10 мин.

Лаваш и палтус. День чудесный

6 k

За плечами прекрасный воскресный день. Сходил на футбол. Отличная погода. Было нежарко. Игра получилась – восторг... Это я нарочно написал «восторг», мне воскресный матч на самом деле даже больше субботнего понравился.

Но написать я хочу не об игре (разве что немножко), потому что я её комментировал и по матчу, в общем-то, уже все высказал. Опять же если есть вопросы – есть конфа. Я просто расскажу вам, что был за день. Иногда ведь спрашивают – что делаешь до матча, как готовишься, приметы есть какие-нибудь или нет... Вот я и расскажу.

Проснулся я поздно. Как-то так вышло, что не спал долго, почти до семи утра. Купил накануне массу фильмов, и вот посмотрел один, потом другой, и как-то так прошло время. Часа в 4 спохватился, воспользовался всеми засыпательными приемами, но они все до одного отказали. А волшебную таблетку снотворную пить мне не хотелось. В общем, уснулось как-то само уже под утро. Зато я восход видел. Живу я высоко, видно весь город... Это красиво. Особенно если есть возможность рассматривать подробности в телескоп. Я такой возможностью счастливо обладаю.

У меня есть несколько способов настроить себя перед работой, которыми можно пользоваться по настроению. Матч ЦСКА – Локо был особенный для меня. Во-первых, я давно не комментировал. Получилась этакая пауза. Я рассматриваю свою профессию сквозь призму того, что нам, комментаторам, надо постоянно находиться в тренинге. А тут я выпал (отдохнул, на самом деле). Так вот, один из способов настроиться для меня – постараться совершенно не думать о работе. Посмотреть в окно, пройтись по улице, перечитать хорошую книжку – смысл в том, что как бы тренируешь впечатления, и впечатления должны быть иного, не футбольного рода.

На самом деле все способы настроиться на игру сводятся к тому, что в день матча надо жить в свое удовольствие. Запрет у меня есть только один: я стараюсь, когда хороший матч, обязательно прийти на него голодным. В прямом смысле этого слова.

Мое удовольствие в день матча заключалось в том, что я проснулся без будильника, довольно поздно. Поиграл с котами, покормил их, подумал, чем бы этаким заняться. Решил ничем не заниматься. Решил, что выеду из дома пораньше, чтобы и на матч пораньше приехать, и по дороге заехать в один классный магазин, где я на днях присмотрел лампу. И ещё там по соседству есть другой магазинчик, в котором продаются всякие прикольные подарки. А вчера у моего друга, которого я наверняка должен был встретить на футболе, был день рождения. Вот я бы одним махом всех мыслимых зайцев и убил.

Но магазин с лампой оказался, сволочь такая, закрыт. Он совершенно не должен был быть закрытым! Но был. Настроение ухудшилось. Как там моя лампа? Я в понедельник не смогу за ней заехать. Ну как купят? Где я потом такую найду? Мне старая уже надоела, да и вообще в доме явная нехватка осветительных приборов... Да и котам она бы совершенно точно понравилась. Потому что она устроена с маленьким водопадом. Такое у неё широкое основание, сделанное из камушков, и вместе со светом включается небольшой насос, который качает налитую в поддон воду, и она тихим водопадиком стекает по камням. Кот Родион наверняка бы проводил у этой лампы всё свое свободное время! И кот Маховлич, которому от товарища не след отставать, тоже. Сидели бы вокруг неё, журчащей, с видом двух озабоченных профессоров и время от времени трогали бы лапами воду...

И тут такая подстава. Блин, никак я не ожидал такого от любимого магазина.

Кстати, одну лампу я там уже купил. Она в виде утки. Вы видали лампу в виде утки? Ну, правильно – откуда, вы ж у меня дома не были. Правда, котам она абсолютно безразлична, но её я и покупал для себя. 

Все эти мысли заняли у меня ровно то время, которое потребовалось пройти от одного магазина для другого. Причем в момент, когда я входил во второй магазин, где подарки, позвонил Дяденька. У Дяденьки было смутное настроение, он искал человеческого общества и уже нашел общество Тимура, теперь они сидели в ресторанчике и наслаждались какими-то баклажанами. Они тоже собирались на футбол. Но не работать. Я звал Дяденьку работать, но Дяденька, если уж он что в голову себе вобьёт, бывает с этого несбиваем.

Купил подарок и поехал я к ним. Подарок получился отличный, только на стадион меня с ним не пустили бы ни при каких обстоятельствах.

Ну, отведал и я тех баклажанов. Ничего так. Поболтали мы ни о чем, поржали над чем-то – тут и ехать пора. Дядю я забрал к себе в машину, а Тимур поехал сам с собой. Хотя его машина, думаю, в моей легко бы поместилась, но вот любит человек сам за рулем, что поделать.

И ни слова о матче мы не говорили о предстоящем. Ни единого. Только немножко обсудили Гончара. Дядя комментировал ту игру и поделился важным наблюдением: Гончар, в общем, судил нормально, но он не успевал за игрой, чисто физически не успевал добежать. Несколько раз это сказалось.

Приезжать на «Локомотив» я дико люблю. Это в каком-то смысле мой родной стадион, не потому, что я сейчас за Локо болею, а потому, что он располагается как раз по той дороге, по которой я, когда был маленький или молодой, ездил из Балашихи в Москву. И постоянно я его видел из окна автобуса или такси. Вот вылезли мы с Юряльбертычем из машины, покряхтели, пошли потихоньку. Погода, воздух. Народу мало. Паровоз стоит красивый, милиция на конях – все атрибуты грядущего противостояния. По дороге стали попадаться знакомые. Говорят – Вагнер приехал! (Это уже и вчера я знал, а вот в пятницу ошибся, не перепроверил и в передаче сказал, что, скорей всего, он не успеет на игру). Молодец, говорю, Вагнер Лав, хорошо, что приехал. А судит кто?

И никто не знает, кто судит. Вот вечно так: что сам знаешь – тебе расскажут с умным видом. А что надо – так никто не поможет. Ни-кто!

Конов встретился. Опять с какими-то новостями. Аксенов. Дядя его спрашивает: ты у поля сегодня, Саня, работаешь? Нет, говорит, я посмотреть приехал. Идет Родионов. Ты на тумбе сегодня, спрашивает Дядя? Нет, я, говорит – посмотреть. Потом подтягивается Тимур, про которого я тоже уже давно знаю, что он тоже просто посмотреть. Андронов подтянулся, который, если б работал, появился бы тяжело дышащим и в последнюю секунду. Так что и так ясно, что он тоже сегодня будет заниматься сладким футбездельем... Блин, а я, значит, работай! Не ладится день.

Потом мы долго стояли у угла поля. Травили анекдоты. Я вам расскажу один, всем друзьям все равно уже рассказал. В общем, дядька один вдруг стал чувствовать себя плохо. Дай, думаю, сдам анализы. Пошел в клинику, сдал. Пришел за результатами – и выясняется, что у него всё. Вообще всё, что только можно! СПИД, рак, сифилис, ну, всё. Дядька, естественно, полностью ошарашен... И врач ему говорит спокойным медицинским голосом: вы не волнуйтесь. Вы только не волнуйтесь. У нас отличная клиника, хорошие специалисты, мы вас сейчас положим, будет у вас отдельная палата, кормить будем лавашом и палтусом...

Дядька говорит: а что так? Почему лавашом и палтусом?

А врач ему говорит спокойным медицинским голосом: а потому, друг мой, что только это под дверь и пролезает.

Тут подошёл Леонид Фёдорович Трахтенберг, легенда журналистики. Завидя нас, он приветственно воскликнул: ну вот, теперь понятно, какой матч центральный! Я возразил Леониду Фёдоровичу: наоборот, это вас, когнда по телевизору увидишь на трибуне, понимаешь такие вещи. Вчера, если кто помнит, трансляция матча Спартак – Зенит началась с плана на трибуне, где рядышком сидели Игорь Кваша и Леонид Фёдорович.

- Точно,- улыбнулась легенда в ответ. – Я так и Игорю и сказал: садись со мной, тогда тебя по телевизору покажут, и вся страна тебя увидит.

Ну, как мог Кваша упустить такую возможность?

Появляется Дементьев с Димой Ананко. Объединить этих людей может только совместная работа на тумбе. Вот и ответ на животрепещущий вопрос. Спрашиваю их, кто судит. И эти не знают. Ну, эксперты! Ну, знатоки! Ладно. Пора и честь знать. Дяденька вон уже потрюхал в ложу прессы – занять удобоваримое место. Пойду и я, мало ли. Место у меня гарантировано, но надо же протокол взять. Я-то не могу не знать, кто судит!

Ага. Николаев. И Асатиани в запасе. В четверг был здоров, как конь. Ну, или как паровоз. А теперь он в запасе. Как интересно, думаю! А сам поднимаюсь по лестнице примерно на уровень седьмого этажда – там лифта никакого нет, полезный такой моцион. Поднимаешься, солнце светит, садясь за Москву потихоньку, и вот тут у меня есть одна примета: если я её вспоминаю, то, пока поднимаюсь, смотрю на растущую параллельно лестнице большую сосну. На ней надо увидеть птицу. Если увижу птицу, значит, все будет хорошо. Если не увижу, тоже, но просто интересно подниматься по лестнице и рассматривать сосну. А тут ещё Асатиани... Что же случилось?

Последний отрезок марш-броска к кабине, на которой написаны таинственные слова «Порошок! Не входи!», проходит по верхнему сектору главной трибуны. Я не отказал себе в удовольствии посидеть на воздухе и посмотреть, как команды разминают себе положенное. Трибуны постепенно заполняются, начинают что-то покрикивать... Ух! Хорошо.

Потом я посмотрел на телефон, потому что часы что-то стало в лом носить, выключил его и пошел в кабину.

Там я немного покомментировал.

Потом мы стояли на верхотуре в перерыве и курили. То есть курил только маленький Нобель, который комментировал в соседней кабинке для радио «Спорт», а мы со Стогни, который комментировал для телевидения «Спорт», стояли и пялились на закат. Вообще, наверное, из этого стоит сделать примету: если в один день посмотришь своими глазами и на восход, и на закат, то значит, он будет удачным.

Хотя нет. Стой. Если ты уже увидел и восход, и закат, то на кой такая примета, день-то уже прошел? Значит, примета в том, что день БЫЛ удачным? Но если он уже был, то это и так ясно... Хм.

Сошлись на том, что Вагнер зверь.

Потом я ещё немного покомментировал.

И все. И вниз, по лестнице. Кончилась работа.

Хорошо на футболе. Всех видишь. Даже неожиданный кто-то встретится, про которого даже и не думал. Вот, например, после матча очень тепло пообщался с Ахсарбеком Хаджимурзаевичем Галазовым. Приятно видеть этого славного человека в добром здравии. Поговорили, а когда разошлись, я неожиданно подумал – производит ли на Ахсарбека Хаджимурзаевича приятное впечатление, когда малознакомые люди, вроде меня, при случайной встрече называют его по имени-отчеству без ошибок...

Потом к месту, где я подпирал забор в окружении друзей и в ожидании ещё одного друга, того, у которого был день рождения, подъехала большая черная «мерседесина», из которой вылез и встал рядом человек с лицом «все по фигу». Вокруг заметались стюарды с главным каким-то, и главный выговаривал стюардам, что какого черта они пропустили сюда машину без пропуска. Но к человеку ни подчиненные, ни главный так и не подошли, потому что по его лицу и так было все ясно.

Потом из-под трибуны вышел Анатолий Федорович Бышовец. Мы встретились глазами, и он сделал несколько шагов навстречу. Эта встреча могла пророчить как дружеское приветствие, так и выяснение отношений, потому что работа у нас такая – чего в заметке не скажешь. То с любовью к тебе подойдут, то поругаться. Анатолий Федорович почти сразу улыбнулся и сразу сказал, что надо бы увидеться.

Это конечно. Это всегда. Мы с Анатолием Федоровичем не виделись, так чтоб посидеть-поговорить, года четыре. Правда, он честно приглашал меня на юбилей в прошлом году, я до сих пор жалею, что не смог.

Я спросил у Анатолия Федоровича, почему не играл Асатиани.

Потом мы ещё раз улыбнулись, он сел в машину человека с непрошибаемым лицом и уехал на ней.

А потом мы все дождались Германа, поздравили его с днем рождения и поехали посидеть в одно живописное место на закорках у Москвы. Дементьев остроумно назвал это место «местом с видом на музей Ленина». Если вы знаете, где находится музей Ленина, то наверняка заметите, как заметили и все мы, что если откуда-то видно музей Ленина, то видно сразу много других замечательных вещей, и вообще странно среди всех этих вещей для обозначения вида выбирать именно музей Ленина. А Дементини сказал, что там его принимали в октябрята. В общем, оказалось, что из всех видимых объектов только музей Ленина для него обладал достаточным запасом сакральности.

А потом стемнело и как-то само собой опять же поехалось домой. Хоть и не прямо. Но это уже неважно.

Так что если вам будет в дальнейшем интересно, как комментаторы готовятся к матчу и что делают потом – вот вам ответ на этот вопрос. Занимаемся мы, комментаторы, всякой всячиной. Живем в своё удовольствие.

Всё! Коты скучают. Тьфу на дела, поеду я лампу с ручейком покупать! Понедельник – законный комментаторский выходной.