Вальдас Иванаускас: «Приехал майор из ЦСКА: «Либо мы тебя забираем, либо идешь служить с медведями»
Литовец Вальдас Иванаускас стал одним из первых советских футболистов, уехавших в Европу с развалом Союза. Сделав себе имя в составе «Жальгириса», Иван Грозный играл в Австрии и Германии, где и начал свою тренерскую карьеру. Нынешним летом он возглавил хабаровский «СКА-Энергию». В беседе с еженедельником «Футбол» Иванаускас вспомнил, как майор убедил его перейти в ЦСКА, конфликт с Анатолием Бышовцем и рассказал об особенностях немецкой тренерской школы.
Главным тренером «СКА-Энергии» Иванаускас стал минувшим летом. //УЕФА
Мне бы в небо
- Тренером СКА вы стали этим летом. Самое сильное впечатление, наверное, наводнение в Хабаровске?
- Почему же, самое сильное впечатление – то что я вообще впервые приехал на работу в России. Хабаровск – далекий город, перелеты, игры, уровень ФНЛ – все это вызов, который я принял. А наводнение – просто несчастье, природа. Виндсерфинг на нашем стадионе - это было такое шоу. Хотя вода поднялась очень высоко, за две недели мы потеряли все. Стадион был нашим домом, но люди потеряли куда больше - свои личные вещи и жилье. Огромная трагедия.
- Говорят, серьезных футболистов можно заманить в Приморье только большими деньгами.
- Бросаться деньгами, чтобы к нам пришли звезды, – это не наш случай. Определенные условия созданы, но у нас не сверхъестественная команда. В ФНЛ играют клубы с куда лучшей инфраструктурой.
- Чем вы занимаетесь в эти бесконечные часы перелетов?
- Мне кажется, я уже могу попробовать получить лицензию летчика. Восемь часов в самолете – перелет до Москвы или Питера – для нас привычное дело. Есть разные развлечения, но я читаю или смотрю тренерские материалы. Хотя самое страшное – это период ожидания в аэропортах.
Повестка в «армию»
- Правда ли, что вы попали в футбол из обычного двора?
- Так и было, в те времена все гоняли мяч, хотя возможностей было немного. Разве что школьные стадионы были в приличном состоянии, с каким-никаким газоном, школы за ними присматривали. Мой сосед занимался в секции и играл на турнирах типа «Кожаный мяч» и как-то позвал меня. Первые два года я тренировался со старшими ребятами. Разница была велика, но сосед помогал, да и первый тренер что-то увидел во мне. Физически-то я был достаточно развит, но возраст есть возраст.
- Где же вас нашел «Жальгирис»?
- На одном из «Кожаных мячей» я был признан лучшим игроком турнира, и меня заметил Борис Петрович Игнатьев. Он как раз создавал юношескую сборную и позвал меня. Но в те времена было много волокиты с проверкой документов, все надо было отправлять в Москву, поэтому я не успел съездить на турнир на Кубу. А я ведь никогда не ходил в ДЮСШ или интернат. Нужно было успевать учиться, да и родители не хотели отдавать меня в спортшколу. Там очень баловали детей, дисциплина напрочь отсутствовала. Потом Борис Петрович позвал меня на турнир имени Гранаткина. Тут, по сути, началась моя карьера. Дальше были разные турниры, а летом созывалась сборная Литвы для Спартакиады. Ребята ехали постарше, и меня сначала взяли как запасного, но после первой игры я уже играл в основном составе. Тогда меня и заметил «Жальгирис».
- А в ЦСКА вас отправили по повестке?
- Практически. На юношеском чемпионате Европы в Москве в 1984 году мы проиграли Венгрии в финале. Упорный был матч, только по пенальти уступили, но у нас была очень хорошая команда. А ЦСКА тогда вылетел из высшей лиги, и там решили всю команду разогнать, набрать молодежь. Половину сборников отправили в ЦСКА. В то время нужно было идти в армию, хотя можно было получить отсрочку, но это на полгода. Как раз я заиграл в «Жальгирисе», меня взяли на заметку в «Динамо», «Спартаке». Последняя игра, мы собираемся в коммерческую поездку в Китай. Первое путешествие с мужиками, я весь радостный. И за день до отъезда, когда все документы готовы, мне говорят, что я не поеду, с Шереметьева меня сразу заберут в армию. Переживал, конечно, команда улетела, а я остался в Литве. Приехал майор из ЦСКА: «Мы тебя заберем. Не сейчас, так весной. Юрий Андреевич Морозов хочет, чтобы ты был в команде». Три дня меня так пугали: «Не хочешь в футбол играть, будешь служить с белыми медведями». Возможности для отсрочки были, ребята в «Жальгирисе» тоже надеялись, что я останусь. Но я понимал, что терять полгода подготовительного сезона неправильно, так что согласился.
- «Отслужили» не слишком удачно.
- ЦСКА был вроде как потерянным временем. Хотя я играл с теми же ребятами в сборной, в ЦСКА был единственным литовцем – язык, весь менталитет русский отличается. Зато этот опыт помог мне в дальнейшей жизни за границей, ведь я решился уехать из Литвы в 18 лет. Как игрок я раскрылся, уже вернувшись в «Жальгирис»: 1987–1988-й годы были нашим пиком – третье место в чемпионате, победа на Универсиаде.
Иванаускас в пылу борьбы. //Локомотив.инфо
Обида на Бышовца
- На Универсиаду в Хорватию «Жальгирис» почти в полном составе ездил под именем сборной СССР. Против вас играли настоящие студенты?
- Там было сумасшедше, ведь тогда еще была единая Югославия, и с ней мы попали в одну подгруппу. Деян Савичевич, Драган Стойкович, Сречко Катанец – те еще студенты. Причем за Югославию все болели, никаких противоречий в стране тогда не ощущалось. Мы тоже ехали как студенты, но гордились, что представляли Советский Союз. В полуфинале была битва с Северной Кореей, даже не знаю, с чем сравнить. После этого матча мы были на подъеме, поэтому в финале, казалось бы, легко выиграли у Южной Кореи – 5:0. Нынешнюю Универсиаду с той тяжело сравнить, тогда был совсем другой уровень – практически Олимпиада, но проход по студенческим.
- Могли и «золото» Олимпиады-88 выиграть. Из-за чего все-таки Анатолий Бышовец вывел вас из состава сборной?
- Очень больная тема для меня. Все сборы, до самого последнего в Сухуми, я прошел как основной игрок. И в последний момент, за три-четыре недели до Олимпиады, мне сказали, что я не еду, и в сборную позвали игроков, которые вообще ни разу не были на сборах. Личные это или политические причины, я не знаю, пусть все это останется на совести тренера. Олимпиаду я заслуживал.
- Нам рассказали, что Бышовца уволили из «Маритиму» из-за конфликта с Данни. Португалец как-то провинился, и Анатолий Федорович его также вывел из состава.
- Он специфический, непростой человек, понятно, что у каждого тренера есть нюансы. Но я был на всех турнирах, хотя он мог меня не вызывать. Удивило, что он вывел меня из состава в последний момент, когда создавался костяк. Да, он великий тренер, выиграл Олимпиаду – большое достижение для Союза, но личная обида у меня осталась.
- В 1988 году в составе сборной СССР вы участвовали в турне по Кувейту и Сирии. Вас встречали как суперзвезд?
- После той негативной ситуации Валерий Васильевич Лобановский сразу взял меня в первую сборную. Там 14 игроков из Киева, а я попал в небольшую группу ребят из других клубов. Впервые после холодной войны мы приехали в турне. Встретили нас здорово, народ ходил на стадионы, причем одни мужчины и все в белом, национальной одежде. Безалкогольный режим – самое необычное, с чем пришлось столкнуться. Сезон вроде окончен, но ни капли спиртного нельзя. Правда, мы и так боялись в те времена лишнего махнуть, были на полупрофессиональном уровне.
- Каким вы помните Лобановского?
- Это человек, который видел на три-четыре шага вперед. Он очень мало говорил, но его слово – закон. Лобановский мог сделать из среднего игрока мастера. Тогда в молодости его все боялись, потому что он был требовательным к себе и команде. Киевляне рассказывали: если ты относишься к своей работе ответственно, он мог простить, даже если что-то не получается.
- Используете какие-нибудь его наработки?
- Спустя столько лет тяжело что-то переносить. Разве что его нацеленность и мудрость – вечные истины. Времена меняются, тогда он мог надавить, многого требовать. Сейчас игроки получают большие деньги, нужно очень тонко работать с психологией.
Литва на отшибе
- Какие эмоции вы испытали, когда узнали, что не едете на чемпионат мира-1990?
- Так я знал заранее, еще на Евро-1988 должен был ехать. Валерий Васильевич сказал: «Вальдас, в «Жальгирисе» ты лучший, но для меня этого мало. Если ты хочешь играть в большой футбол – еврокубки, чемпионаты мира и Европы, – переходи в киевское «Динамо». И дал мне два месяца подумать, а спустя время коротко спросил: «Ты принял решение?» Я ответил, что останусь в «Жальгирисе». Мне было комфортно в Литве, но, наверное, тогда я был не готов к конкуренции в Киеве. Сейчас понимаю, что ошибочно.
- Как-то раз вы обмолвились, что не будете выступать за сборную Литвы. Эмоции?
- Был конфликт с тренером, но главное – нам не создавали элементарных условий для работы. Сборная – зеркало страны, а в те времена президент и руководство Литвы были на низком уровне. У нас в стране не было и не будет большого финансирования для футбола, но элементарные-то вещи должны быть. Если уж мы зовемся профессионалами. И я не для себя лично пробивал это, а ради молодых игроков.
- Однажды вы сказали, что мечтаете возглавить сборную Литвы. До сих пор хотите?
- Сейчас я знаю внутреннюю кухню, поэтому мечта пропала. Если взглянуть на юношеские и молодежные уровни, то станет понятно, что будущего просто нет. Если три года назад меня спросили бы, когда Литва выйдет на серьезный уровень в футболе, я бы ответил: шесть-восемь лет. Теперь даже не знаю, что можно предположить. Перспективы мизерные.
Период в «Аустрии» - самый титулованный в карьере Иванаускаса. //austria-archiv.at
Связи Семина
- Отправившись на просмотр в «Аустрию», вы почувствовали, как падает железный занавес?
- Мы ведь ездили в соцстраны – в ГДР, Румынию – со сборной, но приезжали на три дня, максимум недельку. Особенно никуда не сходишь, постоянно рядом были люди, которые запрещали то, сё. Тогда мы уже снялись с чемпионата, но играть в Балтийской лиге было невозможно: очень низкий уровень. И в «Жальгирисе» у каждого была цель уехать в Европу. После еврокубков мы видели, какой футбол там – стадионы, отношение. У нас тоже любили футбол, но условия были несравнимы. Машины, квартиры с мебелью, выглаженная форма, все только для футбола - сначала это удивляло. А потом все встает на свои места, работаешь от субботы до субботы.
- Почему ваш переход не состоялся?
- Так состоялся, но чуть позже. Вместе с Арминасом Нарбековасом нас пригласили в Австрию на недельный сбор. После второго дня тренер предложил нам контракт. Но тогда было условие, что никто младше 27 лет не уедет из Советского Союза. И получилось: у нас на руках контракты, а играть не можем. Юрий Палыч Семин с «Локомотивом» тогда был во второй лиге и сказал мне: «Поможешь нам выйти в высшую лигу – на следующий день можешь ехать в Австрию». А у него были связи в федерации. Свое слово я сдержал, 3 ноября мы выиграли у «Ротора», а 5-го уже были в Австрии.
- Каким был Юрий Семин в начале своего пути?
- У него была цель выйти в высшую лигу, и он сделал невозможное с теми условиями, которыми обладал «Локомотив». Потом ведь нужно было закрепиться среди таких команд, как «Динамо», «Спартак», собирать по крупицам зрителей. Позже, когда я окончил тренерские курсы в Германии, нужно было проходить стажировку, я попросил отправить меня на месяц в «Локомотив». Палыч не изменился, по-прежнему ставил цели, но изменились условия – финансирование, база, стадион.
- Что такое австрийская лига?
- Ну, в те времена это был совсем другой чемпионат, играли звезды: Тони Польстер, Андреас Херцог, Станислав Черчесов, мы с Нарбековасом приехали, Эрнст Хаппель работал. Зрители ходили, и уровень был - один «Рапид» чего стоил! Для нас было в диковинку, что в свободное время можно делать что угодно, только выходи на поле и делай свою работу. Никто тебя не пугает, не надо прятаться. Работаешь – играешь, простая капиталистическая система. За три года с «Аустрией» мы выиграли все, а команда-то была: семь игроков сборной Австрии, три – Литвы плюс качественная молодежь. Помню: как игры сборных – почти весь состав разъезжался, некого было тренировать.
- Почему же у вас не получилось завоевать Германию?
- Нам предлагали паспорта, чтобы остаться в Австрии, но у меня была цель – Бундеслига. Болельщики меня полюбили, в «Гамбурге» до сих пор есть мой флаг на стадионе. Но пришлось уйти, когда пришел новый тренер. Надо было, конечно, ждать своего шанса, но мне так хотелось играть! Потом «Вольфсбург» только вышел в высший дивизион и звал меня, а я принял ошибочное решение вернуться в Австрию. Из Бундеслиги можно уйти куда угодно, а вот обратно – сложно.
Немецкий футбол Иванаускас покорял в составе «Гамбурга». //bundesliga.com
Тяжело в учении
- Карьеру вы заканчивали в низших немецких лигах. Там тоже идеальные газоны и полные трибуны?
- Две-три тысячи всегда приходит даже в таких маленьких городах, как Вильхемсхафен и Клоппенбург. Тогда у меня уже была цель начинать тренерскую карьеру, да и травмы пристали. Получил лицензию А, два года я был играющим тренером в четвертой лиге, потом президент предложил мне пойти на лицензию Pro. Благо язык у меня уже был на высоком уровне, там ведь нужно экзамен сдавать. В те времена мы с понедельника по пятницу с 8 до 17:30 занимались, как в обычной школе.
- За партами сидели?
- А то, конкретно в университете учились. Только в пятницу отпускали пораньше из-за пробок. Мне нужно было 500 км ехать, и так девять месяцев от звонка до звонка. Очень тяжело, особенно переключиться с футбола на учебу: психология, медицинские дела. Каждый год свыше 300 человек поступали, а из них только 25 будущих тренеров – большая конкуренция. Многие через пару месяцев уходили, потому что слишком большой стресс. Две недели я еще играть пытался, а потом закончил карьеру. Хотелось хоть раз в неделю переключиться на что-то другое.
- Первый успех к вам пришел в «Каунасе», причем очень быстро. Откройте секрет побед.
- Каунас – баскетбольный город, но я здесь родился. На таком же уровне я мог играть в баскетбол, на протяжении года я совмещал тренировки там и тут. Домашние стены помогали, наверное. У меня была нацеленность, с малых лет меня дисциплинировал отец.
- Расскажите о первой встрече с Владимиром Романовым?
- К тому моменту я давно жил в Германии, а в Литве создался новый клуб «Ветра» с амбициозным президентом. Меня пригласили, полгода я там отработал, параллельно в сборной Литвы был вторым тренером. Как-то мы летели на игру со сборной Шотландии, Владимир Романов был с нами как болельщик. Он большой бизнесмен и неординарный человек, подсел ко мне в самолете и говорит: «Я хочу тебя видеть в «Каунасе». Ну я и согласился.
Работа в «СКА» - новый вызов для Иванаускаса. //fc-skaenergy.ru
Неукротимые «сердца»
- Почему тогда, будучи тренером «Каунаса», согласились работать помощником в «Хартсе»?
- Тренер должен каждый день совершенствоваться. С «Каунасом» я выиграл все, но это деревенский уровень. Романов сказал: «Вальдас, ты должен прогрессировать. Условия в «Каунасе» нормальные, но у тебя пропадает интерес». Так что я поехал в Северную Ирландию на сборы «Хартса», и мне предложили должность помощника главного тренера. Плюс немецкий у меня был perfekt, а английский – так себе. Была возможность подтянуть.
- Не слишком ли много литовцев было на одну команду?
- Так ведь в те времена они были одними из лидеров: Саулюс Миколюнас, Дейвидас Чеснаускис, Эдгарас Янкаускас. Плюс команда создавалась заново, было много иностранцев, тех же чехов. И в 2006 году мы заняли второе место: впервые в истории кто-то вмешался в междусобойчик «Рейджерс» и «Селтика».
- После этого вы недолго тренировали «Карл Цейсс» и вдруг решились на работу во второй лиге Литвы. Неужели предложили большие деньги?
- В «Карл Цейссе» были очень тяжелые финансовые условия, но работать было интересно. Уйти пришлось по неспортивным причинам, был без работы, и появился «Банга» - амбициозный клуб. Да и если тренер полгода остается без работы, потом тяжело снова поймать этот ритм. Так что я решил быть в тонусе.
- Но в азербайджанский «Стандарт» вас точно заманили контрактом?
- О том, что проект полугодичный, я знал: клуб уже почти был банкротом. Президенту нужно было держать команду на плаву, поэтому он обвинил меня во всех грехах. Для меня это все равно опыт, хоть и негативный.
- Говорят, молодые азербайджанские игроки избалованы деньгами хуже русских.
- Финансовые возможности там огромные! Самые большие среди всех стран бывшего Союза, но дальше этого не идет. Все-таки у русских другой менталитет, а Азербайджан – мусульманская страна, где сильны традиции. Даже Палыч подтверждает, что есть большие деньги и идеальные условия. Но разбалованность мешает, менталитет тяжело перебороть. Но сейчас я принял новый вызов и работаю в России.
Вячеслав Опахин
Чего ждать от жеребьевки будущего первенства планеты? С кем ведет переписку главный тренер «Урала» Олег Василенко? Как будет формироваться заявка сборной России на чемпионате мира в Бразилии? Кто в течение последних десяти лет защищал ворота «Спартака»? Чем живет хоккейный Ярославль? Сколько стоит клюшка Александра Овечкина? Какой будет олимпийская сборная России по хоккею? Кто еще, кроме нашей сборной, будет защищать честь российского футбола в Бразилии? Об этом и многом другом – в новом номере еженедельника «Футбол».
