Чикамога при Дортмунде
Все в этой жизни повторяется, любые события имею свою предысторию, свои причины, свои законы развития. И практически в любом, казалось бы, уникальном казусе можно найти его проекцию в далеком или не очень прошлом.
"Зенит" приехал в Дортмунд, имея -2 разницы при четырех пропущенных на своем поле. Приехал в гости к прошлогоднему финалисту Лиги Чемпионов, команде, которая сейчас переживает один из лучших периодов в своей истории. Да, бывали дни и более славные, но не будь сегодняшняя "Бавария" сегодняшней "Баварией", эти годы называли бы эпохой "Боруссии".
- 2... "Зенит", бывало, совершал чудеса. Да и как ни странно, именно в Германии он выступает поразительно удачно, но задача все же казалась практически невыполнимой.
И снова реальность словно бы совершает поворот вокруг себя самой, являя накм картины прошлого. И услужливо покажет нам зеленую долину реки Чикамога – притока Теннесси. Вокруг – ранняя осень 1863 года, воздух пропах пороховым дымом, хотя запах этот для здешних пейзажей привычен: всего пол века прошло, как закончилась кровавая война белых американцев с индейцами-чероки, часть из которых не покорилась колонистам и закрепилась именно здесь. Люди вождя по имени Тянущий Каноэ, выдавленные с севера Теннесси, закрепились на берегах Чикамоги. Их так и стали называть и их враги, и они сами.
Вон там, на горизонте появляется группа товарищей. Небольшой коллектив, где-то 60000 щщей. Это армия генерала Вильяма Роузкранса, который приехал в Теннесси на выезд за федералов, обнаружил оставленный конфедератами город Чаттанугу и, решив, что противостоящий ему генерал Брэкстон Брэгг с подчиненными фирмами откатился аж к Атланте, разделил свои войска на три моба, решив закрасить на оперативной карте своим цветом весь штат. Вот только Брэгг, надув скаутов Роузкранса, все это время тихарился в ближайших кустах всего в 30 километрах от Чаттануги. Обнаружив противника в количестве 65000 голов, федералы в спешном порядке начали собирать разбредшиеся по штату дивизии. И вот к 18 сентября стороны сошлись в одной из самых кровопролитных битв за всю Гражданскую войну в США. На аргументах, естественно, но с соблюдением некоторых правил фэйр-плэй.
Нет, аллюзия, конечно, не в этих раскладах. Все повторяется, но редко слово в слово. "Зенит" отчаянно нуждался в трех голах, но "Боруссия" имела возможность играть по счету, имея солидный гандикап. Петербуржцы подошли к игре, имея в запасе кошмарный старт, уволенного тренера-звезду и и.о., имеющего непререкаемых авторитет у болельщиков, но минимум опыта и авторитета у подопечных игроков. Вытянуть ситуацию в таком положении – это было бы подвигом, который не могли бы не отметить даже принципиальнейшие недруги.
Силы сторон и их чаяния были понятны, ставки определены, и были они отнюдь не в пользу гостей. Тем более что играть предстояло на стадионе, который, наверное, затмит по уровню эмоций, источаемых трибунами, любую другую арену Старого света.
Писать подробный отчет о матче глупо – видели его все. Стоит отметить те детали, которые предопределили его течение и финальный результат противостояния.
Глупо было бы рассчитывать на какие-то особые тренерские ходы у "Боруссии" – немцы играли, исходя из результата первого матча и своего доминирования в центре, преимущества в мощи атакующей линии. Удивлять должен был "Зенит".
Но как раз сине-бело-голубые сейчас стали заложниками той кадровой политики, которую в последние годы проводило руководство клуба и тренерский штаб. В итоге 2014 год команда начинает с несколько странной конфигурацией полузащиты.
Вот есть Витцель, который классический бокс-ту-бокс, который провел, наверное, свой лучший матч за "Зенит". В 4-3-3, со всеми зенитовскими вариациями, он на своем месте.
А вот и мешок от вьетнамского риса... простите, вырвалось, это из другого стихотворения...
А вот Файзулин, который должен был заменить собой Денисова на месте опорного полузащитника. Есть еще живой Тимощук, но он не играл у Спаллетти, не играет и у Семака. Беда в том, что Файзулин по сути своей – тот же бокс-ту-бокс. Где его только не пробовали – от энганче до крайнего инсайда, но все равно лучшие свои матчи Виктор выдавал на позиции поддерживающего атакующий блок. Для опорного ему не хватает жесткости и цепкости. И все проблемы "Зенита" в опорной зоне, подборах и выходах из "рубилова" лежат именно здесь.
А вот Олег Шатов, который скоро может стать "нашим всем", но пока его не хватает на суровую мужскую дружбу, когда начинают трещать кости и ломаться щитки, и тогда "полотерская" футзальная техника дает сбои.
Его чаще используют инсайдом, в этот раз Семак решил проэкспериментировать со скрещиванием позиций: Шатов периодически менялся ролями с Данни.
В итоге "Зенит" получил сразу двух условных энганче, которые одновременно оказывались то на левом фланге, то в центре. Все это облегчало задачу обороне "Боруссии", которая играла по принципу "где мяч, там нас много". Противодействовать таким локальным "автобусам" можно только быстрыми и неожиданными переводами на свободного, готового включиться в атаку, но "Зенит" сам сужал фронт собственных комбинаций.
Вместе с тем в полный рост встала проблема правого фланга обороны, где Анюков с регулярной периодичностью оставался один в один против Шмельцера и помогавших ему Мхитаряна со-товарищи.
Когда-то при Морозове, когда "Зенит" играл классические 4-4-2, с либеро, с "персоналкой" – тогда правым полузащитником начинал совсем еще юный Андрей Аршавин. Юный настолько, что термин "розовощекий" был введен именно в честь его щек. Под ним защитником чаще всего оказывался Саркис Овсепян, который тоже любил ходить в атаку, а также заставлял болельщиков доставать "валидол", когда, играя либеро, начинал финтить перед прессингующими нападающими.
Это все лирика и воспоминания о временах, когда зеленее и краше, но проблема правого фланга в обороне стояла и перед Морозовым. Потому как в "4-4-2 даймонд" невозможно было заставить Аршавина отрабатывать в обороне: тот этого не умел, да и не хватало никогда сил ему на это (одна из причин, почему в Англии он так и не заиграл, как мог бы). Физиология. Тогда ОВНП и сделал перекос в линиях классической схемы, сдвинув Горшкова ближе к правому флангу, поставив ему задачу страховать еще и бровку. Вот кто-кто, а Горшков до окончания карьеры был двужильным как минимум, поэтому здоровья для выполнения этой задачи вроде как оказывалось достаточно.
Семак же проблему связки Халк-Анюков не решил, со сверхнасыщенным центром "Боруссии" помогать еще и на фланге не мог ни Файзулин, ни Витцель. Халк помогал очень периодически.
Эта беда-беда-огорчение периодически прорывалась розыгрышем "на третьего" и быстрыми проходами вдоль штрафной или пасом на ход инсайду, и центральным защитникам приходилось отрабатывать по полной по входящему на скорости игроку.
Очень тяжело отрабатывать.
А что еще печальнее – навесы с правого фланга зенитовской обороны следовали один за другим. И были они опасными точно так же, как атака дивизии Палмера на позиции Читема, которая чуть была не прорвала линии конфедератов на второй день битвы при Чикамоге.
Не попал Обамеянг просто чудом. И дело с большой вероятностью закончилось бы катастрофой для "Зенита".
Гол "Зенита" в какой-то мере стал нелогичным: оборона "Боруссии" работала крайне строго, но стоило один раз проморгать пространство слева от Халка, и залетела такая красота, которой аплодировали даже немцы, просматривающие на экранах стадиона повторы мячей в перерыве. И опять проблема Халка во весь рост: ему не с кем отыгрываться. После ухода Широкова "Зенит" вообще два матча внутреннего чемпионата играл формально тремя бокс-ту-боксами, потому как Рязанцев на позиции Широкова – это даже не смешно: игрок совершенно иного амплуа.
Увы, но немцы смогли ответить до обидного быстро. И снова подача с фланга Анюкова, статичный Кришито проигрывает в мощи прыжка Келю, а Малафеев не справляется с очень сложным мячом, ударившемся прямо перед ним. Гол отнюдь не вратарский, из разряда "не спас", не более.
"Заслуга" Малафеева еще и в том, что завелся не по делу Левандовски. Вратарь в ситуации со стыком был первым на мяче...
Но ногу явно придержал.
Поляк, возмущенный несправедливостью мира, после этого контакта, в котором ему и в самом деле было больно, выключился из конструктивной игры, запомнившись только ударом в голову Губочана, за который должен был получать как минимум вторую желтую, а на самом деле – прямую красную.
После перерыва характер игры изменился. Хотя многие говорили, что "Зенит" в этом матче им понравился, на мой взгляд, второй тайм в его исполнении был кошмарен. Немцы включили запредельный уровень борьбы, и в центре началось рубилово. И вот тут выползли на свет два момента.
Во-первых, футболисты "Боруссии" оказывались на касание лучше соперников в жестких единоборствах. Почти во всех случаях, когда мяч начинал метаться между ног игроков, когда только что искры от столкновений шипы в шипы не летели, за дортмундцами оставалось последнее слово, и когда мяч снова оказывался на чистой траве, он чаще попадал игрокам в желто-черной форме. И второй момент связан с лучшей тактической отработкой: не столько мяч оказывался, где футболист "Боруссии", сколько сам немец приходил туда, где должен оказаться снаряд. И "Зенит", которому надо было забивать три за тайм, львиную часть времени ввязывался в борьбу за отбор, а не тратил его на конструирование атак.
Тем более что провалил матч Кержаков, не успевавший навязывать борьбу, открываться или отыгрываться. Заменивший его Рондон сумел хотя бы создать плотность на переднем крае, освободив пространство для остальных игроков блока атаки и примыкавшим к ним Витцеля и Файзулина.
Но гол Рондона при всем этом был несколько не логичен: за второй тайм "Зенит" не создал сколь бы то ни было существенных угроз воротам Вайденфеллера, но кросс от Кришито (наконец-то напомнившего себя прежнего, вот что оправка в запас порой делает) превратился в нырок индейца.
20 сентября 1863 года, уже на третий день битвы при Чикамоге, произошло следующее.
Утро началось наступлением сил конфедератов, но планы Брэгга на мощную и результативную атаку сорвались: дивизии смешались прямо на поле боя. Так дивизия генерала Читема в назначенное по плану атаки время не смогла выдвинуться вперед, потому как перед ней оказались потерявшие строй и столкнувшиеся друг с другом солдаты Клейберна и Стюарта, никак не могущие выстроиться в боевые порядки под огнем северян.
Казалось бы – наступление отбито, федералы спокойно перегруппировываются и идут в быструю контратаку. Но несогласованность в приказах вылилась в одну из самых грандиозных катастроф войны. Потрепанные утренней атакой южан дивизии левого крыла армии федералов затребовали подкреплений. Менее всего пострадали части центра и правого фланга: дивизии генералов Рейнольдса, Бреннана и Вуда. Бреннан, занимавший позицию посередине, предложил сняться и перейти на левый фланг для усиления позиций генерала Томаса, который и принял на себя основной удар. Генерал Рейнольдс согласился, но направил в штаб командующего Роузкранса депешу: мол, Бреннан сейчас снимется, у меня оголится правый фланг, пусть Вуд сдвинется ко мне.
Первая печалька была в том, что Бреннан так никуда и не ушел, ожидая санкции Роузкранса на передислокацию. А приказ Вуду писал адъютант, не имеющий опыта. Роузкранс не проверил писанину этого самого Фрэнка Бонда, и генерал Вуд получил приказ, содержащий взаимоисключающие параграфы: приблизиться к Рейнольдсу и поддержать его. Недоумевающий Вуд посмотрел налево, где все так же стояла дивизия Бреннана, и ускоренным маршем выполнил вторую часть приказа: поддержка Рейнольдса. В бумаге был использован термин "support", подразумевающий встать ЗА поддерживаемой частью. То есть Вуд обошел так и не двинувшегося Бреннана и встал позади частей Рейнольдса.
Брэгг, который тоже отдавал в этот день не слишком сочетающиеся с реальной ситуацией указания, поймал удачу за хвост: несогласованная атака его левого фланга обернулась прорывом позиций северян как раз через брешь, оставленную Вудом. Правый фланг армии Роузкранса рухнул, как песочный замок. Потом была героическая оборона хребта Подкова, легендарная "Турчинская атака в тылу врага", возглавденная генералом Армии США Иваном Васильевичем Турчаниновым, и отступление в Чаттанугу.
Северяне отступили, но они потеряли убитыми, ранеными и пленными около 16000 человек, а выигравшие конфедераты – 18000. При этом федералы имели возможность пополнить армию, а южане – практически нет.
Потому как до этого был Геттисберг, где почти триумф Конфедерации превратился в ее трагедию. И превратить кошмар Геттисберга в победу в войне могла только оглушительная победа здесь, на Чикамоге. Но победа осталась лишь славной страницей в истории Юга.
Через два месяца будет битва при Чаттануге, где южане будут окончательно разбиты. И война будет ими проиграна. Алюзии? В полный рост.
P.S.Все же стадион в Дортмунде – это фантастика.
Гости тоже себя показали, сумев несколько раз перекричать этот вулкан. Инцидент с баннером в минус, что жгли у себя на трибуне немцы не рассмотрел. Но что касается баннера еще: по тому, что рассказывали, группа немецких товарищей прыгнула первая, но не смогла доказать преимущество своего поля и отступила, потеряв баннер.
В общем, брутальный выезд.
А у Макасина на животе видны следы махачкалинского гостеприимства.
