3 мин.

Легисламия

6 k

Это очень мило, что Степашин написал письмо Путину. Это очень правильно, что закону предлагается толковать понятие сговора на спортивных соревнованиях более современно и полно. Действительно, это отнюдь не всегда прямой подкуп одной стороны другой, это куда более многообразная, увлекательная, не лишенная веселости игра.

Вот только есть такое слово – легисламия. Такие обычно называют «умными», хотя слово может быть умным не в большей степени, чем пистолет опасным или телефон дельным: это же все орудия в чьих-то руках. «Легисламия» означает очень простую и весьма знакомую нам вещь, когда наличие закона само по себе не означает перемен в жизни. Вообще ничего не означает.

У нас в футболе была много лет комиссия, я уже не помню ее названия, которая могла признать любой матч договорным. Комиссия вымерла наполовину, и не ввиду опасности миссии, а просто по возрасту, собравшись за отчетный период меньше раз, чем просуществовала лет.

Вы скажете – комиссия не закон, в тюрьму не посадит. Да с тюрьмой вообще вопрос десятый – мало, что ли, мошенников сидит, как будто от того их меньше стало. Безвинных вон, как мы теперь видим по многочисленным доказанным примерам, немногим меньше, если вообще меньше. Поэтому мне все равно насчет тюрьмы.

Достаточно того, чтобы из футбола можно было выкинуть. Команду, участников сговора, инициаторов. А для этого даже у той комиссии были все полномочия. И поскольку мы знаем теперь (а тогда только догадывались), что жить ее членам, как минимум кворуму, оставалось недолго, так почему бы им было и не рискнуть? Но деды не рискнули.

А возможностей-то было – вагон! Был же человек, который по бровке бегал, когда его команда (он в ней начальником выступал) матч не хотела сдавать, им самим уже отданный на словах. Бегал и кричал совершенно однозначные вещи: «Пропускайте! Сволочи!». Ну и других много слов. Команда сдала бы этого крикуна, потому что он в ней был уже даже не клоун. Потому что даже отсмеяться над ним и его угрозами отвезти кого-то в лес успели по два круга. Кстати, человек тот, насколько помню, в футболе с тех пор не работает. Да и кто его возьмет, на какую, прости господи, работу? Ну, может, во вторую лигу. Вряд ли выше.

На моей памяти это была самая реальная возможность. Но нашлись другие резоны. Резоны простые: у чиновника, причем любого, главная ведь задача – доложить. Не сделать – это уже второе. А тут – чего докладывать? Помер, как говорится, Максим, да и бог с ним.

А еще в более давние времена был случай, когда провели расследование и уличили в нечистоплотности – я сейчас уже не вспомню, в какой именно, кажется, в давлении на судью – владикавказскую команду «Иристон». И выгнали. Николай Толстых это сделал в полном соответствии с законом. С тех пор никто не может. Толстых тоже не сказать чтобы был очень востребован. Хотя под такое дело его просто непременно надо было бы уговорить. Ну, потому что он единственный, кому это удавалось. Как опытом-то разбрасываться таким уникальным?..

Так что закон – это прекрасно. Пусть будет. Больше законов, прозрачных и ясных! В остальном мне многое непонятно. Например, непонятно, почему о принятии закона пишут премьеру. По-моему, законами занимается Дума. А утверждает их президент страны. Не до конца ясно, как постановка в известность Путина приближает решение проблемы. Проблема-то в том, чтобы кто-то докопался и довел дело до конца, а раз писать надо Путину, то, значит, делать это совершенно некому. Я, конечно, допускаю, что генерал-полковник Степашин, имеющий колоссальный опыт службы, влияние и компетентность, уже кого-то всеми необходимыми бумагами припер к стенке и ему только закон нужен, чтобы дать делу ход, но… Допускаю все же сугубо в теории.

В общем, сдается, достаточно средств в самом футболе, чтобы побеждать договорняки. И отсутствует для этого вовсе не закон, а сила и воля. Легисламия…

P.S. Этот текст – моя пятничная колонка для газеты «Советский Спорт». Читайте!