Эриксену установили кардиовертер-дефибриллятор. Что это такое и можно ли с ним играть в футбол?
Ужасную картину с приступом Кристиана Эриксена во время матча с Финляндией мы забудем еще не скоро. К счастью, Кристиан уже идет на поправку – худшее точно позади.
Но что же произошло в тот вечер? Как так получилось, что спортсмен, которого обследуют несколько раз в год, едва не умер на футбольном поле?
Датские врачи не сразу поняли масштабов произошедшего. Эриксена спасла бригада реаниматологов
Помимо дежурной бригады реаниматологов по счастливому стечению обстоятельств на трибуне неподалеку сидел Йенс Кляйнфельд – анестезиолог-реаниматолог из Германии. Йенс – член антидопинговой экспертной группы Международной спортивной ассоциации (участвовал в разработке и совершенствовании системы допинг-контроля).
«Я был на трибуне прямо напротив того места, где все и произошло, – рассказал врач в интервью Funke. – В первый момент я не думал, что там случилось что-то серьезное. Однако потом я увидел реакцию врачей сборной Дании, понял, что дело тут не в обычной травме».
После этого Кляйнфельд выбежал на поле для помощи – его опыт в этой ситуации очень помог коллегам:
«Игроки держались за головы. Я подал знак реанимационной бригаде, чтобы они выбежали на поле. У них с собой имелся дефибриллятор. Потом я сказал своим коллегам, сидевшим рядом: «Мы должны действовать».
Когда Кляйнфельд подбежал к Кристиану, его бригада уже начала сердечно-легочную реанимацию и готовила дефибриллятор. Врачи сборной Дании не совсем понимали, как действовать в такой ситуации:
«Датские врачи не сразу поняли масштабы произошедшего. В такие минуты надо действовать быстро, но я не могу их обвинять: они имеют дело совершенно с другими травмами и им сложно сразу распознать сердечный приступ. Я понял это, когда они первым делом пытались вытащить язык Эриксена. Спасти жизнь таким образом невозможно».
Дефибриллятор сыграл ключевую роль в спасении Эриксена.
«Если вам удается обеспечить дефибриллятором пациента в первые две минуты, его шансы на выживание повышаются до 90%. Каждая следующая минута простоя уменьшает их на 10%. Оперативность – главный момент. Эриксен получил разряд уже через 2–3 минуты, поэтому у него были хорошие шансы выжить», – рассказал Кляйнфельд.
Вскоре Кристиан пришел в себя.
«Я спросил у него по-английски: «Ты с нами?». Он ответил: «Да, я тут». И тут же добавил: «Черт, мне же только 29».
Дефибриллятор, сердечно-легочная реанимация – для обывателя это просто набор терминов, но специалисту они дают картину произошедшего. Давайте переведем все на русский.
Для начала краткий курс кардиологии
Дефибриллятор, вопреки киношным мифам, не запускает остановившееся сердце. Он его останавливает. Точнее, он останавливает фибрилляцию желудочков – хаотичные и неэффективные сокращения сердца. Их частота в этот момент может составлять 300 и более ударов в минуту.
Логичный вопрос: зачем его останавливать, разве мы не убиваем человека таким образом? Нет. Быстрый курс кардиологии – и вы поймете смысл работы дефибриллятора и узнаете, что разница между фибрилляцией желудочков и полной остановкой сердца для организма почти равносильна.
Сердце разделено на 4 камеры: 2 предсердия и 2 желудочка, левые и правые. Предсердия находятся над желудочками и чуть меньше в объеме. В правых отделах у нас течет венозная кровь, в левых артериальная. В норме они не смешиваются, а постепенно переходят одна в другую. Сейчас объясним.
Бедная кислородом кровь (венозная) поступает от органов в правое предсердие. Когда оно наполняется, то сокращается – и кровь перетекает в правый желудочек. Тот по такому же принципу тоже сокращается и запускает кровь к легким, где та насыщается кислородом (становясь артериальной) и попадает уже в левое предсердие. Здесь цикл повторяется – левое предсердие наполняется кровью, сокращается, заполняет левый желудочек, тот сокращается и перекачивает кровь уже к внутренним органам, где та отдает кислород и возвращается в правое предсердие.
Если вы приложите руку (или ухо) к груди, то почувствуете два удара. Это не два сердечных сокращения, это две его фазы: первая – сокращение предсердий, вторая – желудочков. В паузу сердце наполняется кровью и отдыхает.
Тут-то и кроется главная опасность фибрилляции желудочков. Настолько частое их сокращение не позволяет им наполниться кровью, и сердце просто перестает нормально перекачивать кровь. Получается, для организма настолько частые сокращения желудочков равносильны полной остановке их работы.
Как именно дефибриллятор помогает перезагрузить сердце?
Теперь о том, как это все регулируется. На картинке изображено сердце в разрезе. Желтым отмечена его проводящая система: нервы и нервные узлы, по которым проводится импульс, заставляющий сердце сокращаться. В норме синоатриальный нервный узел, который находится в правых верхних отделах сердца, с частотой 60-80 импульсов задает ритм сокращений сердца.
Кстати, эта система автономна, импульсы в этом и других узлах возникают самостоятельно при поступлении достаточного количества кислорода и питательных веществ.
Этот автоматизм и спасает, когда мы используем дефибриллятор. Если по какой-то причине в проводящей системе начался хаос, сердце сокращается как попало и ничего не выбрасывает в кровоток, то мощный удар током перегружает всю систему, гася абсолютно всю импульсацию и прекращая возникновение новой на короткий промежуток времени.
А дальше все зависит от ситуации. Если произошел какой-то единичный эпизод, связанный с острым состоянием (например, нарушением кровотока в самом сердце, резкое падение давления, нарушение ионного баланса или применение каких-либо препаратов и т.д.), то есть шанс, что синусовый узел снова возьмет на себя роль «водителя ритма», и сердце запустится в своем нормальном режиме. В случае Эриксена так и получилось.
Но этот автоматизм может сыграть и в обратную сторону. Если таких участков, где возникают импульсы, становится несколько или возникают «ловушки» (когда проводящая система закольцовывается на каком-то участке и один и тот же импульс снова и снова вызывает сокращение), то есть большой риск, что подобная ситуация повторится. Для исключения этого и требуется немедленная госпитализация.
Но спортсмены постоянно проходят осмотры. Как получилось, что здоровый человек чуть не умер?
Эриксен в стационаре прошел полный спектр обследований: ЭКГ, УЗИ сердца (ЭХОКГ), электрофизиологическое исследование (ЭФИ). Последнее позволяет максимально точно установить возможную причину электрической нестабильности сердца, если она связана с патологией проводящей системы.
Это довольно непростая процедура, требующая специального оборудования. Во время нее, в отличие от обычного ЭКГ, электрическая активность сердца считывается напрямую с разных отделов сердца, а не опосредованно через мягкие ткани, что позволяет более точно диагностировать любые нарушения в работе проводящей системы.
Да, есть более простые варианты вроде чреспищеводного ЭФИ, но это все еще достаточно узкоспецифичный метод, и, согласно последним рекомендациям, он остается вспомогательным, то есть используется для уточнения диагноза, когда у пациента уже выявлена какая-либо симптоматика.
Правда, даже сами кардиологи отмечают, что методов диагностики случаев внезапной сердечной смерти (так называют именно эпизоды, похожие на случай Эриксена, когда клинически здоровый человек внезапно умирает) недостаточно. Проще говоря, даже с современным уровнем медицины и диагностики нет стопроцентного способа исключить случаи внезапной сердечной смерти.
Но зачем тогда ежегодные медосмотры? Случаев, как у Эриксена, 1-2 на 100000 человек в среднем по всей популяции, и какие-то приступы предотвращаются еще на обследовании. Углубленная диагностика позволяет выявить большую часть патологий сердца – аритмии, изменения тканей сердечной мышцы (кардиомиопатии) и другие заболевания.
Но стопроцентной эффективности в медицине достичь невозможно и некоторые случаи, которые не проявляют себя годами или десятилетиями, естественно пропустят. Как найти то, что никак себя не проявляет? И да, на то у заболевания такое грозное и загадочное название «внезапная сердечная смерть», в некоторых случаях выяснить в причину случившегося не удается даже на вскрытии.
Бывают случаи вроде Дэйли Блинда – у него аритмия появилась как отдаленные последствия перенесенного миокардита.
Вывод? Каска на стройке не спасет от падения бетонной плиты, но это не значит, что ее не нужно носить. В медицине невозможно достичь стопроцентных результатов, но она точно не стоит на месте, и новые технологии позволяют выявить все больше таких больных.
Тем более, как мы видим, меры предосторожности работают, пусть и самые крайние – дефибриллятор был буквально на кромке поля, как и реанимационная бригада.
Эриксену установили кардиовертер-дефибриллятор, с похожим устройством играет Блинд
Кстати о ветеране «Аякса» – Блинд перенес аналогичную операцию и остался в футболе. Суть процедуры в следующем: в грудную полость имплантируется небольшое устройство, размером чуть больше спичечного коробка. Это микрокомпьютер, электроды которого подведены к камерам сердца, о которых мы говорили выше.
Существует достаточно большое количество вариантов таких устройств. Нас интересует только кардиовертер-дефибриллятор (ИКВД – имплантируемый кардиовертер-дефибриллятор). Его задача – мониторить сердечный ритм и в случае возникновения опасного нарушения ритма нанести разряд, не такой мощный, как у тех дефибрилляторов, что используются на скорой (от 12 до 35 Дж против 200-360), но – так как он подключен к сердцу напрямую – достаточно сильный, чтобы остановить эпизод аритмии и перезапустить нормальный сердечный цикл. Если разряд оказался неэффективен, то устройство может повторить его несколько раз (обычно до 6). Также ИКВД можно запрограммировать на разные режимы работы в зависимости от патологии.
При правильной настройке пациент обычно чувствует удар, будто ему сбили дыхание, – не очень сильный, но достаточный, чтобы понять что произошло. Поэтому случаев, когда Блинд уже после установки ИКВД падал на газон, хватаясь за грудь, происходить не должно. Капитану «Аякса» либо перепрограммировали устройство, либо установили новое.
Но разве не опасно играть в футбол с такой конструкцией в груди? Футбол – контактный вид спорта, любой удар или падение может повредить дефибриллятор
Нет. Во-первых, повредить кардиовертер-дефибриллятор не так уж и легко, нужно приложить усилие, достаточное, чтобы сломать ребро, а тут, сами понимаете, уже в любом случае понадобится консультация врачей. Во-вторых, это устройство – мера перестраховки на случай эпизодов аритмии, которая может возникать раз в несколько месяцев или даже реже. Поэтому если на какое-то короткое время такой пациент останется без страховки, но под присмотром врачей команды и быстрым доступом к скорой, то ничего страшного не случится – этой страховкой будут врачи.
Когда ждать Эриксена на поле?
Это непростой вопрос, в среднем на восстановление уходит до полугода. В первую очередь нужно было выяснить причину случившегося и устранить ее. После чего Эриксен постепенно вернется к нормальной тренировочной активности. Например, тому же Блинду для этого хватило и пары месяцев.
Критерием возвращения будет нормальная электрическая активность сердца на ЭКГ, отсутствие патологических изменений на кардиограмме после нагрузочных тестов и способность переносить свои стандартные нагрузки без возникновения каких-либо негативных симптомов.
Причем, повторюсь, ИКВД установлен на крайний случай, он не должен срабатывать каждую тренировку или игру. Поэтому к тренировкам Кристиан вернется после полного клинического выздоровления.
Фото: REUTERS/Wolfgang Rattay TPX IMAGES OF THE DAY, Jonathan Nackstrand, Friedemann Vogel, Hannah Mckay
В некоторых случаях врачи могут возвращать человека к жизни даже в том случае, если от их вмешательства человек тоже может двинуть кони. Например, делать непрямой массаж сердца при явной ране грудной клетки. Это я к тому, что вот настолько у врачей широкие права по спасению жизни. И Кляйнфельду ничего бы не было, так как он выполнял свой долг в полном соответствии с законом и врачебными принципами. Вот если бы он человека с ушибом пальцев жахнул бы дефибриллятором - вот тогда да, турьма и штраф в стотыщмилльонов.
А вот рассуждения на тему "посторонних врачей" как раз и ведут не вполне туда, куда нужно.
И реаниматологов как раз и вызвал Кляйнфельд, быстро разобравшись. Датские спортивные медики больше имеют практики с травмами. И, думаю, они как и свою удачу воспринимают тот факт, что рядом в нужную минуту оказался специалист в нужной области. А так - большая вероятность того, что они бы обратились к реаниматологам не через 1-2 минуты, а минут через 5. По описанной в статье формуле (90 % выживаемость - в первые 2 минуты, а дальше - по минус 10 % за каждую минуту) у Эриксена шансов бы осталось процентов 60 % в лучшем случае.
И это всё было бы, если бы Кляйнфельд хоть на секунду задумался о том, что он - посторонний врач. Или датские спортмедики задумались бы об этом. Или в бошке у стюардов бы правил бал совковый вахтёр.
з.ы А я то думал, что ничё жёстче в спорте не увижу после того, как увидел как играл Стивен Стэмкос в плей-офф с переломом грудины, и Патрис Бержерон играл в финале кубка Стэнли на одном лёгком (во время игры поломанное ребро пробило лёгкое. Так и доиграл Патрис ту серию).