«Тр*хайте женщин, пейте пиво»: Дебют Пола Гаскойна за «Лацио»
«Стадио Олимпико» ревет от восторга, переполненный фанатами «Лацио», которые встречают своего нового героя Пола Гаскойна с такой страстью, что кажется, будто сам воздух пропитан ожиданием чуда. А на трибунах - баннеры на английском, кричащие: «Парни Газзы здесь. Трахайте женщин. Пейте пиво». Да, именно так, болельщики «Лацио» приветствовали своего кумира, создавая атмосферу, которую не забудешь никогда.
Перед прочтением хочу рассказать про свой проект «Ретро Футбол», главная цель это собрать единомышленников которые любят футбол прошлого, если вы взрослый и адекватный человек, мы вас ждем в нашем сообществе. Также я постоянно розыгрываю оригинальный ретро-джерси у себя в канале. Вообщем я жду тебя, а мы продолжаем.
Но путь Газзы к этому моменту был эпичен! Целых 498 дней - почти полтора года. Между его последним матчем за «Тоттенхэм» и дебютом за «Лацио» пролетели в череде многочисленных трансферов, травм и, наверное, бесконечных реабилитаций. Но когда этот день наконец настал, 27 сентября 1992 года, все ждали чего-то особенного.
Конечно, о Поле Гаскойне написано столько, что можно заполнить целую библиотеку. Его влияние на футбол 90-х, его харизма, взлёты и падения - всё это уже стало частью его истории. Но сегодня мы хотим вспомнить не трагическую сторону его карьеры, а главное — тот невероятный, блистательный талант, который он явил миру.
И, к счастью, 47 минут, проведённые на поле против «Дженоа», стали настоящим свидетельством этого таланта. В тот день на «Стадио Олимпико» Пол Гаскойн показал, что такое настоящий футбол — яркий, непредсказуемый, наполненный гениальными ходами и невероятной щедростью. Он продемонстрировал всю ту возвышенность и красоту игры, за которые его так любили и так страстно ждали в Риме. И пусть это было лишь короткое мгновение, оно навсегда осталось в памяти как вспышка настоящего футбольного навыка.
Матч против «Дженоа» стал для «Лацио» четвертым в том сезоне, и ожидания от команды были колоссальными. Клуб сделал внушительные инвестиции, пригласив немецких бомбардиров Томаса Долля и Карла-Хайнца Ридле, а также звезду «Аякса» Арона Винтера. На бумаге состав выглядел как сплав таланта и опыта, но на поле команда сыграла всего три ничейных матча. Поэтому вся надежда была на Пола Гаскойна — он должен был стать той искрой, которая зажжет сезон.
Несмотря на то, что Джузеппе Синьори не вышел в стартовом составе, он уже возглавлял список бомбардиров Серии А благодаря своим дублям в начале сезона и ярким выступлениям, которые транслировали каналы в Италии. Но все взгляды были прикованы к Газзе.
Если сегодня пересмотреть тот дебютный матч «Лацио» против «Дженоа», то в глаза бросается одна деталь: как часто Газза завязывал шнурки. Его эксцентричность хорошо известна: он сам рассказывал, что во время матча против «Тоттенхэма» ему дали валиум, чтобы он успокоился, и именно это, по его мнению, сыграло роковую роль в травме, которая, возможно, поставила крест на его карьере в финале Кубка Англии 1991 года.
Мне кажется что эти манипуляции со шнурками — не забавная привычка. Они рассказывают историю игрока, который отчаянно пытался начать всё заново, доказать себе и всему миру, что он всё тот же Газза, способный блистать в лучшей лиге мира. Возможно, таким образом он пытался взять под контроль свой разум, сосредоточиться на игре. Конечно может быть, что он просто… ну, не очень хорошо завязывал шнурки. В любом случае это было стремления, его борьбы за возвращение на вершину.
В любом случае он явно хотел произвести впечатление. И это было заметно с первых минут! Газза, призрак, появлялся то на правом, то на левом фланге атакующей полузащиты, зависал на границе штрафной, перехватывал мячи, чтобы пробить штрафной и создать первый голевой момент для «Лацио». Он даже успевал возвращаться назад, чтобы помочь обороне и начать атаку из глубины. И всё это - в течение первых 10 минут игры! Такое ощущение, что он решил показать всем, что такое настоящий футбол, и, возможно, задал новый стандарт для английских игроков: «Играл ли когда-нибудь английский футболист с такой свободой?»
Однако его энергия была настолько запредельной, что казалось, будто он играет на собственной детской площадке. В то время как остальные игроки «Лацио» придерживались чёткого тактического плана, Газза носился по полю, стремясь произвести впечатление на своих новых товарищей. Возможно, учитывая жёсткую конкуренцию в полузащите с такими мастерами, как Долль и Винтер, он пытался таким образом привлечь внимание нового тренера Дино Дзоффа.
И вот, зашнуровав бутсы и, казалось бы, собравшись с мыслями, он получает мяч в центре поля. Рэй Уилкинс, легенда футбола и комментатор, настойчиво советовал ему быть более рассудительным, делать более простые передачи, чтобы легче войти в игру после такого долгого перерыва. Возможно, эти слова или как-то связанное с ними зашнуровывание повлияли на него, и он отдаёт пас Доллу, который стремительно устремляется вперёд. Но мяч ускользает, Газза подхватывает его, и кажется, что он не способен ни на что, кроме как попытаться сотворить чудо. Он делает пас вразрез Ридле, но тот не может превратить его в нечто большее, чем просто эпизод.
Этот, казалось бы, обыденный момент игры — несостоявшаяся атака — на самом деле раскрывает всю суть Газзы. Его неудержимое стремление к зрелищности, к тому, чтобы удивлять, всегда побеждало. Именно это создавало ту особую атмосферу на стадионе, которая проявилась всего через несколько минут, когда он впервые продемонстрировал настоящую магию в футболке «Лацио».
Находясь на углу штрафной площади, он обходит одного игрока, затем, рванув вперед, обходит левого защитника «Дженоа» Бранко. Бразилец, хоть и успевает опомниться и заблокировать навес, не может остановить нарастающий гул трибун. Болельщики вскакивают на ноги, скандирование становится громче, а ощущение зрелища — еще острее. Камера переключается на трибуны, где десятки тифози, охваченных эйфорией, подпрыгивают от восторга. Это был момент, когда футбол вновь заиграл всеми красками благодаря Газзе.
Футбольная логика подсказывает, что после такого долгого перерыва и стольких ожиданий игрок должен быть более осторожным, сосредоточенным и действовать по плану. Но это был Газза! Казалось, его разум был занят только одним: продвинуть мяч вперёд, создать момент, завести публику. И это сработало! Болельщики «Лацио» чувствовали эту связь с ним, ведь он был таким же — ярким, непредсказуемым, живым. Но не стоит забывать, что именно его игра, его талант, а не только образ жизни, сделали его народным героем.
Вот, например, 15-я минута матча. Газза, находясь прямо у своей штрафной, решает обыграть прессингующих его игроков «Дженоа» — и тут же стадион взрывается! За этим смелым ходом следует идеальный пас. А вот он уже пытается увести от двух опекунов футболиста, теряет мяч, а затем… сбивает с ног соперника, который его обыграл! Повезло, что обошлось без жёлтой карточки, но болельщиков это, кажется, нисколько не взволновало. На поле был кто-то, кто понимал ценность каждого билета и был готов бороться до конца. Как метко заметил Джеймс Ричардсон в своей статье «на поле есть человек, который понимает ценность билета».
А потом наступает момент, который хочется пересматривать снова и снова. Ридл отбивает мяч после хорошей возможности для удара, и тот попадает к Гаскойну, который находится на подступах к штрафной. И что же делает Пол? Он выбирает самый непредсказуемый вариант — пытается обыграть четверых защитников! Передавая мяч с ноги на ногу с потрясающей скоростью и точностью, он создаёт настоящий вихрь. Но, увы, численное превосходство соперника в штрафной гасит эту искромётную атаку. На трибунах не становится тише, даже несмотря на то, что счёт по-прежнему 0:0.
В этих зрелищных, но порой сумбурных моментах много ошибок, неточных передач и неудачных обводок. Всё это резко контрастирует с игрой Томаса Долля, который, выполняя схожую роль атакующего полузащитника, демонстрировал более уверенную и стабильную игру на протяжении всего тайма. Его моменты, хоть и были логичным завершением тактического плана, не обладали той искрой спонтанности и способностью притягивать к себе взгляды, как игра Газзы.
Но к концу первого тайма раскрывается ещё одна, более глубокая грань футбольной личности Газзы: его уязвимость. После не самого удачного подката полузащитника «Дженоа» Марио Бортолацци Гаскойн неловко приземляется, держась за правое колено — то самое, из-за которого он не выходил на поле 498 дней. Его поднимают, но вскоре он снова оказывается на земле. В этот момент становится ясно, что, несмотря на весь его блеск и харизму, его тело ещё не до конца оправилось от прошлых травм, и каждый удар, каждый резкий манёвр сопряжены с риском.
Камера приближается, и мы видим его — Пола Гаскойна, который выглядит как испуганный ребёнок. Тридцать лет спустя смотреть на это всё ещё больно. Стадион затихает, чувствуя, что что-то не так. Очевидно, что с ним не всё в порядке. Он хромает в последние минуты тайма, и тренер Дино Дзофф принимает решение заменить его. Его дебют завершён, и все на стадионе опасаются худшего. Но, к счастью, эта травма выведет его из строя всего на несколько недель.
В своей автобиографии Гаскойн признался, что в тот момент считал свою карьеру оконченной. Несмотря на эти опасения, он продолжал рисковать, получая травмы каждый раз, когда касался мяча. Этот риск, эта страсть к игре — вот что сделало его одним из величайших уличных футболистов всех времён и принесло радость тысячам благодарных болельщиков в Риме 27 сентября 1992 года. Стиль игры Гаскойна, возможно, не всегда позволял ему завершать обводку, забивать голы или делать точные передачи. Но именно его стремление к неожиданным действиям, его неповторимый драйв — вот что по-настоящему покорило сердца итальянских болельщиков. Он был артистом, который дарил эмоции, и это, пожалуй, самое ценное.
