Правила жизни. Максим Мирный
Теннис выбрал отец, и когда он привел меня в секцию, то пообещал: если выиграю первенство школы, сразу купит мне фантастическую ракетку «Восток», которая в магазине «Спорттовары» стоила аж 11 рублей. Перед такими перспективами я просто не мог устоять.
С 5-6-летнего возраста я привык, что даже если что-то сделал хорошо, то обязательно окажется, что в чем-то ошибся или не доработал. Приходилось преодолевать препятствия, превозмогать себя. Поэтому к обоснованной критике я отношусь очень даже хорошо.
Очень помогли спортивные гены родителей — в этом плане я, наверное, был талантливым игроком, обладающим выносливостью, гибкостью, эластичными мышцами.
Каждый день в мою детскую голову вдалбливалось основополагающее понятие — только через труд возможны рост мастерства и теннисных результатов.
Это сейчас могу себе позволить просто два дня отдохнуть, потому что у меня перед «Роллан Гаррос» побаливает локоть. А в молодости, выигрывая матч в понедельник, в ожидании поединка в среду успевал во вторник две тренировки провести.
Конечно, были периоды, когда нормальное дворовое детство брало свое, и мне неодолимо хотелось погонять в футбол, залезть на дерево или поиграть в ножички. В конце концов, почему летом все дети едут в деревню к бабушке и дедушке, а я должен пахать в спортивном лагере на этих горячих черных резиновых кортах? Но подобные искусы успешно преодолевались при помощи родителей и тренера, поскольку я их всех безмерно уважал.
Мы ездили по «сателлитам» и могли оперировать лишь какими-то десятками долларов. Условно говоря, проходил я пару кругов, зарабатывал долларов триста, и тогда мы могли с папой заселиться в скромный мотель. Если же я вылетал на старте, а до следующего турнира оставалось еще три-четыре дня, мы жили в машине.
Когда долго играешь с кем-то в паре, то начинаешь практически разделять с ним жизнь и проводить времени больше, чем с родными.
Того тенниса, в который привык играть, уже нет. Его не стало с тех пор, когда руководство тура решило, что короткие розыгрыши в исполнении Сампраса, Крайчека или Руседски — это слишком скучно... В результате даже на Уимблдоне стали побеждать такие люди, как Хьюитт, Налбандян или Надаль. В то время как в конце 90-х дальше третьего круга в Лондоне не было ни одного испанца или аргентинца.
Федерер, по пониманию и воплощению тенниса, — это человек с другой планеты. Однозначно.
Я получил хорошее образование (окончил факультет международных отношений Белгосуниверситета), давно открыл бизнес. Думаю, это обеспечит мою занятость и после спортивной карьеры.
Когда ты выходишь на корт, то не задумываешься, 18 лет тебе или 38. Побеждает тот, кто лучше готов, мобилизован на матч. От этого также зависит, сколько времени продлится твоя карьера. Точно так же происходит и в искусстве, и в политике.
Чтобы попасть в число лучших, на корте нужно гореть.
Приглашение выступать за сборную – всегда большая ответственность и честь для меня.
Я люблю родной город, поэтому вложил много денег в проекты, которые нужны белорусской столице.
Совмещать спорт и семью можно, если твоя вторая половинка согласна идти на компромисс. Так произошло и в моем случае. Супруга изначально понимала, что спорт — моя жизнь. Поэтому Ксения сделала все возможное, чтобы я сосредоточился на своей карьере на благо нашего будущего.
Воспитанием и «непопулярными мерами» у нас в семье занимается жена. Она по натуре более строгая. Что же касается меня, то детям нужно совершить что-то уникальное, чтобы я хотя бы повысил на них голос.
Если сын захочет играть в теннис — я помогу ему всем, чем смогу. Мужчине спорт (будь то любительский или профессиональный) просто необходим. А вот дочки... У меня предубеждение в отношении женского профессионального спорта. Не тенниса, а любого спорта вообще. Я прекрасно знаю, насколько сложен, жесток и одинок женский профессионализм.
Наша молодежь еще не готова к настоящей профессиональной работе. Страна вкладывает в них деньги, но далеко не все молодые теннисисты вкладывают в свою игру достаточно пота, сердца и боли за результат. А это именно тот общий знаменатель, без которого движения вперед не будет.
Сейчас провожу на корте по 2–2,5 часа ежедневно. На данном этапе моей карьеры столько времени достаточно. Возможно, видя это, молодые белорусские ребята думают, что и им тоже хватит всего пару часов тренировок. Увы!
Я не представляю себя лежащим на диване с пультом от телевизора или в белой рубашке и галстуке сидящим в каком-нибудь офисе. Я люблю тренироваться и даже после окончания карьеры буду стараться поддерживать форму: бегать, возможно, играть какие-то любительские турниры.
Я довольно любознателен, и для меня важно знать и чувствовать, с какой скоростью движется мир, мы сами, какие происходят новые открытия, новые события. И я за многим слежу. А вот новости о себе часто, признаюсь, и не читаю, так как знаю, о чем в них будет идти речь.
