Дмитрий Степанников: «Состояние было тяжелым, но маме и жене я говорил:«Ничего страшного, в воскресенье пойду на работу»
Зверское нападение на четыре года приковало успешного тренера к инвалидной коляске. Вдохновляющая история наставника СДЮШОР «Зенит» о том, как, несмотря ни на что, вернуться к любимой работе.
– Когда футбол вошел в вашу жизнь?
– В семь лет я приехал на стадион «Светлана» и попал в команду 1973 года рождения. С этой командой я сделал первые шаги в футболе под руководством Владимира Ильича Степанова. А так, все детство прошло во дворах Петроградского района, где мы гоняли мяч. Потом я играл в команде 1974 года под руководством Сергея Владимировича Гордеева, и мы стали чемпионами города по вторым юношам. С тех пор, кстати, такой результат в «Светлане» никто не повторил. Из той команды вышел в большой футбол Игорь Зазулин, известный питерский игрок.
– Карьера профессионального футболиста у вас не сложилась?
– Я пошел в армию и играл за команду «СКА-Турбостроитель». Потом побывал на просмотре в петербургском «Локомотиве» у Гиви Нодии, но там была большая конкуренция. После этого я решил перейти в клуб четвертого дивизиона чемпионата Финляндии и помог им вылететь в пятый. (смеется)
– А когда началась тренерская работа?
– В 1997 году я начал тренерскую деятельность в команде «Самсон» из третьей группы чемпионата города. Они тогда шли восьмыми среди двенадцати команд. Моими подопечными были ребята 1984 года рождения, параллельно я тренировал команду 1988 года. Вскоре Виктор Всеволодович Виноградов (первый тренер Андрея Аршавина), который тогда бы главным тренером «Московской заставы», позвал меня к себе. Я взял ведущих ребят из «Самсона» и перешел в «Московскую заставу». Из той команды лучше всего себя проявили Юрий Крашенинников, чемпион мира по пляжному футболу, и Владислав Аксенов, тоже игрок «пляжной» сборной и петербургского «Кристалла».
– В большой футбол кто-то из ваших игроков пробился?
– Из выпуска 1988 года немного поиграл в Латвии Алексей Бажанов, сейчас он успешно тренирует в «Автово». Марк Рютин тоже заиграл – сейчас находится в поиске команды. Александр Виноградов был в «Зените-2», Илья Ваганов – в «Химках», а сейчас выступает в Финляндии.
– Вы ведь входили в число лучших тренеров города?
– Это было, когда я уже работал с командой 1997 года рождения, с которой у меня были определенные успехи. Я взял тех ребят «подготовишками» и довел до первых юношей, когда у меня случилась эта травма.
– Понимаю, что вспоминать об этом неприятно. Но все же: что произошло с вами 22 апреля 2012 года?
– В тот день был обычный игровой тур чемпионата города. После игры я сел в маршрутку №116 и поехал в сторону Цимбалинского моста. Я был с коллегой – вратарем. Выходя из маршрутки на пересечении Софийской и Белы Куна, я получил два удара ножом в спину и даже не успел среагировать. Коллега тоже ничего не видел. Один удар был в печень, другой – в спину. После удара в спину у меня сразу отказали ноги, и я упал. Преступник убежал, я же говорил моему коллеге, что делать. У меня упала сумка, в которой были карточки игроков моей команды. Он их собрал, чтобы не потерялись. Потом срочно вызвали скорую.
– Скорая приехала быстро?
– Я так понимаю, что прохожие поймали карету скорой помощи, которая проезжала мимо. Была большая кровопотеря, и если бы скорая задержалась, все могло закончиться плачевно. Отвезли меня в «Дженелидзе», где через три дня мне сделали операцию на спиномозговом канале. Вообще такие операции надо делать сразу. Но, видимо, из-за того, что я находился в шоковом состоянии и потерял много крови, они не рискнули оперировать сразу.
– Как вы отреагировали на вердикт врачей?
– Я и так уже все прекрасно осознавал. Я не мог пошевелить ногами, не чувствовал половину туловища. Состояние было тяжелое, но рядом были мама и жена. Я им говорил: «Ничего страшного, в воскресенье пойду на работу».
– Кто в тот момент больше всего вас поддержал?
– Самую большую поддержку, конечно, оказала мне семья. Страшно, когда такие звонки поступают супруге и маме. Очень приятно, что отреагировали все близкие мне футбольные люди – и воспитанники, и тренеры. Команды собирали деньги на мое восстановление, приезжали и ребята из «Светланы» 1974 года, тот же Игорь Зазулин. Я ощущал такую поддержку, которая придавала мне сил.
– Что для вас явилось мотивацией вернуться обратно к нормальной жизни?
– Моя задача, как тогда, так и сейчас, практически не меняется – пытаться любыми способами подняться и вернуться к работе. Травма действительно очень тяжелая. Мотивация идет изнутри. Я-то понимаю, что для меня это важное дело: тренировать, помогать ребятам раскрываться. Каждый день человек находит себе мотивацию для жизни. Я не вижу разницы – ходил я или не ходил. Можно поступать по-разному. Пойти и взять в магазине 0,5 литра. А можно пойти и потренироваться.
– Как проходила реабилитация?
– Реабилитацию я начал проходить в Сестрорецке: заново учился садиться на кровать, слезать с кровати на коляску. Были нарушения в мочеиспускательной системе, я тогда пользовался катетером. Вот так потихоньку, благодаря большому количеству процедур, мое состояние начало улучшаться, становилось все лучше и лучше. Я чувствовал, что оживаю. Но «вертикализация» давалась мне с трудом. Умение стоять и держаться за ходунки или за опору я осваивал долго. Сначала по 30 секунд, затем по минуте – и постепенно прибавлял.
– Чем помогла реабилитация в Германии?
– Там были упражнения на укрепление тазобедренного сустава, умение поймать силу хотя бы на одной опоре. Был сделан акцент на правую ногу: 3-4 раза в неделю мы занимались по 40 минут только правой ногой. Сейчас я пока не могу обходиться без коляски и приспособлений. Профессор в Германии сказал, что нервы растут по 1 мм в год. Пока есть динамика – все хорошо. Как только ее не будет, надо дополнительно работать, увеличивать нагрузку. У меня есть вера, без нее никуда.
– Во время реабилитации посещали мысли о тренерстве, о своей команде?
– Родительский комитет команды всегда был со мной на связи, и я выбирался на ключевые матчи своих подопечных 1997 года рождения. Испытывал незабываемые ощущения, когда мои ребята, зная, что я присутствую на стадионе, после забитых голов подбегали и отмечали их со мной. Родительский комитет вывешивал плакаты в мою поддержку. Это дорогого стоит. В тот сезон команда сделал дубль. Я рад, что мы прошли с ними такой хороший отрезок.
– Когда вы вернулись к тренерской деятельности?
– Когда мне становилось все лучше и я уже мог ездить на игры, Евгений Наумович Шейнин предложил мне команду, и я с Александром Булыгиным продолжил тренировать ребят 1997 года рождения.
– Вспомните ваши чувства, когда вы вернулись к тренерской работе.
– Я очень переживал, но потом я увидел в глазах моих ребят, моих будущих профессиональных футболистов и очень хороших людей, огонь в глазах и большую радость, что я с ними. И, несмотря на то, что я проводил тренировки в коляске, им нисколько не было меня жалко. У нас сохранилось такое же взаимопонимание, как и раньше.
– Кто-то из этих ребят уже делает успехи в профессиональном футболе?
– Да, три человека подписаны системой «Зенита». Это вратарь Михаил Кизеев, центральный полузащитник Сергей Иванов и крайний защитник Михаил Слащев. Они привлекались к тренировочному процессу с основной командой, Сергей Иванов уже дебютировал за «Зенит-2». У них все впереди, я в этом не сомневаюсь.
– Что вы сказали бы людям, попавшим в ситуацию, аналогичную вашей?
– Я считаю, что все идет от головы. Все эти травмы – это ерунда. Ты должен быть готов ко всему в игре, а в жизни – тем более. Даже к удару в спину в маршрутке. У человека всегда должна быть надежда и вера, даже мысли нельзя допускать, что будет хуже. Пока жизнь есть, надо радоваться. Я сам понимаю, что тысячам людей хуже, чем мне. У меня еще все в порядке.
– И все-таки ваша жизнь разделилась на периоды «до» и «после» 22 апреля 2012 года?
– Нет, для меня абсолютно ничего не изменилось. Случилось то, что случилось. Просто это дало мне возможность многое переосмыслить, многое в себе изменить и понять, куда двигаться дальше.
– Какие цели вы ставите перед собой в плане тренерской карьеры?
– Я бы хотел сейчас работать с ребятами в СДЮСШОР «Зенит». Считаю, что у меня есть силы и желание тренировать юношей. Но загадывать пока не берусь, на все воля Божья. А пока меня поставили тренером-селекционером СДЮСШОР «Зенит» – это большая удача.
– Как складывается работа с корпоративной командой «Пепси»?
– В «Пепси» очень разношерстный коллектив: кто-то родился в 60-х годах, кто-то – в 90-х. Это четыре поколения игроков. На самом деле сейчас я ставлю перед командой определенные спортивные задачи. И я хочу, чтобы каждый игрок нашел для себя мотивацию, чтобы они выходили на игры мотивированными. Ты вышел на тренировку и ты должен спросить себя, для чего ты пришел и чего хочешь добиться. То же самое и в игре. В футболе не бывает мелочей. Мне очень нравится «Спортинг-лига», нравится структура ее проведения, нравится плотная борьба, где надо показывать не только технические навыки и подготовку, но нужно и думать головой, принимать умные решения на поле, что, может, дано и не каждому. Этот формат очень интересен, я для себя очень многое приобрел и понял.
– Как вы считаете, «Пепси» уже прогрессирует?
– Ребятам организовали еще одно занятие, и теперь они тренируются дважды в неделю. Мы добавили что-то в игровом плане. Те игроки, которые ходят на занятия и не пропускают, прогрессируют гораздо быстрее. Самое сложное в этой ситуации, повторюсь, найти для них мотивацию выигрывать. Нужно время. Посмотрим, я в этих мужиков верю. Мне интересно смотреть, как моя команда прогрессирует и может чему-то поучиться у других.
Кирилл Сухоруков, sporting-spb.ru
P.S. Дмитрий попросил отдельно поблагодарить за поддержку и помощь, которую ему оказывали, свою маму, супругу, Виктора Всеволодовича Виноградова, Андрея Аршавина (который помог с реабилитацией в Германии), Петра Тиньгаева, коллег по тренерскому цеху «Московской Заставы» и «Зенита», а также родительские комитеты команд.
Фото: www.kliniken-schmieder.de; личный архив Дмитрия Степанникова.
все эти плакаты, помощь сразу с нескольких сторон - значит и человек очень достойный.