«Пригласил Романцева – и мы проиграли 0:7». Фанат «Спартака» разочаровался в РПЛ – и создал свой клуб
Собрали 13 тысяч на «Лукойл Арене».
Сергей «Кучер» Синицын – известный фанат «Спартака»: 17 лет в движе, участвовал в создании знаменитой трибуны Б, первым снимал видео с выездов, став главным блогером о фанатизме.
Сейчас Кучеру 32 – он, как и весь фан-сектор «Спартака», ушел из РПЛ после закона о Fan ID, но активно ездит на матчи второй и женской команд красно-белых.
А в 2022-м создал «Народную Команду» – медиаклуб с красно-белой концепцией: играть могут только бывшие спартаковцы, а изначальной целью было возвращение активных фанатов «Спартака» на стадионы, пусть и в Медиалиге. Дебютный сезон получился ярким (перфы, 13 тысяч на «Лукойл Арене»), но спустя два года клуб переживает сложнейший период.
Мы поговорили с Синицыным – о природе фанатизма и «Народной Команде». Главное:
● Как фанатский движ помог близкому другу Кучера после тяжелой болезни
● Самый жесткий выезд – в Стамбул. Турки мстили за сожженный баннер
● «Люди думали, миллионер, а я работал на складе». Как появился главный ютуб-канал о фанатизме
● «Сереж, ты нормальный? Какой выезд в Вологду?» Как изменилась жизнь после Fan ID
● Хардкорные фанаты «Спартака» увлеклись Медиалигой (на «Амкале» была полная трибуна), но быстро разочаровались – почему?
● «Народная» и «Спартак» – какая связь у клубов сейчас и что нужно для партнерства?
● Медиалига становится все богаче – как выжить без огромных бюджетов?
Как я заболел «Спартаком»: военный городок, футбол с моряками и слова отца: «Ковтун – либо красная, либо кого-то сломает»
Это были 90-е. Жили на севере – в маленьком военном городке за Мурманском. Отец служил на подводной лодке. Он – болельщик «Спартака» со школы. Даже когда учился в Питере (в военно-морском училище имени Фрунзе), убегал с пацанами на «Петровский», если приезжал «Спартак».
Помню, как отец, возвращаясь с дежурства, всегда включал футбол – мне года 3-4 было. Как мы вместе играли с моряками по сугробам, и он подсказывал: «Будешь защитником. Просто играй в ноги – у кого мяч». Помню, когда по ТВ показывали Юру Ковтуна, и отец говорил: «Смотри, сейчас либо красная будет, либо кого-то сломают».
В 2000-м отец уволился со службы, мы вернулись в Москву – и меня в 8 лет повели в академию «Спартака» на просмотр. Это 92-й год рождения, где как раз был Антон Ходырев, Владимир Обухов. Но меня не взяли: «Мальчик неплохой, но где вы были? Мы с 5-6 лет набирали, а вашему уже 8». Пошел на мини-футбол в Бутово -- даже попал в «Дину».
Все детство переживал за «Спартак» – смотрел матчи, делал именные майки. Просил родителей купить водолазки на рынке – красную и черную. На первой писал «Титов» или «Тихонов». На второй рисовал ромб на груди, номер, писал фамилию «Филимонов». Любил играть и на воротах тоже.
Удивительно, что теперь мы работаем в одной команде.
А в 2005-м отец впервые привел на футбол – «Спартак» играл с «Тереком», Калиниченко забил. «Фратрия» (фанатское объединение «Спартака» – Спортс’‘) только зарождалась, и я понял, что хочу смотреть футбол с трибуны Б. Сотового у меня не было, но отец разрешил: «После встречаемся у памятника Ленина».
В 16 начал активно гонять по выездам, в том числе и с батей. Дорога совместная, а в городе разделялись: он со своими друзьями тусовался, я со своими. Наставлял: «Много не пей и не хулигань». Выездная романтика – мы общались не как отец с сыном, а как друзья.
Мама за голову хваталась, когда возвращались. Каждый раз говорила: «Больше никуда не поедете».
«Езжу с соткой на метро за конвертами – в них по 200-300 тысяч». Что такое фанатизм и как он продлил жизнь близкому другу
Во «Фратрию» я попал в 15-16 лет – снимал обзоры с беговых дорожек, монтировал, активничал на форуме. Позже оказался на раскладке перфомансов: за день до крупного матча мы приезжали в «Лужники», проверяли как все исполнено, оставляли листовки на трибунах. В день матча – приезжали чуть ли не утром, чтобы перепроверить. Иногда убивали недели (забывая про учебу и дела) на подготовку и рисование перфомансов, которые показывали от силы пять минут. Чтоб выходившие футболисты увидели.
Но это был такой кайф – футбол не приносил столько эмоций, сколько фанатизм.
Я всегда восхищался «Фратрией». Знаешь, это как с футболистами: у тебя есть кумир – Криштиану Роналду, например. Ты стараешься ему подражать – в игре, эмоциях, праздновании голов. Прыгаешь во дворе и кричишь: «Siuuuu». Здесь – точно так же.
Были старшие товарищи, которые сказали: «Серега, ты снимаешь видео, помогаешь, активный – нам такие нужны». Начинают здороваться, принимать за своего. Подпускали постепенно – я понимал: надо дорасти, нельзя исполнять глупости. Видел, как ребята относятся друг к другу, есть единство – все за одного, все делают вместе.
Меня это воспитывало как личность.
Школа жизни со своими понятиями и законами. Такого воспитания не найдешь в школе или универе. Там у тебя может быть пять друзей, в фанатизме – 30. Вы можете не общаться каждый день, но ты четко понимал: раз в неделю вы всей братвой пойдете на футбол, у вас будет общий интерес, общая цель. Зарядил батарейку – и до следующих выходных.
Такой образ жизни причесывает, приводит в порядок. Ты становишься частью чего-то большого – и не хочется из него выпасть.
Мне сейчас 32 – 16 лет я в фанатизме. И азарта ничуть не меньше. Как говорит жена: «Ты больной, Сереж». Да, больной все этой движухой, ребятами на трибунах. Потому что это не просто про поход на футбол – я знаю: не дай бог что случится, люди из движухи помогут. А ты – им.
Один из примеров, что такое фанатизм и отношения людей в нем, – история моего умершего друга Жени «Нагата». Мы познакомились на форуме «Фратрии» в 2008-м – очень долго общались через интернет, в первый раз увиделись года через два. Очень творческий был парень – работал дизайнером, производил мерч в магазине «Фратрии», рисовал перфомансы.
В 2009-м у него случился приступ эпилепсии. Это было ночью – позвонила его мама: «У Жени приступ. Едем в больницу». Впоследствии узнали, что у него опухоль в мозге. Ему тогда 19 было, совсем молодой пацан. Я сразу позвонил Саше «Криксу» (бывший заводящий трибуны – Спортс’‘) и Ване «Комбату» – собирали деньги на лечение всей движухой.
Люди, которые никогда Женю в жизни не видели, но знали, что он во «Фратрии», помогали как могли. Я, 17-летний пацан в шортах и с соткой на метро в кармане, ездил по всей Москве, собирал конверты у самых разных людей и привозил к [больнице имени] Бурденко. Ваня «Комбат» пересчитывал – суммы колоссальные были, некоторые по 200-300 тысяч давали.
Жене сделали трепанацию черепа, подтвердили неоперабельную опухоль – и с тех пор мы постоянно помогали Жене и помогаем его семье.
Врачи давали неутешительный прогноз, но он победил болезнь на целых девять лет.
Дождался чемпионства «Спартака» в 2017-м, поучаствовал в большом перфомансе на праздновании титула. Хотя уже и не рисовал сам – по состоянию здоровья. К сожалению, в 2018-м зло все-таки победило. Когда Женя умер, «Спартак» и вообще все движи (даже в Сербии и Польше) вывешивали в его честь баннеры: «Женя Нагат – помним». Клуб организовал минуту молчания, его фотография висела на стадионе. В 2024-м «Дневник фаната» выкладывал фильм про Женю. На память.
Для меня это пример того, как человек правильно прожил свою жизнь.
Самый жесткий выезд – в Стамбул: турки мстили спартаковским за сожженный плакат Ататюрка
Самые опасные выезды движа – естественно, на Кавказ. Но я там не был – читал только отчеты на Fanat1k (сайт болельщиков «Спартака» – Спортс’‘). Второй по шкале крутости считался Питер. Когда «Спартак» туда приезжал, всегда что-то происходило – ключевые это драка в тупике и на проспекте Большевиков.
Но выезд, который запомню на всю жизнь, – Стамбул. Матч «Фенербахче» – «Спартак», ответная игра ЛЧ [в 2012-м]. Тогда была мода на так называемых «казаков-разбойников» – фанаты ловили приезжих, забирали знамя, сжигали его на трибуне. Так получилось и с турками, но зачем-то кто-то сжег баннер с Ататюрком, который в Турции первый после Бога.
Перед ответной игре на их форумах писали: «Устроим русским ад».
Специально для фанатов «Спартака» организовали колонну автобусов – чтоб безопасно добраться до стадиона. На нее устроили засаду: один автобус развернулся и уехал в аэропорт (люди не попали на футбол), один – смог прорваться, а третий – застрял. Именно с активным фанатьем. Как ребята рассказывали, там действительно был ад.
Толпа турков с бутылками, мачетами атаковали автобус, забрасывали коктейли Молотова, файеры. Водитель убежал, что делать непонятно. Но турки не понимали как зайти внутрь – в дверях их встречали наши. В итоге кто-то из ребят прыгнул за руль и поехал в сторону стадиона.
Мы с друзьями в этот момент были в центре города – перекусывали перед матчем. И раз – за нашими спинами человек 15: «Come on guys». Выходить не торопимся, нас сильно меньше, потом рванули в сторону дороги – ловим машину. Таксист оказался фанатом «Бешикташа»: «Прыгайте, довезу. Ненавижу «Фенербахче».
Довез, но высадил не у гостевого сектора – пришлось вокруг стадиона пробираться, а там все в желто-синих цветах. Сотрудники УЕФА показали путь, идем – как в психушке: бросают монеты, кто-то орет, чуть ли не лает. Подъезжает автобус с парнями, весь разбитый – как из «Безумного Макса», а из-за дыма слышен заряд «Девяностые». Все это видят активные фанаты «Фенербахче». Включается местный ОМОН, но турки уже бегут на нас. Спас местный стюард, который просто запихнул в подтрибунную клетку и закрыл ворота.
Турки прыгают на решетку: «Рус – смерть». Мы стоим с улыбкой – типа: ну попрыгайте, мы в домике. После матча они опять засаду устроили – нас часа два не выпускали со стадиона. Но все хорошо – вылетели, и еще три дня на море отдыхали в Аланье.
Помню, как вернулся домой: мама плачет, батя поет песню о русском парне, который и в огне не горит, и в воде не тонет. Все события в Турции подробно освещали в Москве – родственники и друзья были в курсе. Мама тогда сказал: «Все, сынок, больше никуда не поедешь», а батя только спросил: «Сын, ну что, круто было?» – «Круто, пап. Мне понравилось».
Вообще, выезд – это маленькая жизнь.
Как говорит мой товарищ: «Ты за 2-3 дня выезда можешь прожить такое, что другие не прочувствуют за 50 лет. Можешь влюбиться, возненавидеть, напиться, протрезветь, попасть в драку, спасти и быть спасенным, кайфануть от футбола и найти работу. Это как прыжок в другую вселенную, который вспоминаешь, возвращаясь домой. До следующего выезда».
«Люди были уверены, что у меня жизнь миллионера, а я на складе работал». Как появился главный ютюб-канал о фанатизме
В 2011-м я забросил видео – был выбор: остаться на дорожках [с камерой] или развивать сектор активных фанатов. Выбрал трибуну Б8. Через три года задачу выполнили: сделали крутой движ, люди пошли на сектор. И меня снова потянуло в творчество. В 2016-м вышел первый «Дневник фаната» – логический итог 10-летней работы с медиа в движухе. Начинали втроем – еще Паша «Паук», бывший заводящий трибун, и Женя «Нагат». Потом к нам присоединился Вася – тоже мой друг, познакомились на форуме в 2008-м.
Для многих молодых пацанов «Дневник» стал учебником фанатизма. Показал, чем живут фанаты, как рисуют перфы, перевозят, раскладывают. Мы первые среди всех клубов и движух начали рассказывать это.
Когда сейчас прихожу на футбол – «Спартак-2» или ЖФК (женская команда «Спартака» – Спортс’‘), от многих молодых слышу теплые слова: «Серег, я учился в школе и смотрел «Дневник фаната». Благодаря нему и полюбил фанатизм – настолько, что сам его развиваю сейчас».
Считаю, это основное, что я внес в движ.
Многие почему-то уверены, что ютуб – это легкие деньги. Что сразу будут букмекеры, спонсоры. Как-то пересеклись в Туле с другими ультрас, люди были уверены, что у меня жизнь миллионера. Летаю на самолетах, снимаю видео и бабок жопой жуй. А я на складе работал еще до мая 2022-го – с восьми утра до пяти вечера собирал шкафы, ипотека, маленькая дочка. Возвращался замученный, пыльный, уставший – это обратная сторона медали.
Я с 2006-го занимаюсь съемками, и только сейчас – последние год-полтора – получил возможность ездить снимать не полностью за свой счет. У «Дневника» появились партнеры, которые помогают с поездками – в ту же Сербию, на сборы «Спартака». Позволяют привлекать оператора и монтажера, сммщика. Люди зарабатывают на этом, пусть и небольшие деньги – продуктов купить. Но теперь у нас есть команда.
Безумно благодарен жене, которая все это выдерживает. Она и ребенка воспитывает, и работает, и принимает меня таким, какой я есть. Понимаю, как ей непросто. Идут выходные, а муж: «Еду на «Спартак-2» в Вологду» – «Ты нормальный вообще?».
Она – моя большая поддержка. Если бы не жена, «Дневник фаната» давно бы закрылся. Простой пример: недавно летали на съемки в Сербию – все это время жена работала, возила дочку в садик, забирала, еду готовила. И так пять дней – одна. Это тяжело. Стараюсь компенсировать по возвращению – подарочками, вниманием и походами в рестораны. Мелочь, но ей приятно и разгружает.
«Сейчас даже не знаю, когда «Спартак» играет против ЦСКА». Как Fan ID повлияло на фанатов
После Fan ID жизнь сильно поменялась – будто леща хорошего дали. В первое время – опустошение и непонимание. Как жить дальше? Как жить по-другому?
Когда сейчас прихожу на «Спартак» – матчи легенд, события, где нет Fan ID, – заряжаюсь максимально. Такая ностальгия. Видишь знакомых работников стадиона, пацанов, с которыми отрывались на секторе, и даже рядовой матч-звезд превращается в шоу. Стадион дышит – поле и трибуны становятся единым организмом.
А когда смотрю футбол по телику, пусть там и собирается тысяч по 15-20, но души нет. Будто театр, где люди смотрят, как играют 22 миллионера.
РПЛ – стала неинтересна. Не знаю, насколько правильно, но иногда даже не знаю, что в ближайшую субботу «Спартак» и ЦСКА играют. И так – у многих. Перестаешь следить как раньше – когда календарь матчей на месяцы вперед был. Сейчас планируешь только выставочные шоу, которые организует «Спартак». Иногда смотришь футбол в баре – в компании.
Может, это и к счастью – опять же для семьи.
При этом любовь к «Спартаку» ни на грамм не похудела. Понимаю – есть люди, игроки, тренеры, фанаты, и сейчас они это клуб. Но они приходят и уходят, а «Спартак» – это навсегда.
Парни, кто ушел с трибуны, обсуждают Fan ID – не в формате «давайте на все плюнем и вернемся», а – как можно поменять, смягчить закон. Идеальная история – убрать паспорт болельщика из местного чемпионата и Кубка, оставить только на матчи сборной и еврокубки. В общем, там, где нас не будет очень долго.
Ну чтоб закон не пропадал.
Об этом все говорят – и футболисты, и политики, и звезды. Всем очевидно: сейчас на стадионах такое количество камер, что мышь не проскочит. Все очень безопасно и хорошо работало и без Fan ID.
Ну что будет – то будет. Фанатизм в любом случае нашел себе применение – гоняем на «Спартак-2», ЖФК как в старые добрые по регионам России. Атмосфера – топ: на секторе все свои, залетных практически нет, как это бывало раньше на домашней арене. Приходили люди на трибуну Б, зарядов не знали – только селфи делали.
На ЖФК и «Спартак-2» на выезд выбираются от 500 до 1500 человек. Зависит от города – во Владимире биток был, в Твери матч перенесли на маленький стадион «Юность». А так и пять тысяч собралось бы – Москва-то близко.
После бойкота Fan ID в голове засела мысль – создать команду, на которую люди могли бы ходить и шизить без ограничений. Тогда ведь не было «Спартака-2» и ЖФК. В мае 2022-го я подумал об этом, а в сентябре мы провели первую тренировку «Народной Команды».
Жизнь «Народной Команды»: от суперперфов – до 0:7 на глазах Романцева. Следующий сезон может быть последним
– Почему для новой команды ты выбрал именно медиафутбол?
– Все просто – это была новая история. Не в КФК по огородам бегать, а с трансляциями, медийностью, шумными стадионами.
Понятно, что всегда было некое отвращение – в медиафутболе много грязи: маты, «я тебя в одном место – ты меня в другое», накрашенные ногти. Не то пальто, короче. И мы решили – давайте попробуем попасть в Медиалигу, чтобы показать правильный фанатизм.
Начиналось круто – первый матч с «Амкалом» [в 2023-м], грандом и создателем медиафутбола. «Народная» едет на игру в метро – как «Спартак» на ЛЧ в 2006-м. Нас все снимают, все телеграм-каналы пишут. Заходим на стадион, одеты в черное, заряжаем кричалки – будто не футбольная команда, а фанаты. Выходим на поле – целый сектор наших, которые всю Россию объездили со «Спартаком». Просто космос.
Побеждаем – 2:1.
Все: «Вау, это что-то новое в медиафутболе». Думали, так будет каждый матч, но потом начали проигрывать – людей становилось все меньше. В какой-то момент подумал: наверное, мы немного ошибались – решили, что людям нужен фанатизм без грязного трештока, но с красотой на секторе. Выяснилось: ты либо подстраиваешься под правила медиафутбола, либо ты неинтересен. Ты либо строишь сильную команду, которая всех выигрывает – и о тебе говорят, либо занимаешься конфликтами.
А мы – ни туда и ни сюда. И стали немного неинтересны – и в сообществе, и сами себе. Понимал: что-то мы не туда поехали.
– Как опытные фанаты спартаковского движа отнеслись к «Народной»?
– Первую игру – с «Амкалом» – посетило много уважаемых людей, в том числе и те, кто был моим примером. Но они приходили в Медиалигу в уверенности, что там можно делать все – в рамках разумного. А по факту в медиа тоже многое нельзя.
Второй момент: люди увидели трешток, провокации, за которые нельзя дать леща. Как положено по закону жизни. Была история с Антоном Чужим (игрок «Амкала» после гола показал футболку ЦСКА фан-сектору «Народной» – Спортс’‘). Многие подумали: «Да нет, это [медиафутбол] шляпа какая-то». Типа: «Парни, мы за вас! Смотрим, переживаем по дружбе, но желания ходить на стадион нет».
Понимаю их: это люди другого формата, мировоззрения.
Хотя в этом году с «Конями» на «Москвиче» собралось много людей из движа – было здорово. Жаль, проиграли по буллиталити. Но эта история дает надежду – возможно, еще увидим полные трибуны на «Народной».
– Какой бюджет у «Народной» на сезон?
– Назвать не могу – коммерческая история, но он не изменился за два года. Хотя Медиалига становится затратнее – футболисты просят все больше. Лига сделала так, что теперь люди играют не за 20 тысяч рублей плюс премиальные, а за 150 тысяч.
Поэтому люди из проффутбола и идут в медиа – здесь денег больше.
Плюс никто, как в профкомандах, с утра до вечера дергать не будет. А еще есть возможности развиваться медийно, обрасти связями, поработать на себя. Да еще и за хорошую зарплату – ну кто может столько платить.
Мы – нет, к сожалению.
– Дима Егоров из «БроукБойз» говорил, что в 2023-м у них бюджет был 60 млн рублей. В 2025-м для успеха нужно больше?
– Нам бы было комфортно с 60 млн, но такого и близко нет.
Но тут надо четко понимать: Егоров намного известнее в медиакругах, потому что они делают трешток и треш-контент. Егоров – человек-актер, он выбрал такой путь. Поэтому у него и должен быть бюджет больше, а у нас – меньше.
Хотя когда мы только заходили в медиа, все думали: это при поддержке «Спартака», денег будет немерено, все топовые ребята из других команд окажутся в «Народной». Но потом все узнали – больших бюджетов в «Народной» нет.
– А как тогда строить сильную команду? Без большого бюджета.
– Искать таланты – мы уже работаем в этом направлении.
Каждый год академия «Спартака» выпускает большое число воспитанников, многие из них никуда не попадают. Хотим парней вернуть домой, помочь – и себе, и им. Омоложение состава – неизбежный путь. Уровень медиафутбола вырос: тем, кому за 30, сейчас непросто в лиге. Чтобы давать результат, надо освежаться.
Сейчас ищем человека, который хорошо знает молодежный рынок. Можно назвать его спортивным директором.
Второй момент стратегии: обязательно нужно вернуть в «Народную» бывших игроков «Спартака». Привлекать ребят из движа – в этом сезоне играли Ванька «Стронг», Илюха «Лещ», «Зять», Тема «Волк».
Если этот баланс получится – сильные молодые плюс бывшие игроки «Спартака» и важные люди для движа – будем крутыми. Но надо честно сказать – это одна из последних попыток реанимировать команду.
– 0:7 от 2Drots на глазах у Романцева так повлияло? Что ты заговорил о возможном закрытии команды.
– Это вообще черный день для меня. Было очень стыдно.
Я рос на Романцеве, Титове, Аленичеве, Филимонове, а теперь на что я их приглашаю? Как нас в академии «Спартака» при полном стадионе рылом возят и забивают семь?
Это очень страшно. Но я понимал, куда лезу, – и очень сильно хочу все исправить. Если не получится – значит эта глава будет закрыта, книжка дописана. Поставим ее на полку. Как неудачные перформансы на трибуне Б – такие ведь тоже были. Ими не хвастаются, но они есть.
В случае неудачи так будет и с «Народной». Но уверен – у нас есть силы все изменить.
«Народная» и «Спартак»: клуб помогает полями и контактами, но партнерства нет
– Какая у «Народной команды» сейчас связь со «Спартаком»?
– Это два разных проекта. Но мы благодарны клубу, что помогает нам с полями для тренировок [в академии «Спартака» в Сокольниках], контактами.
В 2023-м «Спартак» помог в освещении матча [с «Бей Беги»] – за три дня собрали 13 тысяч на «Открытии Арене». Трибуна Б, север, нижний ярус – биток. Сейчас мы так уже не соберем – надо восстанавливаться.
Имя «Спартака» на нас работает, но глобального партнерства нет. Думаю, в будущем оно возможно, если наладим свои дела. Надо быть честными: пока не вижу, за счет чего можем заинтересовать «Спартак». Сначала надо начать побеждать – и найти общий вектор развития, который будет интересен всем.
– Весной в «Народную» заявили Титова и Аленичева, но есть ощущение, что им медиафутбол не особо интересен.
– Они уже были в медиафутболе – в команде от РФС «Наши парни». Тогда прямо сказали: «Эта история вообще не про нас». Хайп, конфликты и прочее.
Когда с ними вышла на связь «Народная Команда», детально расписали – кто мы, что делаем и что не делаем. Егор Ильич и Дмитрий Анатольевич ответили: «Мы – с вами. Фанаты для нас главное».
Аленичев и Титов – в роли старших товарищей, консультантов, первых лиц и носителей спартаковской ДНК. Безумно благодарен, что они откликнулись – могут приехать на тренировку, разбирают игры, советуют.
Им точно небезразлична команда, но из-за загруженности не могут посвящать ей 100 процентов времени.
– Самый заметный для медиатусовки трансфер «Народной» за два года — аренда Крапа. Это такой Кокорин от медиафутбола – вечно попадает в скандалы. Зачем брали?
– Крап из структуры «Спартак» [несколько лет в академии в детстве], болеет за «Спартак». Классная медийная единица. Плюс мы ему гарантировали игровое время – и он себя оправдал: как на поле, так и в медийном пространстве.
Но, конечно, последнее, что мы увидели – как два брата Крапивниковых перед матчем «Амкал» – «Динамо» сидели в динамовских кофтах – на сегодняшний день перечеркнуло все, что их связывало со «Спартаком» в наших глазах.
– Каким человеком Крап тебе показался?
– Крап вообще феномен: при всем его ############# [раздолбайстве], держаться на плаву – какой-то божий дар. Безусловно, интересный персонаж, мы с ним много разговаривали, хотели, чтобы он взялся за голову. Уверен, если Крап добавит в дисциплине, это будет другой человек: не как сейчас – типа шут, не играет и косячит постоянно. Это будет медийная единица и лидер мнений.
Но ему, видимо, комфортно и так – дурачиться. Ну пройдет года два, хайп закончится – и что он нем будут вспоминать? Был Крап, вечно косячил – и все.
– В «Народной» он чудил?
– Ничего глобального, но, конечно, чудил. И опаздывал, и не приезжал на тренировки.
– Как боролись?
– Разговорами. Мы же ему не родители, чтобы ходить вокруг. Пытались донести: «Братан, смотри какие трибуны, тебе же классно. Фанаты приняли – так и ты подстройся и поменяйся».
Но только он отходит от базы – и началось. Как Стэтхэм в фильме «Адреналин» – только тот током себя заряжал, а Крап – плохими событиями. Честно, не разобрался до конца как у него это устроено.
Но верю, что исправится. Юношеский максимализм пройдет, он повзрослеет – и должен стать нормальным парнем. Если сам этого захочет.
– Поэтому вы отказались от концепции – в команде только бывшие игроки и воспитанники? Осенью вас тренировал болельщик «Спартака» Игорь Лисицын.
– Да, концепция чуть сдвинулась: появились люди, которые не были в академии «Спартака», но болеют за клуб.
Но ты пойми, мы сейчас как баски в Испании. Будь у нас бюджет 100 млн рублей, мы бы собрали всех спартаковцев, кто есть в медиафутболе. Но у нас нет таких денег.
Получается история про ожидания и реальность.
Этот год показал – надо работать, что-то придумывать. Разбираться в первую очередь с самими собой. А не сидеть на попе ровно – типа мы «Спартак», к нам и так все придут.
«Азамат или Егоров чихнут – все об этом пишут». Почему фанат старой школы проникся медиафутболом – и в чем видит его минусы
– Ты 16 лет в фанатстве, но увлекся медиафутболом. Что тебе в нем нравится?
– То, что это стало не просто медийной игрой, а полноценным чемпионатом, где футболисты могут развиваться.
Если бы я не был близок к теме, то подумал: «Ерунда какая-то». Но своими глазами вижу ребят, кто не заиграл в профи, а здесь получают хорошие деньги, становятся узнаваемыми, налаживают свою жизнь.
Парни из академии «Спартака», которые оказались никому не нужны, в медиафутболе могут зарабатывать и не тратить время на ЛФЛ. Многие возвращаются домой в Сокольники, где мы тренируемся, – тоже важная эмоциональная история.
Еще момент – появилась площадка, куда фанаты могут приходить шизить, общаться с легендами «Спартака» в неформальной обстановке – такого нет даже на выставочных матчах. Прямой контакт.
Вообще, если из медиафутбола убрать грязь (а ее уже становится меньше), эта история будет жирным плюсом для молодых.
– Почему дети и подростки больше тянутся к медиафутболу, чем к профи?
– Мое мнение: потому что на большом футболе сейчас нет фанатов, нет азарта какого-то. Это ведь еще с ковида началось.
Раньше «Спартак» – ЦСКА: перформансы, пиротехника, заряды, все молодые хотят попасть на фан-сектор.
Сейчас «Спартак» – ЦСКА: театр на 20 тысяч человек, где просто играют в футбол.
Молодым там просто скучно. А на медиафутболе – шоу. Дети приходят из школы и обсуждают: «Прикинь, этот что сделал».
– Чуть выше ты говорил: «Возможно, мы ошиблись, что медиафутболу нужен правильный фанатизм». Чувствуешь несправедливость от Медиалиги по отношению к «Народной»?
– Внутри меня сидит: мы «Спартак», у нас есть фанаты, мы заполняем стадионы, мы же крутые. Но по факту – очевидно, нам надо добавлять во многих аспектах. Тем более, что весь год проигрываем – и Коле [Осипову, главе Медиалиги] не нужна была такая команда в Кубке лиги. Он сделал ставку на Lotus и Rocket – хотя по медийности «Народная» лучше: мы делали таблицы с цифрами – наши просмотры матчей и обзоров были выше.
Но нас отправили в Кубок Надежды [а не в главный турнир Медиалиги] – тем самым показав ключевые точки, над которыми надо работать.
У меня больше вопросов к медиаобществу и к телеграм-каналам, которые популяризуют лигу и рассказывают о командах. Егоров или Азамат [Мусагалиев] чихнут – и все: «##### [Блин], они чихнули, прикиньте?». А когда мы делаем что-то крутое и доброе, об этом никто не пишет.
Это неправильно. Конечно, не мне учить «Некласико» или «Крысеву» – они крупные каналы, лидеры мнений, но я думаю, если бы они распределяли свою работу не только на топ-5 команд, от этого выиграли бы все.
Но, повторюсь, мы сами виноваты, что о нас не говорят.
– О чем крутом и добром в исполнении «Народной» несправедливо не говорили?
– Например, матч с «Чисто Питер» – приехала грядка 250 человек на трибунах, Титов с Аленичевым на тренерском мостике с Филимоновым, история противостояние «Зенит» – «Спартак», но в медиафутболе.
Вообще никто ничего не говорил.
Или история с 2Drots – 0:7 это боль, но было и хорошее: мы организовали крутой перф, куча людей известных на бровке, фанаты. А телеграм-каналы писали только о драке с Алексом Стилем.
На Кубке Надежды мы сделали тему со зрителями – по ходу игры поднимали на трибунах цифры, это был номер телефона. Кто первый в трансляции напишет смс, получит 30 тысяч рублей. Норм же? Никто так раньше не делал. Но в телеграммах – тишина.
Далее – выезд в Тулу: сыграли товарищеский матч по мини-футболу за день до игры с «Амкалом» с местной фанатской ячейкой. Титов, Аленичев, Филимонов на паркете против болельщиков. Блин, ну это уже крутое событие! Да и на самом матче было весело – но снова ноль реакции. Зато из каждого утюга, если кто-то кому-то подножку поставит или пошлет.
Обидно, но у меня руки не опускаются – наоборот, возникает злость и желание сделать что-то еще.
– Сейчас у «Народной» развилка – либо попадание в шестой сезон Медиалиги, либо команды не будет?
– Примерно – да. Но, думаю, мы попадем – уверен в наших силах.
– Что для тебя «Народная команда» сейчас?
– Как и «Спартак» – часть жизни, которую я не могу бросить. Да не только я.
Мы втроем начинали – еще Леха Усачев и Влад Мак. У Лехи пятеро детей, но он все равно полностью погружен. Для него команда тоже часть жизни.
Уверен, нельзя бросать то, что твое. Это неправильно. Пока оно само не придет к тотальному финалу, чего, конечно, очень не хочется. Нужно собраться, поймать ту волну, которая был перед первым сезоном. Собрать коллектив, тренерский штаб – и работать.
Только так.
Телеграм-канал Артема Терентьева
Следите за «Народной Командой» в телеграме
Фото: РИА Новости/Алексей Куденко, Александр Вильф, Владимир Песня
Это не то что "не знаю, насколько правильно" - это абсолютно гнилое скотство. Если любишь тусовочку, а не клуб, то так и надо говорить.
А вообще, если поначалу читать было хоть немного интересно, как включился медиа футбол, чуть не блеванул.
"но зачем-то кто-то сжег баннер с Ататюрком, который в Турции первый после Бога."
Ну что, кто-то все же не дорос.