил на экраны на «Летцигрунде» видео из подтрибунки перед началом матча и в перерыве. Эксперимент быстро прекратили. «Я понимаю желание использовать эти загадочные табу-зоны для маркетинга, но этого не стоит делать», – считает Фреди Бикель. «Совершенно очевидно, насколько сильно игрокам необходимо это место для себя, куда не попадают камеры».
Условный распорядок в день матча
За швейцарским футболом можно следить ещё в твиттере и вконтакте.
