8 мин.

За месяц до ухода Газзаева

6 k

Осталось сыграть четыре игры, две в чемпионате страны и две в Кубке УЕФА, и у московских армейцев появится новый главный тренер. Кто это будет – версий не так уж и много, но даже самые знающие люди не говорят на эту тему предметно.

Потому, что решение об этом принимает один человек – Евгений Гинер. Принимает в общем-то единолично, как и другие важные решения, и пока он сам не скажет, о ком он думает (либо кого он выбрал), все домыслы остаются домыслами.

А он молчит.

Можно лишь догадываться, что у самого Гинера с этим вопросом дело приближается к ясности. Интенсивные поиски имеют свойство просачиваться в новости с другого конца. Ведь об идущих переговорах всегда знает больше чем один человек.

Поэтому о будущем ЦСКА можно говорить исключительно сквозь призму настоящего. А оно у команды увлекательное. Не думаю, что ошибусь, если скажу, что по качеству игры ЦСКА сегодня первая команда в стране – в той же мере и степени, в которой в начале сезона такой командой был «Зенит». Забавно, что при этом ни «Зенит» весной, ни ЦСКА осенью не доминировали во внутреннем чемпионате. Это логично: чтобы выигрывать чемпионат, играть на пределе нужно не полгода, а весь сезон.

Любая длинная история, например, история о том, как футбольная команда прожила год, может быть рассказана через ключевые, наиболее показательные фрагменты. Лично для меня таким фрагментом, таким двухчастным сериалом стали в истории про ЦСКА два матча с московским «Динамо». Мне кажется, что оба матча, в общем, вошли в число наиболее увлекательных игр сезона. Это был интересный, обоюдоострый футбол, который оставлял ощущение легкости. Легкости – если говорить в целом о матче. Но в каждой из игр при этом было четко видно, что одна команда сильнее другой. Да, та, другая, тоже очень прилично умеет в футбол играть, и бьется интересно, но первая сильнее. Инициатива, что ли, на ее стороне. Инициатива – в самом широком смысле слова. Одна команда была актуальнее другой, одна команда была законодательницей моды в конкретный момент времени.

И вот любопытно, что в матче первого круга инициатива была у «Динамо», а в матче второго – у ЦСКА. В первом круге армейцы представали командой, у которой, конечно, есть игровая концепция, и она вполне дееспособна, но уже никуда не деться от того, что соперниками она изучена, а самим игрокам, мягко говоря, осточертела. Во втором ЦСКА летал по полю, играл в свое удовольствие, делал, что хотел.

Отметим в скобках, что у «Динамо» были свои причины выглядеть иначе – непохожие на летние армейские. Но о «Динамо» как-нибудь в другой раз. А вот метаморфоза, произошедшая с армейцами примерно посередине российского сезона, очень увлекательна. Нечасто бывает так, чтобы команда, не претерпевая больших перемен в составе и в руководстве, вдруг так прибавляет, причем не просто ведь начиная играть лучше – начиная играть лучше и ИНАЧЕ. Ну, а так, чтобы это еще и совпадало с моментом, когда администрация клуба объявляет, что действующий тренер уйдет в конце сезона (кстати, по-моему, это случилось как раз после первой встречи ЦСКА и «Динамо»)... С учетом всех этих нюансов история становится просто уникальной. И немного загадочной.

Хотя на самом деле никакой загадки тут нет.

ЦСКА был перестроен Газзаевым, в общем, по образу и подобию ровно той перестройки, которую произвел в сборной России Гус Хиддинк.

В общем, армейцы и сборная – конечно, разные команды. И во многом разнятся те средства, с помощью которых они ведут игру. Там есть и существенные, очень существенные противоречия. Однако так уж вышло, что в этом году и ЦСКА, и национальная сборная встали перед одной очень большой и практически одинаковой для обеих команд проблемой: как уйти от игры в три центральных защитника.

Надо оговориться, что не бывает среди уже разработанных схем игры плохих и хороших. Схема – это не более чем чертеж игры. Однако какие-то свойства схемам бывают присущи. И вот построение с тремя центральными защитниками, в частности, отличается тем, что оно весьма негибкое.  Я на этом довольно подробно останавливался, когда писал о сборной в канун и во время Евро. Но конспективно напомню сейчас. Вот давайте смотреть: у вас три центральных защитника, да? Вот нарисуйте их себе на листке бумаги. Если у вас есть три защитника, то вам – хочешь-не хочешь – надо ставить на каждую бровку по одному игроку. Одному, а не два. Двум там просто нет места. А раз так, то это игроки, которые обязательно должны успеть и в оборону, и в атаку. Что, в свою очередь, накладывает на их игру вполне определенный отпечаток.

Точно так же перед тройкой защитников одного опорного полузащитника, как правило, мало. Если только это какой-то выдающийся суперигрок. Все-таки нужно двоих, и задание у них будет по преимуществу оборонительное – потому что естественным образом главная проблема, с которой они по такой игре столкнутся, это подстраховка.

Посчитайте, сколько у вас уже на поле игроков с очень конкретным заданием. Три да два, да еще два, да вратарь – восемь. Итого на фантазию, на собственно то, что сделает игру твоей команды по-настоящему яркой, да какой яркой – индивидуальной и способной приносить результат, остается только три человека.

Мало. И опять же – невариативно.

Вы скажете – но, играя так, ЦСКА выиграл Кубок УЕФА.

А я вам скажу, что, в общем, это достаточно спорный вопрос, играл ли тогда ЦСКА действительно в три защитника. Определенный крен, конечно, был. Но если считать тогдашнего Алексея Березуцкого не чистым левым, а все же левым центральным, то тогда бросалось в глаза, что атаующее участие Жиркова и Чиди Одия, одного левого «коридорного», другого правого – совершенно не симметрично. Жирков был куда больше полузащитником, а Чиди – игроком линии обороны (хоть и самым активным среди них). Да дело и не только во внешних впечатлениях. Достаточно посмотреть на игры ЦСКА времен победы в УЕФА и сравнить их с матчами в последующие сезоны, чтобы увидеть: обязанности Жиркова, в особенности в том, как часто он обязан отработать назад и до какой точки регулярно возвращаться, отличаются. А это и есть ключевой вопрос в различии схем.

А потом случилось достаточно много разных событий. В какой-то момент травму получил Чиди, например. Потом все меньше и меньше команда могла рассчитывать на Даниэла Карвальо, а следовательно – больше внимания должна была уделять обороне. И отсюда – склонялась к игре контратакующей, что для системы с тремя центральными очень органично. Кроме того, чем дальше, тем больше над армейским построением работало время – оно становилось все более и более изученным соперниками, оно надоедало команде, исполнители не молодели.

Уже в конце прошлого сезона было понятно, что армейцам надо что-то менять. И логично, что с первого же их сбора донеслась информация – пробуют играть в два центральных защитника. Дело, однако, кончилось, во-первых, разгромом на Кубке Первого канала. Кроме того, существенно вспомнить, что тогда от тройки к паре Газзаев пробовал менять команду, переводя Игнашевича в центр полузащиты. Ну, там, наверное, разное пробовалось, но вот, в частности, это.

И тогда Газзаев, имея перед собой предсезонку, не засоренную еврокубками, не смог перестроить команду. Почему? Не важно на самом деле. Не смог – и все. Сам не расскажет, потому что никогда не любил разговоры о своих неудачах, а видели это единицы.

А Хиддинк, также стремясь уйти от тройки в середине, стремясь раскрепостить команду тактически и заодно выгадать лишнего футболиста для атакующих дел, справился с этой задачей.

Кстати, именно в это время Газзаев, прежде отпускавший на счет голландца разные ехидности, как-то перестал это делать. Мне, во всяком случае, ничего подобного на глаза не попадалось.

А после Евро перестроил свою команду совершенно аналогичным образом.

Конечно, есть отличия. В частности, роль Жиркова. Что, собственно, не принципиально. Во-первых, Газзаев, можно сказать, Жиркова открыл и имеет полное право быть консервативным в том, как его лучше использовать. Во-вторых, позиция левого защитника, на которую в ЦСКА Жирков отведен не был, остается сейчас в команде объективно самой слабой (на мой взгляд). Григорьеву, который там встречается чаще всего сейчас, явно недостает резкости, маневра. Ну и, наконец, для самого Гуса использование Жиркова в обороне никогда не было концептуальным вопросом – он всегда подчеркивал, что это шаг вынужденный, что ему нужен активный левый защитник, и кроме Жиркова в этом качестве просто никто другой не сыграет. И, кстати, как только поднабрался опыта работы в сборной Янбаев – Хиддинк сразху же попробовал вернуть Жиркова в полузащиту. Так что тут не суть.

Что дало такое построение сборной, мы знаем. А вот что новая модель дала ЦСКА?

Ну, во-первых, точно так же, как оказались развязаны руки у Жиркова слева, точно так же расцвел Красич справа. Ему было в разы сложнее, чем Юрию, играть по всему флангу от лицевой до лицевой, чисто полузащитный вариант для Красича куда органичнее. Во-вторых, центр поля теперь уже не должен играть исключительно страхующую и разрушительную роль. С этим можно связать то, что разрушителя Рахимича окончательно вытеснил из стартового состава (думается, уже навсегда) разносторонний Мамаев. Да и ренессанс Алдонина, полагаю, тоже с этим связан. И в-третьих, наличие чистых крайних полузащитников ВСЕГДА в атаке (а не по мере успеваемости туда) сделало фронт этой самой атаки значительно шире, и такой разносторонний нападающий, как Вагнер, получил дополнительный простор для своей деятельности. Он ведь может и на острие сыграть, но главная его опасность – когда он сам выбирает направление удара, маневр. Вот теперь у него такой выбор есть почти в каждой атаке.

Я ничего не сказал о Дзагоеве. Но дело в том, что как раз появление Дзагоева к перестроению ЦСКА не имеет, как мне кажется, отношения. Он фактически заменил сбившегося с жизненного пути Карвальо. Он и в старом построении был бы в основе ровно на той же позиции. Дзагоев – это начавшая работать молодежная «линейка» клуба, а не тактическая реорганизация. Хотя, безусловно, такой игрок ЦСКА был необходим и без него игра так бы не смотрелась.

В общем, каждый игрок получил на поле больше свободы.

Вся эта история – красивая иллюстрация к тому, как вообще по миру путешествуют мысли. И как именно происходит влияние больших турниров на остальной футбольный процесс. А сама возможность вот такой компактной метаморфозы, когда команда поменяла лицо по ходу сезона, парадоксальным образом свидетельствует, как мне кажется, что у ЦСКА очень приличная и разнообразная обойма игроков, способная быстро учиться новому. Она останется таковой при любом тренере – и в этом смысле от личности наставника будущее ЦСКА не сильно зависит.

А зависит – от квалификации.