Петер Шмейхель «№1. Моя автобиография» 20. Каспер и Сесилия
***
Позвольте мне рассказать вам историю о Каспере. Я прилетел из Дании с другом посмотреть игру на «Олд Траффорд» и пригласил с собой сына. У нас были места в одной из лож, и перед матчем нам принесли трофей Премьер-лиги, чтобы ВИП-гости и корпоративные гости имели возможность сфотографироваться с ним.
Когда трофей попал в нашу ложу, мы, как подобает, сфотографировались. Затем Каспер сказал всем присутствующим: «В следующий раз, когда я возьму этот трофей, это случится потому, что я его выиграю. В следующий раз, когда вы увидите мою фотографию с ним будет тогда, когда он будет моим». Это было в марте 2014 года, когда он выступал за «Лестер Сити» в Чемпионшипе. Два года и два месяца спустя трофей снова был в его руках, Каспер был победителем Премьер-лиги.
Сколько людей сделали бы ставку на самих себя вот так, в то время как их клуб даже не был в Премьер-лиге, не говоря уже о шансе на победу 5000 к 1? И не просто сделали ставку на самих себя, а пошли и подтвердили ее?
Таков Каспер, футболист, которому пришлось копаться в собственных резервах жизнестойкости глубже, чем кому-либо другому. Есть знаменитые кадры, на которых он в мини-версии моего зеленого свитера «Шмейхель 1» играет за пределами домашней раздевалки «Олд Траффорд» с Алексом Брюсом, Томом Инсом и сыном Марка Хьюза Алексом. Каждый день после школы в нашем тупичке Каспер и Алекс Брюс приносили небольшие ворота и играли друг с другом в футбол. Каспер всегда был вратарем.
Это были невинные дни. С самого начала он не ставил перед собой цель стать профессиональным вратарем. Он прошел через разные этапы, желая быть полицейским, врачом и пожарным. Но он всегда интересовался футболом и вратарством. Его проблемы начались, когда он начал играть за свою школу. Боже мой, жестокость, мелочность некоторых родителей мальчиков из команд соперника. Они стояли и кричали на этого маленького мальчика: «Ха, ты думаешь, что ты такой же хорош, как и твой отец... но ты дерьмо!» Всякие такие вещи. Он был ребенком, но им было все равно.
Я перестал ходить на его матчи, потому что пришел к выводу, что мое присутствие на бровке не приносит ему никакой пользы. Я чувствовал себя в патовой ситуации. Ты хочешь пойти и поддержать своего сына, но знаешь, что пребывание там будет работать против него. Дети из команды соперника тоже издевались над ним. Люди есть люди, этого не изменить; некоторые всегда будут мстительными и глупыми. Некоторые люди, находясь рядом с известным человеком, меняют свою личность. Они становятся какими-то смелыми. Они идут напролом и прерывают твою беседу. «О, я никогда не делал такого раньше, но могу ли я получить ваш автограф?» Они думают, что ты принадлежишь им. Все это было частью моей территории, но здесь это было извращено и обращено против моего ребенка. Каспер, вполне естественно, был обескуражен.
Я бы сказал любому взрослому, который стоит на бровке и кричит на игроков в детской игре: возьмите себя в руки. Помните об очевидном. ЭТО ЖЕ ДЕТИ. Маленькие, уязвимые люди с недоразвитыми эмоциями, которые только учатся жизни. Жестокость и агрессия остановят их на полпути, сделают неуверенными в себе, грустными. Поддержите их. И если вы не можете сказать ничего поддерживающего — заткнитесь. Если у вас действительно есть потребность пойти и накричать на футболистов, тогда купите билет на матч и идите кричать на профессионалов, потому что они готовы это принять. Если бы я руководил футболом в стране, у меня была бы абсолютная нетерпимость — любому, кто повысит голос на детей на футбольном поле, я бы запретил таким посещать игры юниоров и никогда не пригласил бы обратно.
Я видел, как освистывание влияло на моего сына. Иногда он приходил домой очень грустным. И мое лекарство в том, что я больше не буду ходить и смотреть его игры — оно было грустным и для нас. Он даже на время перестал играть и пошел в гимнастический клуб. Он был невероятным в гимнастике, кстати. Он работал один на один с наставником, бывшим олимпийским чемпионом Великобритании по имени Пол Боулер, и он был достаточно хорош, чтобы создавать конкуренцию. Это одна из причин, по которой он такой ловкий. Вместо футбола я начал ходить на его гимнастику, смотреть, как он тренируется, и предлагать свою поддержку там.
Когда на него кричали в этих школьных играх, я сказал то, что, оглядываясь назад, было неправильно. Я сказал ему: «Это часть игры. Если ты хочешь играть в футбол, ты должен принять это». Оглядываясь назад, я вижу, что он мог бы подумать: Ладно, если это футбол, я не хочу принимать в этом участие.
С другой стороны, что еще я мог сказать? Я также сказал ему, что то, через что ему пришлось пройти — не в порядке вещей. Я пытался говорить правильные вещи, но, возможно, мне было бы лучше просто слушать и сочувствовать. Если перейти к сути, то я, вероятно, был не самым лучшим родителем. Я был в самом разгаре своей собственной карьеры и не обладал большими дополнительными возможностями. Мне не хватало ресурсов, чтобы справляться с вещами, которые выходили за рамки моих собственных потребностей и давлений как игрока. Например, я никогда не смотрел футбол по телевизору. В бытность мою в «Манчестер Юнайтед» я избегал газет. У меня было достаточно забот, связанных с выступлениями за «Юнайтед» и сборную Дании. С самого начала, когда Каспер начал играть, мне пришлось трудиться усерднее: Мой сын играет, мне лучше пойти и посмотреть на матч. А потом наблюдать за поведением, спровоцированным моим присутствием, было очень трудно. Но, если быть по-настоящему честным, я думаю, что это также дало мне немного дешевого предлога держаться подальше. Наверное, было немного и того, и другого.
Теперь позвольте мне рассказать вам историю о Сесилии. То, что она была дочерью Петера Шмейхеля, тоже представляло для нее трудности. Когда твой папа знаменитый футболист, конечно, есть преимущества, но могут быть и проблемы, и жизнь моей дочери в школе не всегда была простой.
Сесилии, должно быть, было тринадцать, может быть, четырнадцать — возраст, когда девочки особенно эмоционально уязвимы. Мы жили в Олдерли-Эдж, и она обнаружила, что над ней издеваются в школе, в основном из-за меня. «Твой отец такой-то...» «Ты думаешь, что ты такая-то...» Ревность была нелепой, но я понимаю: дети не особо понимают.
Была одна девушка, самозваная «королева вечеринок», которая доминировала в группе сверстников. Она собирала поклонниц, и когда она говорила «прыгай», другие девочки подпрыгивали; поэтому, когда она говорила «подразни Сесилию», именно это и делали все остальные девочки.
Это продолжалось довольно долго. Часто Сесилия приходила домой из школы в слезах. Однажды я усадил ее и сказал: «Хватит. Я не могу за тебя остановить это. Твои учителя не могут остановить это за тебя. В этой жизни есть только один человек, который может это сделать — и это ты».
Мы поговорили. Я сказал ей, что лучший способ дать отпор — это встретиться лицом к лицу с этой девушкой. Поговори с ней. Скажи ей прямо, к чему приводит поддразнивание, что ты при этом чувствуешь, каково твое отношение к школе в результате этого. Затем скажи ей, что, несмотря на все это, она не имеет значения. Что в общей картине твоей жизни она — незначительное пятнышко. Что ты с радостью продолжишь быть тем, кто ты есть, что бы она ни делала. Сесилия пыталась решить проблему, связавшись с этой девушкой и ее подружками, а я сказал, что ты должна поступить наоборот — уйти.
Что ж, Сесилия была великолепна. Она позвонила девушке и спросила: «Ты знаешь, что ты делаешь со мной?» и, спокойно, она всё ей выложила. На следующий день в школе её мучитель просчиталась. Девушка рассказала всем остальным о разговоре, думая, что может использовать его, чтобы спровоцировать ещё большее поддразнивание моей дочери, но это возымело противоположный эффект. Осознание того, что кто-то наконец-то дал отпор хулиганше, побудило других сделать то же самое, и теперь все говорили ей, что им не нравится её поведение — и она потеряла свой статус и должна была изменить свои привычки.
Для Сесилии ситуация тоже изменилась. Среди всех девочек и, более того, мальчиков своего круга она вновь обрела уважение, и с тех пор жизнь в школе пошла ей на пользу. Мне нравится эта история, потому что она дает описание моего «другого ребенка»: девочке, которая, возможно, не так знаменита, как ее брат, но такая же психологически непреклонная, такая же особенная. Моя дочь, она сама сражается в своих битвах — и, будучи самой собой, побеждает.
Для детей футболистов внимание, которое привлекает известность их родителей — не единственная трудность. Игроки переезжают на протяжении карьеры, забирая с собой свои семьи, и Сесилия любит шутить: «Я выросла в самолете». Выбор времени моих переездов дает понять, что ей пришлось сменить страну на нескольких сложных этапах ее воспитания. Первый был, когда я присоединился к «Манчестер Юнайтед», незадолго до ее первого дня рождения. Период, когда мы осваивались с жизнью в Англии, совпал с этапом ее развития, когда она должна была учиться говорить, поэтому, когда развитие ее речи немного замедлилось, мы просто списали это на то, что она оказалась в новой стране и внезапно оказалась в окружении другого языка. На самом деле, у нее были проблемы со слухом, которые поражают многих маленьких детей, и как только ей вставили трубки для вентиляции среднего уха, с ней все было в порядке, и все изменилось — но нам потребовалось некоторое время, чтобы разобраться с проблемой.
Другой пример — она всегда увлекалась автомобилями и не могла дождаться, когда получит водительские права. Она приложила все усилия, чтобы сдать экзамен, и получила лицензию в семнадцать лет, когда мы все еще были в Англии. Но не успела она это сделать, как мы переехали в Данию, где, чтобы водить машину, нужно быть восемнадцатилетним. Кроме того, ей было труднее всего, когда мы переехали в Португалию. Почти 50% населения Португалии являются болельщиками «Бенфики», поэтому в школе её часто дразнили по поводу того, что я играю за «Спортинг», особенно когда у нас были плохие результаты. Ей было всего девять лет, и ей нелегко было с этим мириться.
Мы уехали из Манчестера, когда Касперу было двенадцать, и Португалия была важна для его футбольного развития. Там он вступил в свой первый настоящий клуб — «Эшторил», и обстановка для него была лучше, без глупых родителей, гораздо приятнее. Их секция для мальчиков проводила тренировки по вечерам, иногда на пляже, иногда в Пареде, который находился в тридцати минутах езды от нашего дома. Все было по-другому. Он по-настоящему прогрессировал, хотя, когда он вернулся в Данию два года спустя, все еще было неясно, хочет ли он быть футболистом.
Он ходил в школу под названием Oure Efterskole. Это не была школа-интернат в английском смысле этого слова, но ученики получают пансион, и она соответствует датской «внеклассной» системе, где, получив эквивалент аттестата об окончании средней школы, можно потратить год, сосредоточившись на специальности. Это может быть спорт, музыка, искусство, сельское хозяйство, что угодно. Дальше можно было поступить в колледж, стать стажёром или пойти на полноценную работу.
Наша школа была известна спортом и театральным искусством, а Каспер специализировался на футболе. Именно его тамошний тренер Бо Педерсен вдохновил его попробовать стать профессионалом. «Ты хоть представляешь, насколько ты талантлив?» — сказал он ему. Конечно, не представлял, потому что он был моим сыном. Он был сыном вратаря «Манчестер Юнайтед», но сам по себе вратарем не был. К сожалению, в следующие десять лет этому суждено было стать повторяющейся темой, но тот тренер прошел через всё это и увидел в нем этот талант.
Он переключил амбиции и энтузиазм Каспера на максимальную мощность. В 2002 году, когда я подписал контракт с «Манчестер Сити» и семья снова переехала жить ко мне в Чешир, Каспер присоединился к «Манчестер Сити» — но это мог быть и «Манчестер Юнайтед», если бы они захотели дать ему шанс. У него был просмотр, который должен был продлиться неделю, но в первый же день, когда он пошел на мяч, его ударили ногой в лицо и выбили зуб. Он отправился в больницу, где врачи посоветовали ему отдохнуть пару дней. Дэйв Бушелл, директор по развитию «Юнайтед», сказал ему, чтобы он не утруждал себя возвращением.
Поэтому, Каспер пошел в «Манчестер Сити». Джим Касселл, глава их академии, своего рода легенда обучения молодежи, любил его, а Алекс Гибсон, его тренер, когда он присоединился к команде «Сити» до 15 лет, был потрясающим. Я снова начал смотреть его игры. Я посмотрел их столько, сколько мог. Когда он играл дома, я наблюдал за ним из кабинета Джима, окна которого выходили на молодежные поля Платт Лейн.
Однажды субботним утром они играли с «Блэкберном». Я опоздал на две минуты. Завернув за угол здания тренировочной базы, я бросил первый взгляд на игру. В этот самый момент «Блэкберн» подавал угловой, и их центрального защитника никто не опекал. Против Каспера был только он, и он пробил головой. Время замерло. Этим игроком был Алекс Брюс, и я мысленно увидел двух маленьких мальчиков в нашем старом тупичке. Я посмотрел еще раз, и на бровке той игры между академиями были Стив и Джанет Брюс. Мы стояли вместе и смотрели, как играют наши сыновья, так как в детстве часами наблюдали за ними из окон наших домов. Вот это да!
Пару лет спустя Каспер только подписал контракт с «Лидсом». Мне позвонила Джанет. Как и Стив, она с северо-востока, и вы знаете, что из-за этого диалекта Ньюкасла иногда не поймешь, счастливы они или грустят? Она сказала: «Оооо, Петер, ты слышал об Алексе?» Я такой: «О нет, что случилось?» Она сказала: «Ах, нет, Алекс тоже только что подписал контракт с "Лидсом"!» Так что наши два мальчика даже играли вместе, одно из тех волшебных совпадений, которые порой замешивает футбол.
Одна из черт Каспера, которой я больше всего горжусь— это его готовность к самообразованию, и в начале его футбольной карьеры это было связано с тем, что он шел на крайности, чтобы получить игровое время. Он перешел на правах аренды в «Дарлингтон», затем на два сезона в «Бери», затем в «Фолкерк» и суровую школу Шотландской Премьер-лиги. Вместо того, чтобы отсиживаться в запасе, играя за академию, он выходил на поле и играл за команды и менеджеров, чье существование зависело от его выступлений, с товарищами по команде, которым нужны были результаты, чтобы заработать бонусы, которые оплачивали их ипотечные кредиты. Например, в «Дарлингтоне» был стадион на 25 000 мест, который был на пять шестых пуст, владелец сидел в тюрьме, и на него оказывалось финансовое давление, чтобы команда вылетела из Лиги Два. Было тяжело. Люди едва сводили концы с концами. Я поездил по стране, наблюдая за столькими играми в его арендах, сколько мог.
В августе 2007 года я был в России на съемках сериала для канала Discovery — европейской версии американского сериала «Грязная работа» [Dirty Jobs]. Каспер позвонил, чтобы сказать, что есть шанс, что он сможет начать сезон в качестве вратаря первой команды «Манчестер Сити». Первая игра «Сити» была на выезде с «Вест Хэмом», и он, возможно, сыграет. Я перенес столько съемок, сколько смог, и договорился о поездке в Лондон. Это было нелегко. Я находился в Ярославле, в 250 километрах к северу от Москвы, и организовал машину, которая отвезла меня в аэропорт. Я сказал им: «Вы должны дать мне хороший, безопасный автомобиль с хорошим водителем». Я вышел из отеля в 5 утра и был встречен самой старой машиной, которую я видел в своей жизни. А водитель был дедушкой парня, который ее построил!
У меня был выбор: рискнуть ли мне своей жизнью в этой разбитой колымаге, за рулем которой пенсионер, и увидеть своего сына — или остаться здесь? Конечно, на самом деле это не было дилеммой. Я сел в машину. Старик оказался таким же плохим водителем, каким и выглядел. Он ехал то быстро, то медленно. Мы ехали по проселочным дорогам с другими сумасшедшими водителями, людьми, обгоняющими и подрезающими, ограничение скорости совершенно никого не волновало. Я просто закрыл глаза и принял свою судьбу. Если мы врежемся, и я умру, я сделаю это, зная, что мой сын играл сегодня, и я пытался попасть на его матч.
Путешествие продолжалось бесконечно. Я забронировал билеты на British Airways и из трех московских аэропортов рейс, конечно, вылетал из самого дальнего. Мы выехали на забитую машинами восьмиполосную автостраду. Мы замедлились примерно до километра в час. В панике я продолжал смотреть на свои часы. Мой древний водитель начал отключаться и въехал в машину перед нами. Её водитель вышел в ярости.
Чтобы описать его, можно сказать, что он был одет в шорты и жилет. Его лицо побагровело от ярости, и он был чем-то похож на Путина. Просунув руку в окно, он схватил моего старого шофера и вытащил его из машины, а затем пошел за чем-то из своей машины. Черт возьми, он хотел достать пистолет. Чудесным образом и к счастью, в тот самый момент движение снова начало двигаться, и мой старичок прыгнул обратно в нашу машину и нажал на педаль газа. Парень в жилете побежал за нами и умудрился схватить знак такси на крыше нашей машины и сорвать его, после чего побежал обратно к своей машине, решив, что он достаточно отомстил.
Мой водитель дрожал, но смог проделать оставшуюся часть пути и доставить меня в аэропорт как раз к вылету. В Лондоне я отправился прямо на «Аптон Парк». «Вест Хэм» был прекрасен, они позаботились обо мне. У меня даже было время перекусить. Затем я занял свое место на трибуне. Команды вышли.
Мой сын играет в Премьер-лиге.
Внезапно это поразило меня.
Мой сын играет в Премьер-лиге!
Я наблюдал за его игрой миллион раз, но вот ему девятнадцать лет, и он играет в Премьер-лиге. Я уставился на Каспера и не мог перестать думать, что по сравнению со всеми остальными он похож на ребенка. Мой сын еще ребенок! И я очень нервничал. Я был в ужасе. Мой мальчик — вот он, выставлен на весь мир, и я ничего не могу поделать. Я не могу его защитить. Львы приближаются.
Через пять минут Каспер справился с прострелом, поймал удар и сделал хороший пас. Всё в порядке. И он играл дальше, хорошо выполняя всю свою работу. Он может с этим справиться! И был момент, когда нервяк сошёл на нет, и я откинулся на кресло и наслаждался игрой. И вот это уже история. Наблюдать за Каспером — это удовольствие. Впервые с тех пор, как я присоединился к «Манчестер Юнайтед» много лет назад, мне реально нравится смотреть футбол.
Сесилия была и остается настоящим сорванцом, и футбол также является одной из ее страстей. Она обожала играть. Она всегда была с Каспером в саду, с мячом. Позже, когда она играла в женской команде в Дании, она тоже была вратарем. Когда я играл, она всегда приходила на мои игры, и после того, как я перестал, она обычно хотела сесть мне на хвост, когда я собирался сходить и посмотреть матч. По понятным причинам её любимой командой является «Лестер» и, в глубине души, «Манчестер Юнайтед».
В нашем тупичке в Брэмхолле ее товарищем по играм была Эми Брюс, младшая сестра Алекса. Эми не очень увлекалась футболом, поэтому они не присоединялись к мальчикам попинать мяч: они увлекались куклами и воображаемыми играми. В те дни в Англии возможности девочек играть в футбол были ограничены, и Сесилии было жаль, потому что, если бы она сейчас росла в Манчестере, я уверена, ей было бы очень весело играть за женские команды. Тем не менее, футбол в конечном итоге сослужил ей хорошую службу.
Она очень хотела закончить школу в Oure, как это сделал Каспер, и одной из главных причин, по которой мы вернулись в Данию в 2007 году — чтобы поддержать её там. Но сначала она решилась на смелый шаг — самостоятельно отправилась в Копенгаген и поступила в Oure, куда ее приняли по танцевальной программе. Но она обнаружила, что большинство других девочек в школе занимались балетом и были чрезвычайно хороши, и быстро поняла, что это не для неё, поэтому она поговорила с учителями и убедила их позволить ей переключиться на футбольную программу.
В Oure она невероятно проводила время. Там она познакомилась со своим будущим мужем Йоакимом. Они жили в одном общежитии. По сей день у нее большой круг общения, состоящий из друзей, которых она завела во время того года в учебном заведении. После Oure я очень хотел, чтобы она поступила в местный колледж, но никто не решит за Сесилию — она выбрала другое учебное заведение, и я провел три года, беспокоясь о том, что, поскольку она так часто переезжала из страны в страну и меняла школы, ее образование было нестабильным, ей может быть трудно закончить свой курс обучения. Но она продолжала говорить мне: «Папа, расслабься, я справлюсь, со мной все будет в порядке», и она получила действительно хорошую оценку.
Я никогда не забуду чувство, когда она получила свои оценки. Это было очень похоже на тот опыт сидения на «Аптон Парк», наблюдая за Каспером и будучи пораженным внезапным осознанием: С твоим ребенком все будет в порядке... более чем в порядке. Сесилия — моя маленькая девочка, и моё желание всегда заключалось в том, чтобы защитить её, может быть, даже — если честно — порой контролировать. Что ж, в тот момент я понял, что с ней все будет в порядке, что она не нуждается во мне, не нуждается в своем отце ни для чего, кроме как быть ее другом.
И что это за сладкое чувство, когда ты понимаешь, что твои дети по-настоящему сильные и независимые. Когда дети младше, ты пытаешься предупредить их обо всем, оградить их от ловушек жизни и управлять за них их же решениями. Но намного лучше, когда ты доберешься до точки, где тебе больше не нужно играть эту роль. Тогда ты можешь просто расслабиться, насладиться их компанией, гордиться тем, что они делают, и, если повезёт, наблюдать, как они воспитывают своих собственных детей.
Сесилия получила образование в области продаж. Это был трёхлетний диплом колледжа плюс двухлетняя стажировка, и к концу её она заинтересовалась работой на телевидении, поэтому она прошла дальнейшее обучение в области визажиста. Затем карьерные планы приостановились, когда у нее родилось двое детей, Ной и Софи.
Она похожа на меня. Она будет пробовать что-то, делать что-то, брать на себя обязательства, но затем быть готовой минимизировать потери и двигаться дальше, если очевидно, что что-то другое может быть лучше. Что она и сделала. Вернувшись в мир работы, она начала заниматься проектами для компании, которая специализируется на создании выставочных стендов в супермаркетах и торговых центрах, маркетинге таких вещей, как кинотеатры и развлекательные мероприятия. Она поняла, что нашла свой путь: в конце концов, она — один из организаторов жизни, творческий человек, который занимается организацией, и роль, которая идеально соответствует всем её интересам и навыкам — это роль координатора мероприятий. Она хочет получить полную квалификацию и поэтому снова вернулась к образованию, получив трёхлетнюю степень по организации мероприятий.
Помимо учебы, она завоёвывает растущую нишу в качестве лидера мнений в Инстаграмм. Когда она ждала Софи, своего второго ребенка, у нее возникли проблемы с весом во время беременности, что привело к проблемам и нескольким горьким истинам, озвученным врачами больницы при рождении Софи. После этого она внесла значительные изменения в свою жизнь и с помощью блогов и социальных сетей стала источником вдохновения для многих молодых девушек, которые оказались в такой же ситуации, которым не с кем поговорить или которые не знают, как изменить свой образ жизни и диету. Сесилия, похудевшая на 30 килограммов, опубликовала фотографии до и после в Инстаграмм и энергично написала о своем пути, чем струны души многих женщин. Сейчас она ведет очень активный образ жизни, хорошо питается и тренируется каждый день. Она появляется в телепрограммах и публикует статьи в газетах, рассказывающие о расстройствах пищевого поведения, чтобы попытаться помочь другим. В прошлом году она участвовала в датской версии телепередачи «Званный ужин» [Come Dine With Me].
Включая свой дебют, Каспер сыграл в семи матчах за «Сити», став лучшим игроком матча в игре против «Арсенала» и не пропустив против «Манчестер Юнайтед», «Астон Виллы», «Дерби» и «Вест Хэма». Свен-Йоран Эрикссон, его менеджер, любил его, но попав под давление, стал делать ставку на Джо Харта — английского парня — и Каспер снова оказался в аренде, сначала в «Кардиффе», затем в «Ковентри». Крис Коулман был менеджером «Ковентри», и я помню, как сидел в его кабинете, и он сказал: «Твой сын действительно талантлив, Пит». Куки хотел подписать его на постоянной основе. Сделка сорвалась по неясным причинам, и это был первый раз, когда я по-настоящему стал опасаться агентов и советников. Настороженно относиться в целом.
Внезапно я увидел, как много людей с неблаговидными намерениями околачивается вокруг футбола, отстаивая только свои интересы. В моей собственной игровой карьере мне посчастливилось иметь хороших представителей, и я не слишком задумывался о том, сколько проходимцев было в игре. Теперь, когда на кону было будущее моего сына, а я старался не давать ему советов, я все это прекрасно видел: цинизм, нехватку тех, кто принимал интересы игроков превыше всего. Я понял кое-что ещё: что я был проблемой. Я запугивал людей. Некоторые подозревали, что я подталкиваю своего сына к тому или иному решению. Но ничто не могло быть дальше от истины. У меня не было никакого желания быть агентом или менеджером Каспера, и я намеренно отступал от любой активной роли, когда он предпринимал шаги и решения о карьере.
Мы говорили об этом только тогда, когда Каспер приходил ко мне в поисках совета. Я никогда не рекламировал его в клубах и не пытался использовать свое влияние, чтобы каким-то образом продвинуть его. Единственный раз, когда я разговаривал о нём с менеджером, был, когда, чтобы помочь спасти клуб финансово, он покинул «Ноттс Каунти» в 2010 году, отказавшись от каких-либо претензий на шестизначную сумму, всё еще причитающуюся по его контракту. Каспер стал свободным агентом, и я позвонил Ферги и сказал: «Возьмите его, он не будет вам стоить ни копейки». Эдвину было тридцать девять лет, и он вступил в свой последний год на «Олд Траффорд»: для «Манчестер Юнайтед» заполучение Каспера бесплатно было той еще сделкой. Но Ферги это не заинтересовало. Я подозреваю, что он не хотел, чтобы кто-то из сыновей его бывших игроков был в его клубе. Он, вероятно, не хотел, чтобы их отцы звонили ему и высказывали свое мнение.
Я бы такого никогда не сделал. Мы заключили соглашение в самом начале его пути в профессиональном футболе, когда он подписывал контракт с академией «Манчестер Сити». Сделка была такой. Если бы он когда-нибудь захочет совета, ему пришлось бы прийти ко мне — я бы никогда сам к нему не подошел. Я не собирался быть его тренером, я не собирался быть его агентом, я не собирался вмешиваться. Моя роль заключалась в том, чтобы быть его отцом, его папой.
С футбольной точки зрения это было логично. Одной из моих сильных сторон как игрока было наличие ясного ума. Я всегда поступал по-своему. Я принимал свои собственные решения на поле. Касперу было бы бесполезно иметь мой голос в его голове, который говорил бы во время игры, Сделай это, сделай то. Но наша сделка не имела к этому никакого отношения. Она была связана с нашей семейной жизнью. Мы не могли бы сидеть за завтраком и я бы говорил, что он должен делать одно на поле, а он бы говорил другое.
Существует тенденция к тому, что футболисты представлены членами семьи, но представьте, что вы агент вашего сына, и представьте себя игроком. Если у вас плохие советники, вы увольняете их, но если ваш плохой советник — ваш отец, что вы делаете? Уволите отца? Я мог бы назвать пару примеров, когда талантливые игроки не реализовали свой потенциал, потому что их отцы отвечали за их карьеру и подталкивали их к неправильному пути. Я прошел через долгую карьеру и знаю, что есть еще одна жизнь, которую нужно прожить. Нужно быть в состоянии вернуться домой, оставить футбол позади и быть обычным человеком, но если ты потерял свои обычные семейные отношения, потому что твой папа или мама, брат, супруга или дядя посоветовали тебе, то что у тебя остается?
Только однажды я попытался повлиять на развитие Каспера. Это было на следующий день после того, как «Лестер» завоевал чемпионский титул в 2014 году. На следующий день я поехал на их тренировку. Все были счастливы, атмосфера была непринужденной, и Каспер проводил тренировку с тренером Майком Стоуэллом. Я сказал Стоуэлли: «Я думаю, вы с Каспером блестяще справились, но есть одна вещь, которую я хотел бы увидеть, чтобы Каспер добавил её в свою игру. Я бы хотел, чтобы он был чуть смелее в занятии своей стартовой позиции. Если бы только он мог выдвинуться на полметра-метр вперед, он смог бы предотвратить то-то и то-то». Это то, что Каспер уже обсуждал, и я озвучил это, чтобы это вошло в голову Стоуэлли. И он это воспринял; кстати, он фантастический тренер вратарей. За эти годы Каспер действительно улучшил свою стартовую позицию.
В остальном я ни во что не вмешивался. Если Каспер Шмейхель является одним из лучших вратарей мира, то это полностью его работа, а не моя. С чем я пытался помочь, так это с тем, что связано с околофутболом. С самого начала я хотел внушить ему, что его путь не будет легким, что ему достаточно посмотреть на примеры других игроков со знаменитыми отцами, чтобы понять, что будет давление и будут сравнения, большинство из которых будут безжалостными и неоправданными.
Еще одна вещь, которую я пытаюсь сделать, это демистифицировать футбол для Каспера. С самого начала я изо всех сил старался сказать ему, что в футболистах нет ничего особенного. Игроки — это просто молодые люди с талантом, которые упорно трудились, чтобы развить его и в результате получают очень хорошую зарплату. Но это не делает их особенными людьми. Они просто люди. Многие футболисты понимают это, но еще больше из них этого не понимают, и для меня было делом всей жизни поставить Каспера в первую категорию. Я вообще не хотел видеть его забитым татуировками и каждую неделю с новой прической. Когда я вижу это, я вижу, что человек тратит время и энергию на не связанные с делом вещи. Кто-то, кто думает, Я играю в субботу, поэтому я окрашу красную полоску в волосах, потому что людям это понравится. Вместо, Я играю в субботу, я потрачу каждую доступную секунду на подготовку к игре.
Есть только производительность. Не может быть альтернативного способа проецирования того, кто ты есть.
Я понимаю, что молодое поколение другое. Они хотят выразить себя, выставить всё на всеобщее обозрение. Социальные медиа изменили человечество. В мире семь миллиардов человек, и это означает, что семь миллиардов миров находятся прямо в ваших руках: семь миллиардов жизней и мнений публикуются в Твиттере, ТикТоке и Инстаграмме в вашем телефоне. Я хочу, чтобы игроки игнорировали шум и концентрировались на игре, а мой сын принадлежит к новому поколению, поэтому, в некотором смысле, это означает, что он будет идти против того, что является автоматическим для его сверстников.
У нас были ситуации, когда что-то беспокоило его, и, как один из лидеров в «Лестере» и в сборной Дании, он чувствует, что должен дать свой комментарий. Он может написать заявление и попросить меня прочитать его, прежде чем выйти с ним. Я почти всегда говорю ему, чтобы он переспал с ним ночь, и я опираюсь на свою собственную историю общения (или недопонимания!) с прессой. Я знаю несколько подводных камней. Например, я мог бы использовать выражение «тренировочный режим» в интервью английским газетам, в Англии — совершенно безобидная фраза. Но если такое слово, как «режим», будет подхвачено в Дании, у тебя проблемы. Там «режим» означает «диктатура». И что же, ты только что назвал своего тренера диктатором.
Я всегда хочу сказать, что, что бы ты ни говорил, ты должен думать о каждой фразе, и прежде чем говорить, ты должен подумать: «Чего я пытаюсь достичь?» Поговорить с кем-то на интервью — это все равно, что обмочиться в штаны. Для начала это приятное теплое чувство, но очень быстро оно становится неудобным. Я думаю, что Каспер в значительной степени преуспел за свою карьеру в том, чтобы правильно проецировать себя, и хотя я не могу претендовать на какую-либо заслугу в его вратарском мастерстве, я хотел бы думать, что внёс свой вклад в это.
Самая важная вещь из всех? Наше величайшее достижение? Между нами всё еще отношения отца и сына. Больше всего на свете, теперь, мы друзья. Это важно. Мой отец умер в прошлом году. Мне нужно выйти из своего дома и пройти всего-то 200 метров, и там будет кладбище. Я хожу туда, чтобы полить цветы на его могиле. Мне пятьдесят семь лет, и у меня все еще есть потребность показать ему что-то, чтобы он гордился. Очень часто Каспер звонит мне по видеосвязи, когда готовит. Он любит показывать мне блюдо, которое он готовит; как и все сыновья, он хочет, чтобы отец гордился им. Поверьте мне, о, я горжусь. Моя самая большая гордость в жизни — это не моя футбольная карьера, а мои дети.
Жена Каспера — Стине, квалифицированная акушерка, и у них трое прекрасных детей: Макс, Изабелла и xxx, самый новый Шмейхель, родились в xxx 2021 году [прим.пер.: в книге вместо имени и месяца рождения третьего ребенка стоят xxx, и узнать удалось лишь то, что это еще одна дочь]. Муж Сесилии, Йоаким, автомеханик по образованию, переходит на руководящую должность в свою компанию и очень много работает, часто на другом конце Дании, оставляя Сесилии много времени, чтобы самой присматривать за Ноем и Софи.
Она блестящая мать, и на днях я забирал ее детей из школы. Мы собирались сходить за мороженым. Первое, что сделал шестилетний малыш Ной, это побежал в свою комнату и надел футболку «Манчестер Юнайтед». Фантастика. За исключением того, что он не только болеет за «Юнайтед», но и большой болельщик «Копенгагена». Это означает, что, как болельщик «Брондбю», я должен поддразнивать его — но он поддразнивает меня в ответ, и не по-детски, а по-настоящему резко и забавно. Всё еще с уважением относясь к своему дедушке — но это почти настоящие подколы.
Это всё отражают Сесилию. В ее характере есть невероятная смесь хороших черт английского и датского характера, и она передала их своим детям, которые дерзкие и необузданные, эмоциональные и сильные. Они хотят, чтобы их обнимали, они хотят, чтобы их носили на руках — но они также независимы, умны, хотят все делать сами.
Какова динамика отношений Каспера и Сесилии? Что ж, старые роли всегда будут где-то на заднем плане. Каспер всегда будет старшим братом, а Сесилия — младшей сестрой, но чем больше проходит времени, тем больше они становятся просто друзьями: двое равных, двое взрослых со своими детьми и жизнями, которых объединяет замечательная связь. Каспер, может быть, и знаменит, но Сесилия не менее важна для династии Шмейхелей. Для нее семья — в основе всего. Она наш организатор, та, кто присматривает за кланом, кто следит за тем, чтобы мы заботились друг о друге и устраивали посиделки.
Когда Каспер выходит на поле, я больше не вижу в нем ребенка. Я не вижу своего сына. Я вижу невероятного вратаря, способностям которого можно доверять. В сети появились кадры, на которых я слетаю с катушек на трибуне в Нижнем Новгороде, став свидетелем его выдающихся подвигов в матче против сборной Хорватии на чемпионате мира 2018 года. Он отбил пенальти от Луки Модрича в дополнительное время и еще два, когда дело дошло до послематчевой серии пенальти, но сборная Дании все равно проиграла в 1/8 финала. Обычно я маскирую то, что чувствую, когда смотрю на него, но эта игра принесла просто невероятнейшие эмоций.
Другая история. Помните «Лестер» - «Манчестер Юнайтед» — 5:3, тот невероятный матч Премьер-лиги 2014/15 годов? Мне пришлось пропустить игру на стадионе «Кинг Пауэр», потому что я был полон решимости принять участие в турнире по гольфу в Дании. Организатором был Дэн Соренсен, большой поклонник Ман Ю, и он проехал по форвею в багги, крича: «Эй, "Юнайтед" выигрывает со счетом 3:1, это великолепно!» Я вдруг разозлился. «Это так бесчувственно. Это же мой сын!» Позже мы обнаружили, что «Лестер» перевернул ситуацию и победил. Я был так счастлив и горд, и в тот вечер я размышлял об этом: Я счастлив, что «Манчестер Юнайтед» проиграл игру. Я вообще не ожидал, что почувствую такое за всю свою жизнь — и, честно говоря, мне было немного трудно с этим справиться.
Мои чувства сбивали меня с толку, пока я не выступил с Джейми Реднаппом на одном из шоу и его не спросили, за какую команду он болеет. За какой-то из клубов, в котором он играл: «Ливерпуль»? «Тоттенхэм»? «Вест Хэм»? Джейми ответил: «Нет, за тот, где тренирует мой отец». Внезапно все обрело смысл. Я подумал, Теперь я могу с этим жить. Было нормально поддерживать кого-то больше, чем «Манчестер Юнайтед». Нормально, что я хочу, чтобы сначала победил мой сын, а уже потом «Юнайтед». Кровь людская — не водица, как говорится.
Теперь я испытываю невероятные чувства к «Лестеру». Я в восторге от того, чего достиг клуб. Возможно, я единственный на планете, кто так думает... но я не видел их победу в лиге в сезоне 2015/16 с вероятностью 5000 к 1; для меня это не было неожиданностью. Я видел, как они строили, кирпичик за кирпичиком, правильную культуру, правильный игровой состав. Они достигли той золотой точки, когда как группа футболистов они точно знали, что им нужно делать, как в матчах, так и при подготовке к ним в течение недели. На всех участках поля у них были победители, которые в один момент могли изменить ход игры. Они дошли до того, что смогли выиграть лигу даже с Клаудио Раньери во главе.
В мои намерения не входит быть жестоким по отношению к Клаудио, но сезон 2015/16 был триумфом игроков, а не руководства. Изначально Раньери был против того, как играл «Лестер»; эта игра с длинными забросами и быстрыми контратаками, основанная на сильных сторонах Джейми Варди. Ему также не нравился Н'Голо Канте. Он унаследовал закаленную в боях команду, обладающую конкурентными знаниями, основанными на опыте двух поражений в плей-офф, доминирующую по сезону в Чемпионшипе, а затем и «Великий побег» 2014/15 годов. В течение того сезона, хотя они боролись за выживание, они были близки к победе в каждой игре; никто не обыгрывал их легко. Я наблюдал за Каспером и видел команду, которая собиралась начать побеждать. Я подумал, Единственное, что вас сдерживает — это то, что вы не знаете, насколько вы хороши.
Во время «Великого побега» я официально заявлял, что «Лестер» может финишировать в шестерке лучших в следующем сезоне. Я это предвидел. Никто не мог справиться с тем, как они играют. На тот момент большинство команд Премьер-лиги хотели играть на основе владения мячом: но как справляться с командой, которая просто сидит в защите и пускает в ход смертоносное оружие — Варди, Рияда Мареза, Марка Олбрайтона — которые бегут на вас невероятной скоростью?
Найджел Пирсон создал среду, в которой связь между игроками была неразрывной, и их представление о том, как они должны играть, было на 100% ясным. На поле игроки взяли ситуацию под свой контроль. Они играли так, как чувствовали. Они взяли тактику под свой контроль. Мне жаль Найджела, потому что он покинул клуб до того, как смог закончить работу: Я убежден, что если бы он остался, он бы тоже выиграл лигу. Дилли дон? Я никогда не покупался на это.
В сезоне 2015/16 я приезжал на все матчи «Лестера», на какие только мог, а все остальные смотрел по телевизору. Когда ты сам выступал за завоевавшие титулы команды, ты видишь признаки. У «Лестера» был свой способ игры и вера в себя, от которых они никогда не отклонялись. Они выиграли серьезные матчи, такие как против «Ливерпуля» и «Челси» дома и «Тоттенхэма» и «Манчестер Сити» на выезде. После поражения от «Арсенала» со счетом 1:2 с двенадцатью матчами до конца сезона они просто перестали пропускать голы. Другие команды их не догоняли. Казалось, что у «Тоттенхэма», скорее всего, закончатся силы, потому что исторически такое почти всегда происходило с командами Маурисио Почеттино. Вы видели, что в каждой игре Шпоры расходуют так много энергии, в то время как «Лестер» отступает и бережёт ее.
В тот день, когда они на самом деле стали обладателями титула, они обыграли «Манчестер Сити» со счетом 3:1 на стадионе «Этихад». Я посмотрел на их расписание. «Манчестер Юнайтед» - «Лестер», 1 мая на «Олд Траффорде». Вот где они завоюют титул, подумал я. Конечно, я собирался быть там. 1 мая — день рождения Лауры, и это был первый раз, когда я взял ее на «Олд Траффорд», но в тот день она заболела. Она была такой смелой. Нас пригласили на обед перед матчем с Ричардом Арнольдом, Эриком Кантона и генеральным директором «Аэрофлота». Лаура была полна решимости, что ничто не испортит мой день. В первой части обеда ей было трудно, после чего она почувствовала себя слишком плохо, чтобы сидеть там дольше, и Ричард устроил так, чтобы она пошла и полежала на диване в его офисе в течение всего матча.
В некотором смысле, «Лестер» завоевал титул в тот день, потому что к следующему матчу они уже были чемпионами. Мы уехали утром следующего понедельника, когда ничья «Челси» со Шпорами (2:2) на «Стэмфорд Бридж» гарантировала, что «Лестер» уже не догонишь. Мы сразу же забронировали еще одну поездку: побывать в «Кинг Пауэр» в субботу, чтобы увидеть, как «Лестер» получит трофей после игры с «Эвертоном».
«Лестер» повел со счетом 3:0, и за пятнадцать минут до конца основного времени друзей и семьи игроков позвали на поле. Каждому игроку было позволено по четыре гостя, так что нашей группой были я, жена Каспера, Стине, и Макс и Изабелла, мои внуки. Каспер вошел в игру всего в одном сухом матче от завоевания Золотой перчатки. На протяжении всей презентации я думал, что матч закончился со счетом 3:0, но когда мы, наконец, заговорили, первое, что Каспер сказал мне, было: «*********, черт возьми, тот гол, что мы пропустили!»
Пока мы выходили на поле, Кевин Миральяс забил за «Эвертон», когда «Лестер» немного расслабился. Раздражение Каспера было типичным для него — и это меня очень порадовало.
Игроки никогда не должны гоняться за индивидуальными наградами. В тот момент, когда они это сделают, они перестают ставить команду на первое место. Но дело в том, что ты хочешь очистить конюшню, ты хочешь взять каждый приз, а жадность хороша для спортсмена с точки зрения амбиций. Мне понравилось раздражение Каспера. Потому что оно говорило мне, что он уже думал, Да, я выиграл Премьер-лигу, но я хочу выиграть и кое-что еще. То, как он продолжает совершенствоваться, преуспевать и заводить себя, демонстрирует это отношение в действии.
И вот — сцена. Лишь чуть больше пяти вечера в ветреный майский день в Мидлендсе. Я нахожусь в центральном круге «Кинг Пауэр», стою рядом со своей очаровательной невесткой и прекрасными внуками. Мы находимся в 20 метрах от подиума, наблюдая за тем, как Андреа Бочелли поет Nessun dorma, среди золотого серпантина и фейерверков. И потом... мой сын идет и поднимает трофей Премьер-лиги. В следующий раз, когда я возьму этот трофей, это случится потому, что я его выиграю.. Этот человек, который не так давно был маленьким мальчиком, пинающим мяч в нашем тупичке с Алексом Брюсом.
Простой способ объяснить мои чувства таков. Я выиграл одиннадцать трофеев с «Манчестер Юнайтед», пять с «Брондбю», два с лиссабонским «Спортингом» и чемпионат Европы со своей сборной. Каждый трофей казался невероятным, особенно чемпионские титулы. Ты оправдал ожидания, выполнил свои обязанности; гордость, которую ты испытываешь за своих товарищей по команде, тренерский штаб, болельщиков, свою семью, невероятна. Ты на вершине мира. Ты не думаешь, что это чувство что-либо может перебить. Ничто в твоей жизни его не превзойдет.
Но потом твой сын берет и делает это, и ты чувствуешь себя в два раза лучше. Победа Каспера в Премьер-лиге была намного лучше, чем самому победить в ней. Я смотрю на своего мальчика, и он поднимает трофей, который он так много раз видел в моих руках. Трофей, с которым он фотографировался с раннего возраста на титульных парадах «Манчестер Юнайтед» и кругах почета, когда все семьи присоединяются к команде.
Мой сын, чемпион Премьер-лиги — поверьте, о, я горжусь им.
Но дело в том, что Каспер никогда не собирался останавливаться на достигнутом, и то же самое верно и для «Лестера». В следующем сезоне они не просто пошли в Лигу чемпионов, как счастливые туристы, а играли как команда с серьезными амбициями, а Каспер был выдающимся, дойдя до четвертьфинала, где довел «Атлетико Мадрид» до предела. И с тех пор, как в команду пришел Брендан Роджерс, соревнование в верхней части Премьер-лиги было знакомым опытом для «Лестера», а не новым.
На протяжении всего этого путешествия Каспер продолжал становиться лучше. Он всегда хочет большего. А в мае 2021 года он поднял — как капитан «Лестера» — еще один трофей, который он жаждал с тех пор, как увидел его в моих руках в детстве: Кубок Англии. Ограничения на поездки из-за КОВИД не позволили мне добраться до «Уэмбли», чтобы увидеть, как он это делает, но когда я наблюдал дома в Дании, я снова удивлялся своему сыну и его команде. Их победа над «Челси», победителем Лиги чемпионов, была шедевром сплоченности, решимости и качественной игры, не в последнюю очередь экстраординарным сейвом, который Каспер совершил после удара Мэйсона Маунта на последних минутах игры, чтобы сохранить преимущество «Лестера» в 1:0.
Я улыбнулся, потому что против того же игрока, на том же стадионе, он совершил такой же блестящий сейв, когда сборная Дании победила Англию в октябре 2020 года. «Уэмбли» и Шмейхели продолжают оставаться замечательной историей.
Это была первая победа в Кубке Англии в истории «Лестера», и когда игроки продемонстрировали трофей, Каспер побежал на трибуны и вывел Кхуна Топа, владельца, на поле, чтобы тот присоединился к празднованию. Это была красивая сцена, которая так много говорила о клубе, чья особая сила исходит из отношений: между игроками, между игроками и персоналом, между игроками, персоналом и владельцами, а также между всеми ими и болельщиками. Это клуб невоспетых героев, которые остаются на заднем плане, не в последнюю очередь Сьюзан Уилан, замечательный исполнительный директор, чья эмпатия и способности были особенно важны после травматической смерти Кхун Вичая.
В этой истории «Лестера» есть нечто особенное. За несколько недель до финала Вичаю исполнилось бы шестьдесят три года, и его любимым номером была восьмерка. На «Уэмбли» победный гол «Лестера» был забит на шестьдесят третьей минуте, и сделал это Юри Тилеманс, их №8.
И вот еще кое-что. Когда Каспер стал победителем Премьер-лиги в сезоне 2015/16, это случилось точно в тот же день (2 мая), и точно так же (сидя дома, в то время как ближайшие соперники оступились), я выиграл свой первый титул в сезоне 1992/93. И он выиграл Кубок Англии в те же выходные, когда я выиграл свой первый Кубок Англии, двадцать семь лет назад — против того же соперника, «Челси».
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
