Интервью Сандро Шварца: как «Динамо» поднялось на темп середняка Бундеслиги и строит систему
Новый разговор Дорского с тренером РПЛ.
«Динамо» – одно из самых приятных явлений российского футбола в 2021 году. По количеству очков за год (18 матчей) москвичи – пятые, но благодаря яркому футболу и внедрению в состав молодых игроков «Динамо» превратилось в команду, матчи которой смотрят практически все. К сентябрьскому перерыву на матчи сборных «Динамо» подошло на втором месте, отставая от «Зенита» лишь на одно очко. При этом москвичи с отрывом были лучшими по количеству ударов, ударам из штрафной и с игры, ожидаемым голам без учета пенальти, а также по числу допущенных ударов (по ожидаемым пропущенным голам занимали второе место). Летом «Динамо» было прекрасно на обеих половинах поля. Перед рестартом сезона Александр Дорский встретился с главным тренером «Динамо» Сандро Шварцем, чтобы узнать, как за год построить российскую команду, способную прессинговать большую часть матча (в РПЛ к такому не привыкли), зачем подписали Дениса Макарова и на какие детали нужно обращать внимание при оценке интенсивности матчей.
– Вы неоднократно говорили, что Желько Бувач очень помог вам на первом этапе работы в «Динамо». Например, он передавал данные по игрокам. Как это выглядело?
– Данными больше занимаются все-таки аналитики, а Бувач делился субъективными впечатлениями от игроков. Например, в телефонном разговоре накануне подписания моего контракта с «Динамо» Желько рассказал о Захаряне и Тюкавине. Конечно, тогда мы не обсуждали всех игроков.
Мы до сих пор постоянно разговариваем о развитии футболистов «Динамо» – у нас один взгляд на игру. Если было бы иначе, вряд ли Желько порекомендовал бы клубу пригласить меня в Россию.
Развитие команды не заключается в том, что мы всегда говорим друг другу «да», хотя обсуждаем разные вещи: тренировки, матчи, наиболее перспективных игроков академии. При этом мне кажется, что важнейшая история для всего клуба – общий взгляд спортивного директора и главного тренера. У нас могут быть разные точки зрения на частности, но если мы по-разному смотрели бы на комплектование команды, на футбол «Динамо», был бы хаос.
– Какой главный совет Бувач дал вам в «Динамо»?
– Мы знакомы очень давно, я знаю его еще с позиции игрока, потому что Бувач тренировал меня в «Майнце». Желько смотрит все тренировки «Динамо», но ни разу не объяснял мне, как нужно было сделать что-то правильно.
Наше общение – это не советы, а обмен мнениями. Для меня важно, что Бувач – не контролер, а скорее сопровождающий, который всегда готов помочь и дает тренеру свободу.
– Вы рассказывали, что после работы в «Майнце» делали разбор своей работы. Можете рассказать о двух-трех главных ошибках? Насколько они и весь разбор применимы к «Динамо» и работе в России?
– Рефлексия – важное качество для тренера. И во время работы, и после нее. В «Майнце» я провел почти три года, это достаточно много для современной Бундеслиги. Два с половиной года мы справлялись с задачами: сначала остались в Бундеслиге, затем поднялись повыше (14-е место в сезоне-2017/18, 12-е – в 2018/19) где-то даже посматривали на еврокубки.
После этого произошли изменения в составе: продажи, травмы лидеров. Не могу сказать, что были допущены ошибки, но, наверное, тренерскому штабу не нужно было проявлять нетерпение к отсутствию командного роста. Нельзя было требовать слишком многого от того состава «Майнца» в конкретный момент. Это нетерпение могло перегружать команду.
У меня высокие требования к себе, к помощникам, к команде – так было всегда. Мы должны ставить высокие цели, но где-то сохранять спокойствие, здоровую расслабленность. Это актуально и для «Динамо», потому что у нас довольно молодая команда.
С точки зрения подхода к работе и игре не вижу большой разницы между «Майнцем» и «Динамо». Но в новом клубе неизбежно будут возникать новые ситуации. Поэтому не думаю, что стоит проводить сравнения по всем пунктам.
– Вы использовали опыт психологического перегруза игроков «Майнца» в конце прошлого сезона? В начале весны все восхищались агрессивной игрой «Динамо», вводом молодежи. Казалось, что можно зацепиться даже за второе место, а в итоге вы вообще остались без еврокубков.
– Я злюсь всегда, когда проигрываю. В прошлом сезоне меня расстроили поражения от «Химок» и «Рубина», если оставить в стороне вылет из Кубка от «Крыльев Советов».
Да, опыт «Майнца» показывает, что иногда нужно быть чуть более расслабленным, но я всегда стремлюсь к успеху.
В течение недели мы говорим о развитии игры и футболистов, но негативный результат на выходных влияет на психологию. Если мы проигрываем, говорить о развитии уже сложнее, потому что главное в футболе – голова.
– Про ваш характер я понял, но стали ли вы визуально более расслабленным в «Динамо»?
– Да нет, когда наш тренерский штаб видит, что команда неправильно ведет себя на поле, мы достаточно жесткие.
Здоровая расслабленность важна в оценке общей ситуации. Мы злились после «Химок», «Рубина» и «Крыльев Советов», но у нас была уверенность в том, что наш путь – правильный.
Сейчас темп «Динамо» – на уровне «Майнца». Благодаря чему это возможно?
– Вы говорили, что первое, что нужно было сделать после прихода в «Динамо» – увеличить интенсивность тренировок. Как это сделать?
– Первое – создавать тренировочные условия. Например, это может касаться размеров площадки или продолжительности тренировок.
Второе – поведение всего тренерского штаба. Мы должны наблюдать за всеми игроками, каждого держать под контролем и обращаться, когда нужен подсказ.
Третье – давать фидбек во время видеоанализа. Нужно показывать, где не было интенсивности, где она была, чтобы игроки понимали, чего мы хотим.
– Как игроки воспринимали повышение интенсивности тренировок?
– Мне сложно сравнивать с тем, что было до меня, но я получил команду в хорошем состоянии. Команда привыкла в тренировкам очень быстро. Точно помогли первые положительные результаты, при них у игроков крепнет доверие к новому тренеру.
Может быть, в свободный день кто-то думал: «Фух, у нас действительно напряженные тренировки», но я увидел позитивную реакцию у футболистов.
– Можно ли сравнивать интенсивность тренировок «Динамо» с тем, что было в «Майнце»?
– Да, сейчас мы на том же уровне, что и «Майнц».
У нас есть представление о данных, которые мы хотим видеть по общему пробегу, спринтам и рывкам. Сейчас команда выполняет нужный объем, в том числе высокоскоростной работы.
– Эти данные вышли на нужный уровень после летних сборов?
– Нужные показатели все время меняются, потому что мы хотим развиваться. Данные должны подходить к текущей ситуации. То, что сейчас мы на уровне «Майнца» – это неплохо, но нужно двигаться дальше.
Плюс важна работа не только над общекомандными показателями, но и индивидуальными. От полученных данных мы распределяем нагрузку между игроками.
У «Динамо» есть не только командные, но и групповые, и индивидуальные теории. Сначала игроки практически не задавали вопросов
– Вы говорили, что на видеоразборы прессинга ушло очень много времени. Они начались на сборах зимой 2021-го?
– Нет, над этим мы работаем с самого начала, с осени 2020-го. Бывают индивидуальные, групповые и командные занятия. В неделю проходит три-пять таких разборов.
– Сколько они длятся?
– Важно, чтобы они были не очень длинными, потому что иначе мозги игроков будут переполнены информацией. Десять-пятнадцать минут – время такое же, как и прошлой осенью.
– Групповые занятия проходят, когда есть недовольство конкретной линией?
– Если мы понимаем, что мы хотим объяснить что-то только защитникам (это может быть и оценка хороших моментов), зачем звать полузащитников и нападающих? Они бесцельно просидят эту теорию.
– Был ли вопрос от игрока о прессинге, который вас поразил?
– Поначалу вопросов практически не было, игроки немного стеснялись. Со временем вопросов стало больше, они грамотные – ребята, например, спрашивают, в какой момент нужно начинать атаковать. Это очень хорошо – значит, команда жива и пытается развиваться.
– Если брать только сборы, можно ли выделить фазу, которой вы уделяли больше внимания?
– Летом главной задачей было понимание базиса – прессинг и оборонительная организация. После этого началась работа над позиционной атакой и перемещениями с мячом.
– После сентябрьских матчей сборной Валерий Карпин сказал, что Захарян и Тюкавин были лучше всех готовы к прессингу, потому что Россия пытается играть в футбол, похожий на футбол «Динамо». Согласны?
– Матч с Хорватией я смотрел со стадиона. Сейчас всем важно знать, что на развитие игровых идей требует времени. Я следил за «Ростовом» Карпина. Они старались играть активно и интенсивно, сейчас видно, что Карпин пытается перенести это на сборную.
Но мне не хотелось бы оценивать игру Захаряна против Хорватии и Мальты, потому что в сборной он игрок Карпина.
Главное – принципы, а не схема, но она помогает в автоматизме в движении. Почему Шварц сделал из Шиманьски восьмерку, Макарова подписали для гибкости
– Сразу после вашего прихода «Динамо» перешло на 4-3-3. Главная причина – удобство в розыгрыше мяча или в прессинге?
– Единственный принцип выбора базовой схемы – где каждому игроку удобнее всего. Можно прессинговать в 4-3-3, можно в 4-2-3-1, можно в 3-5-2 – это не так важно, главное – найти схему, в которой будет комфортно всем.
Например, мы стартуем с 4-3-3, а соперник в 4-4-2. Мы прессингуем – наши игроки перемещаются, схема стирается. Или наша атака – правый защитник поднимается по флангу, опорник опускается к центральным защитникам для розыгрыша. Это уже тоже не 4-3-3.
Ты задал хороший вопрос, потому что многие думают, что схема – главное в футболе. Мне кажется, что она не имеет принципиального значения.
Главное – это принципы игры. Мы можем выбрать другую схему, но игроки будут занимать примерно те же позиции, что и в 4-3-3, потому что по ходу игры происходит слишком много перемещений.
Базовая схема может помочь в достижении автоматизма в движении.
– Одно из ваших главных кадровых решений – перевод Шиманьски в роль восьмерки, до вас он играл либо справа, либо десяткой. Почему сделали так?
– Для каждой позиции у нас есть профиль, в котором расписано идеальное поведение игрока при обороне и атаке. Берем профиль – выбираем игрока и сравниваем его качества с тем, что мы хотим видеть. Играет тот, кто больше всего соответствует этому видению.
В целом Шиманьски может играть на другой позиции, так же, как и Захарян – восьмерка или фланг.
Мы хотим, чтобы восьмерка проделывала большой объем беговой работы, отбирала мяч, участвовала в контрпрессинге и умела работать с мячом на ограниченных пространствах.
– Был ли хотя бы один матч весной, перед которым вы были близки к смене позиций Шиманьски и Захаряна?
– Нет, ни разу. Шиманьски намного увереннее чувствует себя в центре. Конечно, в отдельных матчах мы можем сдвинуть его на край, но в целом мы понимаем лучшую роль для него.
Шиманьски приходится много участвовать в игре, он это любит. Много движения – тоже любит.
– Весной у «Динамо» были ассиметричные фланги: Захарян постоянно уходил в середину и освобождал пространство для Варелы или Паршивлюка, а Лесовой держал ширину. Это ваш идеал или подстройка под качества Захаряна?
– Во-первых, ты все правильно говоришь. Во-вторых, сильное качество Лесового – игра один в один, а Захарян хорошо чувствует себя между линиями. Поэтому «Динамо» играло так, мы подстраивались под сильные качества игроков.
– Какой профиль для правого нападающего? С одной стороны, там играл Захарян. С другой, этим летом «Динамо» купило Макарова – игрока совершенно других качеств, который больше отвечает за ширину. При этом «Рубин» говорил, что переговоры по Макарову стартовали еще зимой, тогда же «Спартак» подтверждал интерес «Динамо» к Зелимхану Бакаеву.
– Конечно, Макаров и Захарян – совсем разные футболисты. Это – планирование команды, нужны игроки с разными качествами на одну позицию, чтобы быть гибкими. Теперь у нас есть Захарян – когда он справа, за счет него мы можем создавать преимущество в середине. Есть Макаров – он чаще бежит по прямой.
Самое важное для флангового игрока – скорость. Я это могу рассказать на своем примере, потому что не был быстрым футболистом.
Когда Захарян играет на краю, нам обязательно нужен защитник, который будет закрывать весь фланг. Сейчас слева у нас есть баланс – Захарян уходит между линиями, Лаксальт закрывает весь край, Фомин комфортно себя чувствует в полуфланге.
– Если говорить конкретно о Захаряне: что поменялось в его игре после перевода налево?
– Вижу только одну перемену – теперь при смещении в середину мяч сразу у него под правой ногой.
– Я слышал, что выбор вратарей вы полностью отдали тренеру Дмитрию Изотову. Правда?
– Не совсем. Конечно, Изотов – отличный тренер, я к нему прислушиваюсь, но финальное решение принимаю я.
– Кажется, весной у Шунина был не лучший отрезок. Были ли мысли дать шанс Лещуку не только из-за травмы Шунина?
– У нас три очень хороших вратаря: Шунин, Лещук и Будачев. Я не согласен, что у Шунина был неудачный отрезок весной, у меня не было мыслей, что ему нужна пауза.
Но не могу не отметить Лещука. В конце сезона он выдал хорошие матчи, когда это было необходимо.
Новички не обязательно должны быть лучше – они могут увеличивать конкуренцию. Летняя кампания: зачем на место Евгеньева подписали Бальбуэна, выходы Скопинцева в полузащиту после покупки Лаксальта
– Какие цели были у «Динамо» в летнее трансферное окно?
– Всегда есть только одна цель – качественно улучшить состав. Это далеко не всегда означает, что нужны покупки – возможно, необходимо кого-то продать, потому что команда должна быть однородной группой.
Новички не обязательно должны быть лучше уже имеющихся игроков – своим качеством они могут увеличивать конкуренцию, это тоже важно.
– Расскажите о трансферном процессе.
– Я, Бувач и шеф-скаут обсуждаем состав команды, на каких позициях мы хотели бы увеличить конкуренцию. После этого шеф-скаут смотрит, кого мы можем приобрести.
– Этим летом ушли возрастные Каборе и Нойштедтер, но они были игроками обоймы. Пришли Лаксальт и Бальбуэна, которые сразу стали играть в старте. Вы втроем не ставили задач подписать в молодую команду более опытных игроков?
– Конечно, очень важно, чтобы в команде были игроки, уже прошедшие через что-то, и те, кто только начинает, но мы не думали, что нам обязательно нужен, например, центральный защитник в районе 30 лет.
Было понимание, что наши игроки прибавят, если правильно отнесутся к новому центральному защитнику.
Прессингующей команде сложнее найти центрального защитника, поэтому иногда мы думаем, от чего можем отказаться для повышения общего уровня. Но если идешь на компромиссы, теряешь что-то здесь, что-то там. В жизни важно уметь найти компромисс, но в футболе иногда сложно это делать.
Нам нужны смелые защитники, которые не боятся играть высоко.
– Кажется, по качествам Бальбуэна похож на Евгеньева. Например, когда «Динамо» все-таки опускается, оба любят выбрасываться. Если это так, можно говорить, что они конкурируют именно между собой?
– Да, по типу они похожи. Но у нас в целом высокая конкуренция в центре обороны: Ордец, Бальбуэна, Евгеньев, Плиев, Сазонов, который тоже пришел к нам этим летом. Все очень хорошо работают на тренировках.
– Весной вы говорили, что Евгеньеву нужно прибавлять в тактической игре. Что это значит?
– Скорее я имел в виду всю команду, здесь нам нужно прибавлять. Речь идет о защите пространства.
– После прихода Лаксальта Скопинцев выходит только на замену, при этом – в полузащиту. Теперь вы его рассматриваете в эту позицию или замена левого защитника более рискованна – да, возможно, и не нужна, учитывая физику Лаксальта?
– В прошлом сезоне вторым выбором на левый фланг обороны был Варела. Для того чтобы качественно повысить уровень «Динамо», мы хотели приобрести на эту позицию левоногого игрока.
Выходы Скопинцева в полузащиту связаны с тем, что этим летом хорошие матчи он проводил именно там.
Шварц ограждал Захаряна и Тюкавина от медиа. Индивидуальные беседы нужны всем, главное в них – честность
– В прошлом сезоне Евгеньев и Скопинцев были твердыми игроками старта, сейчас – сидят на скамейке. Вы общаетесь с ними один на один, чтобы они правильно реагировали на изменение статуса?
– Естественно, каждому игроку нелегко, когда он не попадает в старт на протяжении нескольких матчей. Но мы говорим о футболе, командном спорте, в котором каждый игрок очень важен для результата.
Мы постоянно говорим, что крайне важно то, как игроки тренируются, как ведут себя в раздевалке. Так мы показываем, что нужно профессионально относиться к работе, чтобы быть готовыми при появлении шанса.
Евгеньев и Скопинцев остаются важными игроками для «Динамо». Я должен быть максимально честен с ними, постоянно давать обратную связь, объяснять, что мы хотим видеть. У нас постоянно проходят индивидуальные видеоанализы – например, после нашего интервью мы проведем его с Захаряном.
В этом анализе используются фрагменты и тренировок, и игр. Его анализ могу провести я, а может кто-то из ассистентов.
– Если не касаться действий на поле, а говорить только о психологии – российским футболистам нужно больше индивидуальных бесед, чем игрокам «Майнца»?
– Мне кажется, они нужны всем. Любой футболист нуждается в них, потому что человеку свойственно интересоваться мнением других о себе, в нашем случае – мнением главного тренера. В «Майнце» были не только немцы, но, например, несколько французов – у них то же самое.
Повторюсь, самое важное – честность. В «Динамо» такие беседы провожу я, но это одна из задач и у ассистентов – определять ожидания, ставить задачи. Это нужно для связи всех тренеров с командой.
Я могу вызвать в кабинет, ассистенты – поговорить по пути на тренировку, так что разговоры происходят в разной обстановке.
– Когда Захарян и Тюкавин только появились в основе, клуб ограждал их от медиа. Сейчас ситуация изменилась. Конечно, игрой оба заслужили внимание, но создает ли это дополнительные сложности для вас?
– Отказ от интервью Захаряна и Тюкавина – моя инициатива. Если в их поведении я видел бы какие-то изменения, с ними нужно было бы проводить дополнительные беседы. Этих изменений нет.
В «Майнце» у меня был похожий опыт с Ридле Баку (летом выиграл с Германией молодежный Евро и вошел в символическую сборную турнира) и Суатом Сердаром (в 2018-м перешел в «Шальке», этим летом оказался в «Герте»). Мы постоянно говорили им, а сейчас – Захаряну и Тюкавину, – что фокус должен быть на ежедневной работе.
Поначалу молодых игроков действительно полезно убрать от медиа. Но следующий шаг неизбежен и так же важен – нужно учиться давать интервью, общаться с журналистами. Тренер должен сопровождать молодых игроков, где-то напоминать, что главное – на поле, а не в медиа. Я всегда говорю, что нужно слушаться маму, папу и главного тренера.
– Вы говорили про Тюкавина: «Несмотря на возраст, у него серьезный авторитет в команде». Это связано с тем, что он сразу стал забивать за основу, или с личными качествами?
– Косте еще рано быть лидером, пока ему важно привыкать к вниманию медиа, обживаться в главной сборной.
Молодых игроков принимают в команде по двум критериям. Первый – поведение. С одной стороны, он старается, готов много отдавать команде. С другой, в раздевалке он должен быть достаточно скромным, но при этом уметь себя поставить. Второй критерий – качества на поле.
Важный контекст при оценке интенсивности матчей: чистое игровое время, направление спринтов, процент владения. В РПЛ слишком много матчей в неравных составах – с судьями должны работать РФС и РПЛ
– Интенсивность – главная тема последних двух лет в российском футболе. Мы уже поговорили про интенсивность тренировок. Интенсивность игр – то же самое?
– В целом – да. Например, перед нашим интервью у нас была тренировка, которая длилась 90 минут. То есть объем работы похож на игровой.
Конечно, мы не можем проводить такие тренировки каждый день, это была бы слишком серьезная нагрузка. Но наша задача – в тренировках копировать отрезки, в которых игроки получали бы игровую интенсивность.
– Как оценивать интенсивность в игре?
– Спринты, рывки (бег выше 7 метров в секунду и от 5,5 до 7 метров в секунду – Sports.ru) плюс общий пробег. Важен контекст.
Например, вчера мы тренировались на маленьких полях – там было больше спринтов. Сегодня – на большом, там игроки могут больше разгоняться.
– Мне кажется, в России как раз совсем не говорят о контексте. Нам просто сообщают: «У нас мало спринтов и рывков, поэтому мы проигрываем в еврокубках».
– Конечно, контекст – самое важное. Команда может пробегать 120 километров, владея мячом 30%. Это значит, что команда весь матч бегает за мячом. Физические данные нужно оценивать вместе с технико-тактическими – тогда можно делать какие-то выводы.
После каждого матча мы оцениваем данные только в связи друг с другом. Например, мы хотим обороняться, двигаясь вперед. У нас есть данные по спринтам – ну, спринты и спринты. Нужно понимать, где делаются эти спринты.
Если много спринтов на нашей половине по направлению к чужим воротам, это хорошо – значит, мы выдвигаемся и поджимаем. Если много спринтов с чужой половины к нашим воротам, значит, мы не прессингуем, а бегаем к своим воротам и не соответствуем своей же игровой идее.
Поэтому нам важны короткие спринты на обеих половинах и более длинные – по направлению к чужим воротам.
– Рассматривая данные, вы оцениваете «Динамо» по сравнению с соперником или своими прошлыми матчами?
– Конечно, мы сравниваем себя с соперником, но гораздо важнее сравнивать с данными, которые подтверждают нашу игровую идею. Но и тут есть контекст: если в прошлом матче мы сыграли 53 минуты чистого времени, а в позапрошлом – 46, очевидно, что цифры будут разными.
После пяти-шести матчей можно делать выводы о развитии команды, мы проводили этот анализ в сентябрьскую паузу на сборные. Повторю, что большое количество спринтов – не обязательно хорошо.
Если при нашей системе игры мы видим большое количество спринтов назад, говорим, что нам нужно улучшить контрпрессинг.
– Вы неоднократно говорили, что в РПЛ чистого игрового времени сильно меньше, чем в топовых лигах. Как решить эту проблему? Тренеры должны собираться с судьями и объяснять, что нужно реже свистеть и давать меньше карточек?
– Я не хочу критиковать судей, но это абсолютно точно вопрос их работы, интерпретации правил.
Ни один тренер не может на это повлиять, это касается лиги и федерации. Нужно просто сравнить с топ-чемпионатами – как там интерпретируют правила. Я следил за Сергеем Карасевым на Евро – он отлично отработал, действовал в манере европейских судей.
В России слишком много матчей заканчивается в неравных составах. Я здесь почти год – мне не кажется, что это связано с более грубыми, чем в Европе, действиями игроков.
***
– Вы несколько раз говорили, что все игроки «Динамо» должны понимать философию команды. Как можно сформулировать философию РПЛ?
– Мне не хотелось бы оценивать другие клубы, но я убежден, что у клуба должна быть какая-то идентичность, с которой себя ассоциируют игроки, тренеры, сотрудники, болельщики. В идеале в эту идентичность входит игровая идея, под которую клуб приглашает персонал. Если игровую идею определяет только тренер, вряд ли клуб добьется долгосрочного успеха.
Есть игровая идея, под нее подбираются спортивный директор и главный тренер. Она транслируется всем – вплоть до академии.
Во время перерыва на матчи сборных мы встречались с тренерами академии «Динамо», объясняли главные, на наш взгляд, принципы в подготовке молодых игроков.
Мы считаем, что самое важное – обучение в ситуациях один в один, как в атаке, так и в обороне. Нельзя всем ставить одни границы – нужно их расширять.
Уже после этого можно говорить о тактике, обороне пространства и других вещах.
– Сейчас вы не ответили ничего конкретного про лигу, но при этом, когда вас спрашивали о разнице между РПЛ и Бундеслигой, вы ответили: «Меня поразило, с каким упорством и верой команды умеют обороняться». Разве нельзя сказать, что это – философия большинства команд РПЛ?
– Да, согласен. В России многие команды хорошо себя чувствуют, имея 25-30% владения. Это действительно сильно отличается от Германии, где такое встречается только в матче середняков и аутсайдеров против «Баварии».
– Вашу фразу можно интерпретировать как непонимание того, как можно не хотеть атаковать, проводя столько времени без мяча.
– Нет, ведь есть разные способы достичь результата. Такой подход к футболу можно уважать.
«Динамо» хочет играть активно и с мячом, но это не означает, что мы точно будем лучше тех, кто предпочитает другой футбол.
Телеграм-канал/твиттер Дорского
Другие интервью Дорского с тренерами:
Черчесов – после провала на Евро
Федотов – после вывода «Сочи» в еврокубки
Черевченко – как за полгода из безнадежного аутсайдера сделать крепкого середняка
Фото: fcdynamo.ru; РПЛ/Кристина Коровникова/Динамо
Это я к чему. Все местные тренеры, которые более или менее котируются, типа Слуцкого, Федотова или Карпина, они не выходцы никакой школы. Они всему обучались сами. И Семак, которого после Челси можно хвалить вслух, не стал вдруг нормальным тренером. Он и был нормальным тренером, не топовым. Нормальным. Все, на что он мог опираться - его опыт игроцкий, а теперь к нему добавился и опыт тренерский. И все. А чему его могут обучить в тренерских школах России? Шварца в Германии могли обучать последователи философии Рангника, а здесь - философии "Как бы впятером засесть в штрафной" и "Как бы не потерять работу". Вот и разница между Шварцем и РПЛовской братией.
Если подняться на темп средняка бундеслиги, то конкурентов в нашей лиги у Динамо быть не должно.
Во-первых, не нужно зацикливаться только на результате, потому что, как написал, был хороший первый тайм с НН, с Ахметом можно было уходить на ничью после выхода Скопинцева. Два этих поражения абсолютно не перекрывают проделанную за год работу.
Во-вторых, в интро написано, что мы разговаривали во время перерыва, то есть до НН.