Марк Бирэм. «Viva Colombia. Социальная история колумбийского футбола в 15 игроках». Благодарности. Предисловие. Введение

От переводчика

Я обожаю все латиноамериканское и, собственно говоря, именно с произведений Гарсии Маркеса началась моя большая коллекция книг писателей с южного континента Америки (+ еще Центральная Америка и Мексика, конечно же). А сегодня и на протяжении двух недель я, посреди февраля и аккурат сразу за горной книгой, буду радовать вас футболом в стиле сальса.)

В первой и последней главе каждой книги я обычно говорю о той посильной помощи, которую вы можете оказать переводчику – подписывайтесь на мой бусти, там есть как удобные варианты подписки, так и единоразовые донаты – таким образом вы поддержите меня в моих начинаниях по переводам спортивной литературы, а также будете получать по одной (двух или более, в зависимости от уровня подписки) электронной версии книг, которые будет удобно читать на любом электронном устройстве – и вам не особо затратно, и мне – очень приятно! Поддержать можно и донатом в самом низу этой главы. Спасибо за то, что читаете!

А теперь краткое описание книги и вперед:

В книге рассказывается обо всем: от радости жизни колумбийского стиля, олицетворяемого Карлосом Вальдеррамой, до проблем колумбийского общества, проиллюстрированных трагическим убийством Андреса Эскобара после выхода Колумбии из группового этапа в 1994 году. Повествование рассматривает, как личные истории переплетаются с более широкой историей страны.

Несмотря на множество сложностей, Колумбия часто сводится к ряду стереотипов, которые экзотизируют, эротизируют или искажают ее. Эта книга предлагает своевременную корректировку, рассказывая историю глазами ряда ее ключевых исторических героев.

Начиная с первого выхода Колумбии на чемпионат мира в 1962 году и до наших дней, мы узнаем, что некоторые из самых знаковых игроков, носивших эту футболку, рассказывают нам о колумбийской нации.

Благодарности

В своей первой книге, охваченный радостным предвкушением первой публикации, у меня возникли проблемы и в конце концов не смог удержаться от того, чтобы не включить в книгу раздел благодарностей, в котором поблагодарил почти всех, с кем мне довелось познакомиться за первые четыре десятилетия своего пребывания на планете. Чтобы пощадить многоуважаемого читателя, в этот раз я использую более щепетильный подход, ограничиваясь лишь теми, без кого книга могла бы и не состояться.

Прежде всего, было бы упущением, если не сказать откровенной неблагодарностью, не поблагодарить Рене Игиту колумбийских культурологов спорта, жизнерадостного Алехандро Вильянуэву Бустоса. Знание того, что он прикрывает меня, расхаживая, словно богомол, где-то в районе полузащиты, вселяло в меня не только уверенность, но и дух авантюризма, чтобы играть в свой лучший футбол.

Также я благодарю плодовитого Давида Китиана Рольдана за то, что он умело и с духом невероятного великодушия отвечал на лавину неудобных вопросов. Чтобы завершить триумвират новаторских колумбийских ученых, которых я высоко ценю, я также благодарю новаторского исследователя женского футбола Клаудию Мартинес-Мину за ряд содержательных бесед, когда я еще защищал докторскую диссертацию о становлении женского футбола в Колумбии.

Далее речь пойдет о Мэтью Брауне, который еще во времена моей аспирантуры убеждал меня в том, что когда-нибудь я напишу эту книгу, а недавно любезно вычитал несколько ее разделов, сделав характерные для него проницательные замечания и рекомендации. Сердечное спасибо Джейн Камиллин из издательства «Питч Паблишинг» за веру в этот проект и Иану Пассингему за помощь на этапе редактирования. Неизбежные ошибки и опечатки, которые остались, конечно же, только на моей совести.

Наконец, я безмерно благодарен за удивительно увлекательное и выразительное предисловие, написанное добросовестным во всех отношениях Полом Уэллером южноамериканской футбольной журналистики Тимом Викери.

Всем колумбийцам, которых я узнал и полюбил за эти годы. Эта книга получилась бы бесконечно хуже во всех отношениях, если бы я не знал вас — и, как мы все знаем, ¡El Profe Maturana acertó! — ¡perder, sí es ganar un poco! [Профессор Матурана оказался прав! Проиграть — это значит немного выиграть! (исп.)] Эта книга для всех вас!

Предисловие Тима Викери

Я открыл для себя Колумбию на Копа Америка 2001 года. Впервые в стране проводился подобный турнир, и до самого начала его проведения все было под вопросом. Взрывались бомбы, был похищен высокопоставленный член местной футбольной ассоциации — это был конец Локомбии, страны сумасшедших. Аргентина решила не посылать свою команду на турнир. Полузащитник сборной Бразилии Мауро Силва зарегистрировался в аэропорту Рио-де-Жанейро, а потом струсил. Он остался дома, а его чемодан прошел жалкие круги на карусели багажа в аэропорту Боготы, прежде чем его сняли и отправили обратно на юг.

Тогда я отправился в Колумбию с некоторым трепетом — и получил огромное удовольствие. Из всех Копа, которые я посетил, Колумбия 2001, вероятно, является моим любимым, не в последнюю очередь из-за того, что я чувствую себя смельчаком, выбравшим менее проторенную дорогу.

Люди были так рады, что кто-то нашел в себе силы посетить их страну. Все команды получили горячие аплодисменты только за то, что приехали. Единственной проблемой для меня было то, что меня иногда принимали за аргентинца. Не считая этого, страна распахнула свои двери и открыла свое сердце. Один таксист отвез меня в аэропорт рано утром в Медельине, отказался принять оплату и дал мне кассету (это было так давно) с какой-то местной музыкой. Никто не хотел скрывать или отрицать проблемы, с которыми столкнулась страна. Но все безумно хотели подчеркнуть, что у колумбийской жизни есть и другие стороны, очаровательные и разнообразные. В то время как многие южноамериканские страны сильно централизованы, Колумбия разрастается и растягивается по разным регионам. За эти несколько недель я познакомился с жарким карибским городом Барранкилья, ритмичным тропическим Кали, шумным и эффективным Медельином, более деревенским регионом, где выращивают кофе, и прохладной и угловатой горной столицей Боготой. Все они были разными, все гордились своими особенностями, и все они, казалось, посылали сигнал: «Это наша фишка, но вы можете приехать и насладиться ею». Я был очарован.

Именно размеры (самое большое население в Южной Америке, не считая Бразилии) и разнообразие городских центров Колумбии делают это место таким интересным с футбольной точки зрения. Футбол — это игра городов. У Колумбии их много, и это помогает сделать ее футбольную историю увлекательной, а будущее — интригующим.

Повстанческая лига конца 40-х - начала 50-х годов — это важный мост между великим аргентинским футболом того времени и грядущей славой мадридского «Реала». Альфредо Ди Стефано, безусловно, претендует на звание самого влиятельного игрока в истории, и его время, когда он был хореографом «синего балета» боготоских «Мильонариос» — важная часть этой истории.

Ко времени второго иностранного вторжения, подпитываемого наркоденьгами 1980-х годов, местные жители были готовы внести свой вклад. В эти сумасшедшие годы Франсиско Матурана сумел создать национальную сборную, которая была так же гипнотически увлекательна, как и музыка сальсы, которая была их постоянным саундтреком. Он построил команду вокруг таланта Карлоса Вальдеррамы — игрока, у которого всегда был мяч и который никогда его не терял. Команда была дозой волшебства среди трагического реализма эпохи. Между голом Андреса Эскобара, принесшим им ничью на «Уэмбли» — днем их совершеннолетия — и автоголом того же игрока на чемпионате мира 1994 года, который в итоге так бессмысленно стоил ему жизни, прошло шесть лет. Все закончилось слезами, но какое-то время они приносили такую радость, и в этом удивительном кросс-культурном футболе они были славным выражением южноамериканской игры, в то же время построенной на некоторых принципах Нидерландов 1974 года.

Следите за этим пространством, ведь после Уругвая, Бразилии и Аргентины единственной южноамериканской страной, способной однажды выиграть Кубок мира, является Колумбия. После того, как я увидел, как они праздновали победу на Кубке Америки в 2001 году, если это все-таки произойдет, я не захочу пропустить эту вечеринку.

Открыв для себя это место в 2001 году, я с нетерпением ждал возвращения. Еще в 2003 году я увидел, как закладываются основы женской игры. Это стало приятным сюрпризом в стране, которая все еще остается очень консервативной в социальном плане, и мне объяснили, что это результат культурных связей с США. Я также помню, как был на стадионе во время большого местного дерби между «Америкой» и «Депортиво Кали», когда, казалось бы, из ниоткуда, события на поле и на трибунах вышли из-под контроля; игра была приостановлена, а после этого территория вокруг стадиона была перекрыта на несколько часов.

Колумбия и ее футбол притягивают, приводят в ярость, но в итоге оказываются многообещающими. Марк Бирэм оказал всем нам услугу. Подобная книга давно назрела.

Введение

То, как команда проявляет себя на поле, часто во многом зависит от менеджера. Он задает тон, настроение команды, ее индивидуальность, то, как она справляется с трудностями и реагирует на них, ее чувство авантюризма (или его отсутствие). В случае с мужской сборной Колумбии ни один менеджер не оставил более глубокого следа на футбольной идентичности страны, чем Франсиско Матурана. Если бы меня заставили указать «ахиллесову пяту» менеджера, которым я очень восхищаюсь, я бы сказал, что время от времени он мог быть слишком задумчивым для того бешеного контекста, в котором работал. Как скажет вам любой колумбиец, «Эль Пачо» (одно из его многочисленных прозвищ — другие:  «Эль Доктор» и «Эль Профе») Матурана уже давно склонен к беспричинным моментам размышлений, которые часто происходят, когда окружающие меньше всего к ним склонны.

Для большинства из нас в трудные моменты жизни зрелые размышления наступают после едва скрываемого гнева или, по крайней мере, торжественного разочарования, когда мы не в состоянии рационально осмыслить происходящее. По этой причине терпеливое созерцательное лицо Матураны часто оказывалось в противоречии с беспокойством и желанием его соотечественников быть принятыми всерьез на мировой арене. Это было особенно заметно после фиаско сборной Колумбии на чемпионате мира 1994 года. После бесславного вылета с чемпионата мира США на групповом этапе от рук явно уступающих команд (за исключением, пожалуй, Румынии), предположительно со своим фирменным задумчивым выражением лица, «Эль Профе» Матурана якобы произнес несколько слов, которые навсегда ассоциируются с ним: «perder es ganar un poco» (проиграть — значит немного выиграть). Далее он продолжил рассказывать о крутой кривой обучения, которую проходила его команда, и о том, как этот опыт может пригодиться ей в будущем.

Подобные заявления со временем оказываются изолированными, вырванными из одного контекста, помещенными в другой, а затем постепенно переделываются в соответствии с самыми разными целями. В самом деле, симптомом того, как искажается его относительно простая мысль, является то, что недавно фраза «perder es ganar un poco» стала легкомысленным (граничащим с грубостью) названием для комедийного сериала Netflix, повествующего о судьбе команды, которая не только никогда не выигрывает матчи, но и активно принимает свой статус неудачника и даже гордится им. Впоследствии Матурана попытался осветить контекст своих комментариев, указав на то, что Шекспир и Конфуций делали очень похожие замечания. Если и есть сомнения в правдивости этой, возможно, апокрифической цитаты или в точности использованной формулировки, то не стоит сомневаться в том, что этика обучения на ошибках и вера в ценность каждого промаха хорошо его характеризует. Я бы даже сказал, что порой красноречие Матураны вызывает недовольство. Способность обобщить опыт своей команды с отстраненной честностью и всего в нескольких многозначительных предложениях, вместо того чтобы реагировать более эмоционально и обиженно, когда что-то идет не так, считалась почти преступлением в стране, где эрудиция слишком часто недооценивается.

В этой книге мы склоняемся к мнению, что это умышленное непонимание и инстинктивное высмеивание относительно простого замечания Матураны о ценности обучения на поражениях имеет глубокие корни в объяснении сложной души нации. Колумбия — относительно молодая страна (хотя и старше, чем, например, современные государства Германии, Италии или Турции), пропитанная оптимизмом и неистовой энергией, которая наслаждается успехом с горячностью, которую приятно наблюдать, но при этом требует всего вчерашнего и не терпит поражений. Психика колумбийцев особенно хрупка, настолько, что иногда это можно (ошибочно) расценить как комплекс неполноценности или, по крайней мере, как раздражение по поводу бесконечных сенсационных упоминаний о наркоторговле и сопутствующей ей культуре насилия. Как объясняет сам Матурана в документальном фильме «Два Эскобара», нарко-насмешки и общее негативное восприятие колумбийцев — это незаживающая рана, которую легко усугубить дальнейшей бесчувственностью или узостью мышления.

Возвращаясь к цитате Матураны, можно выделить два возможных варианта. Оптимист принимает замечание за чистую монету. Как сказал бы Конфуций, в поражении есть тысяча уроков, а в победе — только один. Менее оптимистичное, но более распространенное в колумбийском контексте прочтение гласит, что только неудачники принимают проигрыш, а все, что имеет значение — это победа. Очевидно, что второй вариант глубоко редукционистский.

Если и есть пример того, насколько относительной может быть победа, то сборная Колумбии выиграла свой единственный крупный трофей в промежуточные годы между двумя великими поколениями. Вне всяких сомнений, команда 2001 года, выигравшая Копа Америка, обладала гораздо меньшей глубиной и качеством, чем великие колумбийские сборные, участвовавшие в чемпионатах мира 1990 и 1994 годов или даже в чемпионате мира 2014 года в Бразилии, и все же для тех, кто одержим результатами, «класс 2001 года» был, по объективным меркам, единственным «победителем» Колумбии.

Искушение зациклиться на результатах вполне объяснимо в условиях колонизированной нации. Как уже неоднократно подчеркивалось, футбол считается важным краеугольным камнем идентичности многих латиноамериканских стран, в том числе и Колумбии. По этой причине он предоставляет особенно мощную возможность нанести ответный удар тем, кто исторически их угнетал. Это и формальный колониализм, и неформальный колониализм, и даже понятие внутренних врагов — тех, кто внутри Колумбии мешает ее прогрессу.

С точки зрения футбола, Уругвай и Аргентину можно считать прародителями футбола на континенте. Позднее Бразилия перехватит у них дух в волшебный период, начавшийся в 1950-х годах. С другой стороны, в Колумбии было несколько мимолетных искр, когда они грозили возникнуть раньше, в 1960-х и 1970-х годах, о которых рассказывается в первых главах этой книги. Однако, их игра на своем втором Кубке мира в 1990 году знаменует собой приход и постепенное укрепление позиций одной из величайших футбольных наций мира. Все колумбийские протагонисты конца 80-х - начала 90-х годов — Матурана, Асприлья, Вальдеррама — сходятся в том, что до их поколения Колумбия не была хорошо зарекомендовавшей себя командой. Диего Марадона, почувствовав возможность нанести удар, не боясь, что карма укусит его за задницу, грубо присоединился к насмешкам перед печально известной игрой 1993 года Аргентина - Колумбия, заявив, что его команда всегда была «здесь наверху», подняв руку так высоко, как только мог, а затем сказал, что Колумбия всегда была «там внизу», и опустил ее впечатляющим мелодраматическим жестом.

Нелегко или даже разумно определить момент, когда команда «врывается на сцену» (говоря словами Майки Ричардса). Однако я помню, как впервые увидел колумбийскую сборную по телевизору. Я родился в 1980 году и был слишком мал, чтобы меня травмировала (или позабавила) «Рука Бога» в 1986 году, но я начал смотреть футбол к тому времени, когда Англия встретилась с Колумбией на недолговечном Кубке Роуза в 1988 году. Он увлек меня настолько, что почти наверняка косвенно повлиял на мою дальнейшую судьбу. Спустя годы (да, много лет спустя), после долгих размышлений о колумбийском (и бразильском) женском футболе и времени, проведенного в обеих странах, я защитил докторскую диссертацию.

В любом случае, я отвлекаюсь от нашей темы. Я помню, как вчера, 24 мая 1988 года, Колумбия впервые посетила «Уэмбли», чтобы принять участие в прославленном товарищеском матче в рамках Кубка Роуза, в котором участвовали Англия, Шотландия и еще одна приглашенная сборная. В этот раз такой приглашенной оказалась Колумбия, которой предстоит пройти краткий курс обучения «грубому и жестокому» британскому футболу 1980-х годов. В первой игре Вальдерраме особенно запомнилась пара ранних подкатов высоко поднятыми ногами от шотландцев Мердо Маклеода и Пола Макстея. Прежде чем дело дошло до стадии «Поцелуя в Глазго», Леонель Альварес быстро предупредил Вальдерраму, чтобы тот не вмешивался, и заверил обладателя светлых вьющихся волос, что скоро вернет им должок. Альварес, который никогда не уклонялся от вызова, когда кто-то бросает ему перчатку, сделал это еще до истечения пяти минут игры, избежав наказания, предположительно, потому что это был товарищеский матч, но, возможно, и потому, что в те времена существовала особая терпимость к «хорошим честным фолам». К этому моменту стало ясно, что Колумбия более чем способна на «микширование», если использовать британский эвфемизм для обозначения беспричинного насилия. Лексикон каждой футбольной страны многое говорит о том, как понимают и играют в эту игру. В британском футболе существует множество выражений, выражающих физическую силу; выражения колумбийского или латиноамериканского футбола более естественно склоняются к более художественным аспектам (гамбету невозможно адекватно выразить с помощью финта, уклонения или дриблинга, для обыгрыша между ног существует как минимум четыре слова: túnel, caño, cuca или galleta). Возможно, последнее является симптомом увлечения унижением, но оставим это на потом.

Возвращаясь к Кубку Роуза, следует отметить, что подобные игры в то время имели определенную новизну. Чилийцы с удовольствием вспоминают поездки на «Уэмбли» в 1989 и 1998 годах. Колумбия и Англия до этого встречались лишь однажды — в мае 1970 года на «Эль Кампине» в Боготе, когда Англия готовилась к защите Кубка мира в Мексике. Англия одержала уверенную победу, но эта игра, если о ней вообще помнят, является лишь примечанием к скандалу, в ходе которого капитан сборной Англии Бобби Мур был арестован за то, что якобы украл браслет из ювелирного магазина в отеле Боготы, где остановились игроки.

В финальном матче кубка Роуза с Англией, когда высококлассный молодой защитник Андрес Эскобар сравнял счет, забив заслуженный гол сразу после часовой отметки матча, стало ясно, что значил для колумбийцев мини-турнир в целом и игра с Англией в частности. За воротами были пустые старые трибуны для школьников, а всего на «Уэмбли» собралось чуть больше 25 000 человек, но гол привел колумбийских болельщиков в углу «Уэмбли» в восторг, колумбийские флаги развевались, а игроки с трудом сдерживали себя и оставались в режиме товарищеского матча, празднуя гол. Страна участвовала только в одном чемпионате мира (Чили 1962 года), и поэтому ничья 1:1 на «Уэмбли» стала своего рода вступлением в возраст для национальной сборной, которая вскоре прочно закрепится в мировом сознании. После игры Бобби Робсон, как всегда уравновешенный, вежливый, но при этом жизнерадостный, с восторгом начал оценивать южноамериканцев:

«Что ж, это была очень хорошая игра, потому что футбол был превосходным — очевидно, наши игроки сегодня немного потренировались, потому что у нас в Англии нет игроков, которые так играют. Их футбол был другим. Короткий и компактный, много дриблинга, коротких передач в группах по три и четыре человека. Маленькие стеночки, красивые треугольники. В английском футболе такого не встретишь, так что для нас это было своего рода испытание, и это было очень хорошее образование».

Чтобы не порочить национальное достояние, я остановлюсь на этом, но вы можете легко найти остальную часть интервью. Если верить старой поговорке, которую автор предисловия избрал еще в самом начале, футбол — это «универсальный язык, на котором мы все говорим с разными акцентами». Даже восхваляя Колумбию, Робсон использует извечную дихотомию «их» и экзотизирует стиль южноамериканской страны. Я не думаю, что будет слишком большой натяжкой сказать, что он почти оборонялся, беспокоясь о том, какой силой может стать Колумбия — если только они смогут использовать растущую национальную гордость, которую явно вызывала их сборная. По сравнению с другими южноамериканскими странами, как уже говорилось, этот матч совершеннолетия наступил довольно поздно по ряду причин. С этого момента или примерно с этого момента Колумбия становится силой, с которой нужно считаться.

Если смотреть не только на футбол, то в силу ряда исторических причин Колумбия часто воспринимается как относительно слабая национальная держава. Колумбия по площади примерно равна Германии, метрополии Франции и Великобритании вместе взятым. Отчасти по этой причине, а также из-за огромного разнообразия внутри страны, установление и сохранение гегемонии на всей ее территории оказалось труднодостижимым. И по сей день государство часто считается либо отсутствующим, либо слабым, либо пагубным присутствием в большинстве периферийных районов Колумбии. Кроме того, уступки как правым военизированным формированиям, так и левым революционерам делают спорным вопрос о том, имело ли государство когда-либо хоть что-то похожее на контроль над территорией.

В контексте того, что в то время казалось в лучшем случае слабым государством, а в худшем — распадающимся на части, утверждение историка Эрика Хобсбаума о том, что «воображаемое сообщество (нация) кажется более реальным в виде команды из 11 названных людей», имеет большой смысл. Становление Колумбии как футбольной державы в 2010-х годах совпало с попытками установить мир и национальное единство в давно расколотой стране. В кои-то веки, вместо того чтобы использовать национализм для разжигания ненависти к другим народам или для создания ложного комплекса превосходства, футбол дает возможность объединить нацию, пережившую столько общих, но разделяющих травм.

Моей первой мыслью, когда я столкнулся с поставленной перед собой задачей рассказать о социальной значимости футбола в такой стигматизированной, гонящейся за сенсациями и неправильно понятой стране, как Колумбия, было получить возможность посмотреть в глаза моим колумбийским друзьям после выхода книги. Помимо этого, я задумался о том, что было и чего не было написано о колумбийском футболе до сих пор. Как свидетельствует библиография, приведенная в конце книги, изучение социальной значимости спорта хорошо развито в Колумбии. Однако в работах с академическим уклоном заметна тенденция писать о насилии, баррас бравас и фанатских группах как о социальных движениях. Большая часть научных работ связана с привязанностью болельщиков к конкретной команде или сильным чувством принадлежности к определенному баррио [району] города, откуда они родом. Такие исследователи, как Давид Китиан и Алехандро Вильянуэва, находятся в авангарде изучения связи между регионализмом, национальной идентичностью и футболом. Мое первое выступление о колумбийском футболе стало частью более поздних исследований скрытой истории женского футбола в стране: Клаудия Мина Мартинес и Габриэла Ардила Биела возглавили волну новых исследователей, опирающихся на новаторскую работу Беатрис Велес.

Тем не менее, ни одна из этих потрясающих работ не позволила по-настоящему разобраться с многочисленными и разнообразными личностями колумбийского футбола и приблизиться к различным значениям, которые эти игроки имеют для колумбийцев. На это есть свои причины. Эта книга, возможно, заходит на территорию, которая будет неловко сочетаться с преобладающими парадигмами научных кругов, особенно в Колумбии, а также в Великобритании и США. Более того, существует явная и реальная опасность дальнейшего академического пренебрежения столь интересной и обширной темой, как социальное значение колумбийских футбольных героев и героинь. Большая часть работ склонна к сенсациям. Это часто приводит к предпочтению определенных повествований и даже к некоторому смиренному отношению к конкретным игрокам и моментам. В конце концов, не каждый игрок или эпоха могут быть честно названы «легендой» или «золотой эрой» одного и того же уровня. В худшем случае рассказы о жизни игроков могут даже сместиться в сторону вымысла, когда использование поэтического языка и риторики ставится выше правдивости. Очевидно, что большинство главных героев вызывают у большинства колумбийцев глубокую привязанность к воспоминаниям, которые они вызывают, но я считаю, что при написании о них важно избегать галеановской эрзац-истории, которая может служить только для укрепления мифов, а не для их развенчания или проблематизации.

Более того, некоторые журналисты карикатурно изображают игроков в грубой, принижающей и даже политически мотивированной форме. Например, в начале 2010-х годов СМИ стали называть женскую команду «superpoderosas» [сверхмощные (исп.)] — медиаприем, призванный представить их как карикатурную версию реальности. Определив все эти потенциальные подводные камни, в этой книге мы ставим перед собой задачу избежать как можно большего их числа. Сложности этой динамики исследовал Хесус Мартин-Барберо, социолог испанского происхождения, который провел большую часть своей жизни в Колумбии. Его текст «De los Medios a las Mediaciones» (опубликованный на английском языке как «Коммуникация, культура и гегемония») является новаторским в медиа-исследованиях, поскольку в нем центральное место отводится восприятию аудиторией сомнительных нарративов, основанных на повестке дня. Конечно, все наши впечатления окрашиваются целым рядом факторов — от повествований, возникающих в медиапространстве, до людей и мест, с которыми мы имеем удовольствие знакомиться в повседневной жизни.

Эта книга в значительной степени основана на двухдесятилетнем романе с этой страной. Я до сих пор отчетливо помню, как в 2003 году впервые прибыл в международный аэропорт Эль-Дорадо в Боготе. Приходя в себя после долгого перелета, я увидел группу колумбийцев, включая пару дежурных полицейских, которые с удовольствием курили (предположительно сигареты, хотя я не совсем уверен) под знаком, запрещающим курение. Я сразу же проникся этим вопиющим пренебрежением к авторитетам. Откровенная непокорность намекала на то, что мне удастся уйти от привычного педантизма. Я чувствовал, что случайно наткнулся на место, где вряд ли кто-то в ближайшее время изобретет такую глупо-авторитарную концепцию, как пешеходный переход. Это теплое идеалистическое ощущение длилось менее 48 часов — через пару дней я столкнулся с колумбийской бюрократией по визовому вопросу и понял, что был явно виновен в чрезмерной романтизации (это мой частый недостаток). Тем не менее, следует сказать, что за более длительный период мой личный опыт общения с колумбийцами был в подавляющем большинстве случаев положительным, и сказать, что я питаю к этому месту симпатию, было бы большим преуменьшением. Более приятной и любезной компании найти не просто.

Эта книга стремится не романтизировать разнообразное происхождение колумбийских футболистов, а объяснить, как особенности их воспитания и жизненного опыта повлияли на то, какими игроками они стали. Например, в книге «Colombia es Pasión» [Колумбия — это страсть] Мэтта Ренделла рассказывается о том, что успехи колумбийских велосипедистов зачастую не были результатом той микроуправляемой производственной линии, которая, похоже, становится слишком распространенной в спорте в целом и в футболе в частности. Он рассказывает о том, как золотое поколение велосипедистов часто происходило из более трудных семей и преодолевало ряд препятствий, прежде чем достичь вершины своего спорта. Меня также интересуют стоящие за жизнью футболистов человеческие истории. В какой степени их биография объясняет их манеру игры или решимость, с которой они следуют выбранному пути? В какой степени их социальное происхождение объясняет, в каком масштабе и с каким уровнем сентиментальности они воспринимаются колумбийской публикой и не только?

Учитывая все это, я решил написать рассказ о 15 игроках с указанием ключевого матча, в котором каждый из них сыграл. Каковы же основания для включения или исключения? Может быть, я просто выберу 15 лучших игроков, которых, по моему мнению, произвела Колумбия? Можно ли это объективно измерить и что я имею в виду под словом «лучший»? Попробую ли я вместо этого включить в список игроков, наиболее ценимых колумбийцами, и будет ли это означать значительно отличающийся список, менее знакомый читателям из Великобритании? В какой степени, будучи известным исследователем женского футбола, я бы отнес к нему развивающийся статус женского футбола сейчас, когда более миллиарда смотрят женский чемпионат мира? Не вызовет ли это раздражения у некоторых читателей? Будет ли мне до этого дело? Возможно ли угодить всем и всегда? Учитывая историческую силу региональной идентичности в стране, важно ли было включить в состав игроков со всей Колумбии? Учитывая запоздалое развитие колумбийского футбола как истинно национальной проблемы, сколько места следует уделить объяснению удач национальной сборной до того, как большинство колумбийцев даже не думали о себе как о нации? Все эти вопросы в той или иной степени помогли сделать окончательный выбор.

Чтобы частично ответить на один из вышеупомянутых вопросов, скажу, что книга, безусловно, сознательно ориентирована на современную футбольную историю страны. Это происходит по двум причинам. Во-первых, из первых 13 турниров Кубка мира страна попала только на один. Во-вторых, важность футбольной команды страны только в последнее время стала занимать все более центральное место в тропах национальной идентичности.

Но даже с учетом этого есть убедительные аргументы в пользу включения в список стольких игроков, которые в него не попали. Некоторые, в том числе и я, считают, что невключение в сборную такого любимого колумбийцами игрока, как Леонель Альварес, заслуживает бескомпромиссного выпада с двух ног от самого игрока. Поверьте, я загнал себя в угол и сказал несколько строгих слов о том, что не буду его включать. Вратарь Давид Оспина является самым титулованным игроком в истории сборной Колумбии (по состоянию на май 2024 года), но, на мой взгляд, не смог затмить великого Рене Игиту ни по одному из критериев — известности, влиянию на игру, а также по интересным предысториям. В защите Марио Йепес имеет образцовый послужной список, как в плане постоянства, так и в плане долголетия. Хорхе Бермудес также сделал блестящую карьеру, особенно блистая за «Боку Хуниорс» в конце прошлого века. В пользу более недавнего появления есть весомые аргументы: Йерри Мина провел невероятный чемпионат мира 2018 года и был вовлечен как минимум в два очень громких перехода между европейскими клубами.

С точки зрения эстетических качеств, мой внутренний меноттист возмущен отсутствием в списке роскошной олдскульной «десятки» калибра Хуанфера Кинтеро. Увы, мы должны где-то провести черту, чтобы всегда потакать таким инстинктам. Если мы идем по пути пуризма, с глубоким чувством тоски вспоминая времена, когда генерал полузащиты мог прогуливаться по полю, читая газету, то кто, как не Макнелли Торрес, может обеспечить эти миллиметровые пасы вперед? Из великой колумбийской команды 1970-х годов можно выделить Анибала Альзате, Виктора Кампаса и Эрнана Дарио Гомеса (который впоследствии также станет менеджером).

Если говорить о нападающих, то Адольфо «Поезд» Валенсия доставлял головную боль (и не только) всем защитникам, с которыми сталкивался, и по-прежнему пользуется большим уважением. Где-нибудь на задымленном северо-востоке Англии местные жители, испытывающие отвращение, вполне возможно, плюются перьями от того, что Фаустино Асприлья стал приемным сыном их собственного Гамильтона Рикарда. Точно так же, но, возможно, с чуть меньшим рвением, прямо по Астонскому шоссе от Спагетти Джанкшн недоумевающие бруммис [Брумми — неформальное прозвище жителей Бирмингема, Англия, приме.пер.], возможно, ожидали, что Хуан Пабло Анхель попадет в список. Что касается турнирных результатов, то после получения Золотой бутсы в составе чемпионов Копа Америка 2001 года поклонники Виктора Аристисабаля (лучшего игрока в мире, когда он не владеет мячом, по мнению Франсиско Матураны — вариант идеи о том, что Иан Раш был первым защитником «Ливерпуля»), возможно, еще долго будут качать головой. Джексон Мартинес провел лучший турнир в своей жизни на чемпионате мира 2014 года в Бразилии, где Колумбия прошла дальше, чем на любом другом турнире. Для человека, который однажды сказал (надеюсь, в шутку), что считает себя намного лучше Месси, бывший нападающий «Уигана» Уго Родальега должен считать свое исключение совершенно абсурдным.

С некоторой долей серьезности (если таковая вообще может сохраниться после упоминания игрока, который утверждает, что превзошел Месси в футболке «Уиган Атлетик») следует упомянуть двоюродную сестру Уго Родальеги, Кармен Родальегу. Родальега — один из самых титулованных игроков женской национальной сборной, выступавшей на Копа Америка и Олимпийских играх, которые закрепили за женской командой статус второй силы на континенте после Бразилии. Безусловно, только благодаря футбольным достоинствам Родальега должна быть гораздо более известна — то, что она не известна, многое говорит о расовой ситуации в Колумбии.

Есть и другие женщины, которые заслуживают не только почетного упоминания, но и отдельной главы. Даниэла Монтойя не только забила первый гол за женскую сборную на чемпионате мира в 2015 году против Мексики, но и постоянно участвовала во многих поединках последних лет (на поле и вне его), а все, кто хоть немного интересуется женским футболом, никогда не забудут блистательную Леди Андраде, которая зажгла тот же чемпионат мира своим ослепительным репертуаром переступов, обыгрышей между ног и финтов. Если заглянуть еще глубже, то можно найти убедительные аргументы в пользу пионеров женской игры гораздо дальше, чем Йорели Ринкон. Такие женщины, как Лилиана Сапата, Мириам Герреро или Ампаро Мальдонадо, — каждая из них имела очень веские основания для включения в список, и я признаю, что выбор женщин-игроков совпал с моим собственным временем, когда я смотрел женский футбол.

Уже 23 колумбийки выступали на высшем уровне английского футбола. 24-я — еще один пионер, абсолютно достойный упоминания. Центральная защитница Жорелин Карабали стала первой колумбийской женщиной, играющей в английской Суперлиге в составе «Брайтон энд Хоув Альбион», когда она перешла в команду после чемпионата мира 2023 года. За ней быстро последовала Майра Рамирес, которая также заслужила переход в «Челси» после звездного чемпионата мира в составе сборной Колумбии. В случае с Карабали это невероятное достижение, учитывая, что игрок преодолела ряд личных трудностей и мучительную травму крестообразных связок, которая вывела ее из строя на 18 месяцев и грозила завершением карьеры. Было очень приятно наблюдать за тем, как Карабали блистает на Кубке мира 2023 года, ведь она воплощает в себе тот элемент духа и решимости, который многие из нас находят самым вдохновляющим в этой игре.

Аналогичные соображения были и при выборе ключевых матчей, которые я выбрал для предисловия к биографии каждого игрока. Я отчетливо помню все выбранные мной матчи, кроме первых двух, которые произошли до моего рождения (1962 и 1975 годы). Как и в случае с выбором самих игроков, выбор матча будет неоднозначным. Последний матч Колумбия - Англия был претендентом на победу, но у меня были причины смотреть дальше него, о чем я расскажу позже. В качестве переломного момента, безусловно, важен двухматчевый плей-офф с Израилем в октябре 1989 года за выход на чемпионат мира 1990 года в Италии. А из чисто драматических моментов запомнился отборочный матч чемпионата мира 2013 года с Чили, в котором Колумбия отыгралась со счета 0:3, завоевав очко. Однако его значение как предпоследнего отборочного турнира с точки зрения итоговой турнирной таблицы часто преувеличивают, поскольку обе страны спокойно прошли квалификацию. Чтобы передать непосредственность событий, я сопротивляюсь призывам сторонников темпорального прескриптивизма жестко использовать прошедшее время для описания прошлых событий. Надеюсь, это не вызовет слишком сильного раздражения.

А как насчет игроков, которых я выбрал? Было бы сложно рассказать об истории колумбийского футбола без представителя первой сборной Колумбии, вышедшей на чемпионат мира. И кто, как не Маркос Колл, станет первым игроком, забившим «олимпийский гол» (гол прямым ударом с углового и единственный подобный гол на Кубке мира по состоянию на май 2023 года) на Кубке мира? Было написано много неинформированной чепухи о том, что с углового было сложнее забить якобы более тяжелым мячом — на самом деле правила были очень похожи на нынешние, и поэтому мяч весил примерно одинаково. Тем не менее, этот гол не повторялся на чемпионатах мира по футболу не просто так — каким бы ни был вес мяча, забить его при таком количестве защитников и вратаря нелегко. С самого начала серьезного становления колумбийского футбола как континентальной силы Виллингтон Ортис был игроком, которого боялись и уважали на всем южноамериканском континенте. С этого момента большая часть состава команды подбирается сама по себе, без участия почесывающего подбородок академика или философа из паба, вроде Франсиско Матураны. По любым критериям было бы невозможно рассказать о Колумбии без «Эль Пибе» (Карлос Вальдеррама), без «Эль Тино» (Фаустино Асприлья), без «Эль Колосо» (Фредди Ринкон). Также нельзя игнорировать Хамеса (Родригеса), «Эль Тигре» (Фалькао) и Хуана Куадрадо, которых я считаю третьим пришествием колумбийской сборной. Если говорить о подъеме женской игры, то я выбираю Йорели Ринкон, Кату Усме и знаковый новый талант Линды Кайседо, прекрасно понимая важность многих других.

К лучшему или к худшему, но они представляют собой сильный выбор игроков, с которыми колумбийцы и мировая аудитория наиболее идентифицируют себя. Более того, именно эти игроки прочно вписали Колумбию в мировое футбольное сознание. Тем, кого я не упомянул даже здесь — я знаю, что есть сотни достойных кандидатов — я приношу свои искренние извинения и призываю вас написать второй том этой книги, в который войдут все те, кто не попал в мои 15 или, что ужаснее всего, я могу даже не знать о них.

Помимо вечных споров о том, кто является величайшей футбольной легендой, эта книга доказывает, что каждый выбранный игрок служит громоотводом для дискуссий о колумбийской нации. Таким образом, их предыстории, поступки и то, как их преподносят СМИ, либо подрывают, либо помогают укрепить ряд основополагающих ложных дихотомий, присутствующих в дебатах о футболе страны и обществе в целом. Колумбия — страна с глубокой региональной структурой, где стереотипы о географических районах, как представляется, довольно четко взаимосвязаны с расовой и этнической принадлежностью. Уже давно бытует мнение, что горные районы являются синонимом белизны, богатства и городской современности. В этом случае Карибское и Тихоокеанское побережья рассматриваются как черные/коренные (но в основном черные), связанные в социальном воображении с вялостью, отсталостью и отношением, которое не позволяет стране развиваться. Костеньос (жители прибрежных районов) иногда переворачивают эти стереотипы, считая себя более сальсера (лучшими танцорами сальсы), чем люди из застойного бюрократического центра. На организационном уровне футбольная лига страны, ДИМАЙОР, гипермаркетизирована, что намекает на то, что выбор стоит между полномасштабной маркетизацией и забвением. Таким образом, женский футбол представляется как нежизнеспособное коммерческое предложение (несмотря на собранные на глобальном уровне доказательства обратного), всегда конкурирующее с мужской игрой, которая, конечно же, всегда представлена в гегемонистской позиции простого «футбола» без каких-либо поясняющих прилагательных перед ним. В футбольном смысле самая очевидная ложная дихотомия — это игра с нулевой суммой между стильной игрой и реальной победой. Эта одержимость итоговыми показателями в ущерб тому, как все делается, кажется, связана с одержимостью цифрами и показателями. Я утверждаю, что эти ложные дихотомии отражают и являются симптомами более широкой поляризации общества, которое склонно попадать в те же ловушки. В стране, где спорт в целом и футбол в частности дают возможность объединить раздробленную нацию, то, как игроки преподносят себя и как их представляют, имеет огромное значение.

По большей части эти ложные дихотомии либо остаются совершенно незамеченными — так сказать, спрятанными на виду — либо их логика остается неоспоримой, поскольку она приобрела статус в представлениях людей о том, что такое здравый смысл. Как уже говорилось ранее, я считаю, что футбол предоставляет привилегированное окно, как для консолидации, так и для оспаривания этого глубоко укоренившегося бинарного мышления. Возможно, именно поэтому я так люблю вдумчивый анализ «Эль Профе» Матураны, проницательный блеск полузащиты «Эль Пибе» Вальдеррамы или феноменальную решимость, драйв и явную кровожадность мышления Каталины Усме. Три моих личных фаворита уже объявлены, и я надеюсь, что мои упущения будут прощены или оспорены надлежащим образом, и что мои включения вызовут по крайней мере один или два понимающих кивка одобрения и не слишком много нахмуренных бровей. Без лишних слов — начинаем!

Годы захолустья

Основная причина однобокости выбора игроков для этой социальной истории заключается в том, что судьба национальной сборной (сборных) стала по-настоящему важна для национального самосознания страны только в последнее время, о чем свидетельствуют различные исследователи, игроки, журналисты и даже наркобароны. Например, Колумбия стала членом КОНМЕБОЛ лишь в 1935 году. К тому времени Уругвай, гораздо меньшая страна, уже шесть раз выигрывал Копа Америка (начиная с первого турнира в 1916 году), дважды побеждал на Олимпийских играх (в 1924 и 1928 годах), когда турнир был косвенным Кубком мира (по крайней мере, для уругвайцев), а затем принял и выиграл первый официальный Кубок мира в 1930 году. Аргентина, хотя и была немного медленнее, чем ее совершенно замечательный меньший сосед, уже четыре раза побеждала на Копа Америка и заняла второе место, уступив Уругваю на вышеупомянутом первом чемпионате мира.

Начало футбольной карьеры Колумбии как национальной команды, по сравнению с этими двумя странами, было, мягко говоря, скромным. Первым турниром, в котором примет участие Колумбия, как уже было сказано во введении, станут Боливарианские игры 1938 года. На том турнире, будучи хозяевами, они обошли Венесуэлу и заняли неутешительное место позади Перу, Боливии и Эквадора. Отчасти это объяснялось тем, что АДЕФУТБОЛ, номинально представлявший в то время «национальную» футбольную ассоциацию, на деле был лишь организационным органом Лиги футбола провинции Атлантико, расположенной в Барранкилье, городе, откуда футбол впервые пришел в Колумбию. По этой причине, имея непропорционально большой контроль над национальными делами, АДЕФУТБОЛ решил выставить команду, почти полностью состоящую из костеньо, а это значит, что в первой номинально «национальной» игре Колумбия была представлена в основном очень маленьким регионом, где впервые появился футбол. Была бы сборная, представляющая все регионы Колумбии, более эффективной в то время, можно только предполагать, но, безусловно, регион Атлантико, колыбель колумбийского футбола, считался самой конкурентоспособной любительской лигой.

Семь лет спустя, в 1945 году, Колумбия впервые выступит на Копа Америка (тогда еще известном как чемпионат Южной Америки). И снова АДЕФУТБОЛ прислал команду, которая реально представляла только прибрежный регион Атлантико. Это был 18-й по счету турнир, проходивший в Чили. Остается открытым вопрос о том, была ли сборная Колумбии более любительской в плане организации поездки или на поле. Утверждается, что им потребовалось 24 дня, чтобы добраться до Чили по извилистому (или откровенно глупому) маршруту, который самые элементарные исследования сочли бы неуместным или откровенно нелепым. Они заходили в порты, из которых нельзя было добраться до следующего порта, пользовались дорогами, которые еще не были построены, и, по сути, много раз возвращались. В региональной междоусобице показательно то, что были даже попытки помешать поездке команды, включая, в качестве последнего средства, звонок колумбийскому послу с просьбой ни в коем случае не допускать команду к соревнованиям. Они соревновались, понимая «соревноваться» в смысле «главное — участие». Колумбия все же забила свой первый гол на турнире, хотя и в одностороннем матче с Аргентиной (1:9), и даже обыграла Эквадор и сыграла вничью с Боливией.

Стоит отметить, что Колумбия начала использовать желтую футболку в том виде, в котором мы ее знаем, только с середины 80-х годов. В то время как сейчас цвета сборной Колумбии являются неотъемлемой частью идентичности команды, в течение многих лет это было не так. Желтая футболка в том виде, в котором мы ее знаем, была разработана Марией Эльвирой Пардо, которая считала, что футболка должна быть более тесно связана с национальным флагом страны, а значит, и с ее идентичностью.

Колумбия провела свои первые матчи в небесно-голубой форме, которая, скорее всего, вызовет эмоции у уругвайцев, манкунианцев или шейхов Абу-Даби. После этого они провели хороший период в 1960-х годах, отдавая дань уважения Горной Шотландии в темно-синих футболках (или, что более вероятно, отдавая дань уважения великим миллионерам эпохи Эльдорадо). После этого наступили годы «Заводного апельсина» 70-х и 80-х, в которых иногда появлялся диагональный поясок с цветами флага страны. Можно поспорить, что диагональный поясок впервые был популяризирован Перу или, скорее, великой «Машиной» «Ривер Плейта», которые, однако, и по сей день продолжают использовать характерно белую футболку с красным пояском-диагональю. Хотя цвет футбольной формы может показаться относительно тривиальным вопросом, похоже, что до тех пор, пока национальная сборная не стала в какой-то мере представлять всю нацию, этот вопрос не вызывал серьезных размышлений.

Слоном в комнате, конечно же, является пиратская лига времен Эльдорадо. В книге, подробно описывающей историю и развитие колумбийского футбола, задается вопрос: насколько лига Эльдорадо помешала или помогла развитию национального футбола? На этот вопрос нет единого ответа. Конечно, в каком-то смысле это несомненно вызвало всплеск интереса к футболу. Местные жители были очарованы появлением Педернеры и Ди Стефано. Это означало, что стадионы набивались под завязку и команды в изобилии демонстрировали стильный и привлекательный футбол. Однако вся эта затея, что вполне однозначно, была основана на извлечении прибыли, краткосрочности и оппортунизме. Это означало, что созданная профессиональная лига ДИМАЙОР была исключена из ФИФА, и ей было разрешено вернуться в ФИФА только в 1954 году, что привело к запрету на участие в чемпионате мира 1954 года в Швейцарии. Более того, это означало, что основополагающим принципом профессиональной футбольной федерации Колумбии стало денежное предпринимательство.

В истории колумбийского футбола на институциональном уровне это фундаменталистское рвение к выгодным предприятиям если и преобладает, то лишь над еще более догматичной приверженностью к защите мужской гегемонии, в чем я убедился во время своего докторского исследования женского футбола в Колумбии. Женщин вечно оттесняют на периферию, даже когда есть явные коммерческие возможности для развития игры, а уничижительное и снисходительное отношение к ним становится удручающе нормальным, и действия, которые наносят ущерб перспективам женщин-игроков и женской лиги, совершаются на регулярной основе.

Лига Эльдорадо родилась благодаря своеобразному стечению обстоятельств — ключевые игроки Аргентины и Уругвая бастовали, недовольные своим положением — и примером этого эмпрендедоризма (предпринимательства) стал Альфонсо Сениор Кеведо. Тогда он был президентом «Мильонариоса», а позже дважды становился президентом национальной федерации. Он был автором полубредовой, но очень новаторской схемы заманивания лучших игроков с другого конца континента в Колумбию обещанием грязной корысти. Его смелые подписания вызвали безумную гонку вооружений со многими другими большими клубами, а колумбийская общественность получила готовое отвлечение от политической ситуации на пороховых ямах после убийства Хорхе Эльесера Гайтана в 1948 году.

В результате такого широкого распространения вступительного залпа Сениора Кеведо даже некоторые из лучших британских игроков направились в неизвестном направлении. Чарли Миттен, звездный нападающий послевоенной команды «Манчестер Юнайтед», стал известен как «бандит из Боготы». За ним следовали Нил Франклин и Джордж Маунтфорд. Вместе с Ди Стефано, Росси и Педернерой лига ДИМАЙОР, пусть и нелегальная, вдруг смогла похвастаться звездами мировой величины.

Проблема с лигой заключалась в том, что в ней не было достаточно лучших колумбийских игроков, что лишало их возможности развиваться до тех стандартов, которые были достигнуты в других странах континента. Более того, лига была похожа на выставочную, больше ориентированную на показуху, чем на развитие долгосрочных структурных элементов, которые явно нужны колумбийскому футболу для развития. По слухам, игроки вели богемный образ жизни, и их трудно сравнивать с командами из других стран мира того времени, потому что, будучи запрещенными ФИФА, они никогда не могли играть с кем-либо за пределами Колумбии.

Что можно сказать наверняка, так это то, что годы Эльдорадо, хотя и представляли собой занимательное повествование, достойное фильма, очень мало способствовали развитию колумбийской сборной или даже менталитета, который допускал бы идею серьезной национальной сборной. В то же время АДЕФУТБОЛ продолжал упорно посылать на соревнования от имени футбола только костеньос, и таким образом подлинная история колумбийского национального футбола была отложена на десятилетия.

Первое появление Колумбии на чемпионате мира было в равной степени обусловлено как случайностью, так и тщательным методичным планированием. Формат, который использовался для квалификации к чемпионату мира 1998 года и далее, когда каждая из десяти команд играет друг с другом дважды (18 игр), придает современному квалификационному процессу ощущение сезона лиги, когда каждая из команд может накопить ценный опыт и приехать на чемпионат мира в состоянии высокой конкуренции, чтобы противостоять командам с любого другого континента. В этом контексте регулярные соревнования позволяют менеджерам выработать предпочтительный метод и стиль игры, а также извлечь уроки из поражений, не подвергаясь прямому уничтожению (как в формате лиги). Это клише — говорить, что квалификация в Южной Америке самая сложная из всех континентов, но, безусловно, в этом есть доля правды (несмотря на то, что благодаря межконтинентальному плей-офф пять из десяти команд континента могут пройти квалификацию — это гораздо больше, чем где-либо в мире).

Сейчас мы воспринимаем Кубок мира как конечную цель большинства стран-членов ФИФА. Очевидно, что так было не всегда. Колумбия отказалась от участия в чемпионате мира 1938 года во Франции, чтобы принять участие в Играх Центральной Америки и Карибского бассейна 1938 года вместе с Мексикой и другими республиками Центральной Америки. Колумбия также уклонится от участия в первом послевоенном чемпионате мира в Бразилии в 1950 году, чтобы принять участие в Играх Центральной Америки и Карибского бассейна 1950 года (которые выиграло Кюрасао). Это совпало с тем, что Колумбия стала в некотором роде международным изгоем после нелегальной лиги Эльдорадо, из-за которой ФИФА запретила ей участвовать в квалификации к чемпионату мира 1954 года в Швейцарии. Колумбия не смогла выиграть ни одного матча в попытке квалифицироваться на турнир 1958 года. До 1994 года, когда турнир принимали Соединенные Штаты, между двумя главными футбольными континентами существовало негласное соглашение о том, что они будут принимать турнир по очереди. Никто больше не мог его принять, а места, чтобы поучаствовать в этой гонке были премиальными. Поскольку Европа принимала турнир в 1954 и 1958 годах, было ощущение, что 1962 год снова пройдет в Южной Америке — впервые с тех пор, как Бразилия принимала турнир в 1950 году.

В любом случае, я отвлекаюсь. Дело в том, что Колумбия приехала на чемпионат мира 1962 года после грандиозного отборочного цикла, состоявшего всего из двух матчей (дома и в гостях против Перу). Благодаря автоматической квалификации Бразилии как обладателя титула и статусу Чили как хозяина турнира, а также тому, что Парагвай был произвольно выбран для участия в межконтинентальном плей-офф с Мексикой, Колумбия попала в «группу» с Перу, чтобы решить, кто из них выйдет на чемпионат мира 1962 года. Эта череда случайностей подарила Колумбии возможность попасть на первый в ее истории чемпионат мира, которой она с радостью воспользовалась.

Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где переводы книг о футболе, спорте и не только...