2 мин.

На перекладных

6 k

Так вот о дороге. Было весело.

Я прилетел в Петербург без пяти одиннадцать утра, а в три уже снова был в аэропорту. Прибавьте почти пару часов на дорогу в город и обратно (а не в Пулково же мне было сидеть, объявления слушать).

Программа вышла насыщенная: я, естественно, сразу по приезде бросил смску бывшему Радиму, а ныне Владиславу Николаевичу, что вот-де, Забросило меня в ваш город на ланч. Коли время есть, то милости прошу. Владислав Николаевич не отвечали.

А мало ли чем может быть занято утро понедельника у солидного мужчины, я и сам бываю в такое время неприветлив! И тут, едучи уже почти по центру (хотя кто разберет, где в Питере центр), взгляд поймал в окошке знакомый дом. Безрадостный голос произнес в трубку: «Алло».

- Шнур, я тебя не разбудил? А то, может, заеду на чаек?

Мы провели ближайшие полтора часа в разговорах об искусстве и дискуссии о судьбах современной музыки. В разговорах об искуссвтве я еще поучаствовал, а дискуссию больше слушал: Серега полемизировал больше сам с собой. Сойдясь на том, что музыка Налича – явление декаданса, мы пошли слушать новые серегины песни. Ей-Богу, так мне нравится Налич, но и правда чистый декаданс. А альбома «Рубля» остается ждать с отчаянным нетерпением.

Где-то минут за пятнадцать до того момента, когда задерживаться в утренних гостях стало бы неприлично, Владислав Николаевич позвонил с сообщением, что он закончил тренировку. И что бы нам не перекусить в одном итальянском местечке. Шнур как раз собирался из дому вон и с радостью меня подбросил. И к вдохновенным разговорам о высоком я добавил несколько свежих историй из жизни общих знакомых и немножечко «Зенита».

Опять - просто весело. А еще вчера, оказывается (это"вчера" по отношению ко вчера; мы вчера сидели, а вчера от вчера это произошло, и не путайте меня), Владику и Широкову присвоили заслуженных мастеров спорта. Я по этому поводу, да уж и не утро было, потребовал рюмашку шампанского. Ну, а у тренеров же понедельник - рабочий день... Им нельзя. Особенно заслуженным.

Тем временем Тимур командовал отъездом в аэропорт съемочной группы, а он ненавидит опаздывать. А я всегда опаздываю. И если бы после вчерашнего выходного у него были силы волноваться, он бы, как обычно, начал загодя. Но! Счет нам принесли ровно без трех минут два, и когда взволнованный голос Журавеля, не чая ничего доброго, сообщил, что машина у порога ресторации, мы с Владиславом Николаевичем вышли навстречу в сытую такую развалочку. Я вежливо поздоровался, Радим заодно и попрощался. И мы дернули в аэропорт.

В общем, если бы я еще и к Дуне успел заехать, к Смирновой, то была бы выполнена практически программа-максимум визита в город на Неве. Иногда этого не удается и за полнедели. Но уж к Дуне в другой раз. Судьбы кино были брошены необсужденными в этот загоревшийся-таки к отъезду солнцем питерский день.