18 декабря 2012, 11:36 10 мин.

Руди Фёллер и Диего Марадона. Любимый и нелюбимый футболисты моего детства

Автор

Я рано потерял отца. Мой отец очень любил футбол – в молодости он играл за свой университет, за свой стройотряд, имел спортивный разряд. Когда он ушел из жизни, мне было пять лет. Воспоминаний о нем осталось очень мало, но самыми яркими остались именно те, что были связаны с игрой номер один. Помню, как я, ничего не смыслящий в жизни ребенок, игрался рядом с ним, когда он читал очередной номер газеты «Советский спорт» или смотрел футбольный матч по телевизору. Телевизор этот, белорусский «Горизонт», вообще был первым цветным телевизором во всем нашем городке под названием Кара-Балта. Помню, как отец брал меня на улицу, и мы вместе с ним познавали волшебство этого чудесного спорта, как я нелепо пытался выучить футбольный финт, которому он меня учил. Прошло столько лет, но я помню, как сейчас, оставшиеся после отца журналы с футбольными названиями и книги о спорте, зачитанные позже мною до дыр, и самое главное наследство – сувенирный кожаный футбольный мяч, простоявший много лет у нас дома на самом почетном месте – на серванте.

Когда я немного подрос, и мы с ребятами во дворе частенько до самой глубокой ночи играли в футбол, наши мячи, в основном резиновые (кожаные были жутким дефицитом), быстро стирались в клочья. Тогда я и вспомнил про этот мяч. Когда я вытащил этот мяч на улицу – для всех пацанов нашего двора наступил настоящий праздник футбола. Даже накачивание этого мяча было превращено в особую церемонию, не говоря уже о том удовольствии, которое мы получали от прикосновения к настоящему футбольному мячу.

В параллельной от нас Вселенной обитал Его Величество Большой футбол. Первая воочию увиденная и запечатленная мною в памяти телетрансляция футбольного матча пришлась на тот печально памятный матч сборной СССР со сборной Бельгии в ¼ финала чемпионата мира в Мексике. Матч, волевой для бельгийцев и неудачный для советских футболистов, ведомых Игорем Белановым, я смотрел в записи, и помню, как мы вместе с комментатором того матча Котэ Махарадзе дико переживали и расстраивались по поводу проигрыша сборной Союза. Остальные матчи того чемпионата мира целиком я не видел, как не видел я и игру сборной Англии со сборной Аргентины, в это время я сам, наверное, играл в футбол во дворе, а дело было во время летних каникул. Лишь в конце обязательного для всех родителей просмотра ежедневной информационной программы «Время» я увидел из той игры тот самый момент, когда Марадона свой первый гол в матче забил рукой.

Будучи воспитанным в лучших традициях того советского времени, зная, что обманывать нехорошо и подло, и игра, как и жизнь, должна быть честной, я никак не мог принять гола Марадоны, названного, как я узнал позже, «Рукой Бога». Мне казалось, что меня обманули, я не мог поверить, что мою любимую игру можно вот таким безжалостным образом испоганить, превратить в место, где выигрывает не сильнейший, а хитрейший. И даже второй гол Диего в ворота англичан, который считается самым красивым голом за всю историю мировых чемпионатов, не мог изменить моего отношения к футболисту, который для многих сегодня является величайшим футболистом мира. Я тогда еще не знал, что такое болеть за какую-то команду, но я точно понял, против кого теперь я буду болеть.

Как все знают, сборная Аргентины, где великий аргентинец действительно ярко блистал, дошла до финала. Ее матчей на том турнире я не видел. Как не видел и финального матча Аргентина – ФРГ целиком, тогда живая игра на пустыре с камушками вместо штанг и с «вратарем-водилой» для меня казалась более интересной, чем футбол по телевизору, пусть и мирового уровня. Мне лишь удалось посмотреть последние минут пятнадцать того матча, когда проигрывая матч 0:2, немцы отыгрались и вернули в матч интригу. А счет сравнял усатый, похожий на одного учителя из нашей школы, щупленький немец Руди Феллер, который у меня и стал ассоциироваться с Добром. «Зло в лице Марадоны должно быть наказано!» - проговаривал я про себя. Но я был разочарован, так как аргентинцы забили третий гол: Зло открыто смеялось мне в лицо. Как им вручались награды и Кубок мира, я уже не стал смотреть. Происходящее казалось мне крайне несправедливым.

Следующей встречи с футболистом, который, как мне тогда казалось, был призван бороться вместе с несправедливостью, мне пришлось ждать два года. За это время я посмотрел целых два матча чемпионата СССР, и уже имел кое-какие понятия об этой прекрасной игре. «Евро-88» с кроликом Берни в роли талисмана стал первым большим турниром, который я посмотрел от начала и до конца. Болел я, как и все советские дети, за сборную СССР. Наша сборная, как все знают, дошла до финала, но часть моего сердца болела за ФРГ, точнее, за одного из игроков этой «железной» команды – за Руди Феллера. Это бы не совсем типичный нападающий, не будучи наделенным внушительными габаритами, он, тем не менее, постоянно выигрывал большинство единоборств, а голевое чутье у него было – мама, не горюй. Несмотря на то, что Фёллер забил всего два гола, а сборная ФРГ в полуфинале домашнего первенства вылетела от нокаута, исполненного расцветавшим голландцем Марко ван Бастеном, я надеялся, что время немцев еще придет. Особенно я надеялся на повторную дуэль Феллера и Марадоны, ведь через два года должен был состояться чемпионат мира.

Спустя два года к началу Кубка мира-1990 в Италии Марадона поначалу сильные негативные эмоции у меня уже не вызывал. Наоборот, стало даже интересно понаблюдать за ним и его сборной, тем более они оказались волею жребия в одной группе со сборной СССР. Однако как раз таки из-за матча Аргентина – СССР я начал болеть против Марадоны и всех его команд с утроенной силой: советским футболистам после проигрыша в первом матче румынам кровь из носу необходимо было побеждать действующих чемпионов мира, и в дебюте встречи они понеслись в атаку. В одной из них, при счете 0:0 мяч, посланный кем-то из наших футболистов, уже летел в ворота, но путь ему преградила рука Марадоны. Судья сделал вид, что игры рукой не заметил, Марадона позже опять сошлется на помощь «Руки Божьей». Наши проиграли 0:2 и вылетели из турнира, несмотря на все наши надежды и статус одного из фаворитов чемпионата.

После вылета нашей сборной у меня уже испарились последние сомнения, за кого я буду болеть дальше: конечно за сборную ФРГ, тем более Руди Феллер вместе с Юргеном Клинсманном и Лотаром Маттеусом составляли у них основной «магический атакующий треугольник».

Свою группу немцы прошли на одном дыхании, растерзав с крупным счетом сильных югославов (один гол забил Феллер), слабенькие Эмираты (Феллер забил два гола), и, скатав в ничего не решающем матче ничью с Колумбией, вышли в 1/8 финала (тогда я еще не знал такого названия, как плей-офф), которая ознаменовалась новой дуэлью: «летучие голландцы» против «немецкой машины». Жесткое противостояние достигло своего апогея в моменте, когда Райкаард (его комментаторы называли Рийкард), который был призван постоянно прессинговать Феллера, плюнул в него. Удалили обоих. Райкаарда удалили за плевок, Феллера – незаслуженно. Я не мог поверить в это: на моих глазах вновь свершалась несправедливость. Однако, оставшись в составах 10 на 10, немцы легко «укатали» голландцев и прошли дальше. В послематчевом обзоре я увидел инцидент Феллер – Райкаард подробнее, и у меня не оставалось сомнений, что виноват был только Райкаард. О том, что Феллер якобы назвал голландца «черной обезьяной», тогда я не слышал, источников информации, как сегодня, у нас не было. Видимо, судейский комитет увидел этот инцидент моими глазами, и дисквалифицировал Фёллера только на один матч. Голландцу впаяли то ли три, то ли четыре матча, точно не помню, а в справочники заглядывать неохота.

Ввиду удаления матч с чехами (тогда еще чехо-словаками) Феллер пропустил, но выиграли без него, хоть и в тягомотнейшей игре. Полуфинал в анлгичанами Гари Линекера вытянули на зубах по пенальти. А впереди был финал.

Параллельно я с детской и искренней ненавистью наблюдал, как аргентинцы на морально-волевых отправляют домой бразильцев, и выходят на югославов с вождем Гойко Митичем Драганом Стойковичем. Матч с «югами» заканчивается нулевой ничьей. Свой послематчевый одиннадцатиметровый Марадона не забивает, что сопровождается удивленным возгласом комментатора Орлова: «О, Мамма Мия, Диего Марадона!». Именно тогда мне показалось, что чаша весов великого аргентинца начала качаться в другую сторону. И хотя аргентинцы тогда все же по пенальти выиграли, как выиграли они потом в полуфинале опять же по пенальти у хозяев турнира итальянцев, финал подтвердил всю правоту моих мыслей.

Финал. Это был, наверное, самый скучнейший из матчей турнира. Смотрел я его по черно-белому экрану, так как мой телевизор «Горизонт» к концу турнира начал «сдавать», в силу чего все футболисты бегали по экрану «телика» с лишенными изящества кривыми ногами.

Градус напряжения же зашкаливал: встречались ведь два предыдущих финалиста, два самых сильнейших коллектива в мире. Марадона, фактически игравший на одной ноге (травмированная вторая у него ежедневно получала изрядную долю уколов), противостоял мощнейшему коллективу интеллигента Беккенбаэура.

Кульминации матч достиг минут за пять до конца. Назначается очень спорный пенальти. Аргентинец Сенсини нарушает правила. И на ком? Конечно, на Руди Феллере. Этот матч больше я никогда не пересматривал, но помню, как сейчас: Сенсини в подкате выбивает мяч из-под ног Феллера. Немец падает. После неоднократных повторов однозначно нельзя определить, был ли фол или не был. Сомнения в правомерности назначенного наказания есть у всех, кто со мной смотрел игру. Сомневается с экрана телевизора и голос легендарного Владимира Маслаченко, комментировавшего тот матч. Не сомневался лишь один я. Латиноамериканцы во главе с Марадоной отчаянно протестуют, но судья-мексиканец непреклонен. К мячу подходит невозмутимый немец с орлиным профилем Андреас Бреме, разбег, удар, отчаянный но бесполезный прыжок «кипера» Гойкоэчеа – гол! Золотой гол! Немцы – чемпионы!

Я ликовал. Ликовал больше не из-за победы немцев. Я ликовал из-за того, что, наконец-то, на моих глазах, восторжествовал принцип справедливости, из-за того, что праведным гневом был наказан тот, кто больше всех на свете этого заслуживал своим, как сказали бы сейчас, «нефейерплейевским» поведением. И мне ни капельки не было жаль Марадону, громкий плач которого заглушал шум ревущих трибун.

Сегодня мне кажется, что в этот день Господь Бог начал уравнивать чашу весов Диего Марадоны в обратную сторону, но до конца расплата за «Руку Божью» еще не наступила. Окончательная расплата должна была наступить много позже, когда Великий Аргентинец перечеркнет свою блестящую карьеру употреблением тяжелых наркотиков, дисквалификацией на чемпионате мира 1994 года в США, множеством скандальных историй, в которые он попадет, как во время, так и после окончания своей футбольной карьеры. Я думаю, что аргентинец и по сей день расплачивается за ту несправедливость, которую он, по моему мнению, допустил, забив англичанам гол рукой, и нейтрализовав по-волейбольному потенциальный гол ныне переставшей существовать могучей сборной Советского Союза.

А Руди Феллер после окончания чемпионата мира, в отсутствие информации с футбольных полей мира, исчез с горизонта моего внимания, чтобы вернуться через два года на чемпионат Европы, где в первом же матче против сборной СНГ получит перелом руки от «костолома» Олега Кузнецова. Далее я уже так яростно за Руди Феллера не болел, сопереживал ему, конечно, отслеживал его карьеру, в которой были как спады, так и взлеты, как, например, выход в финал тренируемой им сборной Германии на чемпионате мира 2002 года.

В дальнейшем в своей жизни я смотрел много футбола, но те первые детские впечатления, особенно на фоне борьбы Добра со Злом, так и останутся моими самыми яркими впечатлениями от футбола на всю жизнь.