В России за полярным кругом играют в саамский футбол: женщины прячут мяч под сарафанами и забивают в одни ворота
От редакции: вы в блоге «Глеба и зрелищ». Его автор, Глеб Слесарев, собирает интересные истории про легенд футбола и современных звезд, а также радует нас качественными переводами текстов. Поддержите его подписками и плюсами, чтобы таких текстов на сайте становилось еще больше!
Еще какие-то 20 лет назад при виде девушек, играющих в футбол, было принято хвататься за лицо. Все эти шутки про обмен майками после матча, «мы во дворе лучше играем» и далее по списку.
Женский футбол и сейчас только входит в нашу жизнь.
На севере все иначе: здесь дамы гоняют мяч веками – и не подпускают к этому увлекательному действу мужчин. Таков закон. Закон саамского футбола.
Саамы – народ, проживающий на севере Скандинавии. Соседи Санта-Клауса из загадочной Лапландии (если вы уже задумали, что заказать дедушке на Рождество, могу дать телефончик). По происхождению они близки к финнам, но вы обидите саама, если скажете ему, что он что-то вроде финна. А во второй раз он поправит вас, сказав как ребенок: «Мы не саамы. Мы – саами».
Саами осталось мало. Помимо Финляндии, они живут в Норвегии и Швеции, а в России компактно проживают в Мурманской области. Малочисленные группы занесло аж на украинские земли. На мурманщине саами осталось менее двух тысяч. Большинство перемешались с русскими, но гордятся своим происхождением. У саами свой флаг – яркое, цветастое знамя с кругом посередине.
Познакомившись с саами, скорее всего, вы никогда не узнаете об их корнях по каким-либо внешним признакам. Фамилии – самые типичные русские или украинские, встречаются даже татарские. Но все же есть один фирменный штрих – кристально чистые, голубые-голубые глаза. Редкие, как и сами саами (пардон за скороговорку).
Вдохновившись голубизной глаз, я отправился за Полярный круг, чтобы посмотреть на то, как эти глаза играют в футбол.
Станция Лопарская находится в двух часах езды от Мурманска. Поезд стоит здесь всего одну минуту, а проводница судорожно пытается понять, куда выход – направо или налево. Я спускаюсь по лесенке прямо на пути и шагаю по рельсам к узкой тропинке. К поселку ведет подвесной мост – еще недавно не было и его, и к домам можно было заехать лишь со стороны автотрассы. Над рекой возвышается церковь – ее тоже построили совсем недавно, а батюшка приезжает на службы из города.
Как нетрудно догадаться по названию, в Лопарской издавна жили лопари – именно так саами называли в царской России. Сейчас их здесь всего 5 семей, а на саамском языке говорит лишь пара человек. Вокруг активно строят дачи, а в самом поселке, кроме частных домов – четыре блочных двухэтажки да здание дома культуры (он же фельдшерский пункт). Школы нет, и детям приходится ездить в город. Всего здесь живет порядка 200 человек.
Субботним утром в Лопарской тихо – ни души. Только шум реки и одинокие ягоды брусники. Побродив по пустынному поселку, натыкаюсь на женщину в яркой куртке в цветах флага саами, которая сходу обращается ко мне: «Вы на помойку?». Узнав, что я приехал из Питера специально на Осенние саамские игры, радуется и тут же берет меня в оборот: «Пойдем, нам как раз нужны мужские руки».
Бойкую женщину зовут Нина Владимировна – она директор дома культуры. Все ее предки – саами, и хоть сама она говорит по-русски, но ручеисто-быстрая речь выдает финно-угорские корни. Нина Владимировна проработала 18 лет в совхозе, занималась оленями. С наступлением девяностых оленеводству в поселке пришел конец. Интуиция Нины Владимировны сработала чуть раньше: «В один момент я решила – все, ухожу в культуру. Директор совхоза сказал: ты будешь об этом жалеть. Но я ни разу не пожалела. И вот как оно вышло».
Дом культуры встречает меня стойким запахом бутербродов с колбасой. Здесь ждут гостей из соседних поселков – конечно, всех нужно накормить. Трудятся женщины, хотя по книге населения их здесь меньше, чем мужчин.
«Где мужчины? Так праздник же, в праздник мужчины отдыхают», – иронично заключает одна из них. А я между делом рассматриваю странную памятку, где мне предлагают измерить размеры медвежьих лап.
Часам к десяти появляются первые микроавтобусы с яркой надписью «Дети». Подтягиваются рабочие из города – монтировать сцену. Ведущая праздника веселится: «Еще бы сценарий почитать, будет вообще круто!». В сторонке грустит и мокнет под дождем непонятно зачем пригнанный пони. Трое пацанов совершают очередной круг почета под громкое звучание рэпа из колонки и с недоверием смотрят на происходящее.
Наконец открывает свои двери единственный в поселке магазин.
За кассой голубоглазая девушка, которая кажется мне подозрительно знакомой. Когда я нерешительно спрашиваю: «Извините, а здесь ведь в основном саамы живут?», на лице собеседницы появляется улыбка:
– Вы – Глеб?
– Да. А вы Полина? Это же с вами мы общались про саамский футбол? Подождите, так вы, что, здесь кассир?
– Ой, да я здесь всем занимаюсь!
На минуту в моей голове что-то клинит: это та самая Полина, у которой в инстаграме я прочел: «Член Общественной палаты Мурманской области. Председатель саамского общества Самь Соббар»?
Член Общественной палаты и кассир в поселковом магазине, где хлеб ждут после обеда – мягко говоря, разрыв шаблона. Но это ненадолго. Убеждаюсь – президенты и председатели здесь на каждом шагу.
Вот суровый дядька на мой вопрос: «А чем вы здесь занимаетесь?» отшучивается репликой для избранных в духе 18+. Это председатель родового общества «Лопарская» и местный бизнесмен, владелец магазина. А вот – женщина в кожаной куртке, похожая на давнюю поклонницу русского рока. Напряженно курит и иронизирует над собой. Это президент ассоциации кольских саамов.
Полина подначивает президентшу:
– Ну давай, расскажи, как там у тебя с саамским футболом?
– Да все, я завязала. Как мы в Коми съездили, так и все, карьеру закончила! – смеется та и стряхивает пепел.
Женщину в кожанке зовут Елена Гой (ну точно что-то рокерское!). Поначалу Елена все юморит, но когда видит интерес к теме, начинает говорить серьезно:
«Мы вроде бы уже все делаем: и фестивали проводим, и за границу ездим даже – там показываем свое творчество. Но не хватает какой-то искры. Чтобы пришла молодежь и сделала что-то совсем новое, классное». И тут же снова смеется:
– Хочется хайпануть!
Елена – опытный боец. Вспоминает, как их команду жестко встретили в селе под эпичным названием Ыб. «Мы приехали, а против нас поставили команду профессионалов. Да те еще и в бутсах вышли играть. Я домой вся в синяках вернулась».
Бутсы и саамский футбол – вещи несовместимые. Зато сарафаны – пожалуйста. По правилам этой игры женщины должны играть командами пять на пять, и обязательно в сарафанах. Ну или на худой конец – в длинных юбках.
Мяч неровный и сделан из шкуры оленя – хотя этим не удивишь даже легенд мирового футбола. Матч длится до гола, а ворота всего одни. Мяч можно прятать под подолом сарафана, и девушки часто пользуются этим, чтобы запутать соперника. Все это похоже на потешное баловство, но борьба здесь идет не на шутку.
– В прошлом году мне разбили нос, а игра длилась целых двадцать минут, – вспоминает Полина.
Идея организовать Саамские игры принадлежит бабушке Полины, саамке Розе Яковлевой. В середине 90-х она задалась целью возродить в поселке национальную культуру. Переводила русскую литературу на саамский язык. А позже нашла спонсоров, чтобы организовать игры. От государства помощи тогда не дождались. Теперь, спустя 20 лет, организацию праздника оплачивает местная администрация, но Лопарская так и ждет денег от повода до повода.
Поводов два: международный День Саамов (6 февраля) и Осенние Саамские игры (проводятся во вторую субботу сентября). В этом году игры власти района ни с того ни с сего перенесли игры на первую субботу. А уже на следующий день были назначены выборы, к которым полным ходом шла подготовка в одной из комнат Дома культуры.
Случайность. И то, что на празднике всем раздают бесплатную уху – тоже.
– Ой, про нас тут вспоминают два раза в год. Вот сейчас приехали дорогу класть, даже не успели доделать, – смеется одна из жительниц.
В советское время поселок жил оленеводством. Во Вторую Мировую отсюда поставляли на фронт шкуры для обогрева солдат. Но вместе с развалом Союза развалилось и хозяйство, а оленей потихоньку растащили браконьеры. Полина восстанавливает все по крупицам и мечтает о том, чтобы возродить культовый для саамов промысел – тогда, говорит, Лопарский засияет вновь.
Раньше здесь было 52 саамские семьи, но все разъехались. Теперь здесь в основном пенсионеры, а подросткам просто нечем себя занять. Вот они и ходят туда-сюда по кругу.
– Олег, ой… Глеб! Вы чай уже попили? А поели? Нет? Пойдемте, пойдемте с нами в чум, поешьте. Налейте этому мальчику ухи! – Нина Владимировна заботится обо мне как будто я здешний. А я оставляю все свои вещи в ДК, совершенно не боясь за них. Так здесь уютно и по-домашнему.
А еще здесь все друг другу родственники. Мы стоим и едим уху вместе с Семеном. Он один из ведущих праздника и племянник Нины Владимировны. Все время смеется, обнимает каждого, кого видит и не может нарадоваться встрече.
Семен с четырех лет в тундре. Оленеводство – это его жизнь и радость. Когда понял, что в поселке с оленеводством беда, уехал в Финляндию. На празднике в Мурманске его заметил норвежский саам из Лапландии. Тому так понравилось искусство Семена, что он разыскал его и пригласил работать к себе в хозяйство. Из Лопарской до места работы всего 300 километров, но домой Семен заезжает в основном по праздникам – уже обосновался в Финляндии, где с нуля выучил родной саамский.
За выпас оленей в хорошие месяцы он получает до 2000 евро. В Лопарской зарплаты совсем другие – да и работы нет. «Только на железной дороге да в ЖКХ. У нас в доме культуры всего три сотрудника. Но ничего, мне вполне хватает. Я с ребенком – а здесь тихо и спокойно. Всегда можно в город съездить», – говорит методист Лилия.
Семен относится к перспективам в Лопарской куда более скептически. В возрождение оленеводства на родине он верит не слишком. Спрашиваю, помогает ли как-то государство. Но тут же понимаю, что вопрос сформулирован глупо.
– С государством я ничего не имею… С ними шутки плохи, можно оказаться в Сибири! – покатывается Семен. – Кстати, тебе уже рассказали, почему у нас в футбол играют женщины?
Еще бы. Здесь это главная фишка. За внешней карикатурностью и китчем скрывается весьма прагматичная история, которая и легла в основу игры. Пока мужчины-саами пасли оленей, женщины занимались обработкой оленьих шкур.Перед выделкой шкуре необходимо придать эластичность. Чтобы дело шло веселее, ее сворачивали в ком и гоняли по полю.
Но саамские женщины не были бы женщинами, если бы не придали игре и второе значение. Гоняя мяч, они привлекали внимание детей – завидев озорную забаву, те сразу бежали домой поглазеть на рубилово своих мам. Тут-то их и ловили – и отправляли спать.
По версии Семена, раньше к забаве частенько присоединялись и мужчины. Но со временем они стали играть все меньше и меньше и вскоре прекратили вовсе. Так саамский футбол стал исключительно женским видом спорта. Появилась традиция играть в нарядных сарафанах. Были разработаны официальные правила. В одной лишь Мурманской области несколько команд, а на летние игры в поселок Ловозеро приезжали и команды из-за рубежа. В Мурманске в саамский футбол играют дети из интернатов, оставшиеся без попечения родителей.
Пока я общаюсь с Семеном, его зовут на сцену, и он убегает. Обещает завершить свой рассказ позднее. Тут же суетится и Полина: «Блин, забыла уже, куда шла!». Праздник вот-вот должен начаться. Дом культуры заполняется прекрасными девушками со всей округи, на которых радостно, но совершенно больно и нелегально смотреть, когда тебе тридцать.
На Саамских играх играют не только в футбол. Здесь и прыжки через нарты, и стрельба из арбалета, и даже экзотический вид под названием «метание аркана на хорей» (чучело оленя). Но меня в первую очередь интересует, кто же эти героини местной саамской премьер-лиги.
Подхожу к девушкам из команды «Верхнетуломский».
«Мы здесь все русские. Нам просто нравится играть, это здорово, захватывает. Налетаешь на мяч, бьешь! А вот наша саамочка – единственная» – улыбается одна из них и кивает в сторону голубых глаз под ярко-рыжими волосами.
«Нам нравится дома. Но здесь совсем нет работы, мало развлечений. Так что, конечно, хотим уехать», – почти хором говорят девчонки. Есть среди них и те, кто к выбору профессии подходил осознанно, но уже успел разочароваться. Например, Лиля:
«Проблема в том, что даже в Мурманске нет многих специальностей. В основном все уезжают – кто в Питер, кто в Москву. Я хотела стать кинологом, но в итоге отказалась от своей мечты».
Саамский футбол – не просто выставочная игра. Бывает, девушки собираются друг с другом, приезжают в соседние села на игры. Некоторые играют с детства. «Как выйдем во двор – кто в футбол, кто в сифу», – вспоминает Полина. Те, кто постарше, рассказывают, как играли в лапту.
Местные мальчишки к игре не присоединяются и даже ничего о ней не знают: «Не, не, мы не играем. Что делаем? Да бродим так...».
Когда песни и выступления официальных лиц заканчиваются, приходит время главного действа. Девушки переодеваются в длинные юбки. Как в большом футболе – у каждой команды свой цвет формы.
Поле размечают флажками, команды выстраиваются для приветствия. Паренек в манишке с надписью «судья» выносит мяч и бросает его к противоположной от ворот линии. Чем-то похоже на вбрасывание в водном поло.
Сама игра представляет собой хаотичное зрелище – девушки бегают, толкаются, но неистово борются за мяч. Некоторые даже разделяют роли: кто ближе к воротам, а кто подыгрывает. В попытке снять действо поближе девушки чуть не затаптывают меня вместе с оленьей шкурой.
В финал выходят «Лопарская» и «Верхнетуломский». «Ло-пар-ска-я! Ло-пар-ска-я!» – надрывается Семен, и попутно объясняет: «Не Лопарский, а именно Лопарская. Потому что станция – Лопарская, а поселок у станции». Девушки выходят в ослабленном составе – Полина успела открыть Саамские игры поднятием флага, но тут срочно появились дела и пришлось снова куда-то бежать.
Я рассчитывал на долгий матч, но стремительная атака решила исход встречи в пользу хозяев. Комбинация, надо признать, вышла классной, а празднование – еще лучше:
Турнир уложился в минут пятнадцать, а флажки, ограничивающее поле так быстро сняли, так что я еле успел сделать фото.
– Классно! – говорю мужику, пока он скручивает ленту. – Только уж слишком быстро все закончилось, лучше бы подольше играли, а не до одного гола.
– Ой, да наоборот долго. Закончили, и хорошо.
Девочки, выступавшие на концерте, быстро переодеваются, садятся в автобусы. Судьи проходят в комнату к столу и с чувством выполненного долга садятся есть. А в третьей комнате готовятся к голосованию. На вопрос «Можно здесь сфотографировать?» тип в пиджаке с недовольным видом бросает: «Нет, не надо».
Автобусы один за другим уезжают. С чума в центре площади стаскивают цветастую ткань. Я опять при деле: ношу детали для пластмассовых столов и попутно общаюсь с Ниной Владимировной. Узнаю важный нюанс: по правилам ворота должны находиться на пригорке, чтобы туда была сложнее забить. Но сегодня про это почему-то забыли.
– Нина Владимировна, вы знаете саамский?
– Мои родители говорили только на саамском. На саамском и на финском. А я на русском. Но немного понимаю. Однажды была передача по телевидению и там сказали – кто переведет песню с саамского, тот выиграет приз. Я позвонила и все смогла перевести. И выиграла!
– Как вы думаете, в поселке что-то изменится в ближайшее время? Чего ждать?
– Не знаю, ждать чего-то или нет…
Маршрутка до города должна отправиться в 18:30. Самое время сходить на речку послушать шум волн. Возвращаюсь к намеченному времени – но оказывается, что я опоздал. Сегодня суббота, и маршрутка уехала на полчаса раньше. Иду к магазину, чтобы узнать – может, кто подбросит до Мурманска.
В магазине кипит жизнь. Здесь это как центр вселенной.
Полина работает, девочки отмечают победу, а я покупаю последнюю на сегодня сосиску в тесте.
– Оо, Глеб. Ты же напишешь про нас? Как мы у всех выиграли? Давай, мы в тебя верим. Чтобы все было в интернете! Давай, Глеб!
За мной в очереди – по итогам дня уже не совсем свежий, но сохранивший чувство юмора дядька. Стоит у кассы, смотрит на веселых победительниц и сам не знает, чего хочет.
– Полина, слушай, вот как сказать… Девочки? Девушки? Как же сказать…
– Не знаю. Лопарочки?
– Хм… эхе…
Так и не найдя попутку, возвращаюсь на исходную. Я о Доме культуры, конечно же.
Здесь пусто, никого нет. Только Нина Владимировна продолжает прибираться. Ей помогает сестра.
– Олег… ой, Глеб! У нас вот женщина как раз тут скоро закончит работать. Она тебя подвезет. Так что все нормально. А ты, может быть, чаю хочешь? Давай, сейчас сядем чай попьем. Нет, лучше знаешь, что? Давай я тебе ухи сейчас разогрею! Давай?
Глеб Слесарев
