Перемотка
Текст изначально опубликован в рамках моей регулярной рубрики на последней странице журнала «PROcпорт» в номере №7(170) за 2011 год. Это оригинальная авторская версия, поэтому она может несколько отличаться от журнальной; ну и, разумеется, здесь отсутствуют архивные фотографии и прочее, благодаря чему текст в журнале – это немного больше, чем просто текст. Материалы будут выкладываться здесь с задержкой минимум полтора месяца после выхода бумажного варианта.
Красота часто рождается в мрачных и некрасивых местах – не столько вопреки чему-то, сколько в противовес; вселенная не терпит пустоты в эстетике. Рабочие кварталы Глазго с их свинцово-тяжелым настроением, отдающим перегаром и туберкулезом, когда-то дали миру великие команды «Селтика» 30-х и 60-х. Все эти чернорабочие и дети чернорабочих, каменщики и докеры, «цирковые карлики-уродцы», как называл себя и партнеров Джимми Джонстон, на поле рождали шквал эмоций, творили гармонию на околосветовых скоростях. У многих из них, впрочем, судьба в дальнейшем сложилась не особенно счастливо. Так часто бывает, когда масштаб спортивного таланта превосходит масштаб личности: когда талант уходит, остается неизбывная пустота.
Спортивный талант Джеймса Аллана, уроженца тех же рабочих окраин Глазго, с детства восхищавшегося «Селтиком», оказался несколько более скромным. Из энергичного вингера молодежки «Фалкирка» не получилось игрока премьер-лиги – за семь лет скитаний по Шотландии его достижения ограничились выходом с «Кауденбет» в третий дивизион и одним отличным сезоном в не менее скромном «Куинз Парк». С каждым годом команды и контракты становились все меньше, и в один прекрасный день 2006 года тренер «Думбартона» предложил Джеймсу тренироваться с юношеской командой или разорвать контракт. Аллан нехотя выбрал последнее, оставшись без работы, без образования и без денег – лишь со своей музыкальной группой, в которой он начал играть в свободное время, сидя на скамейке запасных «Гретны» в 2003 году. Возможно, если бы он играл немного лучше, не осталось бы и этого.
«Я бы не ушел, если бы меня не выгнали, – признается Джеймс. – В детстве я все время играл в футбол и хотел стать футболистом. Мне нравилось в свободное время бренчать на гитаре с братом и друзьями, но я никогда не мечтал быть рок-звездой. С другой стороны, мой образ жизни плохо сочетался с футболом. Дорогие машины и гольф – это самое то для футболиста, а я все время опаздывал на тренировки и редко питался здоровой пищей. Так что мне нужен был пинок в правильном направлении. У меня не было средств, чтобы куда-то выходить со своей девушкой, я появлялся только на бирже труда, а в остальное время сочинял песни в своей спальне».
После низкого старта события развивались с невероятной скоростью. Через несколько месяцев группу Аллана Glasvegas заметил промоутер Макги, когда-то в том же маленьком шотландском клубе разглядевший Oasis – и назвал ее лучшим, что появлялось в Шотландии за последние двадцать лет. Песня «Daddy′s Gone», вдохновленная трудным детством Джеймса, стала национальным хитом и немедленно принесла контракт с крупной студией звукозаписи. Признанные музыкальные критики соревнуются в эпитетах; для некоторых Glasvegas – ни много ни мало главная группа нулевых. Боно из U2, восхищенный первым альбомом группы, позвал ее с собой в стадионное турне – и в результате Аллан всего через пару лет после отчисления из «Думбартона» вернулся на «Хэмпден Парк», где когда-то играл в кубковых матчах перед куда меньшей и менее благодарной аудиторией.
«Футбол и рок-н-ролл объединяет ощущение экстаза, триумфа», – рассказывает Джеймс в интервью Mirror, словно игнорируя свою собственную бесславно закатившуюся футбольную карьеру, состоявшую из переездов на автобусе и бесчисленных матчей под дождем шотландского захолустья, интересных лишь для нескольких сотен пьющих пиво завсегдатаев. «На поле Аллан всегда был заряжен на победу, – поясняет его брат Рэб. – Однажды он поднял во время матча соперника и подбросил его в воздух. Он скорее бы отказался играть, чем остался бы на вторых ролях. И он всегда играл жестко». Сразу вспоминается Винни Джонс, оказавшийся неплохим эпизодическим актером и певцом старомодных песенок; но разница между поющим футболистом и профессионально игравшим в футбол рок-певцом все же очень велика.
«Я не знаю, кто я, – задумчиво говорит Джеймс, не успевающий осознавать масштабы своего взлета. – Я не музыкант, не фронтмэн и не композитор, я просто парень, который постоянно вглядывается куда-то и всегда опаздывает».
Судя по достижениям, Аллан умеет опаздывать чуть ли не лучше всех в мире – а его история учит лишь тому, что никогда не следует доверять мечтам и понимать до конца, кто ты есть.
Shine Like Stars:
Текст написан специально для журнала «PROcпорт». Блог журнала на Sports.ru.
Это как стимул творить и жить, не боясь перемен!
благодаря воле
или вымученному усилию,
оно всегда уже присутствует,
совершенное и полное,
в расслабленности и беспечности.
Не беспокойся, ничего не нужно делать.
Всё, что происходит в уме,
не имеет ни малейшего значения,
поскольку не является реальным.
Не хватайся за это. Не оценивай.
Пускай всё разыграется само
- появится и уйдёт -
ничего не меняй.
Всё растворяется и начинается заново,
беспрерывно.
Только наши поиски счастья
не дают нам его увидеть.
Это напоминает радугу, за которой мы идём
и которой никогда не достигаем;
поскольку счастья не существует,
и всё же оно всегда было здесь
и в каждое мгновение сопутствует тебе.
Не думай, что хорошие и плохие переживания реальны;
они как радужные миражи.
Желая достичь того, что невозможно объять,
Ты тщетно себя изнуряешь.
Как только ты «отпустишь» это стремление,
пространство покажет себя:
открытое, гостеприимное и удобное.
Так наслаждайся им.
Всё уже ждёт тебя.
Не ищи более.
Не отправляйся в нехоженые джунгли,
чтобы найти слона,
который спокойно
стоит уже дома.
Ничего не делай.
Ничего не вынуждай.
Ничего не желай.
И всё произойдёт само собой
Текст на уровне. Герой, впрочем, производит впечатление решительно отстойного чувака, везению которого даже не завидуешь. Не знаю почему.