4 мин.

Рабочий класс. Хавбеки

48

Как вам такая группа атаки: Каряка слева, в центральной зоне Семак, чуть выше Тихонов, поближе к воротам Веретенников, а кто справа, так это вообще не важно? По-моему, самодостаточное нападение, готовое в любой момент просверлить оборону проникающим пасом. Один Тишка зазубрил это дело так, что эхо его передач кажется вечным. По крайней мере, из Алма-Аты оно прилично отзывается.

Но что было в начале? Когда все только начиналось. Я помогал Олегу Иванычу в «Спартаке», переходил в ЦСКА главным, создавал на свое усмотрение «Крылья»… Параллельно происходил перевод в среднюю линию из форвардов Тихонова, смещение с правой бровки в центр Семака, борьба с сомнениями в кандидатуре Каряки…

Из всего этого ряда меня плотно не касался лишь Олег Веретенников. Домашние бомбардиры – особая тема, а, может, даже и каста в футболе. Они самолюбивы, требовательны к тренерам, руководителям и даже судьбе. И они легко раздражаются, натыкаясь на якобы невесть возникшие откуда-то трудности. Веретенников заслужил пробы в сборной на все сто. Это был грозный игрок, гарантированно защититься от которого было тяжело.

И вот он в Новогорске. Первая тренировка, «квадрат», и он… вне игры. Уровень нашей сборной середины 90-х годов был на порядок выше уровня Веретенникова. Потрясающего бомбардира. Но домашнего. Он играл лишь в «Роторе» и злился вместе с президентом волгоградцев Владимиром Горюновым за непопадание в национальную команду на всю Москву. Но ведущие московские клубы не могли себе позволить играть настолько упрощенно, как играл «Ротор». Для Волгограда подобный футбол был приемлем – он давал результат, ввергавший местную публику в восторг исторического характера. Но Волгоград всегда был вторым. И показателен матч, ставший золотым для измученного незадолго до этого в Кубке УЕФА «Спартака» на берегу Волги, когда Ширко и Кечинов за три минуты оформили пятое чемпионство красно-белых, а Валерка Кечинов после матча, выжимая насквозь промокшую футболку, заявил: «Мы просто хотели доказать, что мы мужики». Вы еще и чемпионы, Валер…

У Веретенникова с одной стороны был набор простых качеств – мощь, давление, сила прохода, сила удара… Но сходились они воедино уникально. Он врывался из глубины, часто делая из хороших защитников статистов. Однако он был игроком крайне трудно встраиваемым в прогрессирующую модель игры – с вариативной атакой, где выжимается атакующий максимум из всех нападающих и полузащитников, а также защитников. Я не уверен, появись Олег даже в «Спартаке», сумел бы он перестроиться и шагнуть вверх.

В отличие от Сережки Семака, в котором тоже сошлись воедино вроде бы обычные и в чем-то банальные качества. Он за три месяца стал у меня в ЦСКА основным правым полузащитником, а после отъезда Радимова в «Сарагосу» сформировал дуэт инсайдов с Хохловым. Что это значит? То, что человек без данных распасовщика уже в молодом возрасте раскрылся в самой емкой на созидательные действия позиции. Человек без этих пресловутых данных организатора все-таки стал организатором. Он нащупал в себе такую внутреннюю организацию, когда толковость перемещения по полю вкупе с потрясающей ответственностью за предложенную тренером систему игры выявляли его подлинным лидером и ставили его по эффективности действий в один ряд с теми, на кого талант проникающего паса свалился с неба.

Случай всех этих сочетаний экстраординарный. По духу сверхголодный до борьбы Семак мне очень близок самому. Я тоже был любителем сыграть и тонко, и выжечь часть газона быстрым рейдом. Семак – признанный универсал, способный сыграть на всех позициях кроме вратаря, но что еще намного интереснее для тренера – он легко вписывается абсолютно в любой стиль. В 2002-м он блестяще использовался как силовой второй форвард в ЦСКА, в 2008-м как организатор контратак в оборонительном «Рубине» и одновременно как столп полузащиты в вариативно атакующей сборной России. Он по-разному играл на одной позиции. Сегодня «Рубин» уже другой, а Семак – прежний.

Андрей Тихонов, три года отработавший в спартаковском дубле нападающим без соответственных для футболиста этого амплуа скоростных качеств, со временем стал настоящим мастером пауз, что позволяло ему порой владеть игрой своей команды. На мой взгляд, именно искусство паузы и стало определяющим в его карьере. Паузы его возникли с опытом, переработавшись из довольно инертного и односкоростного футбола в амплуа форварда. Потом была левая бровка и раскрытие его игроцкой сути, сейчас – центральная ось и наслаждение футболом. При этом считаю, что Андрей, в отличие от Сереги, игрок одного стиля. Помните, после ухода из «Спартака» он пробовался в Израиле и Англии. На тот момент он был более чем зрелым футболистом, но зарекомендовать там себя не сумел. Мы пригласили его в «Крылья Советов» и я первым делом сократил ему ряд вроде бы напрашивающихся обязанностей оборонительного характера. Не из-за культовости фигуры, естественно, а из-за сохранения свежести в творении тех самых тихоновских пауз…

А между тем по левую сторону поля рациональному использованию партнеров учился у экс-спартаковца Андрей Каряка. Не проходивший немногим ранее в дубль ЦСКА – киевского, и умевший лишь обыгрывать один в один. На тот момент у него не имелось даже качественного удара по мячу, в отличие от нынешнего, ломающего с тридцати метров перекладины. Вскоре дриблинг приобрел элегантность, а постоянная заряженность каждого футболиста моих команд на поиск еще лучшего и более нестандартного решения сформировали из Каряки полноценного полузащитника центральной оси. Удар и пас в его мышлении получили ровно такие же права, как и любимая зрителями и им самим обводка.

Если бы не сорвалась его карьера, связанная с финансовым кризисом в «Крыльях» и последующим отъездом Андрея в «Бенфику», то он явно мог бы вырасти в игрока еще более высокого класса, нежели того, который мы редкими отрезками наблюдаем в «Сатурне».