4 мин.

Ай, заинька, ай, серенький...

6 k

За что мы, в сущности, любим футбол? Да кто за что. А сам он прекрасен ещё и тем, что позволяет себя любить очень разным людям, открываясь им с разных своих пятнистых боков. Среди тех, кто любит футбол и интересуется им потому, что в нем наши противостоят не нашим, среди тех, кто любит разбираться в ткани игры, словно в кружевах, дабы понять, как она сделана; между теми, кому эта игра кажется воплощением чувственности; в окружении ещё и тех, кто просто любит отвести душу криком на стадионе, а также вокруг многих других, находящих в игре номер один ещё какую-нибудь особую притягательность – так вот, среди всех этих людей встречаются и такие, кто любит отмечать в футболе черты, свойственные той или иной стране. Национальное, так сказать, своеобразие. Это между прочим, не всем понятно. Вот англичане с их скоростями и самоотдачей – ведь за то же самое кто-то их и тупыми называет. Или итальянцы с их вкусом к оборонительной игре – кто-то разберется, и постижение этого доставит ему удовольствие, а кто-то просто скажет: «скучно». Мне кажется, что глупо их оценивать в режиме плохо – хорошо. Ну и что, что некоторые особенности в диковинку непривычному глазу? Так ведь вообще с любыми обычаями. Вот если человек в костюме Деда Мороза, например, приходит на работу где-нибудь в июне – ну, разве не глупо будет? А на Новый Год – самое оно. Вы меня извините за это предисловие, но я всего только хочу быть правильно понятым. Без него у меня не было уверенности. И сейчас ее нет; вы же знаете, я ж человек ломаный, жизнь у меня была непростая, вот и в суд как-то раз попал… Так что вы уж постарайтесь меня понять правильно. По-доброму. Этнографически. Я об обычаях, просто об обычаях нашего футбола буду говорить. С удовольствием наблюдал я эти колядки на матче «Ростов» – «Амкар». Ростову надо было хоть какие-то очки набрать; а если б не набрал, то мог вылететь. Ну, если бы Кубань победила. Вероятность этого была дико мала. Да и Кубань почти сразу начала свой матч проигрывать, что при современных условиях связи было известно ростовчанам и пермякам в ту же минуту. Так что они вне подозрений, угрозы вылета не было. А просто – время пришло, птицы в отлёт, а в чемпионате России пора играть без футбола. Защитники встречали атакующих игроков на расстоянии, на коем первоклассники танцуют медленный танец с первоклассницами. А иногда и вовсе не встречали. Полузащитник «Ростова» Кульчий, например, за игру, по-моему, ни разу не был атакован соперником. Он доводил мяч до дальней оконечности центрального круга и задумывался: как быть? Что предпринять? Если что и докучало ему в эти минуты, то разве отсутствие сигареты. И душа радовалась, ведь Александр Кульчий игрок уже не юный, а по таким играм может трудиться лет до шестидесяти. А ему ведь семью кормить. Первый гол забили, когда нападающему Амкара Сергею Волкову защитники расчистили коридор шириной с Дон. Позднее тренер Рахимов назовет этот гол очень красивым. И правда, это был высокий класс – вратарю Герусу было нелегко прыгнуть мимо мяча. Мастер! Мастер… Второй гол, ответный, игрок Ростова Павленко забил, обыграв… Нет, он не обыгрывал. Какое же слово подобрать? Обхитрив? Да нет, и это не годится! Скорей уж там Пеев, игрок защищающийся, хитрил. Павленко ведь не мог ожидать, что, подойдя вплотную, Пеев повернется к нему, так сказать, седалищным нервом? Вообще наивно думать, что в таком подходе – задом к подопечному – отсутствует угроза. Она есть! Просто этим оружием в футболе редко пользуются. А ведь в том, чтобы огорошить соперника, например, внезапным выбросом сероводорода, есть и эффект неожиданности, и дискомфорт. Что и требуется от опекуна. Правда, лучше это работает в играх зальных. Но мы отвлеклись. Так вот, Павленко (какое ж слово?) продефилировал между двумя соперниками и положил мяч в дальний угол. И пошла потеха. Крайние защитники выбегали за центральную линию метров на пять и пуляли мяч вперед, пока свои туда не прибежали. Полузащитники одной команды не приближались к другим ближе, чем на пару метров, а те, в свою очередь, достоверно изображали, что им уже страшно, и разворачивали свои атаки, а вернее, колядки, в другую сторону. Судья чувствовал себя лишним – без повода-то поди посвисти. Но он умудрялся. Ещё при счёте 0:0 он назначил в ворота Амкара два опасных штрафных. Нарушений не было ни в том, ни в другом случае, и все равно никто с этим не спорил; игроки словно говорили тем самым злополучному судье, Турбин ему была фамилия – слышь, Турбин, это наша игра, наш обычай, не лезь, мы сами всё сделаем! А на трибунах болели болельщики. Им происходящее очень нравилось. Они скандировали, ели семечки, а позже отпраздновали дружным ревом сохранение места в вышке своей команды. Ну, не может же весь стадион, да ещё в таком футбольном, как говорят сами ростовчане, городе не понимать, что перед ними чистая роспись? Не может. Значит, это не роспись. А это вот такой обычай. Народу-то нравится. А играем-то для болельщиков! Я это все дело комментировал, дурак дураком. Комментатор этому занятию нужен был, как концерту Надежды Бабкиной.

Этот текст является моей ежевторничной колонкой в газете «Советский Спорт».