Новый тренер Медведевой тоже упускал олимпийское золото. И от него уходили лучшие ученики
Большая история Стаса Купцова – про канадца Брайана Орсера, который:
• вопреки желанию отца, выбрал фигурное катание, а не хоккей;
• удивительным образом проиграл две Олимпиады (серебро-1984 и 88), хотя считался фаворитом;
• заслужил прозвище «Мистер второй», но все-таки стер его, выиграв золото на ЧМ-87;
• как спортсмен он не дошел до главного титула, зато привел к нему лучших учеников – кореянку Ю-На Ким (2010) и японца Юдзуру Ханю (2014 и 2018);
• скоро к ним добавится Евгения Медведева, которая начнет тренироваться у Орсера в ближайшие дни.
***
Ранним декабрьским утром 1961-го работник завода Coca-Cola Бутч Орсер переминался с ноги на ногу в родильном отделении больницы Бельвиля (провинция Онтарио), ожидая, когда жена Джоанна подарит ему третьего сына. Громкий крик мальчика заставил мужчину взорваться – от восторга.
– Это Брайан, наш маленький сыночек! – пробормотала чуть позже Джоанна, бережно передавая мужу сверток с младенцем. Бутч посмотрел на сморщенное личико ребенка и, не выдержав наплыва чувств, вытер слезу с небритой щеки.
Бутч улыбнулся, представив, как кто-то из его сыновей, Бобби, Майк или Брайан, однажды станет новой звездой НХЛ, с каким-нибудь своим, уникальным финтом или приемом. Ему нравился Бобби Халл, а в особенности – его щелчок, после которого шайба превращалась в пулю. Этот белокурый хоккеист с беззубой улыбкой в год рождения Брайана привел «Чикаго» к Кубку Стэнли.
Бутч и подумать не мог, что его младший сын выберет совсем иную дорогу – пойдет по стопам сестричек Дженис и Мери-Кей, влюбившихся в фигурное катание. Да и кумиром для Брайана станет вовсе не Бобби Халл, а Дональд Джексон, фигурист, благодаря которому Канада хоть немного отвлеклась от хоккейной лихорадки.
Когда Брайану был только год, Дональд совершил невозможное на ЧМ в Чехословакии. Весь зал болел за местного любимца, двукратного чемпиона Европы Кароля Дивина, блондина с крупными как у графа Дракулы клыками. Но у канадца нашлось свое мощное орудие, против которого не мог устоять даже фаворит.
Джексон выкатился на лед в строгом костюме с галстуком, точно у него была официальная встреча с министром, а не решающая попытка за золото, и вошел в историю как первый человек, исполнивший тройной лутц на ЧМ.
Сложнее лутца только аксель. Но канадец все сделал безупречно. Семь судей показали первопроходцу максимальные 6.0, что стало рекордом, который побили лишь пару десятков лет спустя.
Дональд Джексон
Но главное, Канада впервые за полвека участия в мировых первенствах получила своего триумфатора. А вслед за Джексоном, в 1963 году, золотую медаль завоевал уже Дональд Макферсон, после чего, казалось, успехи Канады пойдут только в гору.
Однако следующим канадским чемпионом мира стал… Брайан Орсер – спустя 25 лет после успеха Макферсона.
…
Бутч Орсер сначала был лишь водителем грузовика на заводе Coca-Cola, затем стал менеджером по продажам, а когда Брайану исполнилось четыре, его отец получил новое назначение. Специалиста отправили в Мидленд, чтобы он возглавил там фирму, разливавшую колу по бутылкам.
– Отец всегда вдохновлял меня, – вспоминает Брайан. – Помню, как часто он брал меня с собой на работу. Он вел сложные переговоры, а я слушал, как совершаются крупные сделки. И часто думал: «Вау, какой у меня умный папа!». А ведь у него не было высшего образования.
Бутч обладал ценным качеством, которое помогло ему стать успешным бизнесменом, несмотря на отсутствие образования – здравым смыслом. А еще он знал о коле все, вплоть до мельчайших подробностей. Например, что на заре существования напиток на 3/4 состоял из экстракта листьев коки, и его рекламировали как средство от импотенции. Наркотическое вещество, содержавшееся в листьях, убрали из бутылок только после того, как вышла статья, в которой предполагалось, будто бы негры из трущоб, напившись колы, становятся сверхагрессивными и нападают на белых.
Мидленд, куда Бутча перевели на новую работу, оказался небольшим северным городком в Онтарио. Зимой здесь лютовали бураны, снежные хлопья кружили в воздухе иногда круглыми сутками. Снегопады наряжали уютные канадские домики в причудливые белые одежды, а на замерзших прудах часами катались мальчишки, яростно стуча клюшками по льду и азартно бросая шайбу по воротам. Суровая погода зимой заметно контрастировала с солнечным летом – жители Мидленда с удовольствием заполоняли песчаные пляжи, где наслаждались видами скалистых островков.
Брайан проводил много времени с двумя сестрами, которые брали его с собой на фигурку, так как оставить дома было не с кем. Мальчик испытывал восторг, когда видел, как его сестрицы красиво двигаются под музыку и совершают эффектные прыжки. Его волновало это куда больше, чем хоккей, где красоты и грации недоставало.
Родители все-таки отвели его и в хоккейную секцию – Брайан стал лучшим в команде по движению спиной, и парня отрядили в защиту. Тренеры считали новичка перспективным. Но однажды мальчик просто не явился на тренировку, решив, что у него совсем другое предназначение.
…
Как-то раз в Мидленд заглянул Дональд Джексон – в местном клубе решили устроить ледовое шоу в его честь. Фигурист с ностальгией смотрел на детишек, которые с горящими глазами окружили его и задавали вопросы о знаменитой пражской победе.
Одна головка чаще остальных выныривала из толпы – шустрый мальчик на крупных белых коньках старался обратить на себя внимание чемпиона, пока тот раздавал автографы.
– Эй, мистер, посмотрите-ка лучше, что я умею! – дернул Джексона за рукав нахальный малец, прорвавшись к кумиру. Почетный гость с усмешкой кивнул и скрестил руки на груди, ожидая увидеть что-то банальное. Но мальчик постепенно заставил его отвлечься от протянутых блокнотов. Брайан закладывал один вираж за другим, показывая неплохую технику, а потом начал прыгать, и тогда Джексон был уже совсем очарован.
В Канаде было не так много мальчишек, занимавшихся фигурным катанием, и среди них уж совсем редко попадались талантливые ребята. Но это был тот самый, исключительный случай.
– У тебя определенно есть способности! – воскликнул Джексон, как только парнишка закончил показательное выступление. Для Брайана эти слова стали судьбоносными.
– Мама, представляешь – меня похвалил чемпион мира! – едва сдерживая радость, сказал Брайан, как только шоу закончилось.
В этот момент Джексон сам подошел к Джоанне, чтобы заявить:
– Вы должны подумать о его будущем, этому парню нужно тренироваться. Я вижу, у него есть природный талант.
Президент Мидлендского ледового клуба поцеловала сына, почувствовав, как ее распирает от гордости. Не говоря никому ни слова, она решила позвонить известному тренеру Дугу Ли, чтобы тот взглянул на мальчугана.
Дуг Ли
Дуг станет единственным его тренером и поведет ко всем вершинам.
– Ему было 19 или 20 лет, когда он начал учить меня, – скажет Брайан спустя годы. – Это был мой первый и единственный тренер. Такое редко бывает. Думаю, для меня он был как Линда Ливер для Брайана Бойтано, одного из моих самых серьезных соперников. Она стала работать с американцем в то же время, что и Дуг со мной – когда нам было по 9 лет. В итоге мы с Дугом наделали кучу ошибок, но прошли весь путь.
…
Брайан делал многое, чтобы надрать зад конкурентам. Он катался на тренировках до глубокой ночи и уходил, лишь когда последний человек в зале, уборщик, начинал громко бряцать ключами, чтобы обратить на себя внимание. Но даже приходя домой, парень продолжал тренироваться – ментально. Он любил детально представлять каждый прыжок перед тем, как лечь спать.
Брайан закрывал глаза и сначала видел лишь тьму, но потом появлялись ощущения – холод, идущий ото льда под ногами, и одновременно жар, охватывающий тело из-за бушующего адреналина.
Затем Брайан выполнял прыжок, мысленно прочерчивая каждое движение, ощущая слаженную работу мышц, вспоминая, как реагирует тело, когда надо исполнить тот или иной технический элемент. Каждый прыжок был подобен математической формуле, из которой невозможно ничего вычеркнуть и она работает только при идеальном воспроизведении.
Если у Бобби Халла главной фишкой был щелчок, то Брайан Орсер сделал визитной карточкой тройной аксель.
– Слушай, да ты словно создан для этого прыжка! – хлопал его по плечу Дуг. – Ты невысокий и узкобедрый. А с твоей высококлассной техникой отрыва и приземления тройной аксель будет исполняться на раз-два-три.
Брайан мечтал войти в историю, как Дональд Джексон, и первым исполнить сложнейший прыжок на ЧМ, но старательного парня опередил Верн Тейлор. В 1978 году канадец исполнил крайне слабенький тройной аксель, с кучей ошибок, но прыжок ему засчитали.
Аксель – самый сложный прыжок, единственный, который исполняется с движения вперед. Для исполнения тройного акселя необходимо сделать три с половиной оборота. Верн удачно стартанул, раскрутился в воздухе, и, коряво приземлившись, по инерции докрутил последние обороты и с трудом устоял на коньке. Но публика все равно рукоплескала. На том чемпионате Верн не вошел даже в тройку.
Брайан же мечтал исполнять тройной аксель идеально. Народ валил на тренировки восходящей звезды лишь для того, чтобы увидеть, как он оттачивает этот прыжок.
Именно тройной аксель принес Брайану первый успех – золото чемпионата Канады, пусть и среди юниоров. Тогда парень из Онтарио показал, что скоро с ним придется считаться всем. Он стал первым, кто исполнил тройной аксель на канадских соревнованиях.
Публика могла бы пищать от восторга, но Брайану не хватало изюминки, способности флиртовать с толпой, раскрепощенности, умения чувствовать музыку. Фанаты искали в нем харизму, но паренек из глубинки излишне скромничал, упорно пряча в себе артиста. Отыскать эмоции в скромняге взялась хореограф Уши Кеслер из ФРГ. Благодаря ее работе оценки за артистизм перестали вгонять Орсера в краску.
– Я был невероятно стеснительным, когда Уши взялась за меня, – вспоминал потом Брайан. – Я не верил в себя, поэтому не мог быть экспрессивным. Я мог очень быстро кататься, круто прыгать, но когда дело касалось интерпретации музыки, я всегда пасовал. Я ненавидел это и не знал, что делать. Уши дала мне нужные знания, показала, как я могу выражать то, что есть в моем сердце. Она не хватала меня за шкирку, не трясла, приговаривая: «Эй, Брайан, ну давай же, давай!», она лишь помогала мне стать увереннее в себе. Как только Уши раскрыла во мне новые таланты, я расцвел! И начал изучать различные жанры музыки. Было здорово двигаться так, словно музыка идет изнутри. Мы вообще много чего перепробовали, но больше всего я полюбил классическую музыку. Это не был один тип музыки, мы пробовали разных композиторов.
С Уши Брайан становился идеальным атлетом.
…
– Интересно, как живут люди, которые ходят на вечеринки, ездят за границу не для того, чтобы посмотреть, как катается их сын, а чтобы посетить музей или поплескаться в море, – говорила, вздыхая, Джоанна.
– Запомни, наш сын – это будущее канадской фигурки, – отвечал Бутч. – Ты такой же трудоголик, как и я. Да, мы можем помечтать о другой жизни, но и только. Я верю, что сын способен на многое. Но для этого нужны деньги. А поэтому нужно и дальше вкалывать.
Однажды Брайан скажет, что его кумир по жизни – вовсе не Дональд Джексон, хотя он и бесконечно уважает этого фигуриста. О нет, его настоящий герой это Бутч Орсер, пославший подальше шикарную жизнь. Вместо этого Бутч предпочел вложиться в младшего сына.
Но не только отец с матерью топили за суперфигуриста – его братья и сестры тоже готовы были стоять на ушах ради Брайана. Вся дружная компашка, набрав шарфов с кленовыми листьями, отправилась в Сараево, на первую Олимпиаду Брайана, чтобы рвать там глотки, передавать бурлящие эмоции на лед, где канадец собирался откатать на золото и войти в историю.
Вот только на его пути встал Скотт Хэмилтон, автор очередной американской мечты.
…
Скотти бросила родная мать, едва он родился. А приемные родители вскоре узнали, что взяли кота в мешке – мальчика с таинственной болезнью, из-за которой прекратился его рост.
Врачи терпели поражение за поражением, не в силах определить, что происходит с ребенком. Один из них даже отправил Скотти в Бостон, к известному доктору Швахману, именем которого была названа редкая болезнь Швахмана-Даймонда, врожденная гипоплазия поджелудочной железы. Но и знаменитый специалист не смог помочь мальчику, диагноз не подтвердился. Лишь много лет спустя станет ясно, что низкий рост Скотта был связан с доброкачественной опухолью в мозге.
В конце концов, ребенка посадили на диету и заставили выполнять специальные упражнения, растягивающие кости. Но на лед он все равно вышел крохой, на пике карьеры его рост составлял всего 159 сантиметров.
Не только здоровье подводило Скотта – когда он начал кататься всерьез, остро встал финансовый вопрос. С трудом отыскав спонсоров, парень нашел силы подняться на ноги и однажды произвести фурор.
Это случилось на чемпионате США-1981, когда Хэмилтон, еще не завершив произвольную программу, был обласкан публикой. Ему рукоплескали стоя. Правда, соперником стал вовсе не человек, а все те сложности, с которыми Скотти столкнулся в жизни. Америка не могла не влюбиться в такого героя, который постоянно вставал после нокаутов и продолжал бороться. После чемпионата США он стал непобедимым и выиграл четыре ЧМ подряд.
В его арсенале не было тройного акселя, он вообще не баловал большим количеством тройных прыжков. Зато у него были другие коронки – например, высочайшая скорость. Когда он исполнял шаги в дорожках, казалось, это была ускоренная перемотка, а не реальное выступление человека. Пластика, грация, умение работать с публикой – все это тоже превратило Хэмилтона во всеобщего любимца.
В Сараево Скотти стал олимпийским чемпионом – прежде всего за счет стабильности. Он проиграл короткую и произвольную программы Брайану Орсеру, но канадец провалил обязательные фигуры, показав лишь седьмой результат, тогда как американец впервые в карьере праздновал победу в этом компоненте.
Скотт Хэмилтон
И Скотти заслужил эту медаль, ведь он выиграл, несмотря на воспаление уха. Потом судьба еще не раз проверит его на прочность, болезни будут преследовать фигуриста, в том числе – смертельные, но американец преодолеет все препятствия, найдет себе шикарную женщину, заведет с ней большую семью и напишет несколько книг о своей суровой, но успешной жизни.
– Я пытался сделать все, чтобы победить, – вздыхает Брайан, вспоминая Олимпиаду в Сараево. – Но тогда была невнятная судейская система. Даже когда ты выигрываешь короткую программу, невозможно быть лидером, потому что она следует сразу за обязательными фигурами, которые у меня плохо получались. Меня выбивал из колеи тот факт, что ты зависишь от соперников. По ходу олимпийских соревнований мне нужно было, чтобы Скотт показал пятый результат в произвольной программе. И я что, должен был другим говорить: «Ребята, почему бы Скотти не стать пятым?». Мало кто желает конкурентам плохих прокатов, но тогда были парни, способные сдвинуть его. Этого не случилось. Я был большим фанатом Скотти. Помню, активно рекламировали очередной тур с его участием, так я смотрел каждое его выступление, и он был великолепен. Вообще, он был веселым, ярким. А какой техникой обладал! У него была психология убийцы, и он любил побеждать. Я позволял ему выигрывать до 1984-го, но в олимпийский год подумал: «С меня хватит! Я ведь тоже очень хорош». Мне удалось немного надавить на него психологически, на предолимпийской тренировке. Он чисто все сделал и даже не устал, а потом посмотрел на меня. А я – на него. В моих глазах читалось: «Эй, парень, это все, на что ты способен?». Думаю, он это запомнил. Я уж точно это помню! Скотти был хорош в фигурах, думаю, это и спасло его в Сараево.
Несмотря на проигрыш Хэмилтону, обнимая отца и подставляя щеки под поцелуи мамы, Брайан Орсер отправлялся из Сараево в Ориллию, где он жил последние годы, в приподнятом настроении. Брайан был счастлив, ощущал себя национальным героем. И знал, что впереди его ждут еще одни Олимпийские игры, и вот там-то он уже точно войдет в историю.
Тем более что Скотт Хэмилтон, выиграв напоследок чемпионат мира в Канаде, отправился на пенсию. Намекнув, что его преемником обязательно станет Брайан Орсер.
Он ошибся.
…
Ориллия – малозаметный, тишайший городок в Онтарио, и его жители никому неизвестны. Они ведут скромный образ жизни и совсем не знают, что такое супертусы в казино, где на кон богачи запросто ставят Maserati, или ночные покатушки на яхтах со стриптизершами.
Вот почему когда Брайан Орсер переехал в Ориллию, городок сразу ожил, и у его жителей появился повод кем-то по-настоящему гордиться. А стоило парню стать серебряным призером Олимпиады, как Ориллия окончательно сошла с ума.
Орсера наградили за труды шикарным парадом. Жители города выстроились на ступеньках единственной мало-мальски достопримечательности – оперного театра, чтобы встретить парня громогласным скандированием «Ор-сер!», «Ор-сер!». К Брайану обратилась мэр Ориллии и вручила почетному жителю гигантскую картину – как нетрудно догадаться, с величественным изображением фигуриста.
– Мы поместим картину на Твин-Лейкс-Арене, – сказала она и добавила, что отныне стадион будет называться немного иначе.
На этих словах Орсер должен был поперхнуться. Легко себе представить, какие мысли пронеслись в голове Брайана, когда он осознал, что огромная ледовая арена, куда он ходил тренироваться последние годы, будет названа в его честь.
Тут же Пенетанг, где фигурист жил некоторое время до переезда в Ориллию, повторил этот финт. Примазаться к успехам Брайана хотели все, тем более провинциальные города, где он жил.
Так, в Канаде появились сразу две арены с именем Орсера. Вот только почести не делали канадца чемпионом мира. Сначала ему помешал советский фигурист Александр Фадеев (ЧМ-1985), а затем американец Брайан Бойтано (ЧМ-1986). Они отобрали у Брайана суперскилл, сделав его своим – топовые фигуристы научились прыгать тройной аксель на крупных соревнованиях.
Александр Фадеев
Орсеру оставалось только одно – включить в программу сразу два тройных акселя! А еще – проделать большую работу над ошибками.
…
Брайан был суеверным фигуристом. На соревнования всегда надевал сначала левый конек, не стриг ногти, в день произвольной гулял в одиночестве, хранил в сумке талисман (плюшевого медведя) и очень не любил смотреть, как выступают конкуренты. Кое-что из этих пунктиков он исключил, когда проиграл Бойтано на ЧМ-1986, уверовав, что может обойтись без того. И во время решающего выступления у него неожиданно произошел психологический надлом, он засомневался в себе.
Брайану нужен был человек, способный снова сшить его по кусочкам, да так, чтобы не было видно швов.
– Ты просто обязан пойти к Питеру! – не раз говорил своему ученику Дуг, имея в виду спортивного психолога доктора Дженсена, подключившегося к работе со сборной Канады еще в 1984-м.
В конце концов Брайан обратился к услугам доктора. И не пожалел об этом ни разу.
– Он работал со всеми канадскими фигуристами, – вспоминает Брайан. – И был очень сильно занят. Этот человек был суперспецом. Помню, я отправился на ЧМ-1986 в Женеве на пике формы. Но упал, исполняя тройной аксель, а ведь такого со мной еще не было. Очевидно, это случилось не из-за плохой физической подготовки. У меня возник некий психологический барьер. Я позволил себе испугаться, и нужно было понять, куда уходят корни проблемы.
Доктор Дженсен провел много бесед с новым пациентом, пока они вместе не пришли к выводу, что стало причиной неудачи. Брайан всегда совершал долгие прогулки перед решающими выступлениями, но в тот раз решил провести время с родителями. Это сбило его с настроя, помешало сфокусироваться на задаче.
Доктор конкретно взялся за Брайана, навещая его два раза в неделю. Они делали много разных полезных штук, например, стали моделировать соревнования. Брать в аренду каток, зазывать туда людей, изображавших зрителей, нанимать ведущих, включать музыку – на эти постановки приходили даже псевдожурналисты. Важна была любая мелочь, даже мнимая отсрочка выступления из-за «поломки» заливочной машины. Брайан целиком погружался в такие «соревнования», ощущал, будто бы решается судьба золота, и выдавал все, чему научился.
Вместе с психологом он придумал еще один ход, как сделать себя лучше – ему посоветовали прикупить ресторан серии Cultures, делавший акцент на свежеприготовленных блюдах. С помощью этой покупки он мог хоть немного отвлечься от чемпионата мира в Цинциннати.
– Если ты купишь ресторан, это может помочь даже больше, чем работа со мной, – говорил Дженсен Орсеру. – Ведь фигурка перестанет быть делом всей твоей жизни.
Брайан влез с головой в ресторанный бизнес, оценил все риски, доработал концепцию. Это было все равно, что опустить регулирующие стержни в ядерный реактор, чтобы охладить его. Перегрев от завышенных ожиданий нужно было чем-то снять, и Орсер нашел такую возможность.
Но ресторан все равно остался делом второстепенным. Брайан просто не мог прошляпить очередной чемпионат мира. И искал в себе даже малейшие изъяны, чтобы уничтожить их.
Знакомство с физиотерапевтом Хелен Джеймс стало еще одним кирпичиком в фундаменте победы Орсера на ЧМ-1987. Она рекомендовала фигуристу рольфинг, названный в честь доктора наук в областях психологии и биохимии Иды Рольф. Это глубокий массаж, предполагающий работу с оболочками соединительной ткани – мышечными фасциями, которые связывают в одно целое кости, мышцы и внутренние органы. Фасции могут деформироваться не только от спортивных перегрузок, но и из-за стрессов, психических травм, эмоциональных потрясений. В результате нарушается структура костно-мышечной системы.
– С помощью рольфинга ты сможешь обрести нужный для побед мышечный баланс, – пообещала Брайану Хелен, и он дал добро на сеансы массажа.
Сначала появилась боль, но вскоре Брайан увидел и положительную динамику – его тело стало более воздушным, осанка выпрямилась, а главное – появилась легкость в движениях. Брайан также хвастался, будто бы стал на пару сантиметров выше.
Но были и другие резервы для роста. Брайан связался с диетологом Энн Холл, которая расписала ему меню до старта чемпионата. Безжалостная женщина запретила Брайану есть жареное, почти исключила из его рациона красное мясо, сделав акцент на курице и рыбе. Он стал употреблять в пищу много органических овощей, делать себе каши, сдабривая их бананами и изюмом, а также готовить энергетические коктейли, смешивая в блендере в разных соотношениях апельсиновый сок, йогурт, пивные дрожжи, ростки пшеницы, яйца и другие ингредиенты. Эта жертва позволила Брайану держать вес в районе 60 килограммов.
А летом он поехал к американскому фигуристу Джимми Грогану, который показал канадцу технику выполнения фигур – то, с чем у Брайана были основные проблемы. Чех Кароль Дивин, тот самый, который уступил Джексону на ЧМ-1962, также проконсультировал Брайана насчет его нелюбимых фигур.
Наконец, канадец отправился на родину Брайана Бойтано, в Цинциннати, где собирался отнять у него титул чемпиона мира. Уже на старте турнира Орсер показал класс, заняв третье место в фигурах, что с ним случалось редко. А после победы в короткой программе ему нужно было сильно постараться, чтобы проиграть.
Произвольная стала его триумфом: канадец стал первым, кто безупречно исполнил два тройных акселя на чемпионатах мира. Бойтано мог побить его только одним оружием – четверным тулупом, но прыжок не удался. По инерции хозяин льда допустил еще пару помарок. А Брайан, едва его тезка завершил выступление, подпрыгнул на месте и кинулся обнимать Дуга – Уши так нервничала, что покинула каток.
– Да, я сделал это! – заорал Брайан, после чего бросился на поиски Уши. Обнявшись с ней, он увидел Джоанн – мама чемпиона плакала от счастья.
На церемонии награждения Орсер дернулся в сторону «серебряного» места, даже наступил на вторую планку, как делал всегда. «Мистер второй!» – дразнили его журналисты, но теперь он наконец-то снял проклятие и стал первым, лучшим в мире, а значит, вошел в историю по-настоящему.
Бойтано и Фадеев стояли рядом, но мыслями были уже в Калгари – там можно было отомстить канадцу за поражение.
Одному из них это удалось.
…
В Калгари все ждали «битву Брайанов», противостояние канадца с американцем раскручивалось по полной. Еще один фаворит соревнований, Александр Фадеев из СССР, невольно ушел в тень, хотя запросто мог разделаться с любым противником.
Бойтано совсем не походил на конкурентов. Орсер и Фадеев были невысокими, упор делали на скорость, работу ног, скрещивания. Американец же уродился крупным, и это должно было наложить свой отпечаток на технику. Поначалу Бойтано пытался копировать стиль конкурентов, но к Олимпиаде решил переформатироваться и обратился к канадской постановщице Сандре Бежич. Хореограф с радостью согласилась помочь. У Бойтано не было диетолога, психолога или массажиста, как у Орсера, и до Олимпиады ему хватало занятий с тренером Линдой Ливер, но к самому главному турниру в жизни он решил подготовиться основательно.
– Ты вовсе не обязан слепо копировать то, что делают соперники – будь собой, сосредоточься на своих преимуществах, – сразу сказала ему Бежич, в то время как канадские журналисты уже называли ее предательницей. – Ты большой и сильный, вот и покажем тебя мужественным, героическим персонажем. Будешь силовым фигуристом, козырять простыми, но амплитудными движениями.
Он проводил с Бежич на катке по 5-6 часов подряд, иногда их навещал муж постановщицы, чтобы принести кофе и маффины, без этого они просто не замечали, что им нужно перекусить. Американцу нравилось работать по вечерам, когда лампы освещали лед, делая его желтоватым, как будто фигурист занимался под луной. Он целиком отдавался тренировкам и постепенно прибавлял, при этом на льду американец преобразился, кардинально изменив стиль.
Бойтано собирался включить в олимпийскую программу четверной тулуп либо прыгать два тройных акселя. И он давил своими переменами на Орсера, который и без того начинал испытывать колоссальное волнение.
– Мы ждем только золота, Брайан! – слышал канадец от фанатов, кричавших об этом под окнами, ему писали те же слова в письмах, которые он получал тысячами. Заглядывая в тарелку с супом, он видел не свое отражение, а золотую олимпийскую медаль.
Работа с Питером Дженсеном стала более интенсивной, но Брайан искал любой помощи, поэтому обратился даже к супруге доктора, которая тоже была психологом, и провел с ней несколько сеансов.
Орсер десять раз боролся с Бойтано на международных соревнованиях и в семи случаях был сильнее. Но для новой победы ему нужны были железные нервы, потому что страна мечтала о золоте. Он был единственным фаворитом и действующим чемпионом мира на домашней Олимпиаде, человеком, реально способным принести Канаде золото, и поэтому чувствовал себя жертвой, которую подвели к пропасти и заставили заглянуть в нее. Все или ничего, вот что он ощущал, но готов был вершить историю.
Брайан Орсер, Брайан Бойтано и Александр Фадеев на ЧМ-1986
На церемонии открытия он нес флаг Канады и слышал, как ревет толпа: «Орсер! Орсер!». Красный кленовый лист, казалось, горел на стяге.
Другое дело, что Брайан Бойтано тоже был готов к битве за первое место. А вот Фадеев «слился» еще до произвольной программы.
…
Каждый раз, прежде, чем исполнить одну из трех фигур, Орсер внимательно слушал Питера Дженсена, который говорил одно и то же: «Есть только ты и эта фигура!». Фраза действовала магически во время постановочных выступлений, придуманных психологом, и славную традицию в Калгари решено было не нарушать.
Начертив на льду первую фигуру, канадский Брайан надел наушники, чтобы послушать релаксирующую музыку, а после второй долго гипнотизировал взглядом олимпийский огонь, пылавший на арене McMahon Stadium. Ему нужны были эти паузы, позволявшие собраться с мыслями, нацелиться на результат.
Все прекрасно помнили, как в Сараево Орсер показал лишь седьмой результат в фигурах, что стоило ему олимпийского золота. В Калгари он был уже третьим, уступив лишь Фадееву и Бойтано. И это была серьезная заявка на победу.
Линда, увидев, насколько идеально исполнил ее ученик последнюю фигуру, выскочила на лед, чтобы сфотографировать Бойтано. Она выглядела комично, скользя по льду на высоких каблуках. Щелкая затвором фотокамеры, Линда сквозь слезы радости сказала американцу:
– Это лучшая фигура, которую я когда-либо видела на соревнованиях!
Орсер, увидев эту сценку, лишь ухмыльнулся. Он отлично понимал, что вся борьба – впереди. И вскоре выдал грандиозную короткую программу, полную энергии, драйва, легкости. Канадские фаны ловили кайф от восхитительного проката.
Бойтано выступил позже, и выполнил все идеально, только очень уж осторожничал и был, скорее, похож на ботаника в очках, который хмурит лоб и нервно грызет карандаш, а вовсе не на того дерзкого, самоуверенного фигуриста, который сжигает лед.
Фадеев уничтожил себя, упав во время проката, и уступил затем в споре за бронзу соотечественнику Виктору Петренко.
Как и ожидалось, судьбу золота решила произвольная программа.
– Мне с самого детства вдалбливали в голову, что никто не может идеально откатать на Олимпиаде – из-за колоссального напряжения, – говорил после заключительного выступления Бойтано. – И я мечтал изменить это, доказать, что и на Олимпиаде можно все делать на запредельном уровне. Я собирался взять золото. К Линде подошел один из судей и сказал, что Орсеру нужно упасть, чтобы я победил. Какой же это был для меня вызов!
Бойтано выступал под музыку из фильма «Наполеон». Русый мужчина с карими глазами, широким лбом, чуть вздернутым носом и немного нервной улыбкой появился на льду в синей форме с золотыми эполетами, изображая солдата армии Наполеона. За пару минут до выхода на лед, на раскатке, Бежич шепнула ему: «Это твой звездный час, покажи им свою душу!».
Как правило, фигуристы активно работают с публикой, находят в зале несколько человек, которые им симпатизируют, чтобы ловить их полные обожания взгляды и заряжаться положительной энергией. Благодаря работе с Уши этому однажды научился Брайан Орсер, но американский Брайан был другим. Обычно он представлял, что арена пуста и есть лишь он, музыка и персонаж, которого нужно изобразить. Но в Калгари американец отступил от излюбленного сценария и врубил эмоции на полную. Публика была в восторге!
В произвольной Бойтано обошелся без четверного тулупа – как только узнал, что больше никто не заявил его. Сначала он прыгнул тройной лутц, подняв руку вверх – так называемый прыжок Тано, затем исполнил комбинацию тройной аксель – двойной тулуп. Бодрое начало, а главное – безупречное. Еще одну сложную комбинацию, тройной флип – тройной тулуп, он прыгнул так легко, что потом скажет: «Было ощущение, словно ангелы подбрасывали и раскручивали меня». Потом будет тройной аксель, суперкораблик – завораживающее действо, когда Брайан начертил круг, прогнувшись спиной назад так глубоко, что многие схватились за головы. Как он устоял, зритель мог только догадываться, но публике это безрассудство нравилось, даже канадцы начали поддерживать парня из США. Восемь тройных прыжков, безупречно исполненных в «произволке» – Орсера буквально прижали к стенке.
А канадец, пока его антагонист покорял сердца зрителей, отрешенно кружил по закутку для спортсменов, которые еще не выступили, повторяя элементы из своей программы. Вскоре он вышел на лед, который буквально плавился от жара, исходившего от бесновавшихся фанатов. Они так кричали, что казалось, еще немного, и арена просто треснет.
На Орсере тоже был эффектный наряд, красный костюм с золотой вышивкой. Он выбрал музыку Дмитрия Шостаковича из балета «Болт», известного грандиозным провалом в СССР. Впервые спектакль был показан в апреле 1931 года, в Ленинградском академическом театре оперы и балета, после чего его… запретили. По сюжету ленивый рабочий хочет совершить саботаж на заводе – подложить в станок болт, чтобы парализовать работу цеха. Помимо саботажника в сценарии есть немало других персонажей «с душком», вот почему в балете «Болт» увидели угрозу советской власти. Журналисты соревновались друг с другом, пытаясь разгромить постановку поизысканнее. В одной из газет писали: «Возмутительный пляс кузнеца с двумя молоточками похож на пародию. Танец красноармейцев – издевка над красной кавалерией, а все красноармейские танцы дискредитируют Красную Армию».
Орсер в своем костюме был чем-то похож на красного кавалериста – у него даже черты лица оказались куда более воинственными, чем у Бойтано. Но, как и горе-персонажи балета, Орсер дал слабину. Да, с первых секунд все у канадца пошло шикарно, сначала был идеальный лутц, затем безупречный каскад с тройным акселем. Но потом фаворит допустил ошибку, пусть и небольшую. Исполнив тройной флип, после приземления он использовал вторую ногу, чтобы сохранить равновесие. Еще одной ошибкой стало решение, которое он принял уже по ходу проката. Вместо повторного тройного акселя, в качестве перестраховки, Брайан прыгнул лишь двойной.
Неудивительно, что безупречно исполнивший все элементы американец, в активе которого было больше тройных, получил крутые оценки за технику. В итоге все решили двое судей, поставившие одинаковые баллы фигуристам, но посчитавшие, что технически программа американца была чище. В то время именно техника решала все, поэтому Бойтано победил со счетом 5-4. Уже на следующей Олимпиаде критерий поменялся, и именно Орсер получил бы золото при счете 6-3 в свою пользу, так как у него были намного лучше оценки за артистизм (одна из них вообще оказалась наивысшей, 6.0).
Увы, но Канада осталась без золота. Бойтано не сразу узнал о триумфе. Когда канадец выступал, его главный конкурент заперся в комнатке, надел наушники, а когда снял их, услышал, как чешский судья ставит Орсеру шестерку.
– Окей, я не победил, – пробормотал американец. – Но я выступил так, что могу собой гордиться!
Тут же в комнатку ворвался партнер Бойтано по сборной США Кристофер Боуман с криком: «Мужик, ты сделал это, ты победил, победил!».
Пока олимпийский чемпион рвал глотку, празднуя победу, Орсер медленно брел в раздевалку, глотая слезы. Открыв дверь, он увидел краснощекого, ополоумевшего Бойтано, который тут же прекратил кричать.
– Ну, что тут скажешь, – пробормотал канадец, глядя сквозь Бойтано.
– Да, знаю, ничего, – кивнул чемпион, а затем, на подиуме, перелез к канадцу, чтобы обнять его. Он не стал прыгать, победно трясти кулаками, потому что знал – рядом стоит человек, который подвел страну.
Но Канада сразу же простила своего героя, и лишь журналисты плясали на его костях, остальные же слали ему воздушные поцелуи. И все равно Орсер решил сменить обстановку. Перед постолимпийским чемпионатом мира, последним крупным турниром, который канадец проводил в любителях, он переехал в Торонто, где был его ресторанный бизнес.
В Будапеште Орсер снова стал вторым, допустив ошибки уже в короткой программе и тем самым позволив Бойтано стать двукратным чемпионом мира. За долгую любительскую карьеру Орсер завоевал два олимпийских серебра и четыре серебра чемпионатов мира. Однако кличка «мистер второй», к счастью, осталась для него в прошлом после триумфа на ЧМ-1987. Как хорошо, что он взял тогда золото.
А после чемпионата мира в Будапеште Брайан Орсер с головой ушел в профессиональный спорт. И о нем на время забыли – до тех пор, пока он не стал ковать великие победы.
…
Брайан ехал в госпиталь Sunnybrook с тяжелым сердцем. Там его очень ждали. А он одновременно и хотел там быть, и страшно боялся.
Пациентом госпиталя был человек, с которым его связывали самые приятные, самые теплые воспоминания. Ее нежные руки, поправлявшие воротник рубашки. Глаза, всегда полные безусловной материнской любви. Слова, сказанные мягким, добрым голосом, способные излечить от любых душевных переживаний. Улыбка, дарившая умиротворение. Слезы радости, когда сынок в очередной раз делал что-то фантастическое на льду.
Джоанн Орсер всегда верила в сына и однажды приоткрыла ему дверь в удивительный мир фигурного катания, куда его повел Дуг.
Что именно рассказала Джоанн молодому тренеру по телефону? Как ее сына похвалил Дональд Джексон? Или о его неуемном желании быть лучшим? Что бы она ни сказала, Дуг поверил в него и поехал в Мидленд.
При мыслях о маме Брайану было тяжело сдерживать слезы. Врачи обнаружили у нее рак легких. Она, конечно, боролась, но болезнь была слишком упертой. И Брайан был бессилен что-либо сделать. Самый близкий человек мог уйти в любой момент.
Когда-то он уже проходил через потерю. Роберт Макколл, канадский фигурист и его лучший друг, умер за пять лет до этой поездки в госпиталь, в 1991-м.
Роб был веселым парнем, с широким, «лягушачьим» ртом, объектом бесконечного подтрунивания. Он любил изображать страуса или жирафа, собирать фигуристов на вечеринки, ходить по коридору отеля в шубе, ковбойских сапогах и нижнем белье.
В конце 80-х у Роба появились первые симптомы СПИДа, тогда неизлечимого заболевания, которое ворвалось в мир фигурного катания. Роб был геем, и далеко не единственным в канадской фигурке.
В те времена у американцев не было к этому толерантности. «СПИД – месть природы геям», – говорил, например, Пат Бьюкенен, экс-директор по коммуникациям президента США Рональда Рейгана. В 1987 конгресс США принял закон, запрещавший въезд в страну ВИЧ-инфицированных иностранцев (действовал по 2009 год).
Вот почему никто громогласно не заявлял, что у Роба СПИД, иначе ему запретили бы ездить на коммерческие шоу в США. У него текла кровь из носа во время выступлений, он не мог остановить кашель. Ему было очень плохо, и становилось только хуже. Поездка с Катариной Витт и Брайаном Бойтано на шоу в Портленд в 1990-м раскрыла миру его болезнь. Он просто упал в обморок во время тренировки, и его положили в больницу с тяжелой пневмонией. Тогда же Робу и поставили смертельный диагноз. Спустя год, в возрасте 33-х лет, он скончался.
Брайан был рядом с другом до последнего и видел его агонию. У Роба появлялись все новые болезни, пока врачи не нашли у него рак мозга, тоже вызванный СПИДом. Последнюю неделю жизни фигурист, собравший целую россыпь медалей в танцах на льду, провел дома в Торонто, рядом с близкими.
Спустя пять лет Брайан Орсер ехал к больной матери в госпиталь, тоже не в силах чем-либо помочь. Это будет их последняя встреча, которую он запомнит навсегда.
– Она как раз собиралась поехать в Нью-Йорк, где ей должны были сделать экспериментальную операцию, – вспоминал потом Брайан. – Мой папа Бутч, да благословит его Господь, нашел врача, который мог провести такую операцию. Они с мамой сели в машину и отправились в ее последнее путешествие. После операции Джоанн убил тромб. Но прежде ей вырезали всю опухоль. Мой отец рассказывал, что мама выглядела шикарно, была очень энергичной, полной жизни, ведь ее освободили от рака. А потом случился этот тромб…
В 1996-м не стало мамы Брайана Орсера. Через два года его ждал еще один удар судьбы.
…
Аффидевит Брайана Орсера не впечатлил судью. Фигурист написал в показаниях все, как есть, подтвердив под присягой, что не лжет. И ждал, что былые заслуги ему помогут, но расчет на это не оправдался.
«Все фигуристы, как канадские, так и американские, тщательно скрывают свою гомосексуальность, – писал Брайан. – Публичное раскрытие данной информации может повлиять на карьеру. Меня могут больше не приглашать на ряд крупных ледовых шоу».
Адвокат Брайана отметил также, что участие в шоу приносит его клиенту ежегодный доход в размере 300 000 долларов.
Однако Сюзан Ленг, судья из Онтарио, отклонила запрос Брайана Орсера на запрет доступа журналистов к деталям иска.
Ранее в суд на канадца подал банкир из Торонто Крейг Лиск, с которым он встречался шесть лет. Истец требовал, чтобы Брайан перечислял ему ежемесячные выплаты в размере 5 тысяч долларов (или единовременно заплатил 300 000), отдал ему половину имущества (у Орсера были спорткар, дом и яхта), а также обеспечил неограниченный доступ к дому отдыха, большому коттеджу в Мускоке.
Лиск утверждал, что Орсер обещал обеспечивать его до конца жизни и даже уговорил отказаться от продвижения по службе и стать «домохозяином». Наконец, в иске утверждалось, будто бы Орсер зарабатывал в год 2 миллиона долларов.
Крейг Лиск пошел против бывшего возлюбленного через полгода после того, как их отношения зашли в тупик. Он был обижен. Заявил, что Орсер слишком много ему наобещал, а в итоге просто кинул:
– Я думал, у нас будет прочное, моногамное и сбалансированное партнерство, – сетовал он.
В своем иске банкир также отметил, что Орсер изменил ему, выселил из дома, оставив часть его личных вещей себе, и даже убил двух собак, которые жили с ними.
Брайан отрицал все обвинения – сказал, что никогда не обещал поддерживать Лиска пожизненно, что не просил его взять на себя весь быт, что это он застал банкира в постели с другими мужчинами, причем не раз, что это Лиск украл его вещи, а он после разрыва не взял себе ничего.
Понимая, что новость об убийстве собак может вызвать переполох в обществе, Орсер сделал заявление и по этому поводу – да, он попросил, чтобы Лиск забрал себе собак после расставания, и когда тот отказался, оставил одну из них, а вот другую пришлось усыпить, но такова была рекомендация ветеринара.
Орсер не хотел выносить сор из избы, поэтому попросил суд войти в его положение и не разглашать информацию о гомосексуальности.
– Я понимаю ваше стремление к конфиденциальности, мистер Орсер, – сухим тоном произнесла судья, ознакомившись с аффидевитом, и все же решила предать эту историю огласке. В своем заключении она написала следующее: «В современном обществе раскрытие подобной информации не вызовет у людей никакого осуждения».
Брайану пришлось сделать заявление для прессы, поскольку решение суда активизировало журналистов.
– Возможно, я слишком остро на все реагировал, когда пытался защитить свою частную жизнь, – сказал он. – Но за последние два дня я получил такую поддержку, какой не ожидал, и это стало для меня утешением.
В той ситуации Орсера действительно многие поддержали, в том числе старые друзья – Катарина Витт и Элвис Стойко.
– Брайан – один из самых моих близких друзей, – заявила Витт. – Я восхищаюсь им, и для меня никогда не было проблемой, кто он – гей или нет.
– Все мы – люди, и вольны делать выбор, какой захотим, – философствовал Стойко. – Если он такой, что ж, для меня все в порядке.
…
Устав от дрязг и неурядиц, Брайан решил пожить в Оттаве, а когда вернулся в Торонто, последовал новый вызов.
Шел 2006-й, он уже закончил профессиональную карьеру, которая длилась 17 лет, почти прекратил участвовать в шоу, и тут к нему пришли владельцы Toronto Skating Cricket and Curling Club с интересным предложением стать тренером-консультантом. Он согласился, как и его давний приятель, хореограф Дэвид Уилсон.
В клубе было полно молодых и перспективных ребят, и они с удовольствием присосались к мудрости бывшего чемпиона мира – у многих детишек в комнатах висели плакаты с Брайаном Орсером, некоторые просто боготворили его.
В том же году в клуб приехала кореянка Ми-Хи Пак. Она долго бродила по залам, оценивающе все осматривала, активно расспрашивала ребятишек, насколько им нравятся занятия, какой тренер лучше.
Пообщавшись сначала с Уилсоном о новой программе для дочери, через некоторое время она познакомилась и с Орсером, чтобы рассказать ему удивительную историю Ю-На Ким. Брайану рассказали, как десять лет назад девочку отвели в секцию фигурного катания, и уже через год местный тренер прибежал к Ми-Хи Пак, чтобы сказать – это, безусловно, будущая звезда.
В Корее дети – ценнейший капитал, и истории о том, как родители сделали свое чадо знаменитостью, корейцы очень любят. В Корее куда больше ценится парковщик, чей ребенок стал врачом или адвокатом, чем миллионер, дети которого скверно учатся в школе.
Поняв, что Ю-На Ким может прославить Корею, Ми-Хи Пак взялась за дочурку, отказавшись от всех прелестей жизни – уроков живописи, общения с друзьями. Она заставила мужа-бизнесмена Хен-Сок Кима отдавать почти все деньги на уроки Ю-На Ким.
– Я целиком посвятила себя дочери, – вспоминала Ми-Хи Пак. – Сама изучала все, что касается фигурного катания, да с таким усердием, какое не проявляла даже в школе. Так заботилась о дочери, как не заботилась о муже, когда влюбилась в него по уши.
Шесть дней в неделю Ми-Хи Пак возила дочь на каток, следила за тренировками, подмечала ошибки. И вскоре начались ожидаемые ссоры, скандалы – какой подросток выдержит такую казарму? Так, однажды Ю-На Ким пробежала 100 кругов вокруг катка, таким было одно из строгих наказаний матери за неповиновение.
Ми-Хи Пак и сама шла на большие жертвы, даже не позволила старшей дочери стать профессиональной певицей, сосредоточившись на карьере Ю-На Ким. Зато уже в 12 лет ее девочка стала чемпионкой Кореи среди взрослых, а через три года выиграла юниорский ЧМ, с большим отрывом от японки Мао Асады.
Впечатленный рассказом, Брайан захотел посмотреть на вундеркинда, но увидел лишь робкую 15-летнюю девочку с брекетами, которая вообще не говорила по-английски. Зато на льду этот хилый ребенок демонстрировал суперкласс.
Три недели Брайан плотно занимался с девочкой, обучая ее прыжкам. Они сразу стали тянуться друг к другу, и тогда Ми-Хи Пак попросила Орсера стать тренером дочери. Брайан был все еще связан контрактными обязательствами, поэтому согласился на это предложение лишь через полгода, когда окончательно переквалифицировался в тренера. В работе с кореянкой ему помогал хореограф Дэвид Уилсон.
Ким стала первой ученицей Брайана. Ему нужно было не загубить ее талант, ведь девочка уже тогда могла делать сложнейшие комбинации, включавшие тройной флип.
– Я даже и подумать не мог, что стану тренером, – вспоминал потом Орсер. – Меня часто спрашивали журналисты, хочу ли я быть им, и я отвечал: «Боже, нет, почему я должен желать себе такой участи?». Мне не хотелось иметь дело с начинающими фигуристами, ведь я когда-то сам был таким и в те времена у меня был скверный характер. Но потом мне вдруг позвонила Трейси Уилсон (она когда-то выступала с Робом Макколлом в паре), спросила, не хочу ли я консультировать. Я был перфекционистом и взялся за эту работу со всей ответственностью. Но я думал, это затянется лишь на полгода. Просто помогу ребятам встать на ноги, а затем решу, что делать со своей жизнью. И тут появилась Ким. Я втянулся, мне понравилось. Но пришлось очень быстро втягиваться, я был еще слишком «зеленым» в этом нелегком ремесле. И вот что я вам скажу – Ким была не идеальна, уж поверьте. Но работала над всеми недостатками с завидным упорством. Она прирожденный боец. Впахивала на тренировках каждый день. Было много разочарований, падений. Я видел, что она не робот, а всего лишь человек. Это было мило.
Вряд ли канадец подозревал, что однажды Ким добьется того, чего не смог добиться он сам – выиграет первое для страны олимпийское золото в фигурном катании. Но именно это и произошло на Играх-2010 в Ванкувере. На канадском льду подопечной Орсера вручили медаль, какой у него самого никогда не было, и тренер кореянки был счастлив как никогда. А вместе с ним и вся Канада.
– Ребята, это были ее Игры, и это она стала олимпийской чемпионкой, – кокетливо говорил Брайан журналистам. – Я не хочу извлекать дивиденды из той огромной работы, которую она проделала.
Казалось, этот союз будет крепким и долгим. Но вскоре после золотой Олимпиады пути Ю-На Ким и Орсера разошлись, и вовсе не на хорошей ноте.
…
– Такое ощущение, будто между нами ничего не было, – вздыхает Брайан, рассказывая о том эпизоде. – Впервые после разрыва мы встретились на ЧМ в Лондоне (провинция Онтарио). Пересеклись в холле. Слегка обнялись, ну и все. Потом еще несколько раз видели друг друга в течение недели и только улыбались, кивали друг другу. Это разбило мне сердце. Я до сих пор не понимаю, как это случилось и почему. Правда, не понимаю! Думаю, ее менеджеры получили какую-то неверную информацию. Есть пара мыслей, какую именно, но пусть это останется между нами. А ведь у нас были замечательные отношения, я думал, что навсегда стал частью ее жизни. Считал, что буду и дальше хорошо влиять на эту девочку, побываю однажды на ее свадьбе. Но внезапно у меня все отобрали. И как же так вышло?
Все началось 2 августа 2010-го, когда Ми-Хи Пак, основавшая агентство AT Sports, сообщила Брайану, что ее дочь уходит от него. И ничего при этом не объяснила. Затем тренер встретился с бывшей ученицей лично, но и на этой встрече ситуация не стала яснее.
А потом заговорила сама Ю-На Ким. Сначала фигуристка написала твит, который почти сразу же удалила: «Может хватить лгать, Б? Я точно знаю, что происходит, и это я решила уйти». Чуть позже появился пост на ее страничке в Facebook: «Вы что, правда считаете, что моя мама сама решила, что мы с тренером должны разойтись? Я больше не ребенок! И это мое решение, и оно окончательное. Но да, с мамой советовалась. В последние месяцы наши отношения с тренером стали слишком неловкими…»
Неловкими – не то слово! Ю-На Ким перестала общаться с Орсером еще в мае, а вскоре после начала игнора канадцу позвонила хореограф Ше-Линн Бурн и поставила в известность, что начинает работу с кореянкой. При этом ее хореографом на тот момент был Дэвид Уилсон, которого тоже никто не поставил в известность о переменах.
– Я немедленно написал Ю-На Ким на почту, – вспоминает Брайан. – Было ощущение, что меня накрыла тьма. Мне казалось, я заслуживаю большего. Считаю, ко мне проявили неуважение!
Кореянка же уверяла, будто у журналистов нет полной информации о том, что происходит на самом деле:
– Если бы вы знали, через что мне пришлось пройти, то поняли бы, как мы были потрясены, буквально ошарашены, читая нападки Орсера в СМИ, – утверждала она. – Но я не хочу об этом вспоминать, больше в этом нет нужды. Это все касается только нас.
Позже в прессу просочилась информация, что Орсер будто бы хотел тайно заключить контракт с Мао Асадой, и он сразу же опроверг эти слухи, признавшись, правда, что такое предложение ему действительно поступало. Но Орсер немедленно известил об этом Ю-На Ким по почте, заявив, что он по-прежнему будет целиком сосредоточен на работе с ней. Однако вся эта ситуация с Мао могла повлиять на отношение кореянки к тренеру, в зависимости от того, как она ей подавалась.
По другой версии, решающей стала жадность Орсера, который якобы требовал, чтобы ему отстегнули от призовых Ю-На Ким кругленькую сумму. Сам канадец утверждал, что даже контракта с кореянкой не подписывал, и у него – строго почасовая оплата, причем берет он еще по-божески, а на лишнее даже не претендует.
Как бы то ни было, расстались они плохо. А вскоре от Брайана ушел еще один ученик, американец Адам Риппон. Это был многообещающий фигурист, но при Орсере он не прогрессировал и в итоге расстался с наставником, тоже очень некрасиво.
– Расставание с Адамом получилось таким же болезненным, – говорит Брайан. – После этого мне стало сложно доверять кому-либо в фигурном катании. Я больше не могу устанавливать эмоциональный контакт. Я люблю фигуристов, с которыми работаю сейчас, но у нас нет больше такой связи. Я просто не могу так больше. Возможно, все было уничтожено из-за поступков Ю-На Ким и Адама. Но что есть, то есть. Эта ситуация многому меня научила. Сейчас я просто обмениваюсь с учениками рукопожатием, и все. Может, со временем я изменю свое отношение. Но мне кажется, в этом нет необходимости.
Вряд ли Брайан жалуется на судьбу сейчас – вскоре после болезненных расставаний к нему пришли новые ученики, да еще какие! Хавьер Фернандес стал с ним двукратным чемпионом мира и бронзовым олимпийским призером, а в Испании наконец-то узнали о существовании фигурного катания. Конечно, Фернандес попал к Орсеру не новичком, с ним поработал Николай Морозов, но канадцу нужно было отшлифовать его талант, и он с блеском сделал это. Еще одним его подопечным стал японец Юдзуру Ханю, который с Брайаном дважды брал олимпийское золото и дважды выиграл чемпионат мира. Ханю достиг невероятных высот, побил кучу рекордов, и сделать это ему не помешала даже астма. А пока он шел к успеху, Орсер всегда был рядом.
С обоими фигуристами у канадца сейчас прекрасные отношения. А недавно у него появилась суперталантливая ученица, способная достичь высот Ю-На Ким.
…
Когда завибрировал телефон, Орсер предавался приятным размышлениям. В Пхенчхане его ученик Юдзуру Ханю стал двукратным олимпийским чемпионом. То есть в роли тренера канадец помог своим подопечным взять уже три золотые награды Олимпиад. Что могло быть приятнее для человека, который как спортсмен дважды останавливался в шаге от чемпионства? И теперь он сорвал такой банк! Но его ждал новый сюрприз.
Прочитав SMS, Брайан протер глаза и подумал, что ошибся. Это была Женя Медведева, девочка, которая плакала после феноменального выступления на Олимпиаде-2018. Она взяла серебро, хотя рассчитывала на золото. Но ей помешала Алина Загитова, которую еще недавно никто не знал.
Брайан не был лично знаком с Медведевой, но «серебряные» слезы российской фигуристки тронули его, как и многих других.
А теперь Медведева хочет работать с ним! Хотя в сообщении было написано лишь о желании встретиться с ним на ледовом шоу в Корее. Но Орсер прекрасно знал, что это не просто приглашение на свидание. И тут же набрал номер Трейси Уилсон, своей близкой подруги, которая много лет назад разделила с ним горе, когда они оба потеряли Роба Макколла.
– Трейси, дорогая, ты не поверишь, что случилось! – закричал он в трубку, после чего долго беседовал с экс-фигуристкой. У него в голове уже роились идеи.
Через три недели Брайан, волнуясь, словно школьник, открыл дверь номера в корейском отеле Mayfield, где его ждали две прекрасные женщины – Жанна Девятова и Евгения Медведева. Он знал, что нужно, прежде всего, обаять маму фигуристки – по опыту работы с Ми-Хи Пак и Ю-На Ким.
– Мне нужны перемены! – услышал он от российской звездочки, решившей расстаться с Этери Тутберидзе. Орсер помнил, как ему было больно и досадно, когда от него ушла Ю-На Ким, и понимал, что Тутберидзе тоже придется несладко. Но разве можно отказываться от такого предложения?
– Не хочу ничего говорить о своих отношениях с тренером, – отрезала Медведева, и канадец решил к этому не возвращаться. Он уважал ее позицию. И согласился тренировать россиянку, попросив ее приехать в Торонто в конце июня.
Медведева порадовала Орсера, заявив, что желает стать олимпийской чемпионкой.
– Давай держать это в уме, но это не значит, что на пути к титулу тебе обязательно нужно побеждать на каждом чемпионате мира, – осторожно ответил Орсер. – Сейчас нам необходимо найти программу, которая не повредит твоему здоровью. Так что когда приедешь в Торонто, пару недель не будешь выходить на лед. Ничего страшного! И вот еще что. Тебе очень нужно иметь свое мнение в фигурном катании. Будем обсуждать с тобой музыку, то направление, в котором будем вместе двигаться дальше. Такой возможности у тебя еще не было. Ты должна заново обрести себя! У тебя есть титулы, но есть ощущение, что это далеко не верхушка айсберга, и ты способна на гораздо большее.
В Торонто у Медведевой будет три наставника: Брайан Орсер, Трейси Уилсон и Дэвид Уилсон. Дэвид ставил программы для Ю-На Ким и Ханю, позволившие им стать олимпийскими чемпионами, а также делал программу для Фернандеса, ставшего двукратным чемпионом мира.
Орсер уже подумывает, как улучшить технику Медведевой. У нее есть старый огрех – есть вопросы к ее тройному лутцу. Нередко на соревнованиях Женя исполняла лутц не с внешнего, а с внутреннего ребра конька, и, таким образом, лутц превращался во флутц – помесь флипа с лутцем. За этот недочет судьи имеют право снимать баллы.
– Постараюсь сделать все, чтобы это поправить, – обещает Орсер. – Я уже задумывался об этом, обсудим с Женей проблему. Будет нелегко, но думаю, она к этому готова.
Брайан тоже готов, в этом можно не сомневаться. Каждый раз, когда судьба бросала его в грязь, он поднимался, отряхивался, и уверенно шел дальше, делая выводы, становясь сильнее и умнее.
Опыт, который он получил, бесценен, и Медведева наверняка почерпнет в работе с ним много нового и интересного. Брайан даст ей возможность посмотреть на фигурное катание свежим взглядом и стряхнуть с себя груз прошлых неудач. И если Медведева станет с канадцем сильнее, Россия от этого только выиграет.
Еще больше крутого чтива:
Черный бегун, который испортил Гитлеру домашнюю Олимпиаду
Олимпийский герой, над которым все смеялись
На Олимпиадах так не везло еще никому. Просто безумие
«Я не вижу красивых девушек. Это хуже смерти». Он победил слепоту, но не депрессию
Фото: globallookpress.com/Yohei Osada, Keystone Pictures USA, Kenjiro Matsuo, Yohei Osada; skatemariposa.com; Gettyimages.ru/Bob Martin, Steve Powell, Jamie Squire, Maddie Meyer; РИА Новости/Дмитрий Донской; ASSOCIATED PRESS/FOTOLINK
И почему всех так волнуют деньги Медведевой. При том, что проводится альтернативная олимпиада для допингистов с олимпийскими призовыми, самым худшим футболистам в мире платят зарплату в миллионах евро, даже на региональные клубы находят приличные деньги и всё ок. А Медведева, выступавшая не в пример лучше, получает от фанатов по голове за Канаду.