Интервью с Арвеладзе: о неожиданных вопросах Ван Гала, политике Каладзе и принципах Урганта
Еще он назвал лучшего форварда РПЛ.
От редакции: вы в блоге «Блогбастер», посты его автора постоянно оказываются на главной. Так что совет: подписывайтесь, ставьте плюсы и не пропускайте классные тексты и интервью.
За 15 сезонов в европейских клубах («Трабзонспор», «Аякс», «Рейнджерс», АЗ и «Леванте») Шота Арвеладзе забил 265 голов – абсолютный голевой рекорд среди футболистов с постсоветского пространства в зарубежных чемпионатах.
Завершив игровую карьеру, Арвеладзе начал тренерскую. Сначала помогал Ван Галу в АЗ, потом получил в Киеве лицензию PRO («в Грузии в то время таких курсов не было, а на голландском и турецком писать сложно») и перешел к самостоятельной работе. За семь лет в резюме Арвеладзе появились «Кайсериспор», «Касымпаша», «Трабзонспор» и тель-авивский «Маккаби». Три года назад к ним добавился «Пахтакор» – Арвеладзе отправился в Узбекистан поднимать столичный клуб в лидеры азиатского футбола.
Ниже – интервью с Шотой Арвеладзе о:
удивительных вопросах Ван Гала;
зарплате Дердийока в «Пахтакоре»;
раздевалке «Маккаби» после матча с «Зенитом»;
работе в России;
амбициях гражданина Грузии;
причинах отказа от съемок в рекламе.
– Когда вы впервые задумались о том, что хотите стать тренером?
– Я с детства был самым активным на поле: спорил с тренерами, кричал на футболистов – в общем, думал, что знаю больше других. Шучу, конечно. После тридцати стал задумываться о тренерской карьере. До встречи в АЗ с Луи Ван Галом у меня были классные тренеры, но он был совершенно другим. Он, как и Йохан Кройфф, смотрит на футбол философски. Ван Гал задавал футболистам удивительные на первый взгляд вопросы, чтобы те раскрыли свои сильные стороны.
– Какой вопрос Ван Гала удивил вас больше всего?
– Вопрос, который мне никто и никогда не задавал до него: с какой стороны я лучше бью головой? Когда идет подача слева или справа? Он имел в виду, какую ногу я использую в качестве опорной, какой лучше отталкиваться. Исходя из этого, он расставлял игроков на стандартах. Таких мелких деталей было очень много. Будучи игроком, я ни разу не смог прочитать ход его мыслей. Только поработав его ассистентом, я стал понимать, что ждать от него в той или иной ситуации.
– Чем еще вам запомнился Ван Гал?
– Когда мы думали, что играем хорошо, он в перерыве говорил, что это просто ужас. И наоборот. Еще я не помню ни одного тренера, который бы после первого тайма спокойно объяснял, что надо исправить. Большинство тренеров обычно кричали, что мы бессовестные и получаем много денег. Если постоянно орать – это скоро перестанет работать. Если мы проигрывали, он не устраивал послематчевый разбор полетов – после драки кулаками не машут.
– Играя в «Трабзонспоре», вы были легендой. Каково было вернуться в клуб в роли тренера?
– Мы все хотим быть там, где нас любят. В Трабзоне обожают меня, моего брата Арчила, мою семью. С одной стороны – это большая мотивация, с другой – большая ответственность. В любом случае болельщикам нужен результат. В то время в клубе были большие финансовые проблемы: долги перед футболистами доходили до 800 тысяч долларов. К сожалению, не удалось показать результат. Слава Богу, даже несмотря на это, когда я покинул клуб, болельщики пришли в аэропорт чтобы меня проводить. До сих пор даже многие извиняются за то, что тогда не поддержали должным образом.
– Сейчас вы тренер «Пахтакора». Как это стало возможным?
– Благодаря Алишеру Усманову я познакомился с владельцем клуба Бобуром Шодиевым. Я слетал в Ташкент, посмотрел все своими глазами. Убедился, что есть все условия для работы и развития футбола. Потом мы встретились еще несколько раз, и, в конце концов, он убедил меня подписать контракт.
– Вам не кажется это шагом назад?
– Шаг назад – это когда ты теряешь мотивацию. Если тренер хочет работать – разве это плохо? Главное – улучшать свои навыки, идти вперед. Я так играл, теперь так работаю. То, что я сейчас в «Пахтакоре», никак не сказывается на моей мотивации. Если я когда-нибудь буду тренировать «Барселону» или «Реал» – она у меня будет абсолютно такая же.
– Зимой в «Пахтакор» перешел Эрен Дердийок. Как вам это удалось?
– Несмотря на то, что мы с ним хорошо знакомы, его пришлось уговаривать. В первую очередь он беспокоился о своей семье: чтобы ей было комфортно и безопасно. В Турции он почти не играл в последнее время. В таком случае надо решать: или ты футболист, или бизнесмен, который просто получает деньги. Он хочет вернуться в сборную, сыграть на чемпионатах Европы и мира. Думаю, он выиграл от перехода в «Пахтакор»: азиатская Лига чемпионов, хорошие условия.
– Дердийок получает 1,5 миллиона евро в год. Трансфер Адебайора сорвался, потому что он просил больше?
– Дердийок получает в разы меньше. Адебайор именно столько и просил, но мы не можем себе это позволить. В декабре я встречался с ним в Лондоне, где живет его дочка. Договорились, что он приедет в Ташкент и увидит все своими глазами. Важны ведь не только финансовые условия, но у бытовые: где жить, тренироваться и играть. Но в итоге не сложилось – много летать он не любит, даже немного боится.
– Какие цели у «Пахтакора»?
– Хочется выиграть [азиатскую] Лигу чемпионов, сыграть на клубном чемпионате мира. Хочется продавать узбекских футболистов в европейские клубы. Всего этого не добиться без прочного фундамента, который мы строим нашей международной командой. Со мной работают тренеры из Турции, Грузии, Узбекистана, Голландии. Вместе мы создаем наш playbook – философию клуба.
– За три года вы выиграли бронзу, серебро, а в прошлом году победили с преимуществом в 20 очков. Почему не ушли на пике?
– Обязательно нужно уезжать? Это можно всегда сделать. Да, мы выиграли много трофеев, но после свистка судьи они становятся архивом. Фундамент клуба только формируется: строится новый стадион, база, академия. Заключили контракт с бельгийской компанией Double Pass, которая работает со многими топ-клубами по всему миру. Платим им бешеные деньги, чтобы они помогали клубу расти.
– Вы говорили, что узбекские футболисты не умеет мечтать.
– Почему они не мечтают играть в топ-клубе? Кто не мечтает – не попадает. Если ты в Грузии остановишь мальчишку и спросишь, где он хочет играть – тот назовет европейский топ-клуб. Задай тот же вопрос в Узбекистане – услышишь про арабские страны и Азию. В Узбекистане живет 35 миллионов человек – и ни одного футболиста в Европе, хотя они могут запросто там играть. За последние три года изменился подход, вырос уровень футбола, появилось много талантливых футболистов. Показательно, что лучший форвард чемпионата России – узбек.
– Какая мечта у вас?
– Вот недавно перед новым годом… Блин, уже май, а я говорю недавно… Жизнь украла у нас эти два месяца, и она в долгу – должна вернуть нам как-то это время.
Как у футболиста мои мечты сбылись: играть в тбилисском «Динамо», за сборную Грузии, в Европе. Голы, рекорды, туда-сюда. Как тренер я еще не придумал себе мечту. Сейчас как раз для этого есть время, работаю над ней.
– Матч с «Зенитом» часто вам снится в ночных кошмарах?
– Такое не забудешь: мы вели 3:0 и проиграли 3:4 за двадцать минут. «Маккаби» только три раза играл в групповом этапе Лиги Европы, один из них – как раз при мне. Я был очень разочарован, даже несмотря на хорошую игру. Мне было обидно, что после стольких дней напряженной работы можно отдать игру так легко.
После игры мне показалось, что футболисты не особо расстроились. Все думали, что «Зенит» легко нас обыграет, а тут вроде и счет не разгромный. Когда я зашел в раздевалку, у всех уже были в руках телефоны: инстаграм, фотки. На следующий день я сказал игрокам, что думаю по этому поводу, но им было до лампочки.
После игры Луческу сказал, что в его карьере такого никогда не было. В моей тоже. Помню, в Трабзоне после первого тайма мы выигрывали у «Фенербахче» 4:0 и закончили 4:3. После матча на трибунах была идеальная чистота: весь мусор полетел в нас. Настолько болельщикам не понравилось, что мы вчистую проиграли второй тайм.
– В 2010-м Дик Адвокат приглашал вас помощником в сборную Россию. Вы ответили: «Я пока не могу – слишком много боли наши страны друг другу причинили». Сейчас бы пошли?
– Сейчас тоже нет. Пока наши земли нам никто не вернул. В 2008-м моя семья была в Тбилиси, дети – в Батуми. Помню, как было страшно. Такое сложно забыть. Работать в клубе – это одно, а в сборной – совершенно другое. Я не хочу мешать с политикой свои чувства к вашей культуре и стране, но это всегда мешает сделать правильный выбор.
Я даже на чемпионат мира не смог приехать. Вам не нужна виза в Грузию, а нам в Россию – нужна. Нужно было собрать кучу документов, бегать по посольствам – все это отнимает много времени. Знаю, что при покупке билета можно было не оформлять визу, но мы хотели приехать просто так.
Я с 2002-го не был в Москве. Попал только в феврале: играли товарищеский матч со «Спартаком». Все было супер: и Москва, и погода. Обидно только, что проиграли. Было здорово вернуться спустя восемнадцать лет и отметить день рождения.
– Сколько предложений из России вы получали за тренерскую карьеру?
– В 2016-м встречался с руководством «Краснодара». Мы поговорили, на этом все. Они рассматривали нескольких кандидатов, в итоге решили сделать выбор в пользу другого. Еще был интерес от «Кубани», когда они выступали в Премьер-лиге, и «Рубина». Но я тогда работал в Турции и сразу сказал, что не могу оставить клуб.
– В сборную Грузии вас звали чаще?
– У меня было несколько предложений, но я отказывался. Первый раз, когда я завершал карьеру. Я очень хотел, но у меня не было опыта и было предложение стать ассистентом Ван Гала, где я многому научился. В сборной играли мои друзья. Быть тренером в таких условиях практически невозможно. С первой минуты нужно запрещать то, что ты сам делал всю жизнь. Например, играть допоздна в карты. Это все тренеры запрещали, но мы все равно играли.
Второй раз – когда Цхададзе (Кахабер Джумберович, главный тренер сборной Грузии в 2015-2016 годах – прим. авт.) не договорился с федерацией о новом контракте. Мне предлагали его заменить, но я посчитал, что так будет некрасиво. В итоге все вышло хорошо: позвали Вайсса, он выиграл много матчей. Надеюсь, он наконец-то выведет Грузию на чемпионат Европы.
– Вы как-то сказали, что быть премьер-министром Грузии легче, чем ее тренером.
– Конечно! Про экономику и реформы тебе не будет рассказывать каждый встречный, а в футболе все разбираются лучше тебя. Зачем мне это? Игрок не забивает – ругают тренера. А я при чем? Я не подавал, по мячу не бил. Меня даже на поле нет: сижу на скамейке.
– Есть ли у вас политические амбиции?
– Политических амбиций нет. Есть амбиции гражданина Грузии: жить в демократической стране, где закон находится на первом месте, где люди могут нормально жить, уважают друг друга, не воруют, не убивают, куда приятно приезжать туристам. Жить мирно с нашими соседями: Россией, Азербайджаном, Арменией, Турцией. Хочется увидеть такую страну раньше, чем наши внуки. Что в этом сложного? Население Грузии меньше 4 миллионов. Меня бесит, что в стране, где можно построить рай, политики могут насрать людям в душу.
– Ваш друг Каха Каладзе может сделать то, о чем вы говорите?
– Он очень талантливый, харизматичный, амбициозный политик, который достиг многого и может стать одним из лучших политиков Грузии. Он один из тех, кто может показать зубы. Он и футболистом был с характером, дисциплиной. Принято считать, что спортсмены не могут ничего добиться в жизни, но я с этим не согласен.
В одиночку он не сможет справиться. После «Революции роз» изменилось многое. Когда новое правительство проводило реформы, ему помогала вся страна. Появилось то, что есть сейчас: огромное количество построенных объектов, из любой точки Европы можно легко добраться, безвизовый режим. Результат – девять миллионов туристов ежегодно посещают Грузию.
Все это появлялось стремительно. Майя Панджикидзе (министр иностранных дел Грузии 2012-2014 – прим. авт.) подписала договор с Евросоюзом о безвизовом режиме. Пять лет назад на Грузию смотрели, как на банановую республику, а сейчас мы можем легко пересекать границы почти всех европейских стран.
– Вы часто бываете в Грузии?
– Очень редко. Все время в работе. Если выпадает небольшой отпуск – сразу еду к семье в Стамбул. Когда я переехал работать в Турцию, дети пошли тут в школу. В то время в Тбилиси не было иностранных школ. Уже не хочется их дергать. Вот так застряли немного в Стамбуле. Новый год и лето стараемся проводить в Тбилиси.
– Какая ситуация с коронавирусом в Стамбуле?
– Последнее время улучшается: число заболевших снижается, выздоровевших – растет. Если эта тенденция продолжится, то в конце мая все закончится. При этом очень много людей гуляют, несмотря на ограничения.
– Как проводите время на карантине?
– Уже чуть с ума не сошел. Пересмотрел все сериалы, чего там только не было: грабили банки, стреляли, женились, разводились. Еще читаю, играю с сыном в футбол, теннис. Делаю по 400 скручиваний в день, но ничего не меняется. Сколько нужно делать, чтобы живот не рос?
– Говорят, надо следить за питанием.
– Да как тут следить? Уже полтора месяца сидим дома. Любое перемещение по дому проходит через кухню. А там – оладьи, блинчики, хачапури. Только и делаю, что ем.
– Как часто вам поступают рекламные предложения?
– Не так часто, как Бекхэму. В Голландии снимался раз, в Грузии – дважды, в Турции три раза.
– Бывало, что отказывались?
– Я всегда отказываюсь, если снялся в рекламе, а потом поступает предложение от фирмы-конкурента. Я не могу просто взять деньги, наплевав на все. Дело принципа.
– Иван Ургант бы улыбнулся, прочитав это.
– Ваня – классный мужик, ему можно. Его профессия отличается от моей. Он в первую очередь артист, для него это роль: сначала играешь бандита, потом – полицейского. Это как если бы он выступал с концертом в Америке, спонсором которого являлся Apple, а потом его приглашает на спонсорский концерт Samsung. Не отказываться же?
– Как дела у вашего дяди – Вахтанга Кикабидзе?
– Все нормально. Он уже шесть лет на диализе, но все еще дает концерты. Когда он выступал в Ташкенте, у меня наворачивались слезы. Я был горд вдвойне: тем, что он мой дядя, и тем, что я его соотечественник.
«В каждом сезоне происходили мистические вещи». Как португальской «Лейрии» мешали выйти в Суперлигу
Фото: facebook.com/ArveladzeShota; facebook.com/pg/pakhtakorfc
Ирония судьбы, что в девяностые и нулевые Грузия ни на ЧМ, ни на Евро не могла выйти, имея не самый слабый состав (уж точно не хуже Словении, Латвии, Болгарии образца 2004, которые хоть на один турнир да смогли выйти). Сейчас поколение намного слабее, сильных игроков намного меньше, но благодаря Лиге наций есть все шансы выйти на Евро (хотя я в группе D все же котирую фаворитом Косово).
https://www.youtube.com/watch?v=FR-u599COTo