16 мин.

Алексей Сапогов: «Последний раз я напивался, когда мне было 12 лет»

2 k

Прикольный

– Cколько человек позвонили вам после того гола за вторую сборную?

– Около двадцати, наверное, если не считать журналистов. Кто-то прикалывался – типа не ободрал там голову или плечо? – но в основном все поздравили, сказали, что круто. Красножан мне особо ничего по этому поводу не говорил – просто был доволен, потому что мы не только выиграли, но и болельщиков порадовали. А так, конечно, я почувствовал, что после этого гола стал известнее, чем до него, но это в основном в первые два-три дня было. Сейчас уже переключился на клуб, о том матче почти забыл.

– Раньше у вас случались такие пижонские голы или это первый?

– А вы считаете, он пижонский?

– В хорошем смысле – да.

– Ну мне просто кажется, что пижонский – не самое удачное слово. Скорее он был прикольным. Я раньше забивал чем-то похожие, но не во взрослом футболе, а в детских школах еще. Во второй лиге ничего такого не было.

– Слышали, что сказал про этот гол Александр Бубнов?

– Ну, Бубнов вообще много чего говорит, я посмеялся. Он же нормальный дядька в принципе, с юмором, просто в тот момент у него плохое настроение было. Так-то, я думаю, он понимает, что ничего унижающего в том голе не было – в конце концов, я же его не жопой закатил.

– Вы один из немногих русских игроков, которые не боятся играть на публику. Во второй лиге вы играли так же?

– В принципе да, у меня и там много ярких голов было. Понимаешь, у нас сейчас весь футбол настроен на достижение результата, на выполнение задач – зачастую не спортивными принципами, ты знаешь, о чем я. Поэтому в нашем чемпионате убивают в людях вот эту изюминку, которая на самом деле есть у каждого футболиста. Мне-то всегда пох** было, что про меня говорят, я знал, что эти люди не ровня мне. Они просто говорят. А я знал, что мне надо делать свою работу, и делать ее так, как я считаю нужным. Я рад, что такие моменты вызывают улыбки, овацию, доставляют удовольствие зрителям. Те, кто говорят, что это кому-то неприятно – я вообще серьезно их не воспринимал. Потому что на стадионе я видел, что все болельщики улыбались и аплодировали.

– Вас расстраивает то, что в похожем стиле в России играют очень немногие?

– Конечно. Посмотри на наши трибуны – болельщики не ходят на футбол, потому что им становится скучно, никто не старается сыграть красиво. Мы говорим, что наш чемпионат типа подтягивается к европейским – но ты посмотри на ту же Германию, которая по деньгам нам, наверное, уже уступает в несколько раз! У них на трибунах по 50, 60, 70 тысяч, у нас – по 2, по 3, по 5.

– Случалось такое, что после финта к вам подходили и говорили: «Не выпендривайся, просто играй»?

– Во второй лиге часто бывало. Ты делаешь что-то красиво, стараешься повеселить публику, а тебе сразу пихать начинают – тренер, партнеры. Когда я видел, что кому-то это говорят, я всегда заступался и поддерживал тех пацанов, которые пытались играть нестандартно. У нас куча примитивных игроков, и очень мало – ярких. Потому что этих ярких все остальные гнобят. И если у человека нет характера, он быстро тухнет и становится таким же, как все.

– Футболист, на которого вы равняетесь?

– Да никого нет. Лучше самим собой быть.

Башляют

– Многие думают, что хуже второй российской лиги нет ничего. Вы с этим не согласны?

– Нет, конечно. Я согласен, что условия, инфраструктура – никуда не годится. Но еще я знаю, что там очень много футболистов, которые были бы сильнее тех многих легионеров, что играют в премьер-лиге, если бы им дали шанс.

– Например?

– Алан Боллоев из владимирского «Торпедо», который возил всех защитников. Александр Кудрявцев, который играл со мной в Учалах – тоже очень нестандартный игрок. Я человек 20 могу тебе назвать, которые вполне могли бы играть в премьер-лиге. Другое дело, что я знал игроков, которые не заиграли по собственной дурости. Был человек, которого реально тащили в состав, у него данные были сумасшедшие: бежал быстрее всех, бил сильнее всех, а потом по четыре дня в неделю начал по дискотекам ходить, а потом вообще закончил с футболом.

– Человек из второй лиги, который вас восхитил?

– Из второй не могу вспомнить, зато могу из школы «Локомотива», в которой я занимался. Тренера звали Раис Саидович Салихов, и таких, как он в России, единицы. Из-за того, что у нас везде работают нефутбольные люди, которые пропихивают игроков в состав, которым башляют бабки за сыновей, хорошие тренеры не могут пробиться. А именно такие люди, как Салихов, должны работать. Когда я приехал в «Локомотив», он воспитывал в нас именно тот характер, о котором я говорил: ты должен быть дерзким на поле, не обращай внимания на соперника, навязывай свою игру. Он умел проявить лучшие качества футболистов и так в нас поверить, что мы начинали играть в три раза сильнее, чем до этого. Игорь Смольников, с которым мы вместе были в «Локомотиве», думаю, поддержит мои слова. И сейчас мне по-человечески обидно, что таким тренерам не дают у нас работать. Он же рассказывал мне потом все.

– Что?

– Как ушел из «Локомотива» в «Динамо», а там ему тут же начали совать игроков, которых нужно ставить в состав. Он говорил: «А я же вижу, что он на две головы слабее остальных. Но за него башляют. А пацан, у которого нет возможностей платить, сильнее его, но я ничего не могу сделать». И он просто ушел оттуда. Видишь, как у нас получается в российском футболе.

Водка

– Правда, что во втором дивизионе бьют по ногам раз в пять чаще, чем в премьер-лиге?

– Это да, но ты пойми: единственный шанс заработать себе на жизнь во второй лиге – это премиальные, и люди рубятся за них. В премьер-лиге у людей контракты, тут больше разумного футбола, люди собой дорожат. Здесь боятся, что за ошибку могут наказать, а во второй лиге – надо перебегать, перебить. Хотя если ведущие команды встречаются, которые, например, за выход борются, получаются такие матчи, как у нас с «Нефтехимиком» были. Благодаря таким играм ты растешь, там хоть и жестко, но все на очень хороших скоростях, игроки думают.

– Самый грубый человек, против которого вы играли во второй лиге?

– Да нет, такого, чтобы прям постоянно бил, я не помню. Это я там несколько раз серьезно так рубил. Хотя здесь же и взрослые мужички играют. Самый крутой, с которым я играл – Эмин Агаев из Твери, сейчас в «Дагдизеле» работает. Он же за сборную Азербайджана 55 матчей отыграл. Когда мы играли, ему было где-то 38, но было видно, что он классный футболист, который может подсказать. Такие футболисты на пользу идут. А во многих командах есть совсем мертвые, которые только убивают молодых, орут постоянно.

– Самый странный человек, которого вы встретили в Твери?

– Ха-ха, Эрик Корчагин, наверное. Чем он странный? Ну, с ним общаться надо, так невозможно объяснить. А еще – он вообще не пьет (смеется). Такое редко встретишь, чтобы человек вообще ни грамма алкоголя не употреблял. Я-то не пью, но могу себе позволить после игр расслабиться, а он вообще ни-ни.

– Когда вы напивались в последний раз?

– В 12 лет, еще в Ленинске-Кузнецком. Я тогда лицом на лед упал, и понял, что в будущем лучше больше не пить. А то, что в 12 – не удивляйся. Ленинск-Кузнецкий – это такой город… там время чуть-чуть по-другому течет, там многие и раньше начинают, ха-ха. К тому же у меня друзья всегда были старше меня, им уже по 16-17 было. Мы тогда водку с ними пили, и мне так плохо стало, что желание пропало вообще.

– В Ленинск-Кузнецкий давно не заезжали?

– Последний раз в 2009-м был, и было ощущение, что город просто застрял в 90-х. Там, знаешь, пацаны нереально вот чисто базарят на жаргоне прям на таком (смеется). Любой разговор начинаешь, а с тобой говорят так, как будто стрелу тебе забивают. Туда, конечно, съездить надо, рассказать все это невозможно. Но при всем при этом Сергей Кормильцев рассказывал, что, когда там была «Заря», там футбол так сильно любили, что… Бандиты-то бандитами, но стадион просто ломился, люди на деревьях сидели.

– В детстве вы часто дрались?

– Ну, эти все терки обычно мимо меня проходили, мне настолько это неинтересно было, что я даже не обращал внимание, играл в футбол всегда. У нас еще тренер был отличный – Андрей Дмитриевич – он один из немногих хороших в городе был, и постоянно нас чем-то занимал – вывозил на «Кожаный мяч», на какие-то турниры. Мы постоянно в разъездах были. Хотя даже при этом я пару раз участвовал в стрелках район на район, там это постоянно вообще. Но со мной чего-то жесткого не случалось – чаще я бил, чем меня. Но несколько раз и мне серьезно так прилетало. В этом ничего страшного-то и не было. Кто-то что-то сказал, помахались, потом ручки пожали и, если человек нормальный, это наоборот больше сплотило. А если человек гнилой, то по нему сразу это видно.

– Те пацаны, с которыми вы тусовались в Ленинске, все еще ваши друзья?

– Есть пара человек, но мы сейчас редко общаемся. Многие из старых друзей куда-то пропали. Одного посадили за воровство, другой из-за каких-то своих заморочек ушел в другую компанию, а я потом сам уехал в «Локомотив». Но общаемся с некоторыми, да. Один пацан ведь вообще меня в футбол привел, Леха. Мы с ним в одном дворе жили, в соседних домах. И как-то раз я стоял на улице, бил мячом по стайке, и тут он вышел. А он, короче, уже занимался тогда в школе – в «Тарзане», у Андрея Дмитриевича. Ну и мы что-то били-били, а потом он говорит: давай я тебя отведу в школу, будешь футболом заниматься. И так все закрутилось.

Бредятина

– Мы регулярно слышим о том, какие дикие истории происходят во второй лиге. Самое нелепое, что произошло там с вами?

– Я помню, как в Учалах в прошлом году в одном из первых туров мы приехали в Сызрань, и у нас на предыгровой тренировке не было ни одного вратаря. Там тренеры одних начали отправлять домой, другой получил травму, в итоге остался один, который по каким-то причинам сразу не мог приехать с командой, решал там что-то с бывшим клубом. Хорошо, что в итоге повезло, и он успел приехать прямо к игре. А так кому-нибудь из полевых пришлось бы стоять.

– Вы рассказывали, как в 2010-м в Тверь, где вы играли в тот момент, пришли новые люди и за пару разрушили клуб. Как это проиходило?

– Это, знаешь, как говорится: в чужой монастырь не приходят со своим уставом. А там пришли люди в команду, которая дошла до четвертьфинала Кубка России почти без финансирования, без зарплат, и начали говорить, типа, вы все неправильно делали, будем менять. Никакого уважения к игрокам, как будто в команду пришли люди, которые выиграли все. Я тогда понял, как может возникнуть апатия к футболу. Да и в Учалах похожее было.

– А там что?

– Тоже тяжелый период, я там не то чтобы дни считал, но старался отвлечься максимально на что-то. Руководство такое же нефутбольное было, которое начало все урезать без всяких объяснений. Когда у меня было предложение от «Рубина» – не отпустили. Второй раз, когда из «Мордовии» звонили – опять такие бабки запросили, что ничего не получилось, а у меня там пять месяцев до конца контракта оставалось. Не сохранили команду, а сделали все еще хуже. Я опять скажу: беда нашего футбола в том, что нефутбольные люди стоят в руководстве большинстве клубов. Их абсолютно не интересует твоя карьера. Для них ты просто мясо. Вообще пох** на тебя. Им тупо надо сорвать бабки, а что там с тобой дальше будет – им без разницы.

– Смириться с тем, что вместо трансфера в «Рубин» вы остаетесь в Учалах, было очень тяжело?

– Там как вышло: когда я из Казани вернулся в Учалы, у нас как раз в этот день была игра с «Новотроицком», уже шла разминка. И за час до игры я понял, что все – ничего не получается. Меня успели заявить на игру, я вышел на 10-й минуте, забил два гола, мы выиграли, и вот, знаешь, на этой эйфории, что я наконец-то сыграл в футбол – а я неделю до этого даже не тренировался, решая вопросы с «Рубином» и бегая с бумажками, – я чуть-чуть отошел от всего этого. А ту неделю, когда один тебе говорит одно, другой – другое, и никто не может договориться, я чувствовал себя так, что вообще о футболе думать не хотелось. А потом я просто абстрагировался. Отыграл второй круг, забил, по-моему, девять голов и успокоился. Хуже было, когда перед третьим кругом не смог никуда перейти, сил вообще не было, руководство даже не пытается никак помочь. В общем, вся эта бредятина.

Кружка

– Вы живете в Нижнем Новгороде уже несколько месяцев. Последний раз, когда вас узнали на улице?

– Вчера. Мы сейчас в Кисловодске на сборах, в бассейне плавали, и один мужик из отеля подплыл, говорит: «Я в Брянске живу, за «Динамо» болею. Приятно, что такие игроки появляются. А то одни и те же лица, толком никого яркого нет». Поговорили с ним потом минут пять еще.

– Самая трогательная встреча с болельщиками?

– В Твери подошла одна девочка с мамой, которые ходили на футбол, и подарила мне кружку, на ручке которой крутился футбольный мяч, там же была ее фотография с шарфом «Волги» и надпись: «Алексей каждый угловой забивает головой» (смеется). У меня до сих пор дома стоит.

– В детстве вы и правда болели за «Спартак»?

– Да я и сейчас болею. Понятно, что уже по-другому немного, но все равно. С 1996 года фанатею. Понял, что «Спартак» – это мой клуб после золотого матча с «Аланией». Мы его с дедом смотрели в селе Омутинка, когда я у бабушки с дедушкой жил. И дед болел за «Аланию», а я за «Спартак». Я прям до сих помню, как стадион выглядел по телевизору: все красно-белое, все кричат.

– Семью, в которой вы выросли, можно было назвать состоятельной?

– Сложно сказать. Отец у меня тоже был спортсмен, потом – тренер по легкой атлетике, причем довольно известный. Так что к спорту родители, кстати, хорошо отнеслись. Состоятельной семья была до того момента, как я начал заниматься футболом. Потом родители развелись, и я уехал в Омутинку. А когда потом вернулся в Ленинск, отец был уже директором спортивной школы, зарплата – восемь тысяч рублей, так что сам понимаешь. Но такого, чтобы вообще денег не было – нет, такого не было. У нас большая семья, все друг другу помогали. Это уже потом было, когда в Твери играл. Деньги я не хотел брать от родителей, и бывало такое, что готовится к игре, а в кармане вообще ни копейки.

– Что вы купили с первой серьезной зарплаты?

– Подарил маме путевку на Бали.

– Что вы можете позволить себе сейчас? Машину?

– Да какую машину, ты же знаешь сейчас ситуацию в нашем клубе, на машину я пока еще не заработал. За квартиру бы заплатить.

Круг

– В дивном ролике, которое сняло клубное телевидение «Волги», вы цитировали книгу индийского гуру Ошо. Это то, что вы обычно читаете?

– Да нет, мне девушка подарила, сказала: «Эта книга крутая, тебе понравится». Она просто знает мои вкусы, потому что до этого давала мне «Монах, который продал свой «феррари», и мне очень понравилось. Это вообще моя любимая книга теперь. Кем работает девушка? Сейчас у меня уже нет девушки.

– Ваш любимый музыкант – Михаил Круг. Весьма необычный выбор.

– Ну, я не могу сказать, что мне шансон нравится, нравится именно Круг. Я его услышал лет в 15 еще, и начал слушать. А потом еще и в Тверь попал, возле дома его сфотографировался, возле памятника.

– Вид спорта, который вы смотрите помимо футбола?

– Я очень люблю хоккей. Болею за «Колорадо», всегда, кстати, мечтал в Денвере побывать. Да даже не обязательно в Денвере, а в любом городе Америки, где есть команда НХЛ. Я и здесь-то сейчас хоккей уже больше смотрю, чем футбол. Последний матч, который впечатлил – «Бостон» – «Монреаль», 9:6 закончили, три массовых драки было. После этого в очередной раз понял, что поеду на НХЛ.

– Есть люди, которые любят хоккей, но не любят драки. Вы не из них?

– Я обожаю драки. Я как раз поэтому думаю, что наш хоккей никогда не будет круче НХЛ. Я уважаю наш хоккей, на уровне сборных я всегда за наших, но он никогда не будет таким же смотрибельным, как НХЛ. Несмотря на то, что все говорят, что там только шоу-шоу, там все сделано для болельщиков, там же народ просто кайфует. Трус не играет в хоккей, поэтому драки – это вообще неотъемлемая часть, и КХЛ в этой связи получает огромный минус. На тот же «Витязь» все ходили, аншлаги во всех городах были. Но это единичный пример. Я считаю, что нужно сделать правило: два-три раза те же тафгаи могут драться. Подрались, посидели чуть-чуть, потом опять подрались. Тогда хоть что-то будет. Я тут недавно видео смотрел, как Саймон из «Витязя» с Гренье дрался из «Трактора» – так стадион просто ревел. Такое постоянно должно быть, а мы сами у своих болельщиков это отнимаем.

Да

– У вас есть мечта поиграть за границей?

– Конечно, я этого никогда не скрывал. Если человек действительно любит футбол, у него не может не быть такой мечты. Неважно, знаешь ты язык или нет, боишься или нет – надо ехать.

– В начале этого года у другого игрока «Волги» – Владислава Рыжкова – был шанс уехать в голландский «Витесс». Он отказался. Представьте, что любой зарубежный клуб, не из числа топовых, приглашает уже вас.

– Здесь много нюансов, конечно, но… Да. Скорее всего, я уехал бы за границу.

Юрий Дудь о том, почему Алексей Сапогов – это спаситель русского футбола