Нидерланды – Эквадор – это дерби цветочных держав. Тюльпаны продавали за 1 млн долларов и обвиняли в крахе экономики!
Спортс флористический.
Все знают: Нидерланды – мировой лидер по выращиванию и продаже цветов. В массовом сознании это страна цветов, которая монополизировала рынок и поставляет все и повсюду. На самом деле у Нидерландов есть конкуренты, и один из них – Эквадор. И сегодня на чемпионате мира в Катаре мы увидим дерби цветочных держав. Как так получилось?
Нидерланды: есть легенда, что тюльпаны привели к первому экономическую пузырю (прогорели и богатые, и бедные). Но сейчас страна царит на рынке
В 2021-м Нидерланды экспортировали цветов на 5,7 миллиарда долларов (это 52% мирового рынка). Сейчас продажа цветов превратилась в высокотехнологичную область с большой автоматизацией процессов и современными методами транспортировки. Но Нидерланды были центром мировой торговли задолго до инноваций – абсолютно каждый слышал про голландские тюльпаны, хотя историческая родина цветка – западная часть Средиземноморья и Центральная Азия.
Тюльпаны попали в Европу из Турции в середине XVI века по торговым путям, по которым ходили специи. И довольно быстро эти цветы, непохожие на привычную европейскую флору, обрели огромную популярность. Особенно в Голландии, которая тогда переживала золотой век и обладала очень сильным и обеспеченным средним классом.
Тюльпаны стали символом статуса. Например, журналистка Аджа Раден в книге о феномене драгоценных камней писала: «В 1630-м богатый голландец без хотя бы скромной коллекции тюльпанов, скорее всего, подвергся бы социальной обструкции». Рассказывают, что Адриан Паув – один из богатейших людей страны и что-то вроде премьер-министра Голландии – специально установил в своем саду зеркала, чтобы казалось, что у него больше редких тюльпанов, чем было на самом деле.
Особой популярностью пользовались пестролепестные цветы – которые из-за заражения луковицы вирусом получались полосатыми или в крапинку.
Естественно, что повышение спроса привело к росту цен. Считается, что престролепестная луковица Semper Augustus стала самой дорогой в истории – в 1637-м ее продали за 5200 флоринов, что составляет около миллиона долларов в пересчете на современные деньги. И, например, пять лет спустя Рембрандт продал свой «Ночной дозор» в три раза дешевле.
Тюльпаны попроще стоили меньше, но все равно уходили за большие деньги. И это привело к тому, что в середине 1630-х в Нидерландах началось настоящее безумие. Все больше людей хотели заработать цветочным бизнесом. В результате трейдеры заключали с фермерами огромные контракты на будущие поставки, а простые люди влезали в долги, чтобы стать перекупщиками или производителями цветов.
В обзоре Библиотеки экономики и свободы про этот период писали: «Желание голландцев владеть тюльпанами было таким сильным, что обычные хозяйственные сферы забрасывались и даже низшие слои населения уходили в торговлю цветами». «Аристократы, граждане, фермеры, механики, моряки, лакеи, служанки и даже трубочисты и старьевщицы занимались тюльпанами», – писал шотландский журналист Чарльз Маккей в книге «Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы».
Вот только многие прогорали, когда из-за вирусов растения вырастали хилыми и редко давали ростки – по сути, спекулянты тратили деньги впустую и один раз получали красивые цветы без шансов отбить вложения. Большой спрос в совокупности с редким результатом провоцировал огромные затраты.
Так вспыхнула тюльпаномания (1634-1637), название которой в книге в 1841 году дал Чарльз Маккей, именно его описание на многие годы легло в основу восприятия этого цветочного феномена.
По легенде, в 1637 году стоимость луковицы тюльпана достигала стоимости дома в Амстердаме, а самая дорогая луковица ушла за деньги, на которые можно было купить пять гектар земли. Но буквально за один февральский день пузырь лопнул (когда никто не пришел на один из аукционов), и это обвалило экономику страны. Правда, насчет последнего предложения экономисты спорят: многие утверждают, что тюльпаномании либо не было вообще, либо она была не настолько масштабной.
Как бы то ни было, на рынке тюльпанов царила паника. После провала первого аукциона люди начали сомневаться в том, что тюльпаны – это такой уж ценный ресурс. В итоге цены обвалились, и последствия для голландской экономики и общества были очень тяжелыми. Аджа Раден пишет: «За два месяца половина Голландии обнищала».
А Маккей резюмировал: «Многие, на время поднявшиеся со своего скромного положения, отправились обратно. Крупные торговцы оказались почти нищими, и многие представители аристократии разрушили благосостояние своих домов так, что его было не восстановить».
Но сейчас экономисты и историки считают, что на самом деле все было не так. Энн Голдгар написала книгу о реальной истории тюльпаномании. И она утверждает: «То, что тюльпаномания привела к масштабной депрессии, – совершенная неправда. Насколько мне удалось выяснить, она вообще не имела никакого влияния на экономику».
Голдгар считает, что Маккей и его многочисленные последователи писали об истории, опираясь не на исторические источники, а на фольклор. Она отправилась в архивы и несколько лет изучала документы нотариусов и судов, завещания и разные торговые бумаги. В итоге она выяснила следующее:
• Да, некоторые луковицы продавались за безумные деньги, но она нашла всего 37 человек, которые купили тюльпаны дороже 300 гульденов. Конечно, это тоже была огромная сумма – ремесленники столько зарабатывали за год. Но подобные сделки не были массовыми.
• Тюльпаномания затронула далеко не все слои общества. Большинством покупателей были люди, которые могли себе позволить заниматься подобными вещами – благородные аристократы и богатые торговцы.
Изучение архивов Амстердама и Алкмара за 1630-е годы показало, что крах задел лишь локальную тусовку: в большую торговлю были вовлечены около 350 человек в год. Это не сравнить с Великой депрессией и другими случаями остановки экономики.
Постепенно качество селекции повысилось, и многие луковицы перестали быть редкими из-за обилия урожая. Уже в XVIII веке цена на тюльпаны составляла примерно 1% от цен предыдущего столетия. А сейчас большинства сортов, которые так будоражили голландцев в 1630-е, уже не существует.
Нидерланды сохранили цветочное наследие и превратили его в бренд, узнаваемый по всему миру. Страна – мировой гегемон по цветочному экспорту (52% рынка), Колумбия – вторая (15,7%), Эквадор – третий (8,4%). Учитывая процентовку, вряд ли можно всерьез говорить о конкуренции, но Эквадор – один из главных импортеров срезанных цветов для Нидерландов (14% – по данным за 2015 год), а сама отрасль получила развитие только 40 лет назад.
Эквадор: бурный рост цветочного бизнеса и риск для здоровья из-за химикатов
Цветы для Эквадора – важнейшая строчка экспорта, которая не связана с нефтью. Развитию цветочной торговли способствует идеальный климат: Эквадор расположен прямо на экваторе (12-часовой световой день и стабильная температура), а высокогорье обеспечивает нужную прохладу – в итоге эквадорские розы долго живут и очень большие, из-за чего считаются одними из лучших в мире.
Эквадор тоже не без исторических предпосылок к торговле цветами. В колониальный период испанцы принуждали местных жителей работать по контракту на плантациях. По сути, это аналог крепостного права: многие коренные жители рождались с долгами и расплачивались в течение всей жизни, зачастую работая так из поколения в поколение.
После провозглашения независимости жизнь в Эквадоре все равно осталась нестабильной: волнения, войны (оккупация армией Перу в 1941-м) и перевороты (президенты менялись после бунтов). Низкий уровень жизни сопровождался большим оборотом наркотиков и экономическим коллапсом.
В 1980-х инвесторы обнаружили, что Эквадор идеален для флористики – Международный валютный фонд и Всемирный банк выдали первые кредиты для развития бизнеса. В течение двух лет иностранные инвесторы обрабатывали 25 гектаров земли.
Инвесторы были заинтересованы в экспорте – население Эквадора не такое большое и благополучное, чтобы стабильно зарабатывать на внутренней продаже. Изначально из-за наркобизнеса возникали сложности в легальном поле, но в 1991-м вмешались американцы (большой поток наркотиков шел как раз к ним): были отменены тарифы на поставки ряда товаров из Перу, Боливии, Колумбии и Эквадора, чтобы помочь странам укрепить чистые отрасли. Так у инвесторов выросла мотивация для легального бизнеса.
Правительства боролись с переменным успехом, но периодически война велась необычными методами: самолеты США распыляли химикаты для уничтожения посевов коки в Колумбии, но операция проходила вдоль границы с Эквадором, и местные фермеры жаловались на побочные эффекты для урожая и собственного здоровья – американцам пришлось заплатить компенсацию в размере 60 миллионов долларов.
Но распыление химикатов было не единственной проблемой новой цветочной империи. Земля и рабочая сила стоили гораздо меньше, а о химической безопасности на рубеже веков почти не беспокоились. Сейчас Эквадор – один из лидеров региона по зарплате в отрасли (около 350 долларов в месяц), но первые годы сопровождались жесткой критикой условий труда. В 1990-х и начале 2000-х многие возмущались из-за использования химических пестицидов (были запрещены в Северной Америке и Европе), жесткого распорядка дня (рабочие могли проводить по 16 часов на плантациях) и небольших зарплат (100-150 долларов):
• по исследованию института в Кито, 70% рабочих испытывали головные боли во время сбора урожая, 50% жаловались на проблемы со зрением, 30% страдали из-за неприятных ощущений в животе, 25% рассказали о мышечном треморе;
• Католический университет Эквадора сообщил о значительном повышении частоты выкидышей, а у несовершеннолетних девушек (составляли около 20% от рабочей силы) признаки неврологических нарушений были на 22% выше среднего.
Параллельно происходили и приятные изменения: доходы позволили проложить дороги, организовать системы орошения, построить международный аэропорт, вложиться в развитие сельского хозяйства. Появились улучшения и в химической сфере – многие пестициды и химикаты банят различные ассоциации. Теперь Эквадор получает торговые преференции ЕС, а ориентированность на США и Нидерланды – важная графа в бюджете страны.
Спрей у судей и солнечные пляжи. Угадайте ЧМ по картинкам
Фото: globallookpress.com/Stephan Schulz, Zhang Cheng; Gettyimages.ru/Cris Toala Olivares, Spencer Platt
Эквадор расположен прямо на экваторе (12-часовой световой день и стабильная температура)
здесь было бы уместно упомянуть, что Эквадор и значит экватор