5 мин.

Записки шовиниста

6 k

Тексты, которые я пишу для журнала Pro Спорт, редко попадают в блог. В силу специфики: сочиняются они за неделю вперед, а по договоренности с журналом в первые день-два на сайте они не могут быть опубликованы. А позже это часто не имеет жгучего смысла. В общем, на блог я журнальные тексты выкладываю редко.

Сейчас делаю это. Потому, что из одной из кавказских республик меня обвинили в национальной нетерпимости и посчитали шовинистом. Сейчас не хочу распространяться на эту тему больше – время еще придет. Но я вспомнил, что несколько недель назад написал вот этот текст – самый обыкновенный, будничный – для Pro Спорта. Мне кажется, что если что-то и могу прояснить о своем отношении к Кавказу, кавказцам и вообще, то это лучше всего сделать вот таким образом. Текст был опубликован в одном из последних номеров журнала, сейчас не помню – 2 недели или месяц назад – к старту чемпионата России по футболу. .

*****

Через неделю эта таблица придет в движение, а пока она просто перечень команд, принимающих участие в чемпионате страны. Те, кто задумаются, чем знаменателен сезон, могут сделать несколько выводов, гораздо больше, чем один или два. Но мне кажется самым интересным сейчас, пока чемпионат не начался, представлять за этими шестнадцатью строчками страну. И впервые такой большой кусок в этой картинке лежит на Кавказе. Четыре команды – столько никогда не было. Тот болельщик «Алании», с которым мы как-то сидели за шашлыком, а Терек бежал мимо (не команда, а просто река – хотя это и не просто река, а огого!), вот он должен быть счастлив. Тот болельщик говорил, что Алания (или тогда это был ещё Спартак? Или уже Спартак-Алания?) был бы чемпионом не один год, а десять лет, если бы он не один боролся с московскими клубами, а среди ещё нескольких команд с Кавказа. Вот сейчас тому парню счастье! А впрочем, у него есть возможность ежедневно испытывать счастье. Потому что в моем понимании те шашлыки под саундтрек бегущей воды, да еще и в классической последовательности осетинских тостов как раз счастьем и были. Но они так же труднодостижимы для меня, как и для него чемпионство… В общем, кому что. В Махачкале я тоже бывал в обозримом прошлом. Видится оно тоже не полностью. Местами. Например, полностью выпадает часть каждого из вечеров. Ну, таков Кавказ с его гостеприимством. Но вот и там, как и во Владикавказе, проявлялась эта чисто тамошняя черта: считать наивысший успех нормой, а то, что ему не соответствует – досадным недоразумением, которое вскоре будет исправлено. Тогда в первом дивизионе существовало махачкалинское дерби. А тренировал команду Дмитрий Галямин – еще один тренер, как явствовало из монолога моих товарищей по столу, между уходом Гаджиева и его триумфальным возвращением. Потому что кому и тренировать Анжи, собственно. На Тетрадзе тоже тогда надеялись. Но та надежда ещё робко вилась, тихонько прорастала и совершенно не исключала, что окончательно станет воплощаться в жизнь уже под мудрым водительством Гаджи Муслимовича. Нет, ну, серьезно: он остается в тех краях царем и богом. И тут существенное отличие от Владикавказа, кстати, где Валерия Газзаева никто не вспомнит в застольном разговоре как Валерия Георгиевича; все скажут – да, конечно, Валера, мой троюродный племянник (мы в школе вместе учились, я с ним за детскую команду бегал, мой брат у него водителем работал). В Грозном не бывал. Но там к тренеру и вовсе иное отношение. Его и не нужно. Это команда времен Рамзана. И руководит ею Рамзан, точно так же, как и всем в республике, и за это не пьют, потому что не полагается и Рамзан не любит. И если вам кажется, что это ирония, то это ваше дело, потому что мне бы и хотелось поиронизировать, но я не могу. Потому что как-то, в рамках очередного доброго дела фонда Чулпан Хаматовой, навещая худенького мальчика, измученного химиотерапией, а все потому, что он мечтал стать футбольным комментатором, – я заодно пообщался и с его соседом. Парнем постарше. Чеченцем. Он тоже шел через дебри химиотерапии и легко поговорил со мной о войне, в которой он не участвовал, но которую помнил. У него Рамзан был на животе, то есть на футболке, и портретом на стене. При том, что никакой связи с его главной проблемой, никакого влияния на ее решение Рамзан не имел. Но вот ему так казалось правильно. Нет, Тереку в футбол играть совершенно не обязательно, чтобы оставаться в премьер-лиге и радовать свою публику. А в Нальчике тренер – всё. До него не было ничего подобного. И не хочется пробовать даже без него, хотя его, Юрия Красножана, все время куда-то зовут. То есть это трудно проверить, но в Нальчике и не проверяют. Я уверен, что если бы мы могли быть сейчас брошены в Нальчик, вот как есть – прямо в какую-нибудь правильную хинкальную, мы бы застали там в разгаре разговор о том, что Красножана зовут в сборную и он вот-вот ее примет. Расхождение будет в сроках. Мы их, в общем, опасаемся. И они все это чувствуют. Правда, мы опасаемся их не потому, о чем они в основном думают – потому что кавказцы думают, что они могут угрожать позициям ведущих клубов. Нет, опасение в том, что кавказцы займутся таким себе знакомым делом, которое есть проекция футбола на застолье – давай, брат, сперва за тебя, потом за меня, три очка там, три очка тут; но и это опасение, хотя, может быть, и более вероятно на данный момент, далеко от действительности. Мне кажется, что явление сразу четырех кавказских команд в премьер-лиге с непременными разговорами о них, об их шансах, об их традициях, в поездке по их холмистым городам – в первую очередь сможет нам дать понять… И, возможно, более доходчиво, чем что-либо иное: какой же Кавказ разный. И насколько он наш.