История бывшего аналитика сборной Казахстана: мечтал попасть в футбол, работал на региональном ТВ, а затем нашел слабые места у Франции и Украины
Интервью Владимира Фрайнда.
Кто-то считает, что казахстанский футбол скучный, что в нем нет такого драйва и жизни, как на Западе, хотя это не так! В нашей стране есть масса крутых сюжетов и жизненных историй. Например, мы уже рассказывали про Сергея Надточей, который вернулся в футбол через 13 лет после завершения карьеры.
Новый герой с необычной карьерой – Владимир Фрайнд. Еще несколько лет назад он работал на костанайском телевидении и помогал в создании футбольных блогов на YouTube, а весь прошлый год провел в тренерском штабе сборной Казахстана в качестве ведущего аналитика.
Мы поговорили с Владимиром об особенностях его работы, проблемах аналитики в Казахстане и сильных качествах экс-главного тренера сборной Талгата Байсуфинова.
«В начале даже не было понятно, чем буду заниматься»
- Давай по порядку, раньше ты работал в журналистике, а сейчас оказался в футболе. Как это произошло?
- До 2019 года я работал на региональном телеканале, а параллельно занимался трансляциями ПФЛК ТВ из Костаная. При этом был опыт организации трансляций матчей молодежной сборной, финала Кубка страны по футболу.
Чуть раньше помогал местным ребятам с созданием блога о футболе – Саша Рачинский и Денис Сафронов были ведущими. На мне там была съемка, монтаж, участие в написании сценариев – много обязанностей, даже ведущим был несколько раз. Это была хорошая по тем временам программа, у нас в гостях были многие футболисты «Тобола», еще делали большие выпуски со Смаковым, Тимощуком и другими.
В 2019-м попал на работу в пресс-службу Федерации. Тогда туда пришел Тимур Камашев, который позвонил и предложил мне поработать в КФФ. В течение пары недель я решился, после чего переехал в Астану.
В начале даже было не до конца понятно, чем буду заниматься. Потом стало ясно, что объем работы довольно большой. Я занимался съемками, монтажом, дизайном и моушн-дизайном – разными вещами.
Тот формат, в котором мы начали работать, был новым для Федерации. У нас было максимальное освещение всех событий, много видео на канале – ролики про выступления всех сборных, судейский комитет и много чего еще.
Хотели по максимуму показать работу Федерации, всех команд, всех департаментов. Люди часто не знают, чем занимается тот или иной отдел в Федерации. Мы об этом старались говорить.
Наверное, начиная со съемок судейской комиссии, которая проходила после каждого тура, я понял, что мне нравится углубляться в футбол и какие-то его тонкости. С того момента начал смотреть футбол по-другому, хотя все детство занимался на детско-юношеском уровне и работа была тесно связана с футболом.
- Чего получилось добиться за время работы?
- У КФФ был неплохо развит Instagram, но YouTube был на уровне какого-то аутсайдера КПЛ: минимальное количество подписчиков, мало роликов. За год мы доросли до 30 тысяч подписчиков.
Если говорить о роликах, то по исполнению самым сложным был наш фильм об итогах работы Федерации за год. Его показывали вместо отчета в 2019-м. Многим понравился такой формат – информация доходила лучше.
- Как из пресс-службы ты попал в аналитику?
- Во время пандемии я не был в штате Федерации, поэтому почти на полгода остался без постоянной работы – выполнял какие-то определенные задачи для SMM, но там были небольшие деньги. Все это время думал, чем же заниматься, где можно продолжить работу.
Скажу честно, не хотелось уходить из футбола. Вакансий было достаточно по моему профилю, но все они не связаны с футболом. Теплилась надежда, что вся история с коронавирусом закончится и мы вернемся к нормальной работе.
В сентябре я вернулся в пресс-службу, отработал до Нового года, а в январе мне предложили пойти оператором в Национальную сборную. В мои обязанности входила техническая съемка матчей и тренировок, нарезка каких-то моментов.
- Технический оператор?
- Да, на тот момент аналитиком сборной был Павел Петрович Черепанов. Мне посоветовали учиться у Павла Петровича, разбираться в деталях вместе с ним, чтобы затем самому закрывать часть вопросов. Я изучал физиологию футболистов, разбирал цифры по технико-тактическим действий игроков.
Перед началом отбора на ЧМ нам пришла система мониторинга частоты сердечных сокращений (ЧСС) игроков. С похожей системой трекинга только несколько специалистов встречались в Казахстане, поэтому пришлось все изучать с нуля. Суть системы – контроль за состоянием футболистов во время тренировок, мониторинг количества рывков и общего пробега, очень много разных показателей.
Когда я разобрался с технической составляющей, нужно было изучить принципы физиологии и биомеханики спортсменов.
«Что ты там рассказываешь, ты же – нефутбольный»
- Что входит в работу оператора и аналитика?
- Например, тренер смотрит игру, потом дает тебе таймкод и просит вырезать эпизоды – это не совсем работа аналитика. Если тренеру нужны подборы, то человек просто заходит на специальный сайт, ставит одну галочку и скачивает все моменты.
Я думаю, что это все-таки не аналитики, а операторы. Я тоже начинал с такой работы – нарезал, что просили и отдавал. Позже я стал альтернативную точку зрения высказывать по разбору матча.
Я скидываю 2-3 момента, которые попросил тренер, а еще 4-5, которые показались важными лично мне. Аналитик должен понимать концепцию и модель игры тренера. Какие вообще задачи? Для чего мы выполняем упражнения в тренировочном процессе? И так далее.
После Франции, к примеру, мы еще минут 30 разбирали моменты. Либо в этот же вечер, либо следующим утром, я просматриваю матч еще раз. Делаю себе пометки и потом сажусь для анализа: все действия игроков, действия соперников.
- Легко перестроился?
- Первое, с чем я столкнулся – это статус нефутбольного человека. С этим сталкиваются многие аналитики, пришедшие не из футбола. В начале работы часто слышал что-то вроде: «Что ты там рассказываешь, ты же – нефутбольный».
При этом главный тренер всегда выслушивал. Я не был особо знаком с Талгатом Маруановичем до прихода в сборную, но мне все говорили, что с ним непросто работать. Все оказалось не так страшно. Человек много слушает, при этом сам может тебе много подсказать, многое дать в футбольном плане. Но если ты косячишь, то он напихает в своей манере, хотя может и похвалить.
- Как часто сталкивался с тем, что тебя называли нефутбольным?
- Были случаи, когда я сам давал повод, чтобы меня немного «потравили». Перед матчами я развешиваю в раздевалках распечатки со стандартами и другой информацией. Был такой момент, что я повесил схему соперников вверх ногами. Это было сделано как-то автоматически.
Понятно, что это заметили: «Сразу видно, что ты нефутбольный». В начале работы с этим сталкивался, где-то это даже обижало. Но когда потом эти же люди у меня что-то спрашивали по каким-то футбольным моментам, то я понял, что вся эта грань между футбольными и нефутбольными очень тонкая.
Много ведь примеров, когда люди не играют в футбол на профессиональном уровне, но становятся тренерами или аналитиками. Дело ведь больше в понимании футбола. Если даже взять аналитиков из России – есть бывшие полицейские, блогеры. Хороший футболист ведь не всегда становится хорошим тренером.
В Казахстане вообще большая проблема с анализом данных. Аналитиков как таковых в клубах раз два и обчелся.
«Байсуфинов – хороший казахстанский тренер, который тактически очень много знает и видит»
- Как строилась твоя работа накануне матча. Когда начинается твоя подготовка к определенному сопернику?
- Работа аналитика никогда не заканчивается, также никогда и не начинается. Ты круглый год следишь за всеми кандидатами в сборную. У меня было примерно 75 футболистов, за которыми я следил еженедельно. Смотрел все матчи КПЛ, отслеживал все технико-тактические данные, заполнял таблицу определенную, где оценивал действия каждого игрока.
При этом нужно смотреть матчи топ-лиг, чтобы находить что-то новое и показывать штабу и игрокам. Если посчитать, то я смотрел не менее 15 матчей каждую неделю, причем некоторые из них по несколько раз.
- А если мы говорим о конкретном сопернике? Когда начинается работа?
- Мы начали готовиться к осенним матчам с Украиной, Финляндией и Боснией через несколько дней после прилета из Македонии. Игра там была в июне. К сентябрьским матчам мы начали готовиться за несколько месяцев.
Там ведь нужно еще и следить за формой игроков соперника: кто и сколько забил, кто травмировался и так далее. Просматриваешь последние 5-6 матчей соперника, ищешь какие-то наигранные эпизоды, закономерности.
Очень сложно было готовиться к Украине, когда у них сменился главный тренер. За несколько дней до матча мы уже примерно понимали, в какой футбол будет играть Украина, кто будет в старте. Я думаю, это нам помогло.
Мы следили за Украиной во время Евро, как и за Францией с Финляндией. В этом плане у нас была довольно сложная группа – сразу три участника ЧЕ-2020. Двое из них играли в плей-офф.
У украинцев мы нашли закономерность, что в определенный момент они проседают. В эти минуты мы забили ответный мяч в Украине. Это происходило и на Евро.
В домашнем матче мы пропустили на второй минуте. В перерыве Маруаныч попросил ребят потерпеть, объяснил, что сейчас они начнут подсаживаться. Закономерность снова сработала – мы забили первый гол как раз в этот период.
Многие говорят, что Маруаныч – сильный мотиватор, но сомневаются в его тренерских способностях. Мне кажется, что Байсуфинов – хороший казахстанский тренер, который тактически очень много знает и видит.
Выездная игра с Францией – это плохой пример, конечно, но я расскажу. У нас была определенная заготовка того, как мы должны развивать позиционную атаку через правый фланг.
Я просмотрел матчи сборной Франции против финнов. Финляндия играла в ту же схему, что и мы. Я нашел эпизод с определенным розыгрышем, который могли бы использовать и мы, показал тренерскому штабу. Маруаныч сказал, что это именно то, что нужно.
Для меня это был важный момент, когда я из нефутбольного превратился в человека, который нашел потенциальное слабое место у французской сборной. Обидно, проиграли 0:8. Я был очень расстроен.
Главный тренер после матча подошел и сказал: «Не расстраивайся, ты сделал все правильно». Это был момент, когда понимаешь, что чтобы ты не делал – не все зависит от тебя.
- Если уж мы заговорили об этой игре. Почему все так случилось в Париже?
- Первая и основная причина – отсутствие ключевых игроков в том матче. Малый пропускал, Зайнутдинов. Мы поехали во Францию смешанным составом играть.
Еще одна причина – это наша ментальность. Возможно, мы еще не готовы играть с такими соперниками психологически. Сборная Франции давала довольно много пространства, она давала нам играть. Те решения, которые были у нас на этот матч, вполне имели право на жизнь – французы давали это делать. Но из-за психологической неготовности случилось такое поражение.
Было очень много индивидуальных ошибок нетипичных для определенных игроков, в тактических перестроениях много ошибались, хотя на тренировках все это выполнялось правильно.
Не хочется винить футболистов – виновата вся команда, но мы не справились с этим волнением. Когда ты выходишь на «Парк де Пренс» переполненный после пустых стадионов в КПЛ, то волнение все равно накатывает.
Скажем честно, у Франции получалось почти все в той игре, все комбинации. Настрой у французов был запредельный. Когда мы играли с ними дома, то ни у кого таких горящих глаз не было, как в Париже.
- Мы можем сказать, что ничейные результаты с Украиной – это заслуженный результат или все-таки везение?
- Сложно сказать. Там были ведь два момента, в которых нам откровенно повезло. Украина могла забивать и решать исход матча. Но и у нас Абат Аймбетов забивал, а этот гол не засчитали. Еще у Абата был момент, но там Пятов выручил.
«Никогда не думал, что буду выходить из раздевалки напротив сборной Франции. Ради таких моментов и нужно работать»
- Есть ли в нашей сборной теневой герой, о котором молчат? Возможно, это видно из показателей.
- Куат – это человек-машина. У него здоровья хватит на троих футболистов. Не зря его многие выделяли в «Астане» и называли лидером. У него очень хорошие показатели, как тактические, так и физические. Нужно отдать ему должное – после возвращения из России он сильно изменился.
Сейчас Исламбек это не тот игрок, от которого мы ждем, что он кого-то будет убивать на поле. Он один из лидеров сборной сейчас.
- Какое нужно образование, чтобы стать футбольным аналитиком?
- Не могу сказать. Я программист, поэтому умею работать с данными. Это все очень похоже на то, чем сейчас занимаюсь. Большие объемы цифры.
Цифрами можно оперировать как угодно. Есть аналитические аферисты, которые вертят цифрами так, как им выгодно. Не нравится такому аналитику игрок, то он находит какие-то низкие показатели и на них делает акцент. Или наоборот, выделяют какие-то цифры, например, число точных передач у центрального защитника. А куда он эти передачи делал, какие это были передачи – это уже для них второстепенно.
- На футбольных аналитиков не учат?
- Этим нужно заниматься самому, постоянное самообучение. Я ездил на стажировку в Беларусь в «Энергетик-БГУ», где раньше играл Васильев. Там очень большая ставка на развитие игроков. Футболисты приезжают из постсоветского пространства, из Франции был игрок. Там видно на что люди настроены.
Они сразу смотрят на физическое состояние футболистов, анализируют. Делают определенные тесты, замеры. Почему у нас есть проблема в чемпионате? У нас всего два-три клуба делают глубокое обследование футболистов, а не поверхностный медосмотр.
Для аналитики нужны данные. Условно – аэробный порог, анаэробный порог, потребление кислорода и другие показатели. Все это делается на специальных приборах, но такие тесты есть только у пары клубов. В «Тоболе», к примеру, таких анализов не делают.
- Как работа аналитиков устроена в сборных? Франция, Украина?
- Первый шок был еще во время работы в пресс-службе. Я поехал оператором на матч женской сборной в Австрии. В тот момент в женской команде Австрии было 4 аналитика. Я видел, что там делали ребята – у меня был просто шок. Я никогда не видел такой работы в нашей сборной или каком-то из наших клубов.
В хороших сборных или клубах уже давно работают аналитические отделы, а не аналитики. Если взять Россию, то там у большинства клубов целые отделы. Работы для аналитиков всегда очень много. Один человек далеко не всегда может охватить все.
В клубе постоянный цикл, ты играешь матч-два в неделю. Это постоянная работа и подготовка. Казахстанские клубы в этом плане сильно проигрывают конкурентам, где аналитика рассматривается как очень важный процесс.
Когда-то и у нас будет хотя бы по одному-два аналитика в команде. На текущий момент в клубах есть главный тренер, ассистент и оператор – это и есть аналитический отдел в наших реалиях. Аналитики есть только в паре клубов.
В сборной Франции я даже не скажу, сколько человек отвечают за аналитику – их очень много. Я на связи с аналитиком из сборной Шотландии, там тоже очень много людей работают.
При этом в Казахстане совсем нет никакого комьюнити аналитиков. Если кто-то что-то узнал, то никогда это не расскажет коллегам, хотя во всем мире делается по-другому. Русскоязычный интернет вообще в плане аналитики очень скуден, почти никакой информации в свободном доступе нет.
- Вернемся немного назад. Помнишь, где смотрел финал ЧМ-2018?
- Я жил в Костанае, работал на «Кабельных сетях». Все матчи практически смотрел дома вместе с супругой. В какой-то из моментов я сказал, что хотел бы работать в футболе, но тогда об аналитике не думал. Супруга ответила: «А в чем проблема»? Я посмеялся, но кому я нужен? Но так случилось, что через год уже оказался в Федерации.
- Были тогда мысли, что через несколько лет будешь разбирать игру чемпионов мира?
- Я никогда в жизни не думал, что я буду выходить из раздевалки напротив раздевалки сборной Франции. Честно, это ни с чем нельзя сравнить.
Когда ты попадаешь в такую атмосферу, видишь рядом игроков мирового уровня. В такой момент нет никаких эмоций, думаешь, что это не с тобой. Ради таких моментов и нужно работать, не спать ночами, думать о работе круглые сутки.
Фото: личный архив Владимира Фрайнда, КФФ
Работал инженером в банке и оператором на трансляциях ПФЛК ТВ, а через 13 лет вернулся в футбол
