37 мин.

Футбол за Уралом – наши боль и спасение

18

Рефлексия в четырех больших историях. 

Очевидный факт: Зауралье – 78 процентов территории России. Общий прогресс нашего футбола оценивается по-разному, но про большую (географическую) часть страны можно сказать вполне конкретно: никакого развития игры там нет. Картинка, которая возвращает в реальность.

Футбол за Уралом

1993: 30 профессиональных клубов (из 26 городов).

2023: 10 (из 8 городов).

Почему мы вообще об этом вспомнили? «Спартак», «Зенит», судейские скандалы, новые бразильцы, перестрелки клубных медиа – все это перекрывает повестку большую часть года, люди обсуждают актуальное. Зимняя пауза – редкий шанс поговорить о фундаментальном.

Потому что неправильно, чтобы детская команда из Якутска добиралась до ж/д вокзала только по реке, через которую до сих пор не построили мост.

Неправильно, чтобы в Хабаровском крае первый футбольный манеж появился лишь в 2020-м.

Неправильно, когда из-за безденежья футболистов «Томи» кормят из погреба.

Неправильно выкачивать нефть и газ из Иркутской области и игнорировать местный детский спорт.

Артем Терентьев собрал четыре больших истории, как умирает, возрождается, живет и борется футбол за Уралом.

Якутск: как тренер из поселка спасал детей от тюрьмы и довел до юношеской сборной

Из поселка Марха в Якутии (12 тысяч населения) до юношеской сборной России добрались двое: 

Артем Соколов, 20 лет: 34 матча за сборные от U-15 до U-21, в 11 лет уехал в «Чертаново», сейчас в «Крыльях Советов». Один из главных талантов России.

Никита Фурин, 21 год: 3 матча за U-16, в 13 лет переехал в академию «Краснодара», 52 матча за «Краснодар-2», без клуба с лета 2022-го.

Плюс: 

Кирилл Корольков: не дошел до сборной, но тоже попал в хорошую академию – «Торпедо»: 22 года, 62 матча во Второй лиге, сейчас в клубе «Форте» из Таганрога. 

Все это воспитанники Василия Ивочкина, который 20 лет назад изменил футбольную жизнь поселка. Он не захотел работать по специальности (бухгалтером) и выучился на тренера. Параллельно переделал местную заброшенную школу 1943 года постройки под культурно-оздоровительный центр «Пульс». Сначала хотел просто завлечь ребят с улицы. Спустя годы пошли победы на «Кожаном мяче» – самом массовом детском турнире до 15 лет. 

«В Мархе три школы – и они всегда враждовали между собой, – рассказывает Ивочкин. – Как в сериале «Слово пацана»: зайдешь в чужой район, наваляют. На дискотеках каждый выходной – драки, толпой 30 на 30 херачат. Где-то кулаками, где-то – палками. И хорошо, если просто побьют.

У нас немного асоциальный район (с 2004-го Марха вошла в состав Якутска. – Sports.ru) – рядом изолятор временного содержания, зона. Сидят больные, туберкулезники – такой пласт людей оседает в Мархе потом. Охранником или кем-то еще. Захотелось ребят через спорт как-то вытянуть. Слава Богу, сейчас на улицах гораздо спокойнее». 

На базе «Пульса» выросла футбольная секция, которая переехала в новую школу. А здание центра в 2017-м сгорело. Планировалось, что в районе построят новый спорткомплекс. 

«К сожалению, там пустырь, – продолжает тренер. – Хотели сквер сделать, пока денег нет. Дети с поселка играют в школьных залах, но они очень маленькие – футбол три на три. Плюс заниматься можно лишь с 18 часов (после уроков) и до 20 (позже запрещено законом).

Просили восстановить спорткомплекс, разговаривали с мэром, писали письма. В какой-то момент подключился «Газпром» – замахнулись на грандиозный проект. 

Построили – с катком, бассейном, но без футбольного поля. И не в поселке, а ближе к городу. В Мархе нельзя возвести [такой современный комплекс], требовалось сделать коммуникации. Получилось ни нашим, ни вашим. Обидно, конечно. Я уже там не тренирую – ушел в другую школу, но в Мархе преподают мои воспитанники». 

В Якутии 7 месяцев в году минусовая температура – с октября по конец апреля. Но полноразмерных манежей в главном городе Республики тоже не хватает. 

«В 2012 году открыли манеж «Дохсун», – рассказывает Ивочкин. – Занимаются все возраста плюс коммерческие организации, снимающие поле. Их нельзя игнорировать – у каждого спортивного объекта стоит план зарабатывать вне бюджета.

Зимой готовились к ЮФЛ на одной трети, но и этому рады. При прежнем руководстве прямо на поле ставили боксерский ринг, говорили: «Боксеры приносят медали». Тренироваться нормально нереально. Так было несколько лет, сейчас руководство школы поменялось – Николай Гаврилович Цыпандин навел порядок. Убрал ринг. 

Но, конечно, для работы со старшей группой нужна как минимум половинка поля. Чтобы отрабатывать выход из обороны, контратаки, передачи на определенную длину. Это не всегда реально, потому что манеж один, а его периодически ремонтируют.

Если находим финансирование за счет родителей и спонсоров, тогда арендуем залы. Но их тоже не хватает – есть только два регламентированных [мини-футбольных] размеров и еще два-три совсем маленьких. 

В декабре (из-за ремонта манежа) договорились на одну тренировку в зале – на час. Без разминки делились и играли. В остальные дни работали в легкоатлетических манежах – бег по прямой. Чтоб функционалочку маленько держать, развивать скоростные качества. Третья тренировка в неделю – по фристайлу».

Другая важная история для Якутска – сложная логистика. 

«Находимся на самом севере Дальнего Востока. Оперативно выбираться можем только самолетом, если не ремонтируют полосы. На поезде – сложно. Чтобы добраться до ж/д вокзала, надо перебраться через реку: либо на пароме, либо по льду зимой. Есть периоды, когда по льду не проехать: переправляемся на воздушных подушках. 

У них сзади небольшой пропеллер. За счет потока воздуха едет как бы надо льдом. 10 человек в одной подушке, 10 – в следующей. Если лед совсем плохой, тогда на вертолете через реку, но это стоит сумасшедших денег. 4000 рублей на человека, чтобы высадили на том берегу. А подушка – 1500. 

Много лет идет разговор, что нужен мост через Лену. Но река широкая, денег много нужно. Владимир Владимирович [Путин] сказал, что будет [мост]. Не скажу, что там первую сваю забили, но раз Путин дал добро, надеемся.

Но и без учета моста ехать на поезде – это минимум три дня в одну сторону. Приехал, отыграл два-три матча, уехал. В итоге на дорогу уходит 6-7 дней, а в футбол играешь 2-3. Не понимаю, почему нельзя договориться на дополнительные игровые дни? 

Мы бюджетная организация, зависим от результатов и спортивных разрядов. Не только в плане зарплаты. Чтобы получить больше тренировочных часов на группу, нужно выиграть турнир минимум с восемью командами. Победил – вместо 12 часов в неделю получаешь 18. Это уже 6 тренировок плюс работа в тренажерном зале. ДЮСШ под эти часы обязаны выделить время и место. Выиграл турнир с семью командами – все остается как было. 

Помогает ЮФЛ – там 10 команд, но эта лига для ребят с 15 лет. В том году стали третьими на Дальнем Востоке. Хороший результат для Якутии, получили звания. Круто, что перелеты, организацию на себя берет РФС. Наша задача – подготовить команды, экипировать, встретить соперников. С мая по октябрь так играем – как настоящие профессионалы».

Ивочкин ведет две группы, большинство тренеров в городе – три-четыре. Чтобы хватало на жизнь и учебу.

«У нас специализированная школа – зарплата одна из самых высоких в Республике. Как тренеру с высшей категорией мне хватает двух групп. У кого первая или вторая категория, берут три-четыре. Это три-четыре тренировки в день. Очень большая нагрузка. 

Первую тренировку хорошо проведешь, вторую – хуже. А на четвертой просто сидишь, сил что-то объяснять и показывать нет. Если так из года в год, тренер уже на автомате работает. Поэтому за деньгами сейчас не гонюсь. Но у меня есть жилье, например, а у кого нет – сложная история. Снять однушку в Якутске стоит 30 тысяч. Если на окраине, можно за 20.

Другой важный момент: детским тренерам теперь необходима лицензия УЕФА. Ближайший город, где проводились сессии – Новосибирск. Обучение платное – 5 тысяч рублей. У нас школа хорошо обеспечена – оплатили и учебу, и дорогу. 

Получил категорию С-УЕФА – это самая низшая. Для ЮФЛ нужна категория B. Надеюсь, школа тоже поможет. Только билеты до Новосибирска – 70 тысяч рублей. То есть месяц работаешь – и все отдаешь за билеты. А надо же еще на что-то жить, питаться. Плюс для лицензии B требуется cлетать четыре раза на сессии.  

Все понимают, что из-за последних событий в стране с финансами становится сложнее. У школы чуть-чуть срезали бюджет. А это что значит: какой-то команде не хватит на поездку, тренеру на обучение. Но надеюсь, все будет нормально».

С 2016 года в Якутии нет профессиональной команды даже во Второй лиге. 

«У нас нет и команды по мини-футболу, – добавляет Ивочкин. – Хотя это была бы верхушка айсберга – команда хотя бы во Второй лиге. Чтобы сложился весь пазл, чтобы детские тренеры могли увидеть результат своей работы. В этом году закрыли мини-футбольную «Зарю», а большого футбола у нас вообще нет. Дети заканчивают школы – и им некуда пойти. Либо уезжают, либо играют на республиканском уровне. 

Считаю, каждый регион может содержать команду, чтобы молодежь могла где-то играть. Чтоб команда состояла на 90 процентов из местных – тогда люди пойдут на футбол. Потому что раньше в ФК «Якутии» в основном приезжие играли, которых никто не знает, а местных – всего двое. Ну народ и не ходил.

Когда мы с детьми играли на ЮФЛ, очень много зрителей набиралось. Больше, чем на взрослую «Якутию». Поддержка была как на настоящем футболе.

Работа в Москве? Меня приглашали, но я отказался. Здесь все устраивает – кто-то должен работать в своем городе. Тем более что дома не всего достиг, продолжаю расти как тренер с ребятами. Учу их, они меня чему-то учат. Знаю, что на своем месте: я не тренер взрослой команды, мой профиль – детско-юношеский футбол. Здесь могу добиваться, выводить ребят на другой уровень. Хочу приносить пользу своей Родине. 

Сейчас уже мои воспитанники стали тренерами. Значит, не зря ел свой хлеб. Надеюсь, будут работать в нашем районе – в Мархе. Может, кто-то пойдет выше – сборную республики тренировать».

Иркутск: бизнесмен создал первый частный клуб в истории города – 99 процентов в составе местные, на трибунах по 4 тысячи

Четыре года назад в зоне «Восток» Второй лиги громко погибал иркутский «Зенит»: игрокам не платили 6 месяцев, они работали в такси и на автомойке, продавали айфоны и ждали скидочных акций, что купить продукты. В Иркутск даже приезжал блогер Евгений Савин. 

«Зенит» – третий клуб, исчезнувший в Иркутске за последние годы. До него пропали «Звезда» и «Байкал». 

Сейчас в городе новая команда – ФК «Иркутск». Первый местный частный клуб в профессиональном футболе. Начали бодро: собирают 4 тысячи на трибунах, а в составе 99 процентов местных воспитанников.

Вдохновитель проекта – Роман Городничев, который в детстве играл вместе с Андреем Ещенко и Владимиром Гранатом, а теперь хочет изменить грустный цикл местного футбола.

«Мы появились в 2019-м, играли на первенство города, области. Изначально спонсировала только моя компания – «РВМ Групп». Бизнес, связанный с логистикой. На третий год в КФК (4-й дивизион) подключилась «Сервико» (крупнейшая дистрибьюторская и логистическая компания Сибири. – Sports.ru). Она очень помогает. В итоге решили идти во Вторую лигу. 

Не боялся, что бизнес пострадает. Поймите, я живу здесь, в детстве играл в одной команде с Андреем Ещенко. От нас четыре игрока в сборную попало – тот же Андрей, Кудряшов, Зобнин, Гранат. Володя из Улан-Удэ приехал, но совсем маленьким. Вместе тренировались. В Иркутске очень любят футбол – и мы хотим, чтобы он у нас был. 

Сделали свою школу. Занятия стоят 4 тысячи в месяц, чтобы оплачивать тренеров. Плюс многие наши футболисты тренируют в школе. Параллельно с игрой во Второй лиге. Для пацанов это непередаваемые эмоции: болеешь за футболиста, а потом он приходит тебя тренировать. У родителей это тоже вызывает огромный отклик. Когда есть свободное время – особенно летом, – игроки регулярно приезжают в школу. 

99 процентов команды – местные воспитанники. Только Артем Цыгулев – из Белгорода. Взяли ребят из распавшегося «Зенита», плюс молодых, которые еще не играли в профессионалах. Многие идут с нами еще с первенства города и КФК. Важная история, потому что команды, которые были до, на 80 процентов состояли из приезжих. Но в области около 2,5 млн человек, много хороших футболистов, в которых мы верим, которые родные здесь. Им есть за что биться. 

На первый матч во Второй лиге (с питерской «Звездой») пришло пять тысяч человек. В среднем ходит тысячи четыре. Шли к этому плавно, работали с медийкой. В 2022-м привозили в Иркутск «Амкал», собрали на «Труде» семь тысяч человек. Делали все, чтобы люди о нас узнали. На КФК собирали по три тысячи иногда, в среднем – около двух. Люди ждали, что мы выйдем во Вторую лигу.

Принципиально проводим матчи вечером – чтоб включить фонари, создать атмосферу, ауру. Сделать красочный matchday. В конце сезона приходили семьи – родители, дети, бабушки. В шарфах. На стадионе пели, играли на барабанах. В ноябре 200 фанатов помогали очищать поле от снега. Культура пока только зарождается, но это огромная победа для нас. Думаю, в будущим появится одна общая песня – как у «Ливерпуля». 

В России давно ходит мем: «Вторая лига? Что там смотреть?». В корне не согласен. Футбол – праздник. Ты берешь сына, вместе кричите, поддерживаете, радуетесь и грустите. Как кино и театр. Непередаваемо. Помню, как я маленький ходил на футбол с родителями – на всю жизнь отложилось. Много всего плохого происходит сейчас – включил ТВ: милиция, экстрасенсы, вечно какой-то гнет. А хочется доброго, мечтательного.

Стараемся вернуть атмосферу, когда в Иркутске приходило по 15 тысяч на ЦСКА в Кубке. Когда люди спрашивали друг у друга: «Выиграем сегодня?» – «Конечно, выиграем». 

В следующем сезоне хотим еще повысить посещаемость. Работаем с Министерством образования, обычными школами, чтобы больше детей приходило. С местными барами разговариваем – у нас есть Harat’s pub. Иркутская сеть, которая дошла и до Москвы. Договорились, что они будут включать трансляции матчей «Иркутска». Пока в нашей области, а потом – может, и в московских барах.

В планах строительство манежа на три тысячи человек. В Иркутске 7-8 месяцев в году холодно. Суровый край, а манежи – целая проблема. 700 тысяч населения в городе, но детишки в основном в миньковских залах бегают, на паркете (это формат игры 5 на 5). А зимний футбол и снег – это катание. Иное сцепление, работа с мячом.

Полноразмерных манежей у нас вообще нет. И никогда не было. В соседних регионах – в Бурятии, Чите, Кемерово – тоже. Ближайшие полноразмерный манеж в Новосибирске или Красноярске. Но местные власти, губернатор Игорь Кобзев, серьезно подхватили эту инициативу. Думаю, все будет нормально. 

Бюджет клуба – 57 млн рублей. С кем бы ни говорили, один из самых маленьких даже во Второй лиге Б. Хорошо, попали во вторую группу, где чаще надо летать в Москву. Потому что до Новосибирска, как ни странно, билеты дороже в разы (в 2020-м зону Восток расформировали – команды теперь раскиданы по разным группам. – Sports.ru). 

Призовые во Второй лиге – 1 млн, а взнос 5 млн за сезон. Чуть больше призовых, и купили бы автобусы. Условно, Ducato. Сейчас пришли новые руководители лиги [Наиль Измайлов] – видно, что они небезразличны. Такие креативщики, приезжали к нам в Иркутск, знакомились. Видно, что хотят что-то сделать.

Вообще, у меня была идея: хорошо, если какая-то госкорпорация возьмет полностью Вторую лигу. Это большое подспорье. А сейчас получается, что «Газпром» кучу денег выделяет, чтобы быть титульником на стадионе «Бешикташа». Понимаю, там свои интересы, но вы выделите хотя бы по 20 млн рублей на каждый клуб Второй лиги. Я столько трачу на логистику, перелеты, автобусы, гостиницы. 

Ну это же круто будет?

57 млн для частного клуба – серьезные деньги. В следующем году будет уже 75. Мы не просим лишнего. Прихожу к спонсорам: «Давайте вы станете полноценными участниками. Поддержите». Говорят ведь, что спорт неотъемлемая часть жизни. Владимир Владимирович [Путин] выступает: вот год – спорта. Но это не во всех регионах чувствуется. Если мы говорим, что спорт важен, то он важен везде: в Якутии, Чите, Улан-Удэ, Иркутске, Красноярске. Правильно? 

Но почему у Красноярска – и «Енисей», и клуб Единой лига ВТБ, волейбол, хоккей с мячом, все виды спорта, а у нас только хоккей с мячом? Государство чуть-чуть поддерживает баскетбол и волейбол, а остальное все – частная инициатива. Хотя в регионе работают большие корпорации – «Газпром», «Роснефть», «Лес Групп», угольные компании. Но они зарегистрированы в Москве, Питере – и не участвуют в этом.

Грустно, весь газ отсюда идет в Китай, а когда я прихожу в «Газпром» или другую компанию, спрашиваю: «Ребят, помогите. Дайте миллионов 20 на команду». – «Нам это неинтересно». Ну вы же качаете отсюда, почему где-то вкладываетесь, а у нас нет? 

Многих так обошел, писал письма. Знаю, о чем говорю. Спрашивал: «Ну вы хоть в социалке поучаствуйте! Для людей что-то сделайте. Пусть не нравится футбол, возьмите баскетбол. Создайте команду». Если не помогаешь в спорте, сделай нам дороги и больницы. Но ведь и этого не делают. Пытаешься донести: «Вы уедете в Москву и Питер. Так оставьте хоть что-то о себе, какую-то память». Отвечают: «Мы рабочие места на месторождении создаем. Остальное не обязаны делать».

Повторюсь, мы говорим не про миллиарды. Дайте чуть-чуть, а мы расскажем, как вы развиваете спорт. Ну построили недавно бассейн в Иркутске, передали области. И чего, это все? Ну клево. Вы столько лет здесь, а оставите после себя только бассейн. В народе мы его так и называем – газпромовский. 

По сути, это ведь общий газ, а мечты сбываются только у вас. И потом, когда приезжает зенитовская двойка [Зенит-2»], они ведут себя как короли: «Есть у вас тут магазин нормальный?». Вы чего вообще? Мы такие же люди, мы не отдельная часть России. «Слушайте, в себя придите», – говорю. 

Такая вот правда жизни. Происходит переоценка ценностей: ты реально понимаешь, что если бы людям это было важно, у нас было бы все по-другому. Общей идеологии какой-то не хватает.  

Жаль еще, что клубы РПЛ для нас почти недосягаемы. После реформы Кубка России команде из Второй лиги надо сыграть 10 матчей, чтобы дойти до «Спартака» или ЦСКА. Но давайте разворачиваться к людям. Нет сейчас еврокубков – так взбодрим здесь. Надо не группы гонять в Кубке [между собой в РПЛ], а ездить по стране.

С кем ни общались из клубов, говорим: «Вы в Дубай или Турцию на сборы ездите, а сделайте контрольный матч в России. Пускай «Спартак» и «Локомотив» сыграют, условно, в Красноярске или в Иркутске? Вы с самолета выйдете – вас три дня качать будут. Полный стадион, куча автографов, у вас же здесь много болельщиков (в деревнях, поселках), которых вы даже никогда не видели. В Москву они никогда не попадут, а в Иркутск приедут сто процентов. Прилетайте основой, вы такой рейтинг сделаете!».

Местные власти увидят тысячи людей на трибунах и поймут, что это важно. 

Но в Сибири футбол есть – 100 процентов. Нам бы только небольшую помощь, чтобы размахнуться. Хотелось бы когда-то привезти в Иркутск Лигу чемпионов, но понимаю, что сейчас нужно думать о другом. Инфраструктура, манежи, база, поля, хорошая школа. Если у нас дома не будет порядка, какие цели можно ставить?»

Хабаровск: частная академия привезла на край света тренера легендарного Давора Шукера и построила первый манеж в регионе

Прямо сейчас главная академия Хабаровского края – частная школа «Искра». Она появилась в 2019-м – и изменила действительность: первый футбольный зал в городе, первый манеж в крае (малоформатный – 70 на 40), приехал тренер звезды хорватского футбола нулевых Давора Шукера, открылась творческая локация для детей с абсолютно разными увлечениями. 

Рассказывает директор «Искры» Алексей Попов. 

– История началась в 2016-м, когда мы вместе с инвестором предложили крупному местному клубу привезти в академию испанских тренеров на тренировочные кэмпы – за наш счет. Испанцы сильно повлияли – и на детей, и на родителей, и даже на местных тренеров.

После третьего раза нам грубо намекнули: «Испанцы уже ничего нового не показывают. Везите немцев, французов, итальянцев». Потом появились другие сложности во взаимодействии. Тогда поняли: если хотим менять детский футбол на Дальнем Востоке, надо идти своей дорогой. 

Местных ребят, пробившихся на серьезный уровень, немного. Вспоминаем воспитанников, заигравших 20-25 лет назад. Когда я еще пацаном был. Почему новых нет?

Решали: либо берем уже существующий бренд и открываем частную школу при клубе, либо создаем свое, что гораздо сложнее. Без имени, с нуля, но зато сами себе хозяева. Выбрали второе. Пока академия росла с полностью бесплатным обучением для более чем трехсот воспитанников, появилось много теорий, заговоров – зачем это нам? Кто-то говорил, что метим в министры/депутаты. Другие предполагали: хотят гранты получить от Минспорта и полным составом уехать жить в Испанию. 

Правда в другом. Наверное, в текущей действительности сложно поверить, но Хабаровске действительно появился бизнесмен-инвестор (просит не указывать его имя в медиа – Sports.ru), который очень любит футбол. Конечно, мы не предполагали масштаб, который есть сейчас. Как слепые кроты прорывались – поначалу без профессиональных менеджеров, без опыта. Знали, что хотели, но шли по наитию. 

Углубляясь в корень проблем, понимали: нужно расширять инфраструктуру, приглашать тренеров с Запада (из-за границы или крупных академий России). Добавлять внеклассные занятия для детей (музеи, кино, творческие проекты), чтобы они вырастали не только футболистами, но и достойными членами общества.

Переехали в строящийся микрорайон – на тот момент достаточно пустынное место. Зато была возможность масштабироваться. Построили первый в Хабаровске крытый зал с искусственной травой – для мини-футбола. Потом – малоформатное поле (65 на 35), чтобы летом играть. Затем открыли первый футбольный манеж в крае.

– Кого позвали из-за рубежа? 

– Хорвата Златко Станковича, который воспитал [бронзового призера ЧМ-98] Давора Шукера. Златко приехал в Россию чуть раньше – в школу «Сахалина». Показал хорошие результаты, развернул скаутинг, собирая детей со всего Дальнего Востока. Когда он освободился, через знакомых пригласили Златко к себе. Ему понравился проект. 

Также приезжали два тренера из Испании. Из академии Висенте дель Боске на Майорке и мадридской школы PA Academy. Пао Гомес играл за дубль «Барселоны», учился в Ла Масии, а Алехандро Де ла Роса – воспитанник мадридского «Реала», его отец выступал за основу в 84-86-м, сейчас работает с молодежкой. Познакомились случайно: инвестор отдыхал на Майорке, отвел сына в тренировочный кэмп. Пообщались с тренерами, подружились. Позже это переросло в хорошее товарищество.

– «Искра» – частная школа, но именно вы построили первый футбольный манеж в Хабаровском крае. Как так?

– На момент постройки – это был третий манеж на всем Дальнем Востоке. Сейчас их 5. Хотя Дальневосточный федеральный округ (ДФО) – 41 процент площади России, но нормальной инфраструктуры нет. 

Крупному бизнесу просто неинтересно. Мелкий бизнес даже близко не может позволить такие траты. Когда ребята из частных школ узнают, что на небольшой надувной манеж (а не как у нас – со стенами) надо потратить 40 млн, просто закрывают вопрос – им проще арендовать школьные залы. 

Есть профессиональные клубы в регионе, но они ориентированы на профессиональных игроков, а не работу с детьми. Им зимой удобнее поехать в Турцию на сборы.

Большие компании и банки на просьбы отвечают: «Мы просто филиал. Не уполномочены принимать такие решения. Можем дать вам 100-300 тысяч рублей, но насчет больших сумм – это не к нам». 

– Планируете строить полноразмерный манеж для старших возрастов? 

– На текущий момент – нет. Во-первых, слишком дорого. Во-вторых, если не попасть под субсидии от государства, замучаешься платить за электричество, свет и прочее. Это очень нерентабельно. 

Сейчас в планах – интернат. Уже завоевали уважение крупных игроков в регионе. Родители видят, что у нас есть результат. Недавно с 11-летними ребятами ездили на турнир в Москву: обменялись победами со «Спартаком», со «Строгино» победа и ничья. Родители говорят: «Мы готовы прислать к вам ребенка, но куда?» 

Была иллюзия, что обойдемся интернатом квартирного типа: снимается квартира, приезжает мама одного из воспитанников – и с ней проживает три-четыре ребенка. Только две семьи согласились бросить все и приехать. Поэтому будем строить полноценный интернат. Планируем на 30 ребят – по 6 на возраст.

– Есть цель сделать академию окупаемой. Как? 

– Есть несколько проектов. В январе открываем тренажерный зал – осталось доработать детали. В тестовом режиме запустим для своих – тренеров, сотрудников, родителей, а когда все отшлифуем – для всех желающих. 

Уже работает студия пилатеса – это достаточно премиальный вид спорта, поэтому приносит хорошие деньги. Запустили кафе на стадионе – ресторанного типа, с хорошей кухней.

Через полгода планируем открыть реабилитационный центр – со специальными тренажерами, массажными кабинетами, криокамерами и врачами-реабилитолагами. Решаем вопрос с документацией.

Все это в одной локации с академией. Панорамные окна тренажерного зала выходят прямо на красивое зеленое поле. Можно крутить педали или обедать в кафе – и следить, как играет твой ребенок. 

– Тренажерный зал и реабилитационный центр для воспитанников будут бесплатны? 

– Да, для детей, нацеленных на профессиональную подготовку. Но тренажерный зал ребятам пока не нужен – самым старшим в академии едва 13 стукнуло. А по нашему опыту – до 14 закачка только вредит. Потом да – для всех сильных групп будет бесплатно.

Обучение в академии разделено на три ступени: красная группа – кто нацелен на профессиональный спорт. Оранжевая – селекционная (те, кто показывают определенные способности и в будущем могут пополнить ряды красной группы). И синяя группа: «Я очень люблю футбол, но часто пропускаю тренировки». Или: «Папа хочет, чтобы я ходил на футбол, а я не очень хочу». Пожалуйста, платите и ходите. 

Специально сделали цветовую, а не цифровую градацию, чтобы никого не обижать. 

Сейчас в академии более 700 воспитанников – 50% всех ребят занимаются полностью бесплатно. Оранжевая и синяя группы – за деньги, но есть социальная программа: каждый родитель может подать заявление с обоснованной просьбой о скидке.

Плюс присутствует постоянная ротация – дети из менее сильных групп могут дойти до профессиональной подготовки.

– Главные сложности для академии на Дальнем Востоке?

– Первое – отсутствие сильных конкурентов. Наш первый набор уступал СКА-Хабаровску 1:14. Но за 4 года прошли большой путь – и этот же возраст недавно обыграл их на турнире в один мяч. Мы тянулись за ними, а теперь победили. В возрастах, которые набрали позже (когда о нас узнали в городе), побеждаем с крупными счетами. 

И это типичная проблема для Дальнего Востока – СКА, «Луч» и другие здесь громили всех на детском уровне, а когда приезжали в Москву, ими в основном пол вытирали. И у нас так же было. Сейчас 11-летние ребята «Искры» играют на равных с «Зенитом», «Спартаком», «Локомотивом». Но чтобы не отстать к 15-16, нужна конкуренция.

Обратились в РФС и ДФЛ с предложением создать промежуточный турнир (для ребят от 9 до 14), который бы организовало и проспонсировало государство (хотя бы дорогу и питание). Чтобы раз в месяц команды из Хабаровска, Владивостока, Благовещенска и других городов ДФО собирались в одном месте и проводили несколько туров. Рубились между собой, тянулись друг за другом. Но пока переговоры затягиваются. 

ЮФЛ – спасение, великолепный турнир, но он начинается с 15 лет. К этому моменту мы теряем много команд. Проводили собственное исследование: на Дальнем Востоке – 100-130 команд для 8-летних. Для 11-летних – уже 25-30. Для 13-летних – всего 10. Остальные пропадают из-за финансов (ближайший город – минимум 400 км), из-за тренеров-аниматоров без образования, которые набирают платные группы, некачественно работают, а потом команды распадаются.

Вторая сложность, которая вытекает из первой. Если здесь не хватает конкуренции, надо ехать на запад страны. Но это очень дорого. Вывести команду на четыре дня турнира стоит около 900 тысяч рублей. Сейчас пытаемся договориться с Китаем о сотрудничестве, но там достаточно низкий уровень. По крайней мере, на севере, который не особо урбанизирован. Им приходится выставлять команды на 2-3 года старше. Пытаемся через консульства и дипломатические каналы пробиться на юг Китая, где главные академии страны и уровень выше. Может, будет возможность (при политической воле) участвовать в азиатских турнирах – что для нас выгоднее и логистически, и финансово. 

– Финальная мечта – создать клуб Второй лиги только из своих воспитанников? 

– Это не мечта, а задача. Академия не будет полноценной без профессиональной команды. Это стимул для малышей, они будут видеть, куда стремиться. В 6 лет попадаешь в школу, качественно занимаешься – и у тебя точно будет шанс в 16-18 лет на профессиональный контракт с родной академий, которая выступит твоим агентом, защитит интересы футболиста и его родителей. 

Пока ориентируемся на Вторую лигу, хотя из-за логистики бюджеты клубов в Первой и Второй лигах не так сильно отличаются. Но мы не хотим прыгать по дивизионам, цель – создать трамплин для воспитанников, чтобы они попадали в профи. В России, странах СНГ или Азии с Европой. 

– Инвестор «Искры» не указывается в материалах об академии. Почему? 

– Он – уроженец Дальнего Востока, предприниматель и бизнесмен. Являясь верующим православным человеком, не любит хвастаться успехами и достижениями. Впрочем, имя инвестора не секрет – в регионе его знают как наши родители, так и многие другие. Но в СМИ он предпочитает не выступать и не высказываться, – рассказывает Попов. 

В мае 2023-го в «Искру» приехал один из лучших методистов российского футбола – Владимир Малышев. Он создавал легендарную академию имени Коноплева в Тольятти, работал в юношеских сборных, был замдиректором академии «Локомотива».

В Тольятти Малышев привозил, например, Игоря Осинькина. Тогда еще неизвестного тренера из Владикавказа.

– Переезд в Хабаровск? Это были самые долгие переговоры в моей карьере – двое суток. Сильно привлекло, что в «Искре» хотят воспитать не просто футболистов, а гармоничных личностей. Есть кружок шахмат, хореография, чирлидинг, акробатика, в дальнейшем появятся педагоги по иностранным языкам. В планах – центр творческого притяжения. Не только для футболистов, туда смогут приходить дети по совершенно разным направлениям: например, мальчики – на футбол, английский и шахматы, девочки – на хореографию и чирлидинг. Неслучайно академию назвали «Искра». Все должно искриться, давать эмоции. 

Самый старший возраст в академии сейчас – 2011-й год рождения. Поэтому ключевое – максимальное количество касаний ребенка с мячом. Он должен его полюбить, подружиться. Это лучший друг. Для самых маленьких (у них еще с координацией не так хорошо) мы создаем специальные площадки с бортиком, чтобы мяч не улетал. По статистике на наших тренировках дети в 5-10 раз чаще встречаются с мячом. Как у европейцев – touch, touch, touch. 

Другой момент – хореография, управление телом. Всем нравятся аргентинцы, бразильцы – у них расслаблен верхний плечевой пояс, действия тела слаженные и синергичные. Но это зависит в том числе от климата. Когда жарко, плечи расслаблены, а при холоде – хотите или нет, поднимаете их чуть вверх. И в таком положении ходите два-три месяца. Соответственно, связки и мышцы верхней группы уплотнены. Это ограничивает пластику – и нужно дополнительно работать. Акробатика дает объем движений. Бразильцы из «Зенита» танцуют, африканцы крутят кульбиты. Наши так не делают не из-за стеснения. Просто не могут.

Еще мне важно, как тренеры ведут себя в стрессовой ситуации. Один, когда игра не складывается, начинает орать, унижать. Другой скрещивает руки на груди и встает в позу, как бы говоря: «Ну куда вы? Что делаете?». Но ведь на поле происходит то, над чем ты работал! 

В «Искре» на тренировках запрещены такие крики и позы – руки в карманы или на груди. Тренерская поза – всегда активная. Всегда разговор и коррекция: тактическая или педагогическая. Помощь тренера на матче в том, чтобы игроки использовали те навыки, над которыми работали в недельном цикле. Он должен включать манипуляцию, но важно, в каком виде.

Если ребенок не вошел в игру – психологически или оппонент сильный попался, – тогда делается ротация: меняются позиция, задачи. Но это всегда поддержка, как бы ни складывалось. Важно показать, что у детей есть право на ошибку. Давно понял: дай людям это право – и они будут ошибаться гораздо меньше.

Тренер должен уметь выбирать нужный тембр, знать личные моменты игроков, но в любом случае – нельзя кричать и материться. Когда только знакомился с академий, была одна ситуация. Тренер другой команды, приехавшей на турнир «Искры», вел себя с 11-летними ребятами так, что хотелось выгнать его с территории. Мат-перемат. Я к родителям повернулся: «Вам как?». А они рады, говорят: «Вот это настоящий тренер. С моим только так и надо». Это беда, конечно. У таких тренеров надо просто лицензию забирать.

Тренер – красная нить в футболе. Ключевая фигура. Но в случае с Дальним Востоком встает вопрос учебы. Простой пример: «Сахалин» хотел отправить трех человек в Москву на категорию C-УЕФА. Это стоило бы больше миллиона рублей, колоссальная сумма.  

Но мы смогли провести сессию здесь. Давно знаком с руководителем Академии РФС – Ириной Барановой. Под мою ответственность нам дали добро – в Хабаровск приехало 30 тренеров со всего Дальнего Востока, а также инструкторы академии РФС. Провели три модуля со сдачей экзамена. Это большой шаг. Категорию В (необходимую для ЮФЛ) пока сдают только в Москве и Питере. Надеюсь, разрешат и в Хабаровске.

Томск: как умирал ярчайший клуб Сибири

От самобытной «Томи» 2010-х не осталось практически ничего: в 2023-м клуб лишился не только профессионального статуса, но и:

1) базы (ее отдали центру «Сириус» для одаренных детей); 

2) футбольного поля на стадионе «Труд» (передали городу, без подтрибунных помещений); 

3) маленькой арены «Темп» (отдали ДЮСШ).

400 детей из академии «Томи», которую тоже закрыли, перебрались в другие школы Томска и России. Город остался вообще без профессиональных команд по игровым видам спорта.

Последнее, что принадлежит «Томи» – подтрибунные помещения стадиона «Труд», в которых отключены электричество и отопление. Так закончилась 65-летняя история клуба, в котором когда-то раскрывался Артем Дзюба, Павел Погребняк, тренировал Валерий Непомнящий и доигрывал Мартин Йиранек. 

«Для нас это незажившая рана. Я 20 лет работал в клубе, кто-то еще больше, – рассказывает Sports.ru пресс-аташе «Томи» Сергей Симонов. – У нас студенческий город, много молодежи, но никакого спорта нет. Во всей Сибири так только у нас и в Республике Тыва. 

Я вернулся в массовый футбол, освещаю 44-й турнир по зимнему футболу – уникальный по-своему. В этом году в нем играл Никита Гвинейский, который забивал «Анжи» в РПЛ – еще в пионер-отряде Петракова. Руслан Салахутдинов, тогда же забивавший «Ахмату». Смотрю на ребят – бывшие дублеры, молодые, ветераны еще времен Бышовца – и понимаю, что «Томь» существовала не зря. Но в будущее смотрю пессимистично. Думаю, в ближайшие 5 лет большого футбола у нас не будет.

Раньше у «Томи» были люди во власти, которые могли помочь, но так получилось, что все они ушли из жизни. Борис Мальцев, председатель думы Томской области, очень переживал за клуб. По его инициативе строилась база. Вячеслав Новицкий, ректор медицинского университета, ученый с мировым именем, был огромным фанатом. Он даже на свою свадьбу опоздал, потому что в этот день играла «Томь». Не пропускал домашние матчи. 

Такие люди имели влияние. Будь они живы, «Томь» бы не пропала, мне кажется. А так за клуб никто не заступился. Для меня удивительно, что народ принял это равнодушно. Видимо, бывает время разбрасывать камни, а бывает – собирать. Какой-то кризис сейчас. В советские годы мы и не могли мечтать о Высшей лиге, а потом почти 10 лет были в РПЛ.

Но последние годы «Томь» жила так: [в начале года] нам выделяли средства, мы закрывали долги за прошлый год – и денег оставалось на полгода.

Трижды просили Путина о помощи, с тех пор получили прозвище «попрошайки». Такое оно – обидное. Но смешно, что люди не понимают: страна живет большей частью за счет нефти и газа. В том числе которые добывается у нас. Но когда мы просим вернуть нам какую-то часть – на социалку, на футбол, – то мы – попрошайки. 

Насколько знаю, президент РФС Александр Дюков до последнего ждал звонка от губернатора Томской области. Чтобы решить вопрос с «Газпромнефтью». Но этого не случилось. Видимо, новому губернатору донесли мысль, что «Томь» не нужна, а вернуться в большой футбол надо через «Кожаный мяч». Идея красивая, но утопическая». 

В 2022-м у «Томи» накопилось долгов на 200 млн рублей, закрыли их уже после расформирования клуба. Система, при которой все ключевые вопросы решаются на уровне «губернатор – «Газпром», дала сбой. Экс-губернатор Сергей Жвачкин не успел до отставки договориться о спонсорстве на 2023 год. Смена руководителя области произошла как раз в момент заседания комитета по лицензированию, времени у нового главы – Владимира Мазура – не было.

За 5 лет до этого «Томь» тоже оказалась на грани. Клуб отыграл первую часть РПЛ-16/17, а на весну остался без денег. Игроки расторгли контракт – и «Томь» докатывала пионер-отрядом, в котором сверкнул Александр Соболев. Гендиректором тогда был Руслан Киселев – он возглавлял (и сейчас это делает) Томскую федерацию футбола. В 2015-м его экстренно пригласили для спасения «Томи».

«Тогда я еще работал делегатом в РПЛ, – говорит Киселев. – Даже не знал, на какую зарплату иду, какое финансирование будет. Для меня «Томь» – это престижно. Мой родной клуб, в котором сам играл. Наше все. Подписав контракт, узнал, что «Томь» должна «Роснефти» 200 млн рублей. Видимо, из-за займов. Спрашивал: «Почему сразу не сказали?» – «Не переживайте, решим вопрос».

В 2015-м клуб нашел средства и вышел в РПЛ, но в 2016-м – снова проблема с долгами. 

– У «Томи» было два спонсора: «Газпромнефть» свои обязательства выполнила, «Роснефть» – нет. [К декабрю] долги составляли 4 месяца, – продолжает Киселев. – Доходило до смешного: заезжаем на базу, а нам нечем кормить игроков. Со своего погреба возил картошку, соленья, варенья, чтоб они поели перед игрой. В итоге опытные ребята сказали: «Если администрация не держит слово, будем искать другой клуб и зарабатывать для своих детей и жен.

Доигрывали РПЛ молодежкой, как раз тогда заиграл Соболев. Он еще юношей приезжал в Томск на просмотр, но совсем сырым. Надо отдать должное, ставил цель – и таранил напролом. Ему говорили, нужно технику подтянуть, и Саша оставался после тренировок, жонглировал. 

Григорий Викторович Иванов из «Урала» уговаривал: «Продай его мне, мы к вам в аренду отправим». Посчитали, что еще рано. Будучи уже делегатом в РПЛ, встречался с Соболевым в Самаре, Красноярске. Очень рад, что он так вырос, но нужно дисциплину подтянуть. Сибирские парни так себя не ведут.

– Были попытки искать других спонсоров? 

– В Томске есть ряд предприятий: «Газпром трансгаз Томск», «Сибур», томский нефтехимический комбинат. Но все руководство в Москве – мне на них не выйти. Такие вопросы уровнем выше решаются. Гораздо выше. 

Еще отмечу важный момент: мы никогда не получали государственные деньги. А то депутаты говорили: «Вот футболисты получают бешеные зарплаты». И люди думали, что финансирование идет из областного бюджета. Но мы не получили ни одной копейки оттуда. Жили только за счет спонсоров – «Газпромнефть» и «Роснефть».

Раньше в Томске многое решал Борис Алексеевич Мальцев, царство небесное. Он был спикером областной Думы. Огромный любитель футбола – мог одним звонком по спонсорам решить вопрос. 

– Как планировать бюджет, учитывая, что «Томи» выделяли деньги на календарный год, а закладывать нужно на футбольный?

– Очень сложно. Ты не знаешь: «Выйдешь в РПЛ или нет». Нам дали один бюджет – на Первую лигу [в 2016-м], а мы шагнули в Премьер. Там совсем другие деньги, другие футболисты, зарплаты, гостиницы. Второй момент: промежуток между сезонами совсем маленький. Надо в течение месяца не только собрать новую команду, но и подготовить ее. 

– Возможно, «Роснефть» разочаровалась в целесообразности финансирования. Был шанс убедить их, что деньги идут по назначению?

– А зачем их убеждать? Они два раза в месяц приезжали с проверками, воочию видели, как все делается, куда идут деньги. Никаких претензий не было. Мы не покупали халков и марадон, у нас скромные молодые ребята играли, которые раскрывались. Тот же Артем Дзюба. 

– «Томь» возродится?

– Под прежним названием вряд ли. Центр подготовки, который был сильнейшим в Сибири, перестал существовать. Ребятишек отдали в другие школы, тренерский состав расформировали. Некоторые уехали работать в Москву, Краснодар, Чертаново. 

Когда прочитал слова Миллера [о возможности возрождения «Томи»], в сердце екнуло: неужели будет? У нас в Томске сейчас вообще нет профессионального спорта. Раньше были хоккей, волейбол, баскетбол, футбол. Сейчас – ничего. Еще стадион нужно менять – этот уже старенький, пенсионер. Нужен зал для игровых видов. На весь Томск – один футбольный полноразмерный манеж (60 на 90). Еще один хотя бы – и нормально. 

– Почему за Уралом клубы умирают? 

– Вы и без меня это знаете. Заводы, фабрики, шахты закрываются. Раньше при каждом предприятии были команды, играли в чемпионате области. Лет 10 назад на зимний футбол заявлялось 50-60 команд, в этом году – 24. Сейчас люди думают, как сходить в магазин, экономят на продуктах. Что говорить про футбол?

Телеграм-канал автора

Фото: личный архив Василия Ивочкина; instagram.com/fc_irkutsk; Роман Городничев; Футбольная академия «Искра»; facebook.com/fctomtomsk; РИА Новости/Яков Андреев, Александр Вильф, Алексей Филиппов

logoИркутск
logoТомь
logoВторая лига Б
logoПервая лига
logoпремьер-лига Россия
logoЯкутия
logoСКА Хабаровск
logoАлександр Соболев